Три глотка волшебного напитка

Наталья Мазуркевич, 2021

Жил-был принц. Неплохо жил, пока в один далеко не прекрасный день не подхватил проклятие. И такое мудреное, что жить всем в королевстве стало плохо-плохо. Ну как всем – служителям богов и королевской страже. Первым – ибо предсказали принцу, что только истинный жрец снимет с него проклятие. Вторым – ибо истинных все никак не находится и приходится по провинциям разъезжать и жрецов отлавливать. А те чем дальше от столицы, тем вертлявее, только и успевай в погоню снаряжаться. И как все это связано с тихим-мирным Триером? Да просто у нас самое большое число жрецов на душу населения. Куда ни плюнь – там и жрец. Но в меня плевать не нужно! Хотя… и я жрец.

Глава 2

О жрецах, деньгах и склонности к их подсчету

Дом встретил меня тишиной и осколками стекла на полу. Поморщившись, я достала метлу и принялась устранять последствия проникновения со взломом. Наклонилась, чтобы собрать все в совок, и едва уклонилась от дружеских объятий господина Трести.

— Ты что здесь делаешь? — прошипел блондин, роняя меня и прижимая к полу.

— А вы? — ушла от ответа я, понимая, что секретарь мэра наверняка осведомлен об укрывательстве трех важных начальнику жрецов.

Лежать на грязном полу было бы неприятно, а потому я порадовалась собственной хозяйственности. Помимо отсутствия пыли, радовал и тот факт, что все бутылечки, используемые мною для розлива зелий и кремов, были гномьего производства и не ломались не только от падения с метровой высоты, но и под тяжестью человеческого тела. В противном случае в районе моей попы уже имелась бы пара десятков дырочек.

— Подношение за зелья оставили? — хмуро поинтересовалась я, пытаясь выползти из-под секретаря мэра. То, что в процессе выползания мой локоть задел его солнечное сплетение, было чистой случайностью и компенсацией причиненного мне морального вреда за кражу.

— Не успел, — прошипел мужчина, поднимаясь и потирая ушибленное место. — Так и спасай девиц.

— Попутно обчищая их с трудом нажитые запасы? — вздернула бровь я. — Подношение оставьте на привычном месте. И с этого дня сумма минимального пожертвования, — я задумалась, — увеличивается вдвое.

— Ведьма, — припечатал господин Трести, но к кошельку потянулся и нужную сумму отсчитал.

— Жрец культа Великой Таан-Риэль-Сахти, — поправила я и, не скрываясь, сгребла монеты. — И вам бы следовало об этом помнить.

— Не боишься? — вдруг совсем иначе, участливо, что ли, спросил мужчина и пожаловался: — Чего эти пришлые хотят — непонятно. Обычным проверкам деньги нужны, а эти ни в какую брать не пожелали. Еще и торговцев наших им подавай.

— Так они же за жрецами, — припомнив откровения Говарда, заметила я. — Говорят, вначале искали в столице, но желаемого не нашли. А к нам приехали — сами знаете почему: сколько культов в акте регистрации имеется?

— Девяносто семь, — глухо откликнулся Трести.

— Вот. — Наставительно вздернула палец. — Вы же копию в столицу шлете? Шлете. И никто ведь не знает, что жрецы у нас липовые. Знали бы — может, и не приехали. А теперь, пока не убедятся… Может, если бы господин Берт им объяснил?..

— Он объяснял. И господа даже понимающе покивали, — подтвердил мои предположения секретарь. — А толку? Им свыше приказали представителей всех зарегистрированных культов доставить в столицу для выполнения дела государственной важности. О сути дела никто распространяться не пожелал. Ни так, ни за деньги. Взятку, конечно, взяли, но ничего так и не пояснили. Клятва, дескать, не дает, но за подарок — спасибо. Мы передадим ваше пожертвование его величеству, он оценит ваш вклад в развитие нашей великой страны, — передразнил кого-то Трести.

Породистое лицо передернуло от негодования. Заметно было, что мужчине нестерпимо хотелось сплюнуть, но то ли воспитание, то ли мой предостерегающе-угрожающий взгляд мешал.

— А где они поселились? — поинтересовалась я, размышляя, зачтется ли гипотетическому жрецу добровольная явка. И если да, то удастся ли мне выбить из арендодателя свой залог, а со столичных — деньги на обзаведение хозяйством. И стоит ли?

— В доме мэра, — устало выдохнул секретарь и нащупал в карманах теперь уже покупки. — Юная госпожа Берт с утра готовится. Вечером планируется торжественный прием, если хозяина раньше в застенки не упекут. Впрочем, госпожа Берт обещала, что ужин состоится и в этом случае. Все же зять с тестем обойдется мягче, чем с обычным казнокрадом.

