Скифское золото

Наталья Любина

Уважаемые читатели!В книге «Скифское золото» собраны детективы нашего времени, в ней затрагиваются животрепещущие проблемы не только личностного характера, но и государственной важности. Так для Украины в период аннексии Крыма российскими войсками остро встал вопрос о принадлежности музейного скифского золота.

Скифское золото

ГЛАВА 1

Так сложились обстоятельства, что мужу я по приезде в Кривой Рог позвонить не успела. С вокзала Мажара меня повез в роддом за Ниной, потом знакомство с Манюней и разбор подарков, затем «обмыв «Кальвадосом», а ночью — шепотом о «нашем», женском. К Ляле заехала перед самым отправлением поезда. Подруга была в депрессии: ее Николай ушел к молодой цыганке в другой табор. Думала, что позвоню в поезде, но только головой коснулась подушки — заснула крепким сном. В Симферополе меня встречал Андрей Мальгин. С вокзала — в музей. С первого взгляда я определила, что серьги из Толстого кургана под Ордженикидзе и принадлежали они скифской царице, на это указывала тонкая золотая нить ажура, вплетения цветов и «звериный стиль» — изображения неизвестных зверей с крыльями. Свободное время появилось только к вечеру, но мобильник Вана не отвечал. Вся работа в музее заняла не более трех дней, каждый вечер я набирала знакомый номер, но в ответ были длинные гудки. Съездила я, конечно, и в интернат и познакомилась с Максимкой (так звали сына Жанны Фроловой). Он был очень рад подарку Вана, но признался, что звонить ему некому. Я ввела свой номер телефона в мобильник, сказала, что у тебя есть воспитатели, друзья и ты можешь общаться с ними. Грустный и худой мальчик с огромными серыми глазами произвел на меня впечатление одинокого и никому не нужного ребенка. Узнав о необходимых документах на усыновление, я в тот же день выехала в Киев. Ночью мне приснился странный сон: на вершине скифского кургана стоял улыбающийся Ван, одной рукой он гладил золотого оленя, а другой махал мне, прощаясь. С тяжелым предчувствием я подъезжала к столице.

ГЛАВА 2

На вокзале в Киеве меня подхватила Анжела и помчала в свой сосновый бор. Вскоре туда явился Крис.

— Все документы на усыновление готовы. Нужно присутствие твоего мужа. А он что? Так и молчит? Я кивнула головой.

— Ладно, я сейчас по своим каналам пробью, что там случилось, — и он вышел звонить в другую комнату. За болтавней мы не заметили, как Крис вышел из дома. В сумерках глухо заурчал мотор и тускло мелькнули фары автомобиля. Я растерянно взглянула на Анжелу.

— Такого еще не было, — ответила родственница. Всю ночь мы мучались в догадках, что значило странное поведение голландца. А утроми мы хохотали, вспоминая свои детские забавы. Как вдруг возле дома остановилась машина Криса и он, одетый в официально черный костюм, появился на пороге кухни. Сухо поздоровавшись, Крис произнес:

— Наталья, Ван не приедет, он мертв. Его убили в музее при попытке ограбления скифских ценностей. Последние слова гулом пронеслись в моей голове, и я погрузилась во мрак. В глубине скифского кургана горел костер. Вокруг него, глядя на яркие языки пламени, безмолвно сидели Ван, мальчик двух лет и старик кочевник. Пыхнул огонь, и из кровавого пламени прыгнула под купол могильника шаманка. Она была в широком пурпурном платье с золотой вышивкой, на запястьях женщины звенели колокольчики золотых браслетов, пальцы украшали сияющие перстни, на голове высился сверкающий гребень. Шаманка била в золотой бубен, кружилась в диком танце вокруг костра, приговаривая: «Мое золото, мое зо — ло — то, — а потом, приблизившись, глянула на меня золотистыми зрачками огромных глаз, — не трожжжжь! «Костер зашипел и погас. Я почувствовала холод сырого утра.

ГЛАВА 3

Я встала и, накинув Анжелкин халатик, подошла к окну. За окном хлопьями валил снег. Сосны и ели уже успели одеться в белые пушистые шубы, все вокруг было покрыто режущей глаза искристой белизной. Зима вступала в свои права.

