Сказка о девяти адептах

Наталья Рывкина, 2022

В бескрайних просторах Вселенной среди мириадов обитаемых планет существует Мир… где-то, или когда-то. Мир как мир, есть в нем свои проблемы и внутренние противоречия, куда ж без них? Живет он по законам магии Четырех Стихий, творить которую могут наделенные Даром. А если Дара тебе не дано? Что ж, великие боги дают возможность приобщиться к магии Белого и Черного орденов. Ты можешь получить Силу, заплатив за нее страданиями. Своими, как белые маги или чужими, как черные. Вроде бы второй вариант неплох, ага? Да что-то жизнь в Черном ордене какая-то не слишком радостная. Но ничто в Мире не постоянно. Черный орден можно изменить, если найдутся горячие, искренние и самоотверженные люди. Да и с Белым орденом все непросто. А в будущем может стать еще сложнее…

2. Немного о черном юморе.

Сколько они так шли? Лон не знал. Несколько дней? Да, наверное. Время смялось в какой-то невнятный рыхлый ком. Сознание плыло, и веревки эти, демоны их порви, нещадно натирали руки.

Да что ж так хреново-то? Он же лесянин, дитя природы, не то что эти изнеженные жители королевства или вольных городов. Этим остаться без ужина уже катастрофа. А он человек по определению жилистый, выносливый. Что ему несколько дней без еды? Тьфу и растереть. Тем более, что воды давали от пуза.

А что ж не давать ее? Осень, дожди… на дороге лужа на луже. Залейся воды!

Как они вообще влипли-то?

Ничего толком не вспоминается, как будто или пьян, или с крутого похмелья. Вот продала их ватага свою добычу — орехи, грибы, травы съедобные и целебные… улиток продали, говорят, они в королевстве самый наикрутой деликатес… ну и еще много чего по мелочи.

Продали как обычно кабатчику с восточного купеческого тракта. Был тот как-то странно благостен, почти не торговался, цену дал против ожидания хорошую и даже угостил в честь давнего сотрудничества.

А дальше что?

Мысли перебил жгучий удар кнута.

— Спишь на ходу, падаль?

Лон поднял голову, глянул на откормленную рыжебородую харю разбойника.

— Что б тебя все пять пятизубых пятилапок на пятью пять частей разорвали, — хрипло выругался он, — А потом кусок за куском проглотили и…

И зашипев заткнулся — бандит еще раз огрел его кнутом.

— Полегче, — прикрикнули на того. — Совсем товар испортишь.

Товар?

Ну да, а кто же они еще? Их продадут. Продадут в Черный орден на алтарь.

Лон снова зашипел сквозь зубы. И опять огреб кнутом поперек спины.

***

Рабы еле тащились, хоть бей их, хоть не бей.

— Мы так никогда не дойдем, — сердито фыркнул Одноухий. — Они хоть не передохнут по дороге?

— Не-а, — Полторы Морды зевнул во всю рыжебородую пасть. — Не боись, не передохнут. Не в первый раз таких ведем.

— Вернемся — самолично дам этому толстобрюхому кабатчику в харю, — не мог угомониться Одноухий. — Покупает самое дешевое сонное зелье, а товар потом с полдекады очухаться не может. Он экономит, а нам тут мучайся. Как же меня достало с ними корячиться! — взъярился вдруг он и замахнулся кнутом.

— Ща последнее ухо оборву! — рыкнул на него Жаба, поставленный атаманом в этом походе за старшего. — Сказано — товар не портить. Он в этот раз и так… не очень.

— Когда ж мы этих задохликов наконец сбагрим?! — никак не замолкал Одноухий.

Это он зря сказал. Боги не любят необдуманных пожеланий.

— О! У мальчиков проблемы? — осведомился вдруг веселый голос. — Может пособить маленько?