Я понимающе кивнула. Родственные связи пронизывали все наше городское общество. Мне, например, чтобы просто попасть в город, пришлось еще на входе клясться, что недвижимость снимать буду только у господина Дервея, любимого зятя начальника караула. Иначе без документов, даже несмотря на щедрое пожертвование на улучшение условий службы городского гарнизона, пускать отказывались, а спать в лесу мне успело надоесть.

— Пожалуй, я пойду, — заметив мою задумчивость, поспешил попрощаться господин Трести. Остановился он лишь на пороге, по-хозяйски, ключом, открывая запертую дверь. — Если решишь предстать перед столичными гостями, Шериан, — он поморщился и демонстративно прикрыл чистым батистовым платком нос, — переоденься. А лучше — вымойся. От тебя болотом несет — удивительно, как еще не выселили.

Сказал и юркнул за дверь прежде, чем в него успело полететь что-то тяжелое и твердое. Увы, сапог под рукой не имелось. Жаба, имевшаяся на шее у каждого уважающего себя торговца, ощутимо сдавила горло, но отправляться на поиски, рискуя напороться на переметнувшуюся стражу, не входило в мои планы. А вот вымыться… почему бы и нет.

Подвал встретил меня тихим журчанием. В свое время именно из-за близости подземного ключа я и вцепилась в этот дом, горючими слезами оплакивая огромный задаток. После задатка пришлось оплакивать и крохи силы, с большой неохотой покидавшей меня. Благая миссия переустройства сырого помещения в настоящий банный рай стоила мне многого, но сейчас, окуная босые ноги в чистую воду небольшого, но глубокого пруда, я радовалась, что не отступила. Таскать ведра воды каждый раз после посещения болота вылилось бы в куда большие мучения.

Наплескавшись вдоволь и смыв с себя все следы болота, я вынырнула на поверхность. Холода не чувствовала, но посиневшая кожа намекала, что я излишне задержалась. Пришлось вылезать, пока не случилось чего-то необратимого. Умереть от переохлаждения мне, конечно, не грозило, но и быть просто чучелом куда приятнее, чем шелушащимся и пузырящимся нечто, напялившим по ошибке женское платье.

Успокоившаяся вода на мгновение отразила меня. Ничего особенного, если не считать ярко-синих глаз, сменивших цвет от контакта с водной стихией. Обычно я щеголяла разными оттенками зеленого, но на это мало кто обращал внимание. Не до того было спешащим утолить жажду горожанам. Да и мой жреческий наряд… Чучело, под которым и человека не видно. Для того и приобретался, и старательно портился.

Улыбнувшись своему отражению, которое успело заметно похорошеть с прошлого купания, я показала самой себе язык. Нахмурилась, изучая гладкую, без единого следа отеков или прыщей кожу. С таким лицом я сейчас была лучшей рекламой собственных зелий, если бы не одно но: ни одно зелье не способно было сотворить со мной такое.

Пальцы скользили по мокрым волосам, но мои мысли были далеки от размышлений о прическе. Не хотелось вспоминать о прошлом. Еще раз видеть, как гибнет семья переселенцев, ставшая такой родной за проведенные вместе годы. Они, случайные жертвы непогоды и несработавшего правосудия, обрушились на мою голову внезапно, но пожелали остаться до конца. Моего или своего — никто из нас не брался судить, увы, но их вера сделала свое дело, не давая мне отправиться следом. Их вера и стребованное перед смертью обещание — пойти к людям и жить среди них, как бы ни было сложно.

И я пошла. Губы скривились при воспоминании о встреченных мною на дороге «людях». Таких навсегда оставить в лесу — неуважение к его обитателям. Вонючие, чадящие спиртовыми парами и едва себя контролирующие. В первый момент мне почудилось, что это и не люди вовсе. Но чем ближе я подбиралась к городу, чем больше видела людей, чем сильнее притуплялся в моем восприятии городской смрад, тем меньше иллюзий оставалось. И когда я дошла до ворот Триера, ничего хорошего от здешних обитателей уже не ждала.

Реальность превзошла мои ожидания. В хорошем смысле.

Не все здешние обитатели оказались пропойцами и душегубами. Хватало и добрых, пусть и ушлых тетушек, дающих полезные советы пьянчужек, хватких, но доброжелательных конкурентов, как тот же Говард. А потому Триер меня устроил, пусть мое появление порадовало далеко не всех.

Неприятный скрежет, с каким кто-то выламывал дверной замок, оторвал меня от размышлений. Каких-то двух минут хватило, чтобы одеться и поудобнее перехватить камень потяжелее, оставшийся после ремонтных работ. Настороженно я ждала, пока скрипнет половица, но ничего не происходило. Словно неожиданный вандал и не собирался осматривать дом, а решил остановиться на торговом зале.

