Вестник Зла. Герои Хаула. Книга 1

Наталья Орехова, 2020

Просишь бога о помощи? Будь готов к неожиданностям. Простая молитва маленькой эльфийки меняет ее жизнь. По велению бога, Нинель отправляется в земли людей, чтобы найти пропавшую мать. На пути к цели она столкнется с Вестником Зла – ужасным темным колдуном, и несчастья ворвутся в ее жизнь. Неужели он виновник всех бед? Сможет ли Нинель дойти до цели и остаться собой?

Глава 7. Сомнения

Ночью Нинель приснился удивительный сон. Она видела Вестника Зла, который стоял к ней спиной и смотрел на огромное черное облако. Оно надвигалось на него непроницаемой стеной. Деревья, земля, трава — все рассыпалось в пыль от прикосновения тьмы. Облако подплыло к Вестнику, и тот начал растворяться в нем, превращаясь в черный пепел. Вспыхнул свет, и Нинель проснулась.

Было раннее утро. Свет пробивался через неплотно закрытую шторку и полосой падал на пол, освещая пыльную комнату. Нинель сладко зевнула и села на кровати. Она уже давно не спала так безмятежно, но приснившийся сон был немного странным. Эльфийка подумала, что ее голова слишком забита мыслями о Вестнике Зла. Нинель встала с кровати, приоткрыла штору, но свет больно ударил в глаза. Она отпрянула от окна, спасаясь от лучей восходящего солнца. Свет все еще беспокоил эльфийку.

Пока умывалась, Нинель раздумывала, что будет делать. Она была предоставлена сама себе, и это непривычно. Для начала эльфийка решила зайти к Киму и узнать его планы.

После ее робкого стука дверь открылась. Ким огромной темной фигурой стоял перед ней. Он шагнул в сторону, пропуская гостью в комнату.

— Доброе утро, — поздоровалась Нинель.

— И тебе всего хорошего, — усмехнулся он, проходя мимо нее к окну.

— Я хотела узнать твои планы на сегодня.

— Доделать дела и уехать, — коротко ответил Вестник. Он стоял к ней спиной, глядя в окно, которое выходило во двор таверны. Там бегали куры и молодой гном рубил дрова. — Я думаю, тебе стоит сменить одежду, а также закупить все необходимое в дорогу. Не мне же этим заниматься.

Нинель смущенно пожала плечами. У нее не было на это денег.

Послышался смешок, и Ким повернулся к ней:

— Я не глупый и понимаю, что тебе нужны деньги, но у тебя их нет. Но у меня сейчас тоже не так много с собой, — он порылся в глубоких карманах балахона и достал немного золотых монет. — Думаю, тебе хватит. Чуть позже я достану еще денег для нашего путешествия. Купи себе все, что посчитаешь необходимым. Я договорился насчет завтрака с хозяином, спус-тишься и подойдешь к нему, покажешь лицо.

Нинель молча выслушала указания. Когда Вестник закончил говорить, она вновь спросила:

— Почему ты помогаешь мне? Я не думаю, что из жалости, сейчас она неуместна.

Вестник сжал в огромной ладони протянутые монеты.

— Это интересный вопрос, — задумчиво произнес он, — на который я не могу ответить.

— Это тайна? — сощурившись, спросила Нинель. Он по-прежнему недоговаривал чего-то.

До нее опять донесся смешок с ноткой грусти. Ким положил на стол монеты и направился к выходу, но остановился в проеме двери. Возможно, он что-то хотел сказать, однако промолчал и закрыл за собой дверь, оставив Нинель одну в комнате без ответа.

Она опять не могла его понять. Зачем он ей помогает и с какой целью? Этот вопрос больше всего мучил по возвращении из Сахана. Скорее всего, Вестник Зла не так-то прост и он специально вводит ее в заблуждение своей помощью. Или нет?

Нинель взяла деньги и вышла из комнаты.

* * *

Стоял погожий октябрьский денек. Солнце перевалило за полдень. Его лучи совершенно не грели, и чувствовалось скорое приближение снега.

Нинель возвращалась с рынка, за плечами у нее висел походный мешок. Ей хватило денег только на самое необходимое — на одежду, кольчужку, сабельку, нож, посуду, простенький лук и стрелы. Ну и, конечно, на кресало с трутом, чтобы добывать огонь.

Проходя мимо фонтана в виде красивой девушки, Нинель заметила небольшую группу эльфов. Они разговаривали между собой и были безмятежно веселы. Нинель поняла, что эльфы намного старше ее, хотя для обычного человека они бы показались почти ровесниками. Сердце Нинель забилось сильнее. Ей захотелось узнать новости об Одрелоуне, заговорить с соплеменниками. Но внутри нее опять что-то кричало о том, что подходить к ним нельзя — это опасно! После нескольких минут колебаний Нинель вдохнула поглубже, набираясь смелости, и направилась в сторону эльфов.

— Приветствую, собратья, — поздоровалась Нинель на родном эльфийском языке. Ее голос прозвучал неуверенно. Она была в смятении.

Эльфы переглянулись и улыбнулись ей.

— Привет, незнакомка, — заговорил один из них. — Что привело тебя в город гномов?

Нинель услышала звуки родного языка, такие приятные слуху, и растерялась.

— Я не знаю, — ответила она. — Просто пришла сюда, и все.

