Конец света

Наталья Сапронова, 2023

Молодая девушка-эмпат Викки получает должность младшего финансового аналитика в перспективной компании. Она полна жизни, сильна духом, верит в людей и наслаждается каждым днем. Викки строит многообещающие планы на будущее как на работе, так и в личной жизни. Кажется, ничего не предвещает беды, все идет как по маслу. Однако вскоре все начинает рушиться и валиться из рук из-за всепоглощающей любви, предательства и нарастающих проблем. Неумение стряхивать с себя эмоции окружающего мира усиливает ее способность чувствовать все вокруг на другом эмоциональном уровне и видеть то, что не видят другие. Сможет ли она найти объяснение своим мистическим видениям, разобраться в себе и предотвратить надвигающуюся катастрофу? Спасет ли она тех, кого любит? Спасет ли она сама себя?

Глава 9

— Викки, закрой дверь на ключ, пожалуйста, закрой жалюзи и приглуши свет. Глаза болят. Не хочу, чтобы нас кто-либо беспокоил. День какой-то суматошный.

Уставшая, вся осунувшаяся. Болезненный вид. Кристина на глазах меняется. Она выглядит по-другому. Бедняжка. Я должна ей помочь. Разговорить. Отвлечь. Да что угодно. Главное помочь.

— Кристин, я доделала всё, но мне нужно, чтобы ты все зачекинила и заапрувила, — Викки начала издалека.

Кристина некоторое время пристально смотрела на свою подчинённую сквозь очки, затем просмотрела несколько листков, сверилась со своими наработками, сделала пару звонков и заключила:

— Отлично! Джобиздан^[3]. Единственное, что… пришли мне на мыло прайс и финальный вариант презентации на завтра. А ещё мне мегаасап^[4] нужен номер нашего нового поставщика, но думаю с этим справится и Мирра.

— Ноу проблем.

— Кстати! У нас новая стажёрка, Ева. Достаточно миловидная девушка, только поступила в универ и её папа, знакомый Алекса, попросил ей предоставить возможность у нас постажироваться. Вот только есть маленькая загвоздочка… Эта представительница прекрасного пола — абсолютнейший андройд! Никакого воображения, два плюс два у неё пять, а с логикой вообще неразбериха полная. Так вот, о чём это я? Ах да… Отныне ты отвечаешь за неё. Я на своём месте просто плавлюсь от лавины информации.

— Слушаюсь и повинуюсь, хотя не представляю ни малейшего понятия, что с ней делать.

— Разберёшься. Следи за тем, чтобы не было вакханалии с её участием, иначе потом не оберёшься проблем с детским садом, если ты понимаешь, о чём я. Эти студенты — ушлый народец! — произнесла она с какой-то болезненной досадой.

— Ну да, у нас и так уже многие на работу привозят своих детей, ещё одного эта организация не выдержит.

— Да-а-а… Жизнь — один сплошной кошмар. — Нарастающая замкнутость в Кристине уже была заметна невооружённым глазом. Её как подменили. Взгляд, манера общения. Всё было какое-то не такое — непрерывное ворчание, потухший взгляд и бледная кожа выбивались из привычной картины. — Ты уже познакомилась с Ильёй поближе?

— Ну так.

— Ты ему определённо понравилась.

— Не уверена.

— Я тебя уверяю. Присмотрись.

— Я подумаю. Кстати, как у тебя дела с твоим мужчиной?

— Всё идеально.

— Точно?

— А почему нет?

— Если захочешь поговорить, то я рядом.

Не хочет говорить — не заставляй. Захочет — сама поднимет тему. Ей определённо надо отдохнуть. Взять отпуск. Нельзя себя до такого состояния доводить. Как же деликатно донести до неё всё это? Я просто обязана вытянуть её из этого состояния. Вот только как? Думай. Думай.

Повисла неловкая пауза. Викки поспешила разрядить атмосферу.

— А у тебя есть точка опоры?

— В смысле?

— То, что помогает уравновесить наши страхи и желания…

— Не задумывалась над этим.

— Сейчас задумайся!

— Полагаю, это моя работа, — с каким-то обречённым видом произнесла её начальница.

Поскольку Викки хорошо чувствовала людей, то сразу поняла — обречённость в данной ситуации не про работу, а про внутренние противоречия.

— Понимаешь, моя работа — это моя константа, то без чего я не могу представить свою жизнь. Я обожаю решать проблемы, анализировать. Приходя сюда, я ещё ни разу не подумала — я хочу смотаться отсюда. Ни разу… Здесь я как рыба в воде. Это мое! Бывает же такое, что думаешь, нет, не так… осознаёшь, что это то, для чего ты здесь на этом свете. Эта работа — мой смысл жизни.

— Но что-то тебя гложет. Я вижу по лицу.

— Да нет, не гложет, просто последнее время многим окружающим меня людям кажется, что они лучше меня знают, что мне надо. Вот они знают, представляешь, а я нет, — монотонным безжизненным голосом произнесла Кристина.