— Эй, выходи, не бойся, — глухо донеслось до меня. — Знаю, что здесь кто-то есть. Выходи!

Голос был знакомым. Давешний пострадавший маг, решивший повторить свой подвиг с задержанием, не иначе. Сквозь щель между дверью и стеной просочился поисковый огонек, завис, сканируя пространство, и радостно вспыхнул. Звук шагов начал приближаться.

Предательская задвижка, повинуясь чужим чарам, отодвинулась. Дверь осторожно приоткрылась.

— Госпожа, извольте одеться и выйти, — звонко попросили меня. — Мне велено сопроводить вас.

Уточнения, куда именно сопроводить, не последовало, хотя я и выждала с минуту, давая внезапно нарисовавшемуся конвоиру возможность исправить ситуацию. Сам он, впрочем, проявил галантность и решил больше не заглядывать в купальню.

Вместо этого, пока я думала, что бы прихватить с собой, успел обосноваться за прилавком. Согнувшуюся под гнетом любопытства спину я увидела, едва переступила порог торгового зала. Давешний рыжик с упоением копался в моих запасах, выложив на столешницу образцы самых редких растений, с боем выполотых с огорода болотника, и беззастенчиво отщипывая самые ценные их части.

— Сто золотых, — с порога заявила я, заставляя грабителя вздрогнуть.

— Да за что?! — возопил он, мгновенно отскакивая от потревоженных травок. — Я только посмотрел.

Мою скептически вздернутую бровь парень стойко проигнорировал. Бросил быстрый взгляд на изученный ассортимент и быстро уточнил:

— Может, сговоримся?

Я с облегчением выдохнула. Факт переговоров значил многое. Будь надо мной занесена карающая секира правосудия, ничто не помешало бы рыжему присвоить ценные запасы. Едва ли кто-то стал бы искать опись и сверять поштучно все изготовленное в лавке.

— Может, — охотно оскалилась я, откладывая камень.

Парень, проследивший за моим маневром, разочарованно выдохнул. Ну да, помним, воздушный молот испытать не на ком.

— И к кому в гости мы отправляемся?

— Не велено отвечать, — упрямо качнул головой маг.

— Скидку сделаю? — предложила я, с сожалением отмечая, что и сотня — слишком мало для того, что умудрился найти в моих закромах рыжий проходимец. Вельстерия болотная до того капризна и медлительна, что живет не на каждом болоте, а там, где и соизволит поселиться, первую сотню лет на поверхность и листика не покажет. Зато сколько полезных зелий из нее можно наварить! С ее помощью и смертельно больных возвращали, и неупокоенных к богам на суд выпихивали. Прелесть, а не травка!

— Лорд Лакар приказал сопроводить вас к нему, — помедлив, сообщил рыжик, с вожделением глядя на вельстерию.

— А кто это? — удивилась я, пытаясь найти на задворках памяти похожее имя. Не вышло. То ли лорд был малоизвестен, то ли мы никогда не встречались… Судя по ошалевшей физиономии рыжего, верно было второе.

— Деревня, — с чувством собственного превосходства выдал маг, наконец взяв себя в руки. И этими самыми руками нагло сгреб добычу со стола. — Лорд оплатит, — заверил он меня и, взглянув на наручные часы — дорогое удовольствие, коего даже у мэра не было, приказал: — Идемте. Мы опаздываем. Сбегать не советую. Второй раз я так просто не попадусь, — заявил юноша, но нотки неуверенности в голосе я уловила.

Пожав плечами, все равно метка на мне еще висела, я послушно засеменила за магом. Пару раз он пытался меня подгонять, но без особых успехов. Ускорившись на пару шагов, я возвращалась к прежнему темпу, едва спутник отворачивался. Торопиться, что бы ни говорил маг, не следовало, а следовало решить: что делать дальше и как себя вести.

Метка исчезнет после полуночи, и в моих интересах не подцепить ничего нового. Поэтому, если решу бежать, делать это следует ночью. Особых проблем передвижение по ночному лесу для меня не представляло, но пользоваться гостеприимством нечисти отчаянно не хотелось. Они, разумеется, потерпят, но репьев мне вслед накидают изрядно, если ими дело ограничится…

Впрочем, мечтать о темном лесе с его обитателями не следовало: никто из богов не дал бы мне гарантий, что у меня будет возможность до него добрести. Уж я-то знаю, чего от местных покровителей ждать!

Оценив всполошенно бегающих слуг, две телеги, ожидающие разгрузки, господина Трести, замершего на входе в особняк мэра, и уже знакомого мне по тракту двуличного Эрвина, я поняла, что пришло время каяться.