Эльф улыбнулся в ответ, чувствуя ее растерянность:

— Мы тоже толком не знаем, зачем мы здесь. Тоже просто пришли, и все. По пути было. Мы странствовали много лет и теперь направляемся домой, в Одрелоун. Как там, в родном лесу? Все хорошо?

Нинель растерялась еще больше.

— Я не знаю… Я давно там не была.

— Давно не была? — удивился эльф, внимательно вглядываясь под капюшон собеседницы. — Ты вроде достаточно молода. Когда ты покинула лес?

— Десять лет назад.

— Действительно давно! Что же заставило тебя уйти?

— Ничего, — пожала плечами Нинель. — Просто так получилось.

Эльфы переглянулись. Казалось, они были встревожены и не знали, что сказать. Эльфийки крайне редко покидали лес, опасаясь людского мира.

— Пойдем с нами до Одрелоуна, — позвали эльфы. — Иногда стоит проведать родителей и друзей.

— У меня нет родителей, — помрачнела Нинель. — Они умерли давным-давно…

Эльфы смутились.

— Извини, — пробормотал эльф, который все это время поддерживал с девушкой разговор.

— Да ничего страшного, — улыбнулась Нинель из-под капюшона. Эльф заметил синяк и царапины на ее подбородке.

— Меня зовут Роультин, сын Эйферона, — представился он, пытаясь выяснить, что за эльфийка перед ним. — А кто ты?

— Я Нинель, дочь Эвалиона.

— Дочь Эвалиона? — удивился Роультин. — Не может быть!

— В чем дело? — удивилась Нинель.

— Я знал твоего отца. Он погиб в Нирельской битве. В решающем бою, в самом конце войны. Это была большая потеря для меня, — с печалью признался эльф. — Он был моим боевым товарищем. Мы с ним прошли почти всю Нирельскую битву.

Нинель часто задышала, ее сердце забилось быстрее. Она поняла, что встретила того, кто может рассказать ей больше об отце. Все, что Нинель знала о нем, — это то, что он преподавал в Военной школе в Одрелоуне и был замечательным учителем. У него было много друзей, и его уважали. Нинель всегда говорили, что она унаследовала его талант лучника.

— Расскажи мне о нем, пожалуйста, — взмолилась Нинель.

Эльф улыбнулся, не в силах противостоять мольбе в ее голосе.

— Пойдем с нами, и я расскажу тебе все, что знаю, — ласково отозвался он. — Мы сейчас идем в ближайшую таверну, чтобы отдохнуть и поесть.

— Недалеко есть прекрасная таверна «Камень жизни», — мгновенно отозвалась Нинель. Уж если она остановилась в одной таверне, зачем ходить в другую? — Можно пойти туда и отобедать. Там отлично готовят.

Нинель повела эльфов по уже знакомым улицам, сквозь толпы людей и мимо торговых лавок.

— Скажи, Нинель, — обратился Роультин, — ты уже десять лет путешествуешь по людскому миру. Где ты успела побывать? Завела ли ты себе друзей?

Нинель мгновенно помрачнела, вспомнив, сколько лет она потратила в Сахане. Эльф не видел ее лица, спрятанного под капюшоном, но словно почувствовал ее печаль и спросил:

— В чем дело?

— Ни в чем, — мрачно сказала Нинель и зашла в таверну.

* * *

Компания с удобством расположилась в таверне, заказала себе еду и питье. Роультин внимательно следил за девушкой, сидя напротив нее. Он уловил в ней напряжение, заметил ее цепкий взгляд, больше похожий на взгляд настороженного дикого зверя. Она сидела, чуть отодвинувшись от его приятелей, и довольно холодно реагировала на них, на их реплики и вопросы. Она словно сжалась в комок, готовая в любую секунду прыгнуть на окружающих и вцепиться им в шею, защищая свою жизнь. Девушка невероятно быстро съела угощение, нависая над тарелкой, словно еду могли отобрать. И хотя лицо под капюшоном иногда посещала легкая улыбка, а разговор был вроде непринужденный, ее глаза отражали несвойственные эльфам холод и жесткость. Также от острых глаз Роультина не скрылись синяки и царапины на ее лице и бледность кожи.

«Возможно, недавно она побывала в серьезной передряге», — думал эльф, наполняясь тревогой и сочувствием к девушке.

— Нинель, ты сюда пришла одна? — спросил Роультин. Ему хотелось узнать, есть ли у эльфийки спутники, которые могут защитить ее.

Нинель замерла, а потом неуверенно сказала:

— Нет, не одна. С одним знакомым. Вчера сняли две комнатки и, наверное, сегодня уже покинем город. Однако я хочу уговорить спутника остаться еще на ночь, чтобы ты успел рассказать мне о моем отце. Надеюсь, вы останетесь в этом городе до завтра?

Эльф кивнул. Ему и его друзьям надо отдохнуть после долгой дороги. Это место отлично подходило для ночевки. Роультин уловил неуверенность девушки, когда она говорила о спутнике. У него появилось подозрение, что это не простой знакомый.

От мыслей его отвлекла внезапно наступившая в таверне тишина. Роультин оглянулся на входную дверь и увидел Вестника Зла. Тот прошел через весь зал и поднялся на второй этаж, где располагались комнаты для гостей.

— Что он здесь забыл? — простонал Роультин, глядя вслед Вестнику Зла.

— Жаль, гномы ему разрешают входить в Железный, — отозвался другой эльф. — Я бы ему сейчас показал, сколько листьев у березы.

