Обаяние объекта

Наталья Криммер

Как трудно не попасть под обаяние объекта, и как иногда хочется под него попасть. Даже если не должна. Даже если себе не принадлежишь. Даже если ведёшь журналистское расследование, вынуждена скрываться под чужим именем, жить не своей жизнью и играть новую для себя роль. Героине кажется, что из сложившихся обстоятельств нет выхода. Но выход есть. Его укажет сама ЛЮБОВЬ и выведет на единственно правильную дорогу. И пусть в жизни хотя бы раз каждому доведётся попасть под ОБАЯНИЕ ОБЪЕКТА.

Глава 9. Начало сложных дел

«Тускло, безрадостно, серо», — промелькнули в мыслях у Вероники три слова, когда она вышла из московского поезда на перрон города, где ей предстояло провести ближайшие несколько недель.

Если бы она взялась вести путевые заметки, то именно так начала бы описание города: «тускло, безрадостно, серо» и не было у этого серого, никаких оттенков. Он был однозначно, даже безнадёжно серый и никаких других ассоциаций не вызывал. Стало совсем грустно и очень сильно захотелось домой. Но поезд умчался, увозя с собой надежду на возможность отступления. Обратного пути не было.

— Ты Кира? — спросил верзила, которого Вероника почему-то сразу заметила, когда только сошла с поезда.

В тот момент парень сидел на противоположной стороне платформы, преспокойно грыз семечки и не обращал на московскую гостью никакого внимания. «Явно не он, — тогда подумала Кира-Вероника, — не может у человека, сотрудничающего с полицией быть такого асоциального вида. С другой стороны, почему не может? Такому „славному парню“ гораздо легче втереться в „банду“», — как мысленно называла вновь прибывшая девушка, компанию, куда планировала поступить на работу.

Оказалось, что парень и был именно тем человеком, кто должен был её встретить. Он, видимо, специально подождал, чтобы народ с платформы разошёлся, и можно было наверняка подойти к нужной ему пассажирке. Хотя, на самом деле, он её сразу узнал, и необходимости сверяться с присланными фотографиями, не было.

— Ты Кира? — спросил встречающий.

— Да, добрый день, — приветливо кивнула Вероника.

— Ну, пойдём, — скомандовал парень и, как пушинку, подхватил Вероникин довольно объёмный чемодан.

— Он на колёсиках, — Вероника кивнула на чемодан, — можно не тащить, он не слишком лёгкий.

— Нетяжёлый, — возразил парень. — А потом, сейчас в город выйдем, все твои колёсики и отвалятся. — Усмехнулся и гордо добавил, — у нас, знаешь, какие дороги — жуть!

— А мы, что пешком пойдём? — осторожно поинтересовалась Вероника, с первых минут «насладившись» качеством городских дорожных покрытий.

— Да тут рядом, — успокоил парень. — Ты жить будешь вон в том доме. Он, считай, ближайший к вокзалу и контора ваша на соседней улице располагается, — и повторил, — всё рядом.

«Каблуки придётся временно оставить», — мысленно простилась Вероника, со своей любимой обувью. В этих безрадостных мыслях, хоть как-то успокаивало только слово «временно».

— Вот и пришли, — провозгласил парень, останавливаясь перед подъездом кирпичной четырехэтажки дохрущёвских времён. — Четвертый этаж, квартира двенадцать, — и протянул ключи, — сама поднимешься или помочь? — потом, не дав Веронике ответить, продолжил, — ладно, давай поднимусь с тобой. А то твоя бандура, — он фамильярно ткнул Вероникин чемодан, — и правда тяжелая штука. Что ты там кирпичи, что ли носишь?

— Да нет, в общем, самое необходимое взяла, а набралось много. Ведь не на один день сюда приехала. Извини, что тебя нагрузила.

— Да ладно, — отмахнулся парень, открывая дверь квартиры, — проходи. — И вдруг заторопился, — короче, пошёл я, дела кое-какие имеются. А ты располагайся. В холодильнике еда, всё свежее не боись не отравишься, сам покупал. Отдыхай, короче. Вечерком зарулю.

— Спасибо, — кивнула Вероника, — а, как мне к тебе обращаться? А то мы, что-то даже с тобой не познакомились.

— Называй меня Джин.

— Джин?! — удивлённо протянула Вероника, — какое-то странное имя.