— Шурочка, — раздался из столовой голос хозяйки, — неси горячий бульон. Больная наша уже на ногах. В Шурочке я узнала соседку по даче, ясно, что это она куховарила, так как Анжела умела только включать электрочайник. Впихнув в меня тарелку горячего куриного бульона, женщины заставили выпить чашку чая с мелиссой (врач советовал, так как у меня был нервный срыв: глубокий обморок и горячка).

— Чего только ты не кричала! Всех нас перепугала: то про шаманку, то про Вана, то про проклятое золото. Два часа отдыха и вместе с Крисом — на вертолет. По прогнозу к тому времени снегопад закончится, — сказала Анжела тоном, не терпящим возражений.

— Я не опоздаю на похороны?

— Кто тебе сказал, что ты летишь в Нидерланды? Ты летишь в Феодосию.

— Как в Феодосию? А Ван? Он мой законный муж! — возмутилась я.

— Тебе сын нужен? Максим Ханен? Вот и езжай за ним в интернат, пока там не узнали, что ты — вдова. Крис будет доверенным лицом твоего мужа и подтвердит, что Ван болен и находится в больнице. А Вана уже похоронили так, как полагается: с почестями и соблюдая все формальности. Сколько может мальчик ждать свою маму?

От обиды на ресницах задрожали слезы.

— Ну, без сентиментов. Решили поберечь твои нервы да и мальчика тоже. Через два часа действительно распогодилось. Ожидая Криса, я вышла на крыльцо дома в длинных до колен сапогах, шубе из искусственного меха a la песец — все из гардероба родственницы; поседевшие пряди моих волос подруги спрятали под шелковую косынку, завязав ее модным узлом; опухшие от слез глаза скрыли под темными очками. Я была в полуобморочном состоянии, поэтому, куда меня везли, сколько времени заняло наше путешествие, я затрудняюсь сказать. Все время я молчала, сопоставляя факты последних дней. На все «сто процентов» я была уверена, что приходили за золотым оленем, я даже могла опознать убийц в лицо, но ни фамилии грабителей, ни место их нахождения мне не были известны.

— Мы на месте, — слова Криса вывели меня из оцепенения. Он галантно открыл предо мной дверь, и я вошла в учебное заведение.

ГЛАВА 4

Когда Максим появился в кабинете директора, я поняла, что Анжела была права, мальчик был уже одет, все его вещи поместились в рюкзаке, ребенок ждал этого момента, наверно, с раннего утра. Он подошел ко мне, взглянул на меня своими ясными глазами и негромко спросил:

— Теперь ты будешь моей мамой?

Едва сдерживая слезы, я ответила:

— Да, мамой Наташей. Мальчик крепко взял меня за руку и не отпускал ее до самого вагона. Только после того, как тронулся состав, я дала волю слезам. Закрыв лицо руками, я громко зарыдала. Ребенок подошел ко мне, обхватил меня своими ручонками:

— Мама Наташа, не плачь! Я же с тобой.

Я сняла очки. Стесняться было некого: в купе были мы вдвоем. Отерла слезы и спросила:

— Чай будешь пить? Только сейчас до меня дошло, что ребенок голоден, ведь на обед он не попал. Раскрыла баул, который собрали мне подруги и который Крис не забыл внести в вагон. Я выложила на стол колбасу, сыр, помидоры, апельсины, копченую курицу, батон, сок, фирменные Шурочкины пирожки с капустой и грибами, шоколад, фаршированные яйца, гусиный паштет, кусочек сливочного масла. Мальчик ел не торопясь, тщательно пережевывая пищу и запивая ее чаем с лимоном. Я напилась чая с мелиссой, пакетик с травой я нашла на дне сумки, и меня потянуло на сон.

— Все? Поел? — спросила я парнишку, когда он отвалился от столика.

— Мама Наташа, Вы все это не убирайте, я посплю, а потом снова буду есть. Я прикрыла еду салфеткой. Утром у мальчика уже не было такого аппетита. Мы потихоньку успокаивались и привыкали друг к другу. Я ехала домой, к Вану, в душе еще надеясь на чудо. Но, увидев на пороге дома Анну в траурном платье, поняла, что мужа я больше не увижу никогда. С радостным визгом к нам под ноги бросилась Инга. Приветливо виляя обрубком хвоста, она облизала руки Максимки. Мы вошли в дом-все было по-прежнему, только кресло Вана было пустым. Я пошла на кухню помогать собирать ужин, и Анна сухо и кратко (чтоб не причинить мне боли) рассказала, что произошло в музее:

— Когда ты уехала, Ван стал допоздна задерживаться на работе. В тот вечер он был с двумя студентами, помогал им подготовиться к экзамену по археологии. Было уже около полуночи, когда из Скифского зала послышался подозрительный шум. Ван пошел посмотреть. Раздался выстрел. Пуля вошла точно в сердце.