Эльфы рассмеялись. Они вовсе не боялись Вестника, как люди, однако и не жаловали его, как гномы. Эльфы презирали его за то зло, которое он несет простым людям, помогая оркам нападать на них. Это бесчестно, трусливо и жестоко.

— Я поднимусь к себе, — сказала Нинель. — Роультин, заходи ко мне, как только сможешь. У меня комнатка с изображением дракона на двери. Я буду ждать тебя.

Роультин проводил ее взглядом. Она была похожа на Эвалиона. Мужчина вспомнил своего товарища. Он знал, что у Эвалиона была дочь — тот часто о ней говорил. И вот теперь Роультин встречается с ней на земле гномов. Зачем она здесь? Зачем покинула Одрелоун? Что с ней случилось? Его мучили вопросы. Он всерьез обеспокоился ее судьбой и тем, через что она прошла.

— Я пойду к Нинель, — немного погодя сказал Роультин друзьям. — Поговорю об Эвалионе, и узнаю о ней. Вернусь, как только удостоверюсь, что она в порядке и в безопасности.

* * *

Нинель поднялась наверх и остановилась у дверей Вестника. Ким не обратил на нее внимания в зале, хотя должен был заметить, что она сидит с эльфами. Возможно, он не хочет с ними знакомиться. Впрочем, реакция эльфов показала, что и они его не жалуют. Нинель поняла, что не стоит говорить им, что она пришла в город с Вестником Зла. Неизвестно, как они отреагируют на это.

Нинель постучалась в комнату Вестника. Тот открыл дверь и молча встал на пороге. Повисла неловкая пауза. Нинель понятия не имела, в каком настроении Ким, и что у него на уме.

— Что? — наконец выдал он.

— Ким, а мы можем задержаться до завтра?

Ким молчал, а Нинель в ожидании втянула голову в плечи. Прошли несколько томительных секунд, прежде чем Ким оветил:

— Хорошо.

Нинель выдохнула:

— Спасибо.

— Да не за что. На этом все?

Опять повисла неловкая пауза. Вестник продолжал стоять в дверях, а Нинель мялась у порога. Она хотела спросить у него про эльфов, но не решилась.

— Да, извини, — потупилась Нинель, развернулась и пошла открывать дверь своей комнаты. Сначала она никак не могла попасть ключом в скважину, потом ключ никак не поворачивался. Все это время она чувствовала, что Ким смотрит на нее. Наконец Нинель шмыгнула в комнату. Она прислонилась спиной к закрытой двери и осела на пол. Что за неловкая ситуация? Щеки загорелись и Нинель закрыла их руками.

В коридоре раздался стук закрывающейся двери. Ким только сейчас закрыл ее. Нинель закусила губу и осмотрела комнатку. До нее начало доходить, что Ким не против остаться еще на ночь и она сможет поговорить с Роультином об отце. Это вывело ее из оцепенения. Она радостно вскочила и бросилась заправлять кровать. Надо подготовиться к приходу гостя, да и за делом время летит быстрее.

Через несколько минут раздался стук. Нинель приоткрыла дверь и увидела Роультина.

— Ты пришел! — Нинель распахнула дверь гостю.

— Ты такая веселая, — заметил эльф, заходя внутрь и присаживаясь на стул. Он мельком осмотрел комнату и продолжил: — В чем дело? От нас ушла грустная, а сейчас счастье из ушей льется.

— Я уговорила спутника остаться до завтра. И теперь смогу узнать об отце. Расскажи мне о нем, пожалуйста.

Роультин улыбнулся и повел свой длинный и увлекательный рассказ, по ходу которого Нинель начала понимать, что очень похожа характером на отца. Тот так же сильно, как она, любил приключения. Любил познавать новое. Эвалион так же бросал вызов обыденности и правилам, но был добрым и чувствительным. Нинель до глубины души растрогало, что во время войны Эвалион часто вспоминал ее.

— После того как он погиб, я пообещал себе навестить тебя, — закончил свой рассказ Роультин. — Но что-то не вышло. Прости. Забылось за суетой мира.

Нинель махнула рукой.

— Мы встретились, и это главное. Судьба сама нас свела сегодня.

— Ты веришь в судьбу?

— Не уверена, — покачала головой Нинель. Она не верила в предсказанность будущего, хотя странностей в ее жизни хватало.

Нинель поглядела в окно. Уже стемнело. Она даже не заметила, как пролетел день, пока слушала Роультина.

— Если тебе не сложно, расскажи, где ты была десять лет? — осторожно спросил Роультин.

Нинель мгновенно помрачнела. Она закусила губу и глянула на собеседника. В нем читалось беспокойство, он переживал за нее, и его действительно беспокоила ее судьба. Нинель оттаяла.

— Я никому еще не рассказывала об этом. Да и кому рассказывать, если я появилась в Хауле всего несколько дней назад?

— Появилась в Хауле? — удивился эльф. — Что это значит?

— Меня не было в этом мире, — нахмурилась Нинель. Она закрыла глаза и сжала кулаки. Может ли она доверить Роультину свою историю?

— Мне тяжело говорить об этом, — вздохнула Нинель, не открывая глаз. — Я боюсь, что ты мне не поверишь или будешь осуждать.

— Я постараюсь поверить. Но осуждать? Нинель, тебя когда-нибудь осуждали эльфы?