— Это не имя, — хмыкнул новый знакомый, — это кличка. А какое у меня имя, я уж и сам забыл, — и усмехнулся, — может, вспомню, когда. А, может, уж и не судьба. Ладно, пойду.

Джин направился к двери и снова вернулся:

— Забыл, вон телефон твой лежит, деньги на симке есть. Номер мой забит. А свою московскую трубку с собой не таскай, ни к чему это.

— Я, что-то за телефон и за продукты должна?

— Не-е, — заржал Джин, — всё за счёт фирмы. Ну всё, пока. Вечером зайду.

Новый знакомый, наконец, ушёл. А Вероника начала знакомство со своим вынужденным пристанищем.

Квартира была однокомнатной, не большой, с микроскопической кухней, и таким же игрушечным санузлом. Радовало только, что всё это архитектурное «великолепие» было свежеотремонтированным, чистым, а малышка — кухня изобиловала богатым ассортиментом бытовой техники. Это техническое роскошество, так не вписывалось в более чем скромную городскую реальность, что Вероника даже улыбнулась: «если тут, так встречают, вновь прибывшую сотрудницу, значит она здесь действительно нужна и всё не зря».

Обследовав кухню, Вероника включила чайник и прошла в комнату. Обратила внимание, что на кровати лежат два новых запечатанных комплекта постельного белья.

«Просто хорошая гостиница», — отметила для себя гостеприимство, принимающей стороны. Настораживало только то, что комплектов было два, значит на быстрое завершение командировки, рассчитывать не приходилось.

Но Вероника постаралась об этом не думать и включила ноутбук. Компьютер загрузился и сразу сообщил, что имеется доступная сеть Wi-Fi, только, как водится в «приличных домах», она была защищена паролем.

«Нужно, будет у Джина узнать, как добраться до интернета, а то скоро, наверняка, придётся отчеты писать, нужно быть во всеоружии», — подумала Вероника.

Но, ни у кого ничего спрашивать не пришлось, под телефоном лежал лист бумаги, на котором старательным, каким-то ученическим почерком, была выведена вся необходимая Веронике информация, начиная с пароля на вход в интернет и заканчивая адресом квартиры, где поселилась московская гостья.

«Ну, Джин! — восхитилась Вероника, — полностью оправдывает свое волшебное прозвище».

Волшебник — Джин появился вечером, почему-то с огромным арбузом в руках, хотя время года было уже далеко не арбузное.

— Во, чё принёс! — просиял Джин, появившись в дверях.

— Откуда ягодка? — удивилась Вероника, — вроде же не сезон.

— Взятка, — хихикнул новый приятель, — на самом деле, тут есть одни ребята, очень здорово умеют арбузы хранить, на новый год распродают и всегда в барыше. Ща попробуем.

Джин плюхнул здоровенную ягоду на кухонный стол и, вооружившись под стать ему огромным ножом, начал разделывать полосатого монстра.

Арбуз оказался действительно вкусным, сладким и, непонятно почему, Веронике показалось, что от него повеяло домом, хотя Москву нельзя было назвать арбузным краем. От этого ощущения стало грустно. Но, она всегда старалась «держать лицо», поэтому мило улыбнулась Джину и похвалила:

— Хороший арбузик!

— Я рад, что тебе понравилось, — ответил Джин каким-то несвойственным ему тоном, как, будто на мгновение вышел из образа, но через секунду, как бы спохватившись, вернулся в условленные рамки роли.

«Видно и он, не тот за кого себя выдаёт», — подумала Вероника, и почему-то от этой мысли на одну минуту стало легче.

— Завтра на работу идёшь устраиваться, — сообщил Джин, — в одиннадцать часов ихняя старшая тебя ждёт. Тут близко. Из подъезда выйдешь, направо до перекрёстка. Дорогу перейдёшь и вдоль длинного дома кирпичного иди, там парикмахерская, за парикмахерской арка, ты туда и ныряй. Из арки выйдешь, и направо дверь со звонком. Это как раз та самая контора и есть.

— А к кому я? Что мне спросить?

— Ничего не спрашивай. Придёшь, скажешь, что ты от меня. Тебя проводят.

— Так и сказать, от Джина? — уточила Вероника.

— Ясное дело, а как же ещё, — ухмыльнулся вышеназванный Джин, — меня тут все хорошо знают.

— И уважают, — подсказала