— Быть самодостаточной женщиной даже в наше время чревато, — задумчиво, как бы самой себе сказала Викки, затем продолжила: — Есть такая своеобразная пропаганда в обществе, если ты ей подчиняешься и следуешь в достаточной степени, то общество тебя примет, если нет, то заклюют. Прессинг мощнейший! От него никуда не денешься.

— Но ведь я никому ничего не должна! Я ни к кому не лезу с советом. Я просто хочу выбирать, с какой причёской ходить, какую работу предпочесть, жизнь-то моя… в конце концов. Давление нарастает и…напрягает. Хочется надеяться, что это пройдёт.

Всё общение проходило довольно мирно и ненапряжно, как будто они и вовсе разговаривали не друг с другом, а вели внутренний диалог вполголоса. Но они слышали друг друга. Понимали друг друга.

— Пройдёт конечно! Просто необходимо продолжать получать удовольствие от всего вокруг. Начинаешь зацикливаться на мнении других, всё — пиши пропало! — Викки преувеличенно изобразила «рукалицо»^[5], затем закатила глаза, чтобы рассмешить и растопить лёд. Кристина сделала попытку улыбнуться. — Главное, не ущемлять свои желания и максимально реализовывать свои возможности!

— Согласна. Правда звучит как-то… слишком приторно… Даже для тебя.

Зачем она пытается себя сломать? Есть удовольствие от жизни? Есть! Так чего ещё надо? Сама говорила, что у неё иммунитет выработался. Зачем слушать других? Все живут по своим канонам, а некоторые особо одарённые пытаются и других заставить жить, как они считают правильным! Надо плюнуть и растереть! Смысл бесцельного страдания? Кому оно принесёт пользу? Кристина — самодостаточная личность. Я вот никому не позволяю себя контролировать. Что-то не понравилось — послать и продолжить жить припеваючи. Ведь это не так сложно…Просто она всё усложняет… Наверное… Копаясь в себе, можно и закопаться…

— Послушай, — продолжила свою мысль Викки, — копание в себе хорошо, но главное не перегибать палку. Задача-то выкопать себя из ямы, а не закопать себя туда. Понимаешь?

Викки с детства была уравновешенным, рассудительным и очень общительным ребёнком, она всегда знала, как постоять за себя и за других. Она не терпела несправедливости, никому не позволяла себя обижать, а за своих близких она стояла горой. Это было её кредо. У неё было своё мнение и не было страха его озвучивать. По сути, эта черта одновременно была её силой и ахиллесовой пятой. Ей всегда казалось, что надо просто жить по своим правилам, однако общество всегда безжалостно истребляет всех непослушных. Иногда физически. Иногда морально. Будучи частью этого общества, человек, сам того не замечая, порой даже не дожидается приговора от этого общества и уничтожает себя по собственной инициативе. Воля к самоуничтожению у многих появляется с малых лет. Не всякой жертве хотелось, чтобы её спасали. Не всякая жертва считала себя жертвой. Некоторым нравится барахтаться в своём болоте, это их наркотик, удобная спираль, как максимальная зона комфорта. Викки же не могла с этим смириться.

Родной человек, каким бы он ни был, остаётся родным. За родных надо стоять горой. Биться до последнего. Как иначе? А иначе этот человек неродной. Боже, может, мои очки и вправду чересчур розовые? С другой стороны, если я для кого-то родная, то я бы хотела, чтобы за меня тоже боролись. Какой-бы ни была я, в каком бы состоянии ни была я. Может, поэтому я так топлю за этот подход?

Кристина, как бы прочитав её мысли, с какой-то смесью горечи и наслаждения от своей правоты констатировала:

— Всё-таки тебе пора спуститься на нашу землю обетованную. Иначе будет слишком больно падать. Не все думают, как ты. Не всё придут тебе на помощь, когда ты будешь в этом нуждаться. Если ты сейчас это не поймёшь, то уже никогда не поймёшь. Кроме того, ты мне определённо нравишься, и я дам тебе совет — не решай судьбу других, разберись со своей для начала.

— Я хочу помочь, а не лезть к кому-либо.

— Иногда это одно и то же. Помогать не надо никому. Это неблагодарное дело. Скоро увидишь сама.

Немного погодя, после непродолжительной тяжелой паузы диалог перерос в обсуждение рабочих моментов.

— А что написано в той дальней папке? Вставать неохота. Ты видишь? Можешь прочитать?

— Ой нет, моё зрение ухудшилось ещё в детстве после сотрясения. Я лучше встану… — Викки, кряхтя, неуверенно привстала, поймав себя на мысли, что на протяжении всего разговора её не покидало чувство тревоги. Она приняла его вначале за чувство досады или даже волнения за подругу, но теперь чётко осознавала, что это всё было не то. Это чувство нарастало с каждой минутой. Что-то её беспокоило. Но что?