Нинель чувствовала, как волнение и боль просыпаются глубоко в душе. Чтобы подавить их, она улыбнулась, открыла глаза и произнесла с огромным усилием воли:

— Я была в Сахане.

Эльф остолбенел.

— В мире демонов? Ты уверена?

— Уверена ли я? — криво усмехнулась Нинель. — Десять лет среди демонов добавляют мне уверенности, знаешь ли.

Эльф сидел с открытым ртом, глядя на нее. Нинель поняла, что ему сложно в это поверить, и заговорила на низком, гортанном языке демонов:

— Я знаю, что ты не поймешь мои слова, но это язык демонов Сахана, который я неплохо знаю.

Роультин вскочил со стула. Он с ужасом смотрел на эльфийку, которая говорила на странном языке, по звучанию похожем на гоблинский, но по произношению — на эльфийский.

— Но как?! — воскликнул он, осознавая, что Нинель действительно была в Сахане. — Как ты оказалась в этом месте? Даже самые опытные маги не всегда могут открыть портал в тот мир, и это всегда риск для жизни. Что же произошло?

— Я не знаю, что произошло, — пожала плечами Нинель. — Есть версия, что это простая случайность. Один маг-недоучка что-то напутал со свечой и шаром и открыл портал.

Роультин пораженно смотрел на девушку, не веря ушам. Он сел обратно на стул и облокотился на стол.

— Ты десять лет провела в Сахане? Это ужасно…

— Точно, — согласилась Нинель. — Столько лет впустую.

— Я не про это, — покачал головой Роультин. — Как ты выдержала весь ужас и мрак того мира? Как демоны не растерзали тебя? Как ты смогла выжить там?

— Сначала трудно было. Потом, когда язык подучила, стало легче. Я была экзотической рабыней у короля Сахана. Так что у меня была некая неприкосновенность.

Эльф немного подумал и сказал:

— По тебе заметно, что ты была в каком-то подобном месте. Ты не такая, как все эльфы. Ты похожа на дикую кошку, которую загнали в клетку и били плетями.

Нинель печально улыбнулась. Как точно подметил эльф, ведь плетями ее действительно били.

— Как же ты смогла вернуться из Сахана? — спросил Роультин.

Нинель опустила глаза в пол. Она не хотела врать эльфу, да и не знала, что можно сказать кроме правды.

— В Сахан пришел Вестник Зла и забрал меня оттуда, — наконец сказала она, и подняла взгляд на эльфа.

Роультин опешил, а потом улыбнулся.

— Ну, хотя бы шутить не разучилась.

— Это не шутка, — нахмурилась Нинель. — Меня вытащил из Сахана Вестник Зла. С ним я пришла сюда. Он тот спутник, о котором я говорила.

Роультин с непониманием смотрел на Нинель, а потом побледнел и вскочил:

— Нинель! Ты связана с этим… — Роультин не смог подобрать нужного слова. — Как ты могла довериться ему?

— Он вытащил меня из Сахана. Он помог мне прийти сюда. Я ему жизнью обязана. И после этого я не могу ему доверять?

— Получается, он спас тебя? — не поверил эльф.

Нинель кивнула.

— Не может быть, — покачал головой Роультин.

— Но это так.

— Давно ты с ним?

— Нет. Несколько дней, — ответила Нинель. — Но за это время я к нему привыкла. Он хороший, несмотря на пугающий внешний вид и еще пару вещей…

Нинель нахмурилась, вспомнив разговор Вестника и Денариса, и эльф заметил ее неуверенность.

— Не забывай, что он наводит толпы орков на беззащитных людей, — напомнил Роультин.

— Разве до этого орки не нападали на людей? — усмехнулась Нинель. Ее меньше всего волновал этот факт, кажущийся сейчас смехотворной детской сказкой. — Ему просто было интересно поглядеть на битвы. А потом его появления вообще стали полезными. Ведь когда Вестник появляется, то охрана обозов усиливается, а значит, меньше вероятности внезапного нападения врага.

— Хорошо, — признал свое поражение Роультин. — Но ходит еще много страшных слухов о нем. Ты не боишься?

Нинель улыбнулась и скинула капюшон.

— Посмотри на меня, Роультин.

Лицо эльфа потемнело, а глаза расширились от ужаса. Нинель знала, что он видит — синяки и царапины на лице, волосы клочками торчали в разные стороны, спутанные и тусклые. На бледной коже шеи виднелись следы веревки.

— И это сделал не Вестник Зла, а люди. Люди, понимаешь? — холодно произнесла Нинель. — Когда Вестник вернул меня в Хаул, он согласился сопроводить меня до города гномов, но вскоре я решила уйти в город людей, чтобы попросить там помощи. Я не доверяла Вестнику Зла. И доверилась людям. А они продали меня работорговцам!

Нинель сжала зубы, вспоминая те события. Роультин потянулся к ее руке и почти коснулся кожи, но Нинель одернула руку.

— Мне не нужна твоя жалость, — прорычала она.

Роультин опешил от такой резкости. Нинель глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

— Вестник Зла спас меня из плена. Как раз перед тем, как предводитель работорговцев едва не изнасиловал меня.

— Прости. Мне так жаль.

— За что ты извиняешься? — удивилась Нинель. — Я сама виновата в своих бедах. Надо было сразу довериться Вестнику Зла и пойти с ним.