— Успела вымыться, — наградив меня оценивающим взглядом, оценил изменения мужчина. — Колин, присмотри за разгрузкой. За качество продуктов отвечаешь головой. — Заслышав угрозу, секретарь весь подобрался и уже с большим вниманием взялся за инспекцию. Мелькнули подметки — и вот разглядеть среди бегающих слуг господина Трести больше не выходит.

— Не всегда же чучелом быть, — пожала плечами я, понимая, что молчание затянулось. — Чего изволите?

— Идем, — поманил меня Эрвин, жестом отпуская рыжего мага. Тот нахмурился, но поспешил нарушить повеление, выставив перед собой, словно щит, засушенную верстелию. — Откуда? — Мужчина удивленно воззрился на добычу мага. Последний молча указал в мою сторону. — Это твое?

— Было моим, — скорбно выдохнула. — Но ваш служащий обещал восемьдесят золотых, чтобы стало вашим. Извольте расплатиться.

— В столице получишь, — помедлив, будто раздумывал над чем-то, заявил Эрвин.

— До столицы далеко, — протянула я. — И ехать туда в мои планы никак не входит.

— Теперь входит, — хмыкнул собеседник и указал на дверь. — Прошу. Полагаю, нам найдется, о чем поговорить. Что-то еще, Шельен? — Эрвин все же заметил гримасы подчиненного. — Всех жрецов переловили?

— Почти. — Рыжий расплылся в пакостной улыбке и поспешил добавить, не дожидаясь уточняющего вопроса от начальника: — Она последняя.

Я молча показала доносчику кулак. Конечно, заметил его не только рыжик. Эрвин смерил меня заинтересованным взглядом, хмыкнул, видимо, вспоминая нашу первую встречу, и буркнул себе под нос:

— И такое бывает…

Я предпочла промолчать.

— В таком случае, Шельен, распорядись, чтобы всех жрецов собрали на первом этаже. Места должно хватить. И заткните им рты, — поморщившись, добавил Эрвин. — Незачем тревожить их покровителей.

— Думаете, найдется кто-то из истинных? — задумчиво осведомился рыжий маг, становясь серьезным.

— Надеюсь. У Ардена осталось мало времени.

В воздухе ощутимо запахло горечью. Тем ее оттенком, что заставлял ежиться и избегать просителей, как чумы. Ибо отсутствие чуда для просителя было напрямую связано с укорачиванием жизни обделенного силой жреца. Говард был прав, бежать надо было далеко и лучше — в болото. Боги с ними, с низшими духами, договорились бы как-нибудь. Да и не стали бы они ерепениться, когда дело такое серьезное.

— Идем, — позвал меня Эрвин, галантно открывая дверь и пропуская вперед.

Удара по темечку не последовало, и я слегка расслабилась. Видимо, транспортировка в столицу намечается все же не в бессознательном состоянии.

— Господин Эрвин, — тихо позвала я.

— Лорд, — поправил меня собеседник. Останавливаться, чтобы выслушать меня, он не стал. Подцепил под локоть и поволок на второй этаж. Слуги при виде такого произвола даже не пискнули.

— Я и сама могла дойти, — буркнула, когда меня поставили перед одной из дверей.

— Иди, — согласился мужчина и толкнул дверь.

Заходить в залитую солнечным светом комнату не хотелось. Доносившиеся до моего слуха нервные заверения в вечной преданности больше походили на предсмертные стоны. Господин Берт елозил на стуле, как уж на сковороде, то судорожно оправляя манжеты, то склоняя голову. За его столом стоимостью в неплохой дом сидел уже видимый мною обладатель добротных сапог. Серебряные набойки кокетливо блестели, подсказывая мне, кто здесь главный.

Заметив открывшуюся дверь, мужчина оторвался от мэра, взглядом приказывая ему замолчать, и перевел все внимание на меня. Усмехнулся и жестом предложил войти и усаживаться в свободное кресло. Господин Берт при виде меня закашлялся.

— Я приказал собрать всех жрецов на первом этаже, — отчитался Эрвин, подталкивая меня вперед.

— Нашли всех? — быстро уточнил Страх и Ужас, переполошивший весь город.

— Да. Девяносто семь культов, почти полторы сотни жрецов. Несмотря на предпринятые господином мэром попытки, взяты под стражу Каспар Серт и Дарвенстоун Гриен, — произнося эти имена, Эрвин поморщился, а слушавший доклад мужчина скривился.

— Вы же понимаете, — ласково улыбнулся обладатель дорогих сапог, награждая господина Берта убийственным взглядом, — что за сокрытие этих двоих вас ждет уже не каторга?

