Жена Чудовища

Наталья Сапункова, 2017

Из-за злого колдовства второй сын герцога Нивера родился чудовищем, похожим на неведомого зверя. Однако вышло так, что именно он должен обеспечить семью наследником. И не так уж сложно найти жену Чудовищу, если предложенная плата достаточно высока… Юная Тьяна, дочь барона из дальней провинции, согласилась на такой брак. И не пожалела об этом… Мотивы сказки «Красавица и чудовище» с собственным сюжетом.

Глава 3. Немного холодной воды…

Леди Фан, разом обессилев, упала в кресло.

— Девочка моя. Как можно?.. Как ты этого добилась?

— Случайно, тётя. То есть мы встретились случайно. И я не упрашивала его на мне жениться, если ты об этом. Он сам попросил.

— Он очень… ужасен?

— Вовсе нет. Он вообще не ужасен. Но…

— Но — что?

— Ничего, тётя. Пожалуйста, не мучай меня! — взмолилась Тьяна.

Действительно, не хотелось ни говорить об этом, ни думать. Хотя бы пока. Завтра — может быть. Она ведь и сама ещё не верила. Вот только это кольцо на пальце…

— Мы всё решили, — сказала она. — Это ведь хорошо.

— Хорошо! — леди Фан вздохнула. — Давай, помогу тебе переодеться. Кору я отправила в прачечную. Может, лучше пока снять кольцо?

— Лорд Айд просил носить с сегодняшнего вечера.

Они опоздали, ужин был в разгаре. Герцог и герцогиня сидели на хозяйских местах по обеим концам длинного стола. Чтобы просто услышать друг друга, им пришлось бы кричать. Гости, с одной стороны мужчины, с другой — женщины. Рядом полагается сажать жениха с невестой или новобрачных, здесь, вероятно, таковых нет.

Конечно, на вошедших посмотрели, но и только. И посмотрели-то не всё. Больше всего внимания уделил герцог — он кивнул и знаком предложил занять места за столом.

— Идите сюда, леди! — герцогиня помахала им и показала на свободные стулья близко от себя.

Пришлось опять поклониться, улыбнуться, стараясь, чтобы улыбка была счастливой, а движения — безукоризненными. Сесть аккуратно. И спрятать кольцо! Не готова была Тьяна демонстрировать его прямо сейчас. Да, называйте это трусостью.

А может, осторожностью? Или любопытством? Она послушает, что будут говорить эти блестящие дамы, не зная, что именно она — невеста лорда Айда.

— Жаль, леди, что ваша дорога оказалась долгой, — сказала герцогиня, — из-за этого вы не познакомитесь с лордом Валантеном.

— Да, ваша милость, мы крайне огорчены, — с чуть наигранной грустью признала тётя, — но ведь возможность ещё представится?..

Обычная застольная беседа в высоком обществе. Не чувства, а их изображение. Искренность и непосредственность здесь скорее удивят и вызовут улыбку.

— Нет, что вы. Валантен слишком нелюдим, чтобы знакомиться с кем-то без нужды. Но уверяю, вы ничего не потеряли. Скорее наоборот. Свадебные торжества куда интереснее. Вы будете довольны, леди!

— О, да, ваша милость. Мы уже предвкушаем эти удовольствия.

В положении Тьяны как младшей были свои преимущества: она могла молчать, пока к ней не обратились. Говорить следовало тёте.

Герцогиня сделала знак лакею, чтобы тот подлил вина в её бокал. Тьяна пригубила из своего. Вино было светлое, пахло медом и ещё чем-то очень приятным.

— Вам нравится в Нивере, эссина Рори? — герцогиня сияла улыбкой, её глаза блестели.

— Мне очень нравится, ваша милость. Очень.

— Вы не огорчены, что избежали представления лорду Айду?

— Вовсе нет.

Именно так, Тьяна совсем не была огорчена. Возможно, в официальной обстановке, в присутствии других людей их знакомство было бы совсем другим. Не исключено, что просто ужасным.

— Вы очень сдержанная и разумная девушка, эссина Рори?