— Просто я так тебе сочувствую, — поморщился Роультин. — Мне так жаль, что ты все это пережила. Ты очень сильная, раз смогла выжить и остаться в своем уме.

Нинель печально улыбнулась.

— Я не уверена, что осталась в своем уме.

Нинель понимала, что изменения в ее поведении, отличные от остального эльфийского народа, были слишком явными. Эльф сжал кулаки, сглотнул ком в горле, совладал с собой и ответил лишь такой же печальной улыбкой. А потом стал серьезным и спросил:

— Почему Вестник спас тебя? Что ему от тебя нужно?

— Я не знаю, почему он меня спас, — покачала головой Нинель. — Я задаю ему этот вопрос, но он не дает мне нормального ответа. Возможно, он скрывает от меня что-то, а может, действительно помог мне из жалости.

— Из жалости? Это невозможно!

— Почему? — спросила Нинель. Она вовсе не хотела оспаривать слова эльфа. Ей хотелось услышать его мнение.

— Такие, как он, не могут испытывать жалости. Я ни разу не слышал историй, чтобы Вестник Зла помогал людям справляться с орками или гоблинами. А значит, он не испытывает жалости, когда эти злобные твари нападают на путешественников и деревни. Думаешь, он поменял свое поведение и решил, что ему жаль эльфийку в плену у демонов? Это нелогично.

Нинель задумалась. И действительно, почему Вестник не помогал никому? Ему ничего не стоило справиться с толпой гоблинов или орков. Он был сильным магом, к тому же отлично владел своими мечами.

— Знаешь, все говорят, что он злобный темный маг, но я не чувствую в нем злобы. — Нинель закрыла глаза, вспоминая события прошедших дней. — Он всегда спокойный. И рядом с ним уютно и легко. Я только один раз слышала, как он повысил голос, и то не на меня. Хотя он был достаточно жесток с окружающими людьми. Он без жалости оторвал голову работорговцу и пнул одного человека, который мешался, в лицо.

Нинель открыла глаза. Эльф внимательно слушал, слегка нахмурившись.

— Хочешь, я тебя с ним познакомлю? — внезапно спросила Нинель.

— Что? Зачем?

— Чтобы ты почувствовал, что он не такой, как о нем говорят, — пожала плечами Нинель. К тому же она хотела проверить, ко всем ли эльфам Ким относится доброжелательно или только к ней.

— Я не уверен, что хотел бы с ним знакомиться, — покачал головой эльф. Но Нинель подошла к двери и поманила его за собой.

— Нинель, — возмущенно выдохнул Роультин.

Эльфийка подмигнула ему из-за двери, и тот, не сдержавшись, пошел вслед за ней.

Нинель только выглядела уверенной, когда постучалась в комнату Вестника. На самом деле она волновалась, не зная, как тот отреагирует на гостей. Только любопытство было сильнее.

Ким открыл дверь.

— Привет еще раз. — Нинель улыбнулась. — Хочу познакомить тебя с моим новым другом.

Вестник молча стоял в дверях.

— Это Роультин, сын Эйферона, — представила Нинель эльфа. — Он из Одрелоуна.

— А есть эльфы не из Одрелоуна? — иронически спросил Вестник. Он отступил в комнату, жестом приглашая зайти.

— Ты слишком язвителен, — заметила Нинель, заходя внутрь.

— Возможно, это мое перманентное состояние по отношению к людям и эльфам, — ответил Ким.

Нинель поняла, что Вестник только к ней относится по-доброму.

Ким с ног до головы окинул Роультина невидимым взором. Эльф не выглядел настроенным дружелюбно. Он сморщил нос и зло глядел на Вестника.

— У тебя такое выражение лица, словно ты съел целую редьку, — заметил Ким. — Сделай его попроще.

Эльф даже не попытался улыбнуться и зло спросил:

— Тебя не затрудняет то обстоятельство, что тебя считают посланником зла?

— Только при въездах в города затрудняет.

Нинель молча наблюдала за разговором. Эти двое не особо хотели общения друг с другом. Они перекидывались недружелюбными и немного неуместными фразами. Наконец эльфийке надоел этот напряженный разговор, и она решила разрядить обстановку:

— Вы не думаете, что пора спуститься в зал и поесть?

— Ну да, уже пора, — кивнул эльф, думая, что это избавит его от общения с Вестником Зла. — Скоро уже ночь, а мы еще не ужинали.

— Я бы предпочел остаться здесь, — пробормотал Вестник.

Нинель нахмурилась, разглядывая Кима. Похоже, Вестник попросту не доверял людям и эльфам, поэтому держался от них подальше.

— Пойдем, — делая шаги к огромной черной фигуре, произнесла Нинель. Она без страха подошла к нему и потянула за балахон.

Вестник попятился.

— Я не хочу, — пробормотал он.

— Да пойдем уже, — рассмеялась Нинель, чувствуя его неуверенность. Ей показалось, что она разгадала одну из загадок Кима, и она добавила: — Я хочу есть, у меня нет денег. Заплати за меня!

Вестник вздохнул и подчинился.

Эльф выпучил на это глаза. Он с открытым ртом проследил, как эти двое прошли мимо него и вышел следом. Нинель тянула Вестника за балахон, улыбалась и говорила о вкусной курочке из печи.

Они спустились вниз. В зале было так же шумно и весело. Казалось, народу здесь не убыло даже с наступлением темноты. Спутников Роультина не было. Видимо, они уже ушли на покой, чтобы отдохнуть после дороги.