Мэр сглотнул. Даже я, проникшись моментом, сделала шаг назад, не желая попадать в поле зрения обозленного лорда. На меньшее он не тянул. Светлая кожа без намека на веснушки. Гладковыбритое, едва ли ранее, чем пару часов назад, овальное лицо с четко очерченными скулами. Тонкий шрам, пересекавший правую бровь. Белые, как падающий снег, волосы, собранные в хвост на затылке. Сильный маг, чистая кровь, как любили говорить люди, но мне обладателей таких светлых волос еще видеть не доводилось. Везло, не иначе.

— Пощадите, — прохрипел Берт, падая на колени. Вряд ли он ушибся, высокий ворс дорогого парского ковра смягчил удар. — Что угодно сделаю! — голос мэра сорвался на визг, отчего на высоком лбу его собеседника обозначились недовольные морщины.

— Сделаете, — согласился мужчина и позвал: — Саер, убери пока его.

Проявившийся за спиной у мэра мужчина в темной форме без знаков отличия стал для меня сюрпризом. Положив руку на плечо господину Берту, ежесекундно вздрагивавшему от безудержных рыданий, Саер вздернул его на ноги и вывел из кабинета.

Проследив за их уходом, нынешний вершитель судеб всего народонаселения Триера сосредоточил все внимание на мне. Признаться, под его пристальным взглядом становилось не по себе. Наверное, так и холод пробирал до самых костей, заставляя ежиться, терять последние остатки самообладания. Ноги сами подогнулись, роняя меня в кресло. Хорошо еще — дойти успела. Видимой мягкостью ковра я не обольщалась: мэру же не помогло.

— Валиар, разве это необходимо? — голос Эрвина буквально разрезал тишину. Он говорил негромко, но каждое его слово набатом отдавалось в моей голове. — Тебе еще местных жрецов стращать.

— Я помню, — спокойно заверил блондин, вставая на ноги и разминаясь.

Я облегченно выдохнула, отчего удостоилась снисходительной улыбки.

— Нашел свое чучело. Хотя отмытая, она не производит столь жалкого впечатления.

Я кивнула, полностью согласная с наблюдением лорда. Заметив мое одобрение, тот хмыкнул.

— Итак, радость наша разговорчивая, на что еще пожалуешься? Как видишь, и на господина Берта управа нашлась.

Он вновь уселся в начальственное кресло. Провел тонкими пальцами по краю столешницы, повторяя рисунок золотой вязи. Я промолчала: эра Берта и без того уходила в прошлое. С первого этажа донеслось сдавленное «ой» и звук падающего тела. Понятно, зрителей уже успели собрать, ожидают лишь высокое начальство с объявлением.

— Молчишь? Неужели и узнать ничего не хочется?

— Хочется, — согласилась я и, подталкиваемая поощрительной улыбкой лорда, добавила: — Но вы и так все расскажете. Сказали же, всех жрецов собираете внизу. А всех — значит, и меня тоже. Учетный номер восемьдесят три.

Валиар глянул куда-то поверх моей головы. Поморщился, видно, увиденное ему не понравилось, и распорядился:

— Эрвин, выйди.

— Валиар, я бы тебя просил…

— Я учту, — пообещал тот, откидываясь на спинку. — Если девчонка — простая обманщица, как большинство этих проходимцев, заберешь и меру ответственности сам установишь. Хоть медяк, хоть каторга, на твое усмотрение. И делай с ней, что пожелаешь, никто и слова не скажет. Об одном прошу — не таскай ее к матери, она не оценит.

— Что? — чего в моем голосе было больше негодования или праведного гнева, я не знала. — Это нечестно!

Я попыталась вскочить с места, но блондин и бровью не повел, а меня швырнуло обратно.

— Это…

Договорить я не смогла. Язык попросту отнялся. Вот, значит, как?

— Валиар…

Осуждения в голосе Эрвина было хоть отбавляй, но меня все равно переполняли гнев и обида. Что они себе такого придумали! Да, обманывать — нехорошо. Но за подлог штраф положен, я же никого своими зельями не травила. Даже банального расстройства желудка — и того не случалось. Какая каторга?! За что?!

— Иди, — сухо распорядился маг. — Подготовь все. Спущусь, как здесь закончу. И не трясись ты так. Чучело не пострадает, разве что сама дурить начнет.

Блондин покосился на застывшую в ожидании меня. Я отрицательно покачала головой: вот еще, не в моих силах сейчас в открытую против мага идти. Этих травить надо тихо, а лучше — проклинать. И ограничивающее условие такое ставить, чтоб казалось реальным.

На моих губах непроизвольно проступила предвкушающая улыбка. Впрочем, тут же померкла, стоило поймать задумчивый взгляд мага. Он что-то подозревал.

С тихим шорохом закрылась дверь, оставляя нас наедине. Блондин молчал. Я тоже не нарушала тишину: язык еще не полностью вернул былую силу и ворочался слабо. Не для бурных речей.