— Возьми мои очки. Под твоим ракурсом будет видно. — Кристина протянула очки. Тыльная сторона её ладони, казалось, состарилась в считанные секунды. Рука тряслась, как у алкоголика в момент ломки.

— Да нет, спасибо. Я лучше встану и возьму папку, мне не в лом. Серьёзно. — Викки не могла оторвать взгляд от трясущихся рук начальницы.

— Бери очки говорю! День и так сложный. Ты с самого раннего утра на ногах. Полениться можно. Зачем заставлять себя делать то, что не хочется. Бери.

Почему-то желание протянуть руку в ответ напрочь отсутствовало. Будто кто-то отключил такую функцию в её голове. Внутреннюю часть ладони жгло.

— Бери. Не пожалеешь, — злобным тоном прошипела Кристина. Викки покосилась назад в полном недоумении.

Тут дверная ручка повернулась несколько раз, затем опять, но уже более настойчиво. Затем постучали в дверь. По инерции Викки быстро поднялась и открыла дверь. Перед ней стояла Кристина.

Кристина никогда не носила очков…

У Викки подкосились колени и спёрло дыхание. В голове полыхал огонь. Она тут же оглянулась и увидела нечто, похожее на Кристину, сбоку от себя, прямо за дверью. Та одной рукой протягивала свои очки, а указательный палец другой держала возле губ, беззвучно бормоча себе что-то под нос.

Господи! Закрыть глаза! Здесь никого нет!

— Что с тобой? Ты зачем закрыла дверь в мой кабинет. У тебя всё в порядке? — раздражённо произнесла Кристина. — Прости. Я немного не в настроении. Пошла в столовую. Там очередь. Спустилась в кафе — там очередь. Начала подниматься сюда, позвонил мой… Вынес мне мозг: «Ты где? Почему не звонишь? Ты должна! Ты обязана». Устала я. Так зачем ты закрыла дверь? От Мирры прячешься?

Викки пришлось быстро взять себя в руки. При этом всё тело её тряслось то ли от страха, то ли от непредвиденности ситуации. Продолжая стоять в двери, не пропуская Кристину в кабинет, Викки боковым зрением следила за той, которая всё ещё бормотала себе что-то под нос. Также беззвучно. Только ещё более зловеще. Затем затряслась и медленно поплыла в сторону Викки, всё так же протягивая очки. Затем остановилась по левую сторону от Кристины. Теперь отчётливо виделись различия между ними. Девушка не могла понять, как она могла их перепутать.

Викки зажмурилась. Встряхнула головой. Жалкая копия Кристина исчезла.

— Да нет. Просто я… Здесь такое… Я пойду, наверное…

— Ты бледная как поганка. Останься. Поговори со мной. Мне сейчас очень нужны уши.

Тут раздался стук в дверь. Мирра робко заглянула в кабинет:

— Викки, Жанна хотела с тобой поговорить. Кристин, я тут хотела обсудить свои отпускные. Со следующего понедельника я уйду на целую неделю в отпуск и так переживаю! Как вы тут без меня справитесь! А как вам Илья? Красавец мужчина, все при нём, не женат, детей нет, но я узнала, что он от них просто без ума. Но с лицом ему всё-таки не повезло, я вам скажу. — Викки и Кристина недоумённо переглянулись. — Ну как вы не понимаете, он же красивый, а красивый мужчина… Ну?.. — она выждала пару секунд для драматической паузы и снова затараторила: — Чужой мужчина! Вы что, не слышали эту истину? У него ж на лбу написано — бабник! Ах да! Викки! Он всё про тебя спрашивал. Какие у тебя здесь обязанности. Любопытничал. Хотел о чём-то порасспрашивать.

Кристина сделала глубокий вдох, взяла подругу за руку и умоляюще посмотрела неё. Кричащий взгляд указывал на неотвратимость нервного срыва. Будучи в постоянном стрессе, Кристина всё ближе и ближе подходила к пропасти ямы, из которой обычно мало кто выбирается. Викки же безумно сильно захотелось уйти, и та предпочла мягко высвободить свою руку и быстрее ретироваться.

— Так вот об отпускных… — Мирра всё тараторила и тараторила.

Кристина прищурила глаза, провожая свою подчинённую взглядом ровно до того момента, пока Викки плавно, но спешно не закрыла за собой дверь. После чего она выждала некоторое время, неподвижно стоя на одном месте. Её плечи опустились вместе с руками, она примерила на себя фальшивую улыбку и тихой походкой двинулась в сторону своего кресла. В конечном итоге ей в одночасье стало просто всё равно.

Примечания

3

Слово образовано от job is done (англ.). Офисный сленг, означающий работа сделана.

4

Пошло от устойчивого выражения as soon as possible(англ.). Офисный сленг, означающий как можно быстрее, при первой возможности.

5

Популярное онлайн-выражение означающее лицо, закрытое одной рукой, которое является проявлением разочарования, стыда или раздражения.