— Вовсе нет…

Она была очень красивая, леди Овертина Айд, герцогиня Нивер, раз увидишь — не забудешь. Высокая, стройная, грациозная, её платье из синего шёлка дивно оттеняло глаза, а тонкая диадема на золотистых волосах, уложенных в затейливую прическу, сверкала. Герцогиня тоже была блондинкой, их тех, что должны нравиться лорду Валантену. Её лицо… она была похожа на фею из тех историй, что в Рори рассказывали у камина зимними вечерами. Изумруд в её кольце был точно такой, как у Тьяны.

Бледная леди Нила сидела напротив Тьяны и ничего не ела.

— Я пытаюсь утешить милую леди Нилу, — сказала герцогиня. — Знакомство с моим деверем её слегка напугало. Да, дорогая графиня? — теперь она обращалась к нарядной даме рядом с леди Нилой. — Совсем немного. С непривычки, это ничего, правда? Ваша дочь уже сама смеется над своим страхом.

— Конечно, конечно, герцогиня!

Её дочь сидела, вцепившись в край стола, и выглядела жалко. Тьяне просто из сострадания к ней захотелось немедленно показать всем кольцо. Леди Нила, наверное, обрадуется и сможет поесть.

— А вы испугались бы лорда Валантена, если бы вас ему представили, как считаете, эссина Рори? — продолжала забавляться леди Овертина.

Вероятно, она выпила уже немало этого душистого вина, иначе Тьяна не могла объяснить, зачем было выбирать для застольной беседы такую неудачную тему.

— О, наша Тьяна тоже довольно пуглива, — весело сказала леди Фан, делая попытку помочь племяннице. — Когда-то она долго не могла простить одного из своих кузенов, когда тот в шутку напугал её в темноте.

Тьяна деликатно улыбнулась. Да, было такое, и если «полдня не разговаривать» означает «долго не могла простить», то всё правильно.

Вдруг она встретилась с заинтересованным взглядом девушки, сидящей рядом с графиней-матушкой. До сих пор эта девушка помалкивала и смотрела только в свою тарелку. Темноволосая, белокожая, тоже сверкающая драгоценностями…

— О, так вас зовут Тьяна? Поразительно! Но уже неважно, — герцогиня рассмеялась, — моя дорогая, вам удивительно повезло. Уверяю вас, всё, кроме лорда Валантена, в Нивере достойно восхищения.

— Вы не должны так говорить, Овертина, — с учтивым упрёком заметила темноволосая. — Валантен брат герцога и друг короля, он достоин уважения.

Она обратилась к герцогине по имени — как член семьи?..

— Да, Уна? — идеально ровные брови герцогини на секунду взлетели вверх. — Но разве я говорю о нём без уважения? Если вам так показалось, то прошу меня простить. А вы, эссина Рори, тоже считаете, что наш дорогой лорд Валантен достоин уважения, поскольку он друг короля и брат моего супруга?

Непонятно, чего добивалась герцогиня, приставая к ней с такими вопросами. Возможно, просто продолжала начатую беседу. Возможно, это было прелюдией к шутке. А Тьяне вдруг стало обидно за лорда Айда. Он сказал ей недавно, что их помолвка — то хорошее, что случилось с ним сегодня. И он сделал ей предложение лишь потому, что не увидел отвращения в её глазах…

Это несправедливо. И ей, как невесте, лучше сразу дать понять всем этим господам, что она на стороне будущего мужа и не желает слушать оскорбления в его адрес.

— Безусловно, ваша милость, — она прямо взглянула в лицо леди Овертины. — Как мне кажется, лорд Валантен добрый и умный человек, и достоин уважения прежде всего поэтому. К тому же в его положении несложно быть умным, но добрым быть много сложнее, чем всем прочим. За это он достоин уважения вдвойне, как я понимаю.

— О, вот как, — герцогиня поставила кубок на стол. — Браво, браво, эссина. Вы безусловно заслуживаете знакомства с моим дорогим деверем.

— Думаю, эссина не захочет рисковать, — заметила полная пожилая леди в пурпурном шёлке, сидящая поблизости, — вдруг лорд Айд передумает и обратит свой благосклонный взор на неё?