Вестник выбрал самый дальний столик. Он заказал у хозяина все, что попросила Нинель, но себе заказывать ничего не стал.

— Александр Томин сегодня заглядывал и вновь искал тебя, — сказал хозяин Вестнику, когда принес выпивку. — Но тебя не было, и он ушел ни с чем.

— Спасибо, — кивнул Вестник.

Гном поклонился коротким кивком и ушел.

— Странно, — протянула Нинель. — Какой настырный человек.

— Кто такой Томин? — спросил Роультин.

— Наемник на службе у богатого человека, — ответил Ким. — Заходил вчера ко мне. Звал присоединиться к его хозяину. Они собирают армию, а меня пригласили в качестве сильного мага.

— Зачем? — спросил эльф.

— Хотят завладеть миром, — ответил Вестник. — Считают, что такой темный маг, как я, захочет участвовать в войне, убивая людей.

На лице эльфа вновь появилось крайнее отвращение.

— С чего ты взял, что я согласился? — спросил Ким, поняв негодование эльфа.

— А почему бы тебе не согласиться? Злобному отродью вроде тебя должно быть весело убивать невинных людей, — резко ответил эльф.

— Сколь мы в этом уверены, — насмешливо обронил Ким.

— Докажи, что это не так! — взвился Роультин. — Докажи, что ты не несешь в себе зло! Докажи, что ты не слуга тьмы!

— Роультин! — возмутилась Нинель, однако эльф ее даже не заметил. Он вскочил со стула и глядел на Вестника пылающими от гнева глазами.

— Ты специально ходил в Сахан, чтобы договориться с демонами! — возмущался эльф, потеряв терпение. — Ты собираешь войско, чтобы разжечь войну за Хаул! Ты хочешь, чтобы орки и гоблины правили этим миром!

Ким молчаливо и спокойно выслушал эльфа. Когда Роультин закончил предъявлять ему претензии, Вестник лишь слегка склонил голову. Нинель боялась за последствия тех слов, что сказал Роультин. Она не представляла, что может сделать Вестник Зла, но точно знала, что встанет на защиту эльфа.

Увидев, что его возмущения как в воду канули, Роультин сел и зло уставился на Вестника.

— Что ж, приятного аппетита, — сказал Ким.

Он откланялся и покинул таверну. Нинель бросила осуждающий взгляд на эльфа и вышла следом. Однако Вестника на улице уже не было. Он словно растворился в ночи, слившись с ее темнотой.

Нинель вздохнула и вернулась в зал. Роультин сидел, уткнувшись в кружку с вином. Он выглядел подавленным.

— Зачем ты так? — спросила Нинель, пытаясь заглянуть в глаза эльфу.

Роультин отвел взгляд.

— Но это правильно, — ответил он.

— Почему?

— Иначе и быть не может, Нинель, — ответил эльф, взглянув ей в глаза. — Погляди на него — он же прислужник зла. Как ты могла довериться ему? Это же ужасное существо! Никто не знает, что скрывается под его балахоном. Возможно, там ничего нет, кроме тьмы, которую все видят в его капюшоне! Тебя не смущает то, что он ходил в Сахан? Зачем он там был? Я уверен, что он запланировал что-то ужасное!

Нинель нахмурилась.

— У меня есть такие же мысли, Роультин. И есть кое-какие моменты из Сахана, которые заставляют меня так думать.

— Какие? — с интересом спросил эльф.

— Он отдал бутылек с моей кровью королю демонов. И приказал, понимаешь, ПРИКАЗАЛ ее хранить. Насколько он сильный маг, если может приказывать королю демонов?

Роультин побледнел. Он крепко сжал кружку, чтобы сдержать панику и заговорил:

— Нинель, девочка моя. Я беспокоюсь за тебя. Не связывайся с Вестником Зла. Пойдем лучше с нами в Одрелоун. Мир людей не для эльфов. Он слишком жесток. А Вестник… забудь о нем. Эльфам никогда не найти с ним общий язык. Тьма чужда нам. Ты не сможешь долго находиться в его обществе, как бы тебе этого ни хотелось. Возможно, он тебя использует в корыстных целях. Ты его не знаешь, не знаешь его помыслов. Ты же понимаешь, что он связан с демонами Сахана, с самим королем!

— Да, я понимаю, — остановила его Нинель. — И это меня беспокоит не меньше тебя, поверь. Но вдруг он не такой плохой, как о нем говорят? Есть много вещей, которые заставляют меня думать, что он не темный маг, — Нинель вздохнула, вспоминая свет его магической силы. Это мог быть не он, но все же…

Она глянула на эльфа. От ужаса его кожа была бледнее, чем у нее, не видевшей света десять лет.

— У меня есть причины следовать за ним, — продолжила Нинель. — Есть вероятность, что я узнаю о его планах. И смогу предупредить людей и эльфов об опасности, если он задумает что-то страшное.

— Я не хочу, чтобы ты взваливала на свои плечи такое бремя, — покачал головой Роультин.

— Не волнуйся, — улыбнулась Нинель. — Я справлюсь с этим.

— Почему тебе весело? — печально спросил Роультин. — Это опасно, что в этом веселого?

— Роультин, я провела десять лет среди демонов, — серьезным тоном ответила Нинель. — Какому-то Вестнику Зла не напугать меня. Ты спросил, верю ли я в судьбу? Да, верю. И я верю, что мне суждено быть с Вестником. Много событий указывают на это.