ГЛАВА 5

Анна глубоко вздохнула:

— На шум прибежали студенты, но Ван был уже мертв. Золото скифов было на месте, только на витрине было порезано стекло, выдавить его не успели. Как им удалось отключить сигнализацию — для полиции загадка. Завели уголовное дело, идет расследование. Ты не переживай, — продолжала мать Вана, мы похоронили Вана, как положено, хотя это очень дорого. У нас земля дорогая. Если хочешь, сходим на место погребения. Я высчитала, что через день наступают девятые сутки гибели мужа и сказала:

— Давайте послезавтра и, если можно, то я устрою православные поминки — Бог же для всех один.

Прошли сутки, и утром рано я, Анна и Максим отправились на кладбище. У надгробной плиты я положила букет желтых роз, мне не верилось, что под ней лежит муж, у меня было ощущение его присутствия рядом с нами.

— А кто здесь похоронен, — спросил мальчик, — папа?

Я кивнула головой в знак согласия.

Максимка погладил темный гранит:

— Здравствуй, папа! Почему ты нас не дождался?

Анна подавила всхлип. А с неба вдруг полились огромные капли — слезы мокрого снега. Мы поспешили домой. Поминки были скромными по украинским традициям. Пришел Яша — гражданский муж Анны да забежал Женька, у него жена дохаживала последние дни беременности. Когда начался поминальный обед, Анна удивилась:

— Это что пир или поминки? Пришлось ей рассказать о наших традициях.

— А у нас подают только кофе и торт, — объяснила она. А когда я стала собирать поминальные сласти, она сказала:

— Да тут еды на неделю.

После поминок я успокоилась, появилось чувство выполненного долга, но ночью нам поспать не удалось, позвонил Жека и радостно проорал:

— Девчата, у меня родилась дочь Лилия.

— Ну, наконец-то мы дождались «цветочное» имя, — сказала я, — а то у тебя вся жизнь — мифология. Постой, она у тебя будет Лилианой или Лилит?

— А ты как думаешь? — рассмеялся счастливый отец.

— Поздравляю с амазонкой!

Оставшиеся предутренние часы я думала о подарке малышке. Потом, вздохнув, достала коробочку с бижутерией и среди дешевых украшений нашла подаренные мне на свадьбу Машей, матерью Женьки, золотые сережки с фианитом. Я была уверена, что Лилии они будут к лицу.

ГЛАВА 6

Все вроде бы успокоилось. Жизнь потекла в обыденном ритме. Я по-прежнему работала и в музее, и гидом. На место Вана приняли немолодого одинокого мужчину, которого звали Питер Мирис. К сожалению, рабочие отношения с этим человеком у меня складывались не лучшим образом. Так как он потерял свою семью, жена и сын погибли в результате крушения авиалайнера, то этому человеку жить было негде, и ему предоставили комнату в музее. Он работал не только секретарем, заведовал Скифским залом, но и исполнял обязанности вахтера. Придирчивый педант доставал меня пустяковыми замечаниями. Входя в Скифский зал, я представляла картину убийства мужа и думала только об убийцах. Бандит из Кривого Рога не мог убить Вана, он пользовался финкой. Судя по точности выстрела, стрелял не дилетант. Неужели выпустили Сергеева? Только стоит мне задуматься об этом, Питер тут, как тут. «Пани Наталья, обратите внимание на стекла витрин и витражей. Если Вы работаете с экспонатами, то потрудитесь соблюдать чистоту.» В общем сидел этот Питер со своей чистотой, порядком и аккуратностью у меня «в печенках». Мы жили втроем: я, Максим и Инга. Сын ходил в лицей, его туда возил и забирал после занятий на своем стареньком мерседесе Яша. Все было спокойно и размеренно в нашей маленькой семье. Но чувство тревоги не проходило, и я решила позвонить Мажаре. Я сообщила своим родственникам, что высылаю им генеральную доверенность на квартиру, потому что, наверно, Нине тяжело содержать ее в порядке, они могут ее продать, только пусть купят от меня подарок Манюне, а также попросила Павла узнать о судьбе Сергеева. Уже мы с Максимом планировали летний отдых во время каникул, но однажды вечером Яша вернулся из лицея один. Мальчик пропал.