Видимо, шутку сочли остроумной, потому что волна смешков прокатилась по «дамскому» краю стола. Тётя Элла ободряюще посмотрела на Тьяну и показала взглядом на её спрятанную руку. Действительно, пассаж следовало завершить. И да, попросив её носить кольцо, лорд Айд вовсе не имел ввиду, что его нужно прятать!

— А кто же отрекомендовал вам его добрым и умным, эссина? — сладко улыбнулась герцогиня.

Все внимали, предвидя развлечение.

— Это моё впечатление, ваша милость, — сказала Тьяна. — Надеюсь, оно не изменится и в дальнейшем, — и она отважно протянула над столом руку с кольцом, взяв с блюда крылышко запеченной утки.

Ничего не произошло, никто не обратил внимания на изумруд. Тьяна ополоснула пальцы в чашке с розовой водой, переставила свой кубок с вином, потом быстро отхлебнула из него, поискала взглядом воду для питья. Как-то разом в горле пересохло, не вином же утолять жажду! И есть не хотелось, по крайней мере эту утку.

Тут Уна заметила изумруд и раскрыла глаза в немом удивлении. И графиня-матушка тоже замерла с приоткрытым ртом, глядя на руку Тьяны.

— Это действительно так, — Тьяна отважно улыбнулась леди Ниле, — мне лорд Айд показался приятным собеседником. Видимо, у вас просто не было возможности поговорить.

Если стараниями герцогини Тьяна и до того была в центре внимания, то теперь это внимание стало иным, пристальным, окрашенным целой кучей оттенков — интереса, легкого удивления, раздражения, изумления, наконец. По-прежнему не все ещё заметили кольцо, а некоторые, возможно, не поняли, что это тот самый изумруд Айдов, но почти всё почувствовали, что что-то происходит. Как волна от брошенного в воду камня, разбегалась вокруг Тьяны волна особенного внимания. Леди Овертину волна эта, как ни странно, достигла в числе последних, но и та, наконец, не мигая уставилась на кольцо, потом на свою руку, потом опять на руку Тьяны…

Уна откинулась на спинку стула и беззвучно засмеялась, прикрыв рот ладонью.

— Миледи?.. — мать леди Нилы встала, сверля герцогиню негодующим взглядом.

Леди Нила без чувств сползла со стула и оказалась бы на полу, если бы её не подхватили. Тьяна от души понадеялась, что если графиня и рассержена, то её дочь, придя в себя, всё же порадуется.

Поднялся переполох, забегали слуги, графиня бросилась на колени рядом с дочерью, отвергнутой невесте терли виски и брызгали в лицо водой.

— Эссина Рори, — кто-то крепко взял Тьяну за локоть и отвёл от стола, — это всё даже забавно, эссина.

Это был сам герцог.

— Мне передали сейчас записку от Валантена.

— Ах, ваша милость, ваши слуги нерасторопны, — вырвалось у неё, — простите…

Потому что записку лорда Айда должны были передать куда раньше. Ведь у неё не так уж мало времени ушло на то, чтобы сменить платье и прическу!

— Да-да-да, — смеялся герцог, — значит, вы имеете твердое намерение выйти замуж за Валантена, и даже успели склонить его к этой идее? Просто удивительно.

— Я всего лишь согласилась на его предложение, ваша милость, — сдержанно пояснила Тьяна.

— Просто взяли и согласились?

— Конечно. Разве я не за этим приехала сюда?

— Ну-ну. Разумеется. Мы поговорим обо всем завтра, леди Фан, — сказал он тёте Элле, — у вас, э… привлекательная племянница.

Та девушка, Уна, подошла к ним.

— Брат! Но что всё это значит? Эта эссина… действительно?.. — она смотрела на Тьяну не смущаясь и с любопытством.

Это сестра герцога. И сестра лорда Айда, значит, тоже.

— Тише, все объявления будут завтра, — погрозил ей пальцем его милость. — Леди, вы уже поняли, это моя сестра леди Уна Айд. А что происходит? Вот, — он с легкой усмешкой вынул из рукава и протянул Уне записку, — до свидания, леди. Надеюсь увидеть всех вас завтра в добром здравии.