— Мне кажется, что он коварно использует тебя, выставляя все события как волю судьбы, — пробормотал Роультин.

— Может, — кивнула Нинель. — А может, и нет.

— Сердце мне подсказывает, что ты будешь в большой опасности рядом с ним. Я не знаю, почему ты не чувствуешь в нем зло. Но по нему видно, что он злой темный маг. Он ненавидит все и всех вокруг. Ты же сама сказала, что он безжалостно убивает людей. Страшно представить, что он задумал сделать и зачем ему нужна ты! Он мог взять любого другого эльфа, но выбрал тебя, отдав твою кровь королю Сахана. Он замышляет что-то действительно ужасное!

Нинель печально вздохнула. Эльф трезво мыслил. Возможно, она, проведя столько времени в Сахане, где никто ей не помогал, слишком доверилась Вестнику? И ошибочно приняла его за помощника и спасителя? А Ким просто воспользовался этим. Если рассуждать логически — то лучше послушать Роультина и уйти вместе с ним в Одрелоун. Однако сердце и душа говорили ей иное. Нинель чувствовала, что Вестник не такой, каким его все представляют. Что в нем нет ни злости, ни коварства. Ведь до сих пор он был довольно честен с ней и отвечал практически на все ее вопросы. Да, он многое недоговаривал и уклонялся от ответов, но никто не станет так запросто доверять всем подряд.

— Я не знаю, Роультин, — запуталась Нинель. Она провела ладонью по лицу. — Часть меня согласна с тобой, а часть просто кричит, что это не так. И я не знаю, что делать.

Эльф грустно улыбнулся.

— Подумай до утра. На рассвете мы выходим. Но я буду рад, если ты присоединишься к нам. К несчастью для меня, я не могу связать тебя и силой утащить в Одрелоун.

Нинель хмыкнула и кивнула. Роультин попрощался и ушел. Нинель еще некоторое время сидела за столом, обдумывая слова эльфа и попутно обгладывая косточки принесенной на ужин курочки. Вскоре посетители стали разбредаться кто куда. Нинель с надеждой глядела на дверь — вдруг Вестник вернется и развеет все ее сомнения. Только он все не приходил. Эльфийка осталась одна в обеденном зале. Она тяжело вздохнула и облокотилась на стол. Ее терзали сомнения и неуверенность. Чувства спорили с разумом, и этот спор, казалось, был бесконечным и безрезультатным.

Нинель поднялась к себе и легла в кровать. Сна не было ни в одном глазу. Как наступит рассвет, эльфы отправятся в путь до Одрелоуна. Лес всплывал в памяти, вызывая ностальгию. Нинель скучала по родным, по той беззаботной жизни из прошлого. Но, проведя десять лет в Сахане, Нинель не смогла поглядеть на мир людей, и ее все так же влекло куда-то. Что же ей делать? Может, сходить до Одрелоуна, отдохнуть, повидаться со всеми, а потом вновь отправиться в путешествие? Нинель решила, что это хорошая идея. Она не думала, что Вестник будет против ее решения. Хотя Нинель чувствовала, что он расстроится. Но это ведь ее жизнь! Она не настолько знала Кима, чтобы безропотно довериться ему и пойти вместе с ним неизвестно куда, хоть сердце и звало. Лучше уйти вместе с эльфами, им точно можно доверять.

Рано утром Нинель собрала вещи и вышла из комнаты в полумрак пустого и тихого коридора. Она посмотрела на дверь комнаты Кима. Нинель понимала, что надо зайти попрощаться и рассказать о своем решении. Набравшись смелости, она постучалась. Никто не откликнулся. Нинель постучалась еще раз — тишина. Она дернула ручку, но дверь была заперта.

Нинель с досады начала пинать дверь и колотить в нее кулаком, но Вестник так и не вышел. Наконец до эльфийки дошло, что Кима нет в комнате. Она не сможет с ним попрощаться. Фыркнув, она пошла прочь. Обида на Вестника Зла придала ей уверенности.

* * *

Роультин всю ночь провел в думах о Нинель, поведение которой противоречило эльфийской природе. Она стала грубой и жесткой. А вдруг Нинель уже вовсе не эльфийка? Что, если в нее вселился демон и Вестник Зла притащил его сюда в своих коварных целях? Он ведь подчинялся ей! Роультин ничего не знал о демонах и на что они способны. Хотя, если Нинель находится под властью демонической сущности, то, видимо, не полностью, и часть ее души свободна. Если забрать ее у Вестника Зла, может ее душу еще можно спасти? Но эльф не мог увести девушку в Одрелоун против ее воли — это было не в его правилах. Его передергивало от одной мысли о похищении. Тем более он не мог поступить так, зная, что пережила Нинель в рабстве.

Когда утром Роультин и его друзья сидели в обеденном зале, эльф все им рассказал. Только они не успели это обсудить, потому что Нинель спустилась к ним и сказала, что пойдет с ними. Чтобы не пугать девчонку, Роультин скрыл свое беспокойство и весело подмигнул ей.

Расплатившись с хозяином, эльфы покинули таверну. Они вышли, когда солнце только показалась над стеной города. Эльфы шли по улицам, стараясь вспомнить дорогу до городских ворот. Они весело переговаривались, но Роультин видел, как лицо Нинель становится все напряженней. Брови сдвигались к переносице все больше, и было видно, как сильно она сжимает зубы. В конце концов она остановилась.