Никого не было на этой полянке. Вот только что не было. А теперь откуда не возьмись торчат на ней четверо черных. Совсем молодые ребята, адепты — нижний чин орденской иерархии. Видом наглые, но как еще, по-вашему, должны выглядеть черные маги, особенно по молодости?

И рассматривают они их с веселым и каким-то нехорошим интересом.

Красавчик Вю тихо засмеялся и тряхнул головой. Его знаменитая массивная серьга блеснула золотом.

— Во, — тихо шепнул он друзьям, — Видать у черных с рабами совсем хреново. Кончились у них рабы. А душа-то горит!

— Ага, — поддержал его Полторы Морды. — Невтерпёж им на алтарь кого-то положить и зарезать. Вот и выслали нам навстречу этих шкетов.

— Ша! — тихо, но абсолютно непререкаемо высказался Жаба. — Услышат вас, кретинов, эти шкеты — мало не будет. Это маги! Маги, пусть и малолетки.

Он шагнул вперед и торжественно приложил руку к сердцу. Когда-то в юности Жаба получил неплохое образование и был обучен хорошим манерам.

— Мое почтение, ваши магичества, — официально обратился он к встречающим. Да, конечно, к адептам так не обращаются, рылом адепты не вышли. Но хуже-то не будет, верно? — Вы пришли принять у нас товар?

Малолетки расхохотались.

— А то! — объявила девчонка. Судя по виду дикарка-лесянка, соплеменница продаваемых рабов. Впрочем, ей, конечно же, глубоко плевать на сородичей — черные родства не помнят.

— Ну, разумеется, заберем, — поддержал ее один из товарищей и мило улыбнулся. — Не вам же оставлять, в самом-то деле.

Он щелкнул пальцами, и веревки, связывающие ведомый на продажу товар, упали на землю. Как они их дальше будут транспортировать без веревок? Обездвижат и перекидают телепортом?

Рабы стояли, качаясь, путаясь и заплетаясь в ногах, бежать даже и не пытались. Черные между тем по-хозяйски оглядели пленную ватажку.

— Что ж они у вас заморенные такие? — недовольно высказался один из них, обладатель благородной аристократической морды. — Вы их что, совсем по дороге не кормили?

— Ага, не кормили, — с некоторым удивлением согласился Полторы Морды и поскреб ногтями толстую щеку. — А зачем? Они же все равно… это… на убой.

— Не-е… негодящий у вас товар, ну гляньте, совсем задохлики, — крутнул головой четвертый. Красивый парень, судя по всему горец с Козьего Хребта.

Красавчик Вю ревниво зыркнул на него и машинально потянулся к рукояти своей сабли. И тут же поспешно убрал руку. Красавчик Вю гордился своей внешностью. А других красивых людей терпеть не мог и убивал при любой возможности. Но, увы, наезжать на черного мага, пусть даже и адепта… он же не совсем идиот.

— Сам ты задохлик! — вскинулся вдруг Килок. Молодой лесянский парень хорошо подналег тогда на угощение мерзкого кабатчика, чтоб его пятирукие демоны на ленточки нарезали и бантиками эти ленточки завязали. Так что с головой у парня теперь явно не ладилось. — Сам ты задохлик! — продолжал разоряться он, не реагируя на заполошные взгляды товарищей. — Вот ты пробовал не есть полдекады? Совсем-совсем ничего не есть? Пробовал или нет?!

— Не пробовал, — согласился горец.

— Вот! Да я покрепче тебя буду. Понял?

Черные засмеялись.

— Вы гляньте, какой энтузиазм, — удивился улыбчивый. — Парень так и рвется на алтарь. С такими объектами и работать приятно. Только ты уж извини, приятель, вынужден тебе отказать. Очень ты некондиционный.

— Да я!..

— Хороший у нас товар! — встрял в разговор Жаба, увидев, что ситуация явно выходит из-под контроля. — Все как обычно. У нас даже магистры товар принимали и никогда не жаловались. Вот, смотрите, двенадцать голов. Принимайте. Плата, я надеюсь, тоже обычная?