Прочитав записку, Уна со смешком протянула её Тьяне. На кусочке бумаги четким и разборчивым, безо всяких завитушек почерком было написано:

«Кай, эссина Тьяна Рори — моя невеста. Даже не думай настаивать на ком-то ещё. Позволишь её обидеть — покусаю».

— Он кусает герцога? — шутливо удивилась Тьяна, опять ощутив холодок на спине.

— Никогда ещё он не кусал, насколько мне известно, — ответила Уна серьезно. — Но обещал неоднократно. А вы уже испугались, эссина?

— Нет ещё, леди Уна. Доброй вам ночи.

— Доброй ночи. Я буду рада познакомиться с вами ближе.

— И я тоже…

Записка осталась у Тьяны, она сжала её в кулаке. Ей теперь очень хотелось спрятаться от всех в своих комнатах. Надолго спрятаться…

Когда они вернулись к себе, тётя Элла сказала преувеличенно бодро:

— Расскажи-ка мне про своего жениха. Как он тебе показался? — не теряя времени, она ловко расстегнула на Тьяне платье, помогла снять, потом сама все развесила, — и где эта девчонка, Кора? Вот я ей задам, нашла время гулять. Помоги теперь ты мне, Тин, расстегни… Так как он?

— Как я уже сказала, он приятный собеседник. Это чистая правда, тётя, — Тьяна помогла той с платьем, потом надела халат и забралась с ногами в кресло.

Окно оставили распахнутым, из него тянуло влажной вечерней свежестью. Всё было другое, чужое, новое, непохожее на родной Рори. Тьяна только что ступила на дорогу, с которой не свернёшь. Только идти до конца.

— Как интересно, — леди Фан села напротив Тьяны. — Приятный собеседник, говоришь. А в остальном?

— Он большой. Больше любого из мужчин. Сильный. Ловкий. Не как человек. Он… — Тьяна проглотила комочек в горле, — он действительно весь покрыт шерстью. Но меня это не волновало, когда мы разговаривали. Я ведь думала, что не могу быть его невестой. Оказывается, его мать звали Тьяной, тётя. Ту, которую прокляли. Поэтому меня и не хотели. Он сам это сказал.

Леди Фан задумчиво покивала.

— Он захотел познакомиться с тобой и побеседовать, раз уж вы встретились?

— Я сама попросила его об этом! Я! — Тьяна выдохнула, — из любопытства, наверное. Или… не знаю, тётя. Но я его не боялась. Я не думала… я…

— Ты уже считала, что не получишь предложения. Поэтому спокойно отнеслась к его ужасной внешности?

— Он не ужасен, тётя. Просто…

— Просто не таким ты представляла будущего жениха. Ведь каждая девушка мечтает, чтобы её избранник был красивым мужчиной, хорошо одетым, нравился её подругам, но при этом и смотреть на них не хотел. Чтобы был богатым и щедрым. Чтобы был нежно влюблен. Да?

— Да, тётя, — согласилась Тьяна.

Тут нечего было возразить. Образ будущего мужа пока не имел для эссины Рори никаких конкретных черт, кроме, разве что, высокого роста и красивого разворота плеч, модного костюма, родового меча на поясе. А как иначе?

Но это точно было не покрытое шерстью чудовище.

— Видишь ли, обычно такие мечты сбываются лишь на малую часть, — заметила тётя, — вот только на какую…

— Он сказал, что делает мне предложение, потому что не видит в моих глазах отвращения.

— Пламя Всемогущее, — вздохнула леди Фан. — Да, я понимаю его. Эту несчастную леди Нилу принуждали к браку, а он ничего не мог поделать! Он всю жизнь терпит такое отношение. По крайней мере, от женщин. В семье, я полагаю, всё иначе. Его брат, сестра…эта леди Уна милая, правда? И он друг короля, говорят. Но женщины… Его устраивает даже такая, которая всего лишь не испытывает отвращения. А ты его не испытываешь, Тин? — леди Фан остро взглянула на племянницу. — Теперь, когда ты его невеста и скоро станешь женой, он не противен тебе?

Тьяна помолчала, размышляя, потом отрицательно качнула головой.

— Ты можешь смотреть на него без желания отвернуться?

