Адвокат чародейки

Наталья Орбенина, 2011

Следователь петербургской полиции Сердюков, приехавший в Евпаторию поправить здоровье, вовлечен в расследование убийства господина Боровицкого. Его нашли в грязелечебнице задохнувшимся либо умершим от сердечного приступа, вызванного обилием горячих лечебных грязей, наложенных на тело. Процедур на тот день Боровицкому врач не прописывал. А из самой лечебницы недавно уволилась некая Лия Гирей, горбунья, работавшая там медсестрой. Сестра Боровицкого Зина уверяет следователя – она узнала горбунью! Только десять лет тому назад звали ее иначе и горба у нее не было!..

Глава 5

Погода на Иматре переменилась внезапно. Разом исчезла жара, пропал зной. Небо затянулось серыми тучами, и уже третий день подряд по крыше дома барабанил дождь.

— Ах, какая досада! Нет бы, пролилось грозой, да и распогодилось! Так ведь нет, дождь тянется и тянется, точно осенью! — недовольно ворчала в гостиной Полина Карповна.

Как добропорядочная супруга, она вязала мужу теплые носки на зиму. Но работа явно не клеилась. То петля соскользнет, то она нить сильно затянет, то ошибется в счете. Нитка запуталась! Тьфу, господи, боже ты мой!

Боровицкая с раздражением опустила спицы на колени и уставилась в окно. Муж с утра не выходил из своей комнаты, все читал газеты. Молодежь, проскучав два дня взаперти, надумала идти в лес по грибы. Желтовскому послали записку — составить компанию, и весь вечер собирались. Но Сережа на этот раз не принял приглашения, и молодые Боровицкие пошли одни. В обществе Розалии Марковны. Полина Карповна встала — спина затекла. Распахнула окно. В комнату ворвался упоительный свежий ветер, принесший с собою запах сырой травы и мокрых елей.

— Как славно в лесу после дождя! — воскликнула Зина, вдыхая ароматы леса. — Только уж больно сыро!

— Да и грибы что-то не попадаются! — иронично заметил Анатоль, кивнув в сторону пустой корзинки сестры.

— Это все потому, что ты впереди меня бежишь и все мои грибы собираешь, — захныкала Зина.

— Зина, гриб не любит суеты, тебе надо проявить терпение, — наставительно произнесла Розалия Марковна. — Я же учила вас, по каким приметам ищут грибы. Видите мухомор? Значит, надо искать вокруг: где-то поблизости прячется белый гриб. А высокая трава кого скрывает? Чья это красная шляпка?

И Розалия Марковна, грациозно наклонившись, выхватила из мокрой травы плотный крепкий подосиновик.

Зина надулась. Грибное счастье гувернантки совершенно невыносимо! И почему грибы так и прыгают ей навстречу? Как заговоренные! Даже Анатолю не удается набрать столько!

— Зато я вместо грибов видела в лесу нечто иное! — злорадно произнесла Зина и поправила на голове платок.

— И что же вы такое видели? — спокойно, с улыбкой спросила госпожа Киреева. — Неужто кикимору?

Зина оглянулась. Сама она кикимора! «Ну, сейчас ты у меня получишь, сразу перестанешь улыбаться своей постоянной вежливой улыбочкой!» — подумала она.

Брат отошел в сторону и уже не слышал разговора девушек.

— Я видела нечто неприличное, ужасно неприличное! — Зина тянула удовольствие, желая попытать гувернантку смутными подозрениями.

— Вероятно, вы имеете в виду книжку непристойного содержания, которую вы прячете у себя в постели? Там и впрямь очень неприличные картинки! — гувернантка по-прежнему оставалась невозмутимой. Зина же мгновенно стала пунцовой из-за этого неожиданного разоблачения.

— Вовсе нет! Вовсе не книжку! — вскричала Зина, уличенная в недостойном проступке. И кем! — Я видела, как вы целовались с моим братом. И не только целовались! На траве валялись! И юбка у вас была испачкана!

— Наверное, о том, что подглядывать за взрослыми нехорошо, вы тоже прочитали в вашей книжке! — засмеялась Розалия Марковна.

Зина опешила. Гувернантка не испугалась, не смутилась, не стала шикать на нее и умолять сохранить все в тайне.

— Я все маменьке расскажу! — зло выпалила девушка, надеясь, что хоть эта угроза испугает Кирееву.

— Когда? — вдруг неожиданно оживилась ее собеседница. — Когда вы собираетесь совершить столь высоконравственный поступок?