Улыбчивый картинно округлил глаза.

— Плата? Какая плата? — удивился он. — Ты это о чем?

— Как? Что? — ошалел Жаба. — Да это…

Он даже задохнулся от возмущения.

— Это же…

— Грабеж? — предупредительно подсказал улыбчивый. — А что? Вы с таким явлением природы никогда не сталкивались? Вам такая концепция совсем-таки не знакома?

— Р-рх! — взревел Одноухий. Он не знал, что такое «концепция». А вот что такое «грабеж» он знал очень хорошо. Но как-то привык, что это он грабит, а вовсе не наоборот. — Р-рх! Да что б у вас у всех лысые демоны всю кровь выпили, да еще и выжали бы вас как мокрую тряпку! А потом бы на бельевую веревку сушиться повесили, чтобы кости на муку перемолоть! Мы, если вы не в курсе, постоянные поставщики Черного ордена. Если до ваших старших дойдет о этих всех ваших выпендронах, вы огребете… ох вы и огребете!

— Ах! — улыбчивый опять картинно округлил глаза и даже закрыл рот ладошкой в утрированном испуге. — Я почти упал в обморок. Если наши старшие узнают, будет полный ой!

— Ой мы и огребем, — со смешком поддержал горец, — ой огребем…

— А отсюда следует что? — хищно ухмыльнулась лесянка.

— Вы его не слушайте, дурака, ваши магичества, — поспешно затарахтел понятливый Жаба, — Ему тут палицей по кумполу как-то раз прилетело, так не только ухо снесло, но и все мозги вышибло начисто. Мы никому не расскажем, да и о чем? Мы все и сами рады сделать подарок таким великим… э-э… магичествам. Забирайте товар, а нас, можно сказать, тут почти-что и не было совсем никогда…

Он торопливо бормотал сам себя перебивая, и уже отступал спиной вперед. Еще пара шагов, и можно попробовать нырнуть вон в те кусты.

— Ку-уда? — горец вытянул вперед руки, и с его пальцев слетело, быстро расширяясь, бледное желтоватое облачко.

И двигаться стало вдруг абсолютно невозможно. Совсем.

— Куда, солнышко? Вы нам нужны, — хмыкнул горец. — Товар вы заморили до самого полного айяйяя, без слез не взглянешь. А на алтарь нам класть что-то надо, или как?

***

Пленники в полном оторопении пялились на замерших в нелепых позах разбойников.

Аристократ смерил их ватажку скептическим взглядом, — Что стоите? Мотайте отсюда, не мозольте глаза.

Это как? Их что, действительно отпускают?

Так не бывает. И… ох, опять этот Килок чтоб ему в Нижний Мир провалиться!

Недаром его имя по-лесянски означает «кузнечик-попрыгунчик». Много их по весне на каждой лесной поляне. Насекомое вкусное, кто б спорил. Но суматошное оно и бестолковое.

— Какого демона? Куда и зачем мы пойдем? — заорал вдруг, срываясь на визг и размахивая кулаками перед окружающим чахлым редколесьем совершенно одуревший Килок, абсолютно белые глаза его были очумело выпучены, с искусанных губ срывалась кровавая пена. — За дураков держите? В кошки-мышки затеялись поиграть? Отпу́стите-поймаете, отпу́стите-поймаете, очень прикольно, да?

Черные совсем развеселились. Ржали в голос, включая даже чопорного аристократа.

— В жизни не видели такого рвения! — тарахтели они наперебой — Похоже, на алтарь взгромоздиться — мечта всей жизни этих ребят. Но вы хоть откормитесь сначала эдак с месячишко, а потом приходите. Вот тогда ваши мечты насчет алтаря, глядишь, и сбудутся.