— Что ж, давайте начистоту, — предложил Валиар. Поднялся и, пользуясь своим нестесненным положением, обогнул стол, а после и мое кресло. Я вся обратилась в слух, чтобы не пропустить его внезапное появление. Впрочем, это было излишне. Маг не таился.

Оказавшись за моей спиной, он коснулся кончиками пальцев моей макушки и, взлохматив мне и без того взъерошенную гриву, остановился на висках. Только зря голову мыла. Едва ли он бы с такой охотой болотную тину выгребал и ил месил.

— Последняя проверка показала, что больше половины столичных служителей не прошло посвящения. На пути сюда мы не нашли ни одного истинного жреца ни в одном из придорожных поселений. — Пальцы мага сместились мне на лоб, что-то там поглаживая. И до меня наконец дошло, чем это он занят: да он же ауру напрямую щупает! Не поверхностный слой смотрит — это даже ученики видеть умеют, — а глубинные слои проверяет. Их так легко не исказишь, да и нелегко — тоже не выход. Для глобальных изменений такие затраты энергии нужны, что либо деревни резать, воруя чужую силу, либо… у богов одалживать. В любом случае часть ауры разомкнутая останется, готовая в любой момент принять еще дармовой силы либо поделиться, послужив проводником божественной благодати в мир и явив чудо. А тут уже в любом случае в столицу ехать придется: или на дознание, где деревушки обезлюдил, либо чудо являть, раз уж у них надобность в нем имеется. И поскольку трясли конкретно жрецов, а не всех наделенных силой, верно последнее. Вот только чудес они от меня могут до Третьего Передела ждать: пантеон в благотворительности замечен не был.

— Сомневаюсь, что и здесь найдется кто-нибудь подходящий. Только время зря тратим, — зло произнес маг и, по ощущениям, вбил кол мне прямо в голову.

— Вы совсем, поглоти вас болото?! — вырвалось у меня прежде, чем я успела остановить свой болтливый язык. Руки непроизвольно дернулись к голове, прикрывая лоб и стряхивая чужие пальцы. — Да чтоб вас вся лесная нечисть!..

Договорить мне не дали, заткнув рот прямо так, ладонью.

— Приношу свои искренние извинения, — сухо сказали мне и, не убирая руки, попросили: — Давайте обойдемся без проклятий.

Зло прищурившись, я мстительно сжала зубы, давая понять, что затыкать рот негодующим девушкам не стоит, ибо обида легко может перевесить любовь к гигиене. Особенно ради восстановления справедливости.

— Госпожа, — процедил сквозь стиснутые зубы маг, призывая меня к порядку. — Саер, — рыкнул лорд, поняв, что моя мстительность не хочет отступать.

Давешний конвоир мэра появился в кабинете как по волшебству.

— Усыпи, — приказал подчиненному и, как мне показалось, с долей облегчения, насколько позволяла ситуация, добавил: — Ближайшие сутки моя сила на нее не подействует.

И не только твоя. Я поморщилась от накатившей головной боли. Все типы прямого ментального воздействия, независимо от эффекта, на меня не действовали. А если и имелся какой-либо результат, то уж совсем не тот, который маги ожидали. Но, поскольку чужая ладонь совсем не походила на вымытое яблоко, вгрызаться в нее я перестала. Разжала зубы и с удовольствием отметила, что не прошло для мага бесследно знакомство с девичьими зубами.

Отплевываясь, покосилась на замершего истуканом Саера. Рыжий мужчина (сколько же таких в столице?), достаточно молодой, но уже не мальчик, завороженно смотрел на меня из-под челки, явно недоумевая, почему с каждой секундой я становлюсь злее, хотя должна была начать посапывать прямо в кресле.

— Не работает, — буркнула я, прикладывая ко лбу ладонь. — И перестаньте уже. От ваших попыток только голова болит.

— Достаточно, — кивнул подчиненному Валиар, появляясь в поле моего зрения. — Приношу свои искренние извинения за доставленные неудобства и, заранее, за те тяготы, что выпадут на вашу долю. Сожалею, алери, но вам придется проследовать с нами в столицу.

Я хмыкнула. Меня повысили до жреца. Точнее, признали жрецом, раз уж принялись величать подобающим образом и вежливо цедить сквозь зубы извинения. Впрочем, обольщаться было рано. В столице, помнится, они настоящих жрецов отыскали, но проблему это не решило.

— Извинения не приняты, — сообщила я, с мстительным удовлетворением отмечая, как ноздри собеседника недовольно дрогнули.

— Надеюсь, мы сможем уладить эту проблему, — его голос мог посоперничать с северным ветром, но даже последний меня не пугал, куда уж лорду.