Розалия Марковна сорвала травинку и закусила ее зубами. Взгляд ее стал внимательным и напряженным, глаза сузились, точно у кошки.

— Нынче же! — выдохнула Зина.

— Очень хорошо! — Розалия Марковна удовлетворенно кивнула головой. — Тогда поспешим домой, ведь вам так не терпится! Так мучительно хранить тайну, да еще какую! Точно горячий пирожок под рубашкой!

Гувернантка двинулась вперед как ни в чем не бывало, поднимая ветки и раздвигая палочкой траву в поисках грибов. Зина осталась стоять, совершенно ошарашенная. Опять все вышло совсем не так, как она себе представляла!

— Розалия Марковна! Да у вас полная корзина! — послышался голос молодого Боровицкого. — А мне кажется, тут и нет ничего, я все вокруг обшарил и ни одного гриба не нашел! Хотя запах вокруг стоит прямо грибной!

— Еще бы! — засмеялась Киреева. — Вы же наступили на гриб!

Они оба одновременно наклонились к траве и соприкоснулись лбами.

— Какие, к черту, грибы! Я только тебя и вижу! — прошептал Анатоль.

— Тс-с, — Розалия приложила пальчик к губам, удовлетворенно улыбнулась и оглянулась. Где это там задержалась ее наблюдательная подопечная?

Выйдя из зарослей высоких елей, Зина с испугом остановилась в нескольких шагах от брата. По выражению его лица девушка поняла, что гувернантка уже сообщила ему, что их тайна раскрыта.

— Так-с, значит, ты, Зинуля, ненаглядная моя сестрица, ничего-таки не набрала, ни одного грибочка? Плохо смотришь по сторонам! Не туда глядишь! — и он с силой вырвал корзинку из рук перепуганной сестры.

Молодой человек сильно пнул ногой корзинку, она полетела в сторону, ударилась о ствол дерева и развалилась.

Желтовские в плохую погоду не скучали никогда. Им обоим всегда было чем себя занять. Александра Матвеевна страстно любила читать. И не просто читать, а с разбором. Не всякие там глупости, предназначенные для «неразвитого» женского ума, а настоящие труды по истории, философии. Высокую поэзию, иностранных авторов. Она и Сережу пристрастила к этому занятию, рассказывая мальчику, что его покойный отец обрел столь блестящий ум и широкие познания именно благодаря систематическому и правильному чтению. Начитавшись до головной боли, мать и сын с жаром принимались обсуждать прочитанное. Вольтер, Руссо, Дидро, Гюго, Дюма были просто членами семьи. Результат не замедлил сказаться. Сережа с легкостью выдержал экзамены, поступил в училище правоведения и слыл там одним из лучших учеников. И даже теперь, летом, он не расставался с книгой. Правда, в последние годы у юноши появилась еще одна страсть. По утрам он непременным образом изнурял свое тело физическими упражнениями. Мать со страхом наблюдала, как он поднимает гантели — вдруг у него что-нибудь лопнет внутри? Сергей мог часами крутить педали велосипеда, объезжая живописные окрестности Иматры. Александра Матвеевна хоть и тревожилась, но не без внутреннего удовольствия наблюдала, как из тщедушного, худого подростка вдруг сделался крепкий статный молодой человек. Вот и теперь, несмотря на мелкий моросящий дождь, он накинул плащ и оседлал своего двухколесного друга. Вчера от Боровицких принесли приглашение принять участие в прогулке за грибами, но, к удивлению Желтовской, сын на сей раз повертел записку в руках и ответил вежливым отказом. Александра Матвеевна видала, что Сережу что-то гнетет, что он стал реже бывать у Боровицких и вообще, уже без прежней охоты ездил к ним. Она попыталась было заговорить с ним об этом, но Сережа отшутился, и это еще больше растревожило душу матери. Ведь они всегда были так близки! Она всегда знала, что происходит в душе ее сына. Но теперь он вдруг захлопнулся, как раковина. Что ж, мальчик взрослеет, сам пытается осмысливать жизнь. Ничего, у него столько мудрых советчиков! Она бросила взгляд на корешки многочисленных книг. Однако Сереже уже давно пора бы и вернуться.

Александра Матвеевна с нарастающим беспокойством открыла крышечку часиков, висевших на цепочке у нее на груди. Часики издали легкий мелодичный звон и показали четверть пятого. Может, он все же заехал на велосипеде к Боровицким?