ГЛАВА 7

Я сразу поняла, у кого в руках мой сын. Звонить в полицию бесполезно. Один выход — ждать звонка похитителей и их предложения. Я ходила из угла в угол по комнате: ни есть, ни пить, ни сидеть, ни спать — не могла. Рядом со мной была перепуганная Анна и Яша, который с виноватым видом сидел в кресле Вана. Женьку мы решили не тревожить, пока не прояснится обстановка. Звонок! Я схватила мобилку — в трубке голос Мажары. Грубо перебив родственника, я почти прокричала: «Где Сергеев?» В ответ услышала: «Он на свободе…» Павел хотел продолжить разговор, но я выключила телефон. Городской аппарат точно слушал бывший милиционер, да и мобильным лучше не рисковать. Теперь я была уверена, что убийцей Вана является Коська Сергеев, он и был любовником Жанны, Максим — его сын. Так что выходило, что мальчика похитил его родной отец. Только в 10 часов утра, совсем обессилившая от нервных терзаний, я дождалась звонка.

— Слышь, подруга, бери оленя и дуй на площадь Дам к булочной. Там и заберешь своего сынка.

— Сначала я должна услышать голос Максима.

— Да жив — здоров парнишка. Ну-ка, подойди сюда.

— Мама, все хорошо, меня не бьют. Мама, забери меня!

— Ну что, услышала?

— Погоди, как я вынесу из музея золото? Дай мне хоть сутки.

— Хорошо, завтра утром, в 10 часов, там, где мы договорились.

Телефон замолчал, наверно выбросили симкарту. А я стала думать, как мне выкрасть и вынести из музея золотого оленя. Часа два я «ломала голову» над этой проблемой. В конце концов, я остановилась на самом простом и самом рискованном варианте.

ГЛАВА 8

К утру у меня созрел план. Проснувшись, я полезла на антресоли чулана и извлекла оттуда пыльную коробку с петардами. Когда-то мы с Ваном хотели устроить небольшой фейерверк на Рождество. Но погода выдалась дождливой, и мы распрощались с мечтой о салютах. Подвязав под широкий свитер фартук с карманом, я аккуратно сложила детские игрушки, не забыв про маленькую зажигалку. В восемь я уже была в кабинете Мириса и попросила его выдать мне ключ от витрины со скифским золотом, чтобы продолжить незаконченную вчера работу. Оказавшись в Скифском зале, я полезла под деревянную тумбу с тряпкой в руках, сделав вид, что стираю пыль. Сложила там петарды, обнажив фитили, но внезапно в зал завалилась группа туристов, ее привела Елена. Сделав краткий анонс скифским артефактом, я не стала болтать с подругой под предлогом того, что, мол, строгий начальник. Елена повела группу в другую часть зала. Нужно было торопиться, я нагнулась и чиркнула зажигалкой.

ГЛАВА 9

Кошмар начался через пять минут, когда со страшным свистом и шумом стали рваться петарды. Фейервические огни, наполняя зал едким дымом, метались по комнате, взмывали под потолок и сыпались сверху на посетителей искрами. Туристы бросились к выходу. Я улучила момент, открыла витрину, схватила оленя и спрятала в потайном кармане. Не прошло и мгновения, как кто-то крепко схватил меня за руку и буквально выдернул в коридор из едкого чада. Это был Мирис, он поволок меня в свою комнату, усадил в кресло и сказал:

— Я за доктором, по-моему, вы отравились угарным газом.

Но только за ним захлопнулась дверь, я на цыпочках шмыгнула в туалет, умылась, пригладила волосы и поспешила к выходу. Меня никто не остановил, все были заняты пожаром. Пищала сигнализация, кричали перепуганные дети, завывали пожарные машины, сигналили полицейские автомобили, в суматохе мне удалось

беспрепятственно выйти из музея. Ровно в десять я была уже на площади Дам возле булочной Broode. Из подъехавшего ко мне Лексуса вышел знакомый толстомордый бандит:

Конец ознакомительного фрагмента.