— Надейтесь, — решила обнаглеть я, раз уж ничего другого не оставалось. Едва ли ко мне станут лучше относиться, так почему бы не получить хотя бы мизерное удовольствие. — Беру золотыми. И ваш подчиненный до сих пор за верстелию не расплатился. Сто золотых, — мстительно заломила я цену, забывая про обещание скидки.

— Я компенсирую вам эти затраты, — щедро пообещал лорд Валиар, — когда мы прибудем в Рейнс.

— А как мне до тех пор оплачивать свои маленькие прихоти? — делано удивилась я. Решение оппонента было логичным: давать наличные деньги тому, в чьем побеге ты не заинтересован, последнее дело.

— Обратитесь ко мне. Я заплачу в счет нашего долга.

— А деньги у вас точно есть? — насупившись, поспешила уточнить. Ревизия ревизией, но никто не гарантировал, что у пришлых на руках есть подобные суммы. Впрочем, мэр едва ли экономил, пытаясь задобрить важных господ.

— Есть, — устало подтвердил маг. — В столице сможете лично убедиться.

— Идет, — благосклонно кивнула я. Все равно путешествие становилось делом решенным. — А за поездку мне заплатят? — продолжила допытываться, прощупывая, насколько лорд готов уступить.

— А гражданская сознательность? — предположил Валиар, натягивая на руки перчатки.

Хм, а меня без них лапал.

— А государственная признательность? — вопросом на вопрос ответила я. — Совесть, в конце концов? — Принялась загибать пальцы: — Обозвали девушку чучелом. Лапали. Издевались. В дом вломились. Учинили полный кавардак. — Пальцы сжались в кулак. — А теперь еще и чести лишить хотите?!

Осознав последнее восклицание, Саер подавился воздухом, лорд же… Валиар лишь вздернул брови, поправляя манжету.

— Если вы настаиваете, — пожал он плечами, поворачиваясь ко мне всем корпусом и смеривая насмешливым взглядом. Видимо, уже успел взять себя в руки и доволен перехваченной инициативой. Вон как глаза блестят. — Саер выйди. Передай, чтобы заняли господ жрецов на четверть часа. Как видишь, госпожа настаивает.

— Настаивает, — подтвердила я, но уже не так уверенно. На всякий случай забралась в кресло поглубже. Чтоб подальше от всяких озабоченных быть. — Настаиваю, чтобы вы покрыли мне издержки. Из-за вашего «приглашения» в столицу я не смогу заработать здесь. Вы губите мою репутацию на корню! Требую компенсацию. В денежном эквиваленте, — поспешила уточнить я, видя, что лорд берется за шейный платок.

— Вы еще договор потребуйте, — фыркнул блондин, подхватывая со спинки кресла камзол. Но, прежде чем я радостно подтвердила, добавил: — Не испытывайте моего терпения, алери. Когда вы не сможете нам помочь, вы ответите за каждое неосмотрительно брошенное слово, — предупредил он.

И столько в голосе лорда было предвкушающего обещания, что я засомневалась, действительно ли он так беспокоится за некоего Ардена. Или он настолько разочаровался в божьих чудесах, что боится поверить вновь? Впрочем, он имеет все основания сомневаться. Даже я не уверена, что не сбегу по дороге, раз уж останавливать меня будут мягко, чтобы шкурка не попортилась и, если повезет, без помощи магии.

— Вынужден откланяться, алери, — сообщил его светлость, оглядывая себя в зеркало.

И правда хорош. Я бы даже залюбовалась. Если бы он таким был при первой нашей встрече… Мечтательный вздох самовольно сорвался в мир, вызвав насмешливое хмыканье со стороны объекта наблюдений. Мечты рухнули, встретившись с суровой реальностью.

— Вам совершенно противопоказано издавать всякие звуки, — обиженно буркнула я, отворачиваясь. Увы, разглядывать Саера было еще печальнее. Тот даже не скрывал насмешку, скалясь во все зубы.

— Саер, позаботься об алери, — распорядился Валиар, в последний раз заглянул в зеркало, изгоняя с лица любой намек на эмоции, и покинул кабинет, чтобы пугать ледяной маской безразличия почтенное купеческое собрание почти в полном составе.

В отсутствие начальства Саер чуть расслабился. Помедлив, развернул соседнее кресло, так чтобы хорошо меня видеть, и уселся, закинув ногу на ногу. Я молчала. Минуту, другую, пять. На шестой пришло горькое осознание, что развлекать беседой меня не станут. А вот развлекаться просмотром нервничающей меня — еще как. Складывалось впечатление, что маг даже не моргает, ни на секунду не отвлекаясь от созерцания моей персоны. И Эрвин так и не явился, хотя собирался стоять под дверью и всячески переживать.