— Да. Сколько угодно.

— А дотронуться до него? — продолжала допытываться тётя.

— Да, пожалуй, — Тьяна улыбнулась, — узнать, мягкая у него шерсть или жесткая… ой, тётя. Нельзя так думать, да?

— Тебе теперь можно думать всё, что угодно, моя дорогая. А за руку ты его взяла бы?

— Он брал меня за руку. Ничего особенного. У него ладони теплые и сухие, — Тьяна невольно вспомнила одного из кузенов, у которого постоянно были потные руки, вот это действительно неприятно.

— А поцеловать его ты могла бы?

— Поцеловать?.. — теперь Тьяна растерялась.

Смотреть, трогать, гладить, держать за руку — да сколько угодно. Но поцеловать?..

Вспомнилась нечеловечески темная кайма его губ, шерсть на лице. А будь его губы розовыми, как у неё самой, это было бы вовсе нелепо.

Нет, целовать лорда Айда — пока для неё чересчур.

— Понятно, — кивнула тётя Элла.

Она легко прочитала ответ на лице племянницы, слова тут не требовались.

— Тин, ты помнишь лорда Виннисента, который в прошлом году женился на эссине Донин? Его ты могла бы поцеловать?

— Тётя! — тряхнула головой Тьяна, поморщилась и рассмеялась.

Лорд Виннисент был толстый, средних лет одышливый мужчина, постоянно мучимый отрыжкой, которая у него выходила громкой, даже раскатистой. Он уже много лет как не мог забраться на лошадь и ездил только в экипаже. Тьяна не была близка с Элель Донин, которую выдали за него замуж, и теперь впервые подумала о том, насколько она этой Элель не завидует.

— А потрогать лорда Виннисента? Погладить волосы на его груди, если он бы снял камзол?

— Тётя, тётя! Нет, не хочу! — Тьяну даже слегка передёрнуло, и она расхохоталась.

Да, это была тётя Элла. А вот мама ни за что не посоветовала бы представлять постороннего мужчину без камзола.

— А барона Сатерри тебе бы хотелось поцеловать? Хотя бы в щёку? — не унималась леди Фан.

Барон Сатерри был молод, красив, богат и, как говорили, каждые полгода менял любовниц. О, на него все смотрели. Говорят, что в него влюблялись все девушки, хотя бы ненадолго и тайком.

— Нет, — ответила Тьяна решительно, — я не хочу его ни целовать, ни трогать, ни… ничего не хочу.

— Вот как. Получается, твой жених не так и плох. Его ты только целовать не хочешь, а в остальном он для тебя приятнее некоторых благородных лордов.

— Тётя! Ты смеешься надо мной? — вскинулась Тьяна.

— Что ты, моя дорогая. Хотя почему бы и не посмеяться? Что нам ещё остаётся?

Леди Фан встала, прошлась по комнате, остановилась у окна спиной к Тьяне. Сказала:

— Говоришь, он много больше любого из мужчин?

И Пламя знает почему, но Тьяна поняла, о чём сейчас думала тётя, и покраснела.

— Он сказал… тётя, он уверил меня, что принесёт не больше вреда, чем любой другой мужчина, это его слова, — пробормотала она, запинаясь.

— О, вот как, — леди Фан улыбнулась, оглянувшись на неё через плечо. — За это я сама охотно его расцелую. А если он и впредь будет добрым и бережным с тобой, я готова нежно его любить… как родственница, разумеется. Милая Тин, это ведь на самом деле очень важно. Когда у мужчины всё… слишком… это может доставить женщине много неудобств. От мужчины многое зависит, от его доброты и осторожности. Не смущайся, глупенькая. Ты ведь выходишь замуж.

— Да, тётя, — у Тьяны жаром горели щеки, — Ты мне объяснишь? Что нужно делать, и… вообще… — отважно попросила она.

— Полагаю, ты можешь довериться мужу, — леди Фан улыбнулась. — Но конечно, я расскажу. Всё, что захочешь, милая, — она подошла, подсела к Тьяне, обняла её. — Я сейчас налью тебе немного своей настойки, чтобы лучше спалось. И ложись. Завтра у нас будет не самый простой день.