— Нинель? — удивился Роультин.

Нинель посмотрела на него мокрыми глазами.

— Я не могу идти с вами, — дрожащим голосом сказала она.

— Почему? — удивился эльф.

— Не знаю. Я должна продолжить путь с Вестником Зла.

— С чего ты взяла?

— Чувствую.

Эльф пристально посмотрел на нее и вздохнул. Что же ему делать? Он оглянулся на друзей. Они тоже не знали, как поступить правильнее. При взгляде в полные слез глаза эльфийки у Роультина сжалось сердце.

— Я так не хочу тебя отпускать, — произнес эльф, положив руку на ее плечо.

Нинель вздрогнула от этого прикосновения и взглянула ему в глаза.

— Прости, Роультин, но я покину вас, — твердо сказала она. — При возможности я буду отправлять вести в Одрелоун. И расскажите эльфам мою историю. Возможно, они найдут ответы на наши вопросы.

Роультин тяжело вздохнул:

— Нинель, будь осторожна, пожалуйста. Я отпускаю тебя с тяжелым сердцем, и это решение мне дается очень тяжело. Если почувствуешь, что Вестник Зла пытается тебе навредить, — беги.

— Роультин, я обязательно буду осторожна, — улыбнулась девушка. — И у меня есть к тебе просьба.

— Что пожелаешь, Нинель.

— Найди эльфа по имени Оверли, сын Надриона. Он работает конюхом. Скажи ему, что я жива и у меня все в порядке. Передай ему, что я скучаю и очень его люблю. Но я должна продолжить свой путь, ради которого я ушла из леса.

Роультин сжал ее руку на прощание, кивнул и отпустил Нинель в опасный путь. Та обернулась перед поворотом и махнула рукой провожающим ее взглядами эльфам. Ее лицо озаряла улыбка, но Роультин тревожно смотрел ей вслед.

* * *

У Нинель с сердца словно камень упал, и скаждым шагом настроение улучшалось. У нее словно выросли крылья. Теперь Нинель точно знала, что ее судьба связана с Вестником Зла и той дорогой, которой он пойдет.

Уже издалека Нинель заметила около таверны большое скопление людей. Толпа громко галдела. Подгоняемая любопытством, Нинель чуть ли не бегом направилась туда. Змейкой проскользнув в первые ряды, она встала рядом с человеком, позабыв об осторожности.

В центре круга, образованного зеваками, стоял черный конь невиданной красоты и размера. Он был просто огромен! Шерсть блестела, хвост спускался почти до земли, грива полностью скрывала шею. Весь он сиял чистотой, мышцы рельефно выделялись в солнечном свете, что вкупе с размерами придавало его образу еще большую мощь. Его грудь и живот обхватывали ремни, на которые можно было бы прикрепить походные сумки, а седла не было.

Конь стоял и всем своим видом показывал, что ему надоела стена зевак. Он раздраженно переминался с ноги на ногу, потряхивал длинной гривой и возмущенно пофыркивал, прижимая уши к голове. Тут донесся хриплый оклик:

— Что за собрание возле моего коня?!

Люди обернулись и бросились врассыпную, как тараканы. Нинель, словно лань, отпрыгнула вбок и спряталась за бочкой возле таверны. Но, увидев причину, усмехнулась: на мостовой, скрестив руки на груди, стоял Вестник Зла.

Толпа быстро разбежалась, и Нинель пошла к Киму, рядом с которым стояла рыжая лошадь.

— Какой у тебя красивый черный конь, — улыбнулась Нинель.

— Ага, красавец, — не слишком довольным тоном ответил Ким. Конь игриво всхрапнул. — Чего ухмыляешься? Я же просил тебя быть незаметнее.

Он обреченно выдохнул и обратил внимание на Нинель:

— Я тебе лошадь добыл.

Лошадь была ярко-рыжего цвета и сияла чистотой и ухоженностью. В отличие от черного коня, на ней было седло.

— Моего коня зовут Блэк, а лошадь зовут Лена, — сказал Ким, поглаживая Лену по упругой шее. Блэк что-то профыркал. — Да не ревнуй ты, — и тут же Вестник отпрыгнул, уворачиваясь от зубов своего коня. Рыжая кобыла всхрапнула.

— Ты понимаешь, что они говорят? — обратилась к Киму Нинель, поглаживая Лену по спине и восхищаясь грациозностью животного.

— В общем, я могу понимать животных, только эти кони не обыкновенные. Они прекрасно понимают нас, многое знают и многое умеют. И я не советую обращаться с ними как с обычными лошадьми.

Нинель удивленно приподняла бровь. Что еще умеет Вестник Зла?

— Ладно, пора собираться в дорогу, — сказал Ким. — Через час мы выезжаем.

Нинель в последний раз провела рукой по шее лошади и пошла за Вестником в таверну. Как она могла оставить Кима и пойти в Одрелоун? Он даже лошадь для нее купил. Он делал все, чтобы Нинель поехала с ним. Неужели он так к ней привязался? Это казалось странным. Самое интересное — Вестник ничего не требовал взамен. Он все делал бескорыстно. Нинель оставалось только теряться в догадках насчет его помыслов и действий.

Два всадника в капюшонах покинули город гномов. Стражники проводили их внимательными взглядами. Каждый понимал, что путников ждет нелегкое путешествие — надвигалась зима.