— Кто такой Арден? — заерзав от любопытства, решилась нарушить молчание. Собеседник нахмурился, но разговаривать не пожелал. — Вы все за него так трясетесь. Что Эрвин, что твой начальник. Согнали честных людей, домогаетесь всячески. Чем вам так куп… жрецы не угодили? Неужели во всей столице не нашлось никого, кто бы решил проблему? — Я говорила, а сама поглядывала на своего надзирателя, не мелькнет ли чего. — Или на самом деле проблемы и нет? Просто вы не хотите помогать этому типу? За дело прокляли? — предположила я и удовлетворенно отметила, что Саер скрипнул зубами.

Хорошо, то есть плохо, конечно, но теперь хоть понятно, что дело в проклятии. И, судя по спешке и спросу на верстелию, смертельном. Плохо дело, Шерька. Снятие проклятий никогда не было по нашей части, вот наложение — это каждый может… Но сейчас и на толковое проклятие сил не хватит, иначе мучились бы все эти пришлые чем-нибудь. Хоть бы и головной болью, как у меня недавно. А что? Заслужили! Убедив свою совесть, что это никакое не проклятие, а равноценный обмен, я с удивлением отметила, что Саер поморщился и коснулся виска. Однако…

— Голова болит? — участливо поинтересовалась я, перехватывая удивленный моей проницательностью взгляд. Перед глазами замелькали черные точки, намекая, что все имеет свою цену. Хорошо, их мельтешение длилось не больше секунды. Хотя и это настораживало.

— Немного, — подтвердил мужчина. — Ваших рук дело?

Я незамедлительно продемонстрировала заподозренные руки, давая понять, что они чисты, как первый снег. И правда, руки магам нужны для колдовских каких нужд, а проклясть и мысленно можно, если сила имеется. У меня ее до недавнего времени практически не было, а тут… Прислушавшись к себе, я с удивлением отметила, что силы-то прибавилось. Пусть и немного, но все же. А это значило, что следует лучше себя контролировать.

— Арден Килиан Вольстар Эстельдхейм, — неохотно, словно делал мне одолжение, назвал имя Саер и выжидательно уставился на меня.

— И? — выждав некоторое время, но так и не дождавшись никаких уточнений, переспросила я.

— Так зовут Ардена, — уточнил собеседник, бросая на меня странный взгляд. Видно, голова уже прошла и рано я обрадовалась, что сил стало больше.

— Все равно не запомню, — развела руками. — Слишком длинное имя, чтоб с ходу… Вы только не обижайтесь, ладно? Если на бумажку запишете, я обязательно выучу, — клятвенно заверила я. Задумалась, пытаясь воспроизвести в памяти полное имя жертвы, но сдалась на третьем имени. Зря только лоб морщила.

— Ты не знаешь, кто это, — медленно проговорил Саер, подтверждая очевидное.

— Знаю, — отрицательно качнула головой я. Из чувства глубокого противоречия. — Какая-то большая шишка. Ради обычного горожанина вы бы не стали так напрягаться. Разве что у него было бы много-много денег. У него ведь есть? — Я подалась вперед. В глазах уже стояли возможные золотые благодарности от проклятого.

— Есть, — охотно подтвердили мне от порога.

Я рывком поднялась. Лорд Валиар стоял у двери, опершись на стену позади себя. Капли пота стекали по его нахмуренному лбу. Тонкие губы кривились в усталой усмешке.

— Уже видите себя богатой? — презрения в голосе мага хватило бы на двоих. — И как на это смотрят ваши боги? Кому вы служите, алери, если на первом месте для вас стоят деньги?

— Таким, как вы, — не сдержавшись, грубо осадила я. — Если нет титула и связей, только деньги помогут решить твои проблемы. А если их нет, то вся жизнь — одна сплошная проблема. Не будь ваш друг большой шишкой при золоте, кто бы почесался, чтоб он выжил? А знаете, сколько людей цепляет проклятие? Для них тоже собирают коллегию жрецов, выкупают баснословно дорогие травы и угрожают всеми карами, добиваясь согласия на помощь? Уверена, ваш приятель заслужил все, что с ним происходит!

Слова сорвались с губ прежде, чем до мозга дошел их смысл. Зубы сжались, но было уже поздно. Презрение на лице лорда сменилось бешенством. Пространство вокруг заискрило, как перед выбросом силы.

— Валиар, не…

Договорить Саер не успел, зато я в полной мере ощутила, что магия на меня еще как действует. Особенно если приложена не ко мне, а к другим предметам. Стол брызнул щепками, кресло снесло сильнейшим порывом, ковер… кажется, я видела его где-то сверху.

Не знаю, с чем конкретно встретилась моя голова, но покинувшее меня сознание не оставляло сомнений: этот бой был за противником.