— Мы откормимся! — прочувственно пообещал старший по ватаге. — Хорошо так откормимся, щеки будут видны сзади, а задница спереди. А потом придем. Чес-слово!

— Мы верим! — развлекались черные. — Правда мы не сказали, куда приходить, ну так вы и не спросили. Но это совсем даже не важно. Мы вам все равно верим. Ладно, мотайте уже, в конце-то концов, нам надо делом заниматься. И там, дома уж откормитесь хоть немного, доходяги.

— Мы откормимся! — продолжал уверять старший, отступая к зарослям.

Лон ухватил Килока поперек талии, притянул к себе и слегка придушил. Аккуратно так, чтобы идти мог, но высказываться — никак.

— Мы откормимся! Говорю же вам и про щеки, и про задницы. Все откормим!

— Стоп! — вдруг повелительно крикнула лесянка. — Железо с этих придурков поснимайте. Вам сколько еще трюхать по лесу до дома? Безоружными далеко ли уйдете?

— Ага…

Лесяне торопливо обирали окаменелых разбойников и опасливо косились на черных, которые уже затеяли новую потеху — делить добычу.

— Ах! — лесянка с энтузиазмом трепетала ресницами. — Отдайте мне вон того, с сережкой. Я именно его хочу зарезать. Красавчик. Ой, мальчики, я, кажется, влюбилась!

— Я бы пухленького взял, — высказался улыбчивый. — Гляньте, какой милашка. Ну прямо плюшевый мишка.

— А мне того, который без уха, — объявил горец. — Он такой темпераментный, просто прелесть! А ты что молчишь? — обратился он к аристократу.

Тот окинул товарищей взглядом, полным мягкого отеческого снисхождения.

— Я неприхотлив, — сообщил аристократ, — вы выбирайте, ребята, а я возьму, что останется. Главное — без подвала сегодня можно и обойтись, — непонятно закончил он.

— Ага, — с удовольствием согласился любитель плюшевых мишек и улыбнулся своей неотразимой улыбкой.

***

Ватага шла уже второй день, но никаких следов погони так и не проявилось. Впереди не вспархивали птицы, не было слышно заполошного свиристения жуков-рогачей, ничто не указывало на присутствие в лесу чужого. В этом деле лесянина обмануть ох как тяжело. Много есть примет, много. А черные эти, хоть и маги, но насквозь городские неумехи, где им…

Хотя среди них же есть лесянка.

— Надо бы свернуть, — высказался Лон, — Попетлять. Сбить след.

— Не надо, — постановил старший. — Захотят, все равно найдут.

— Так не бывает, — сипло бормотал Килок, растирая шею и хмуро косясь на Лона. — Вот увидите, они за теми зарослями окажутся. Ну ладно, не за ними, так за тем буреломчиком.

Но и за теми зарослями, и за буреломчиком было пусто.

— Они что же, на самом деле нас отпустили? — изумлялся Лон. — Но почему?

— Они сказали, что мы негодящие! Разбойники лучше.

— А их кто-то заставлял выбирать? Сначала разбойников бы прирезали, а потом и нас. Так, на перекус к чаю. Сколько-то Силы для своей магии с нас бы скачали, пусть даже и немного. Но Сила-то лишней не бывает.

Лон недоуменно покрутил головой.

— Эти самые черные… они, надо понимать, и на самом деле нас отпустили? Отпустили неведомо зачем и почему? И даже задаром отдали нам оружие бандитов? Чудны́ ж дела ваши, о великие боги!

— И что теперь? — недоуменно спросил он скорее у окружающего пространства, чем у обступивших его ошалелых друзей. — Что же нам теперь делать?

— Ну как что, — пожал плечами старший. — Двое суток нам на очухаться и… х-мм… слегка хотя бы заморить червячка. А потом дождемся темноты и наведаемся к нашему старому другу и партнеру кабатчику с восточного тракта для на предмет поговорить. Ты не находишь, что у нас есть интересная тема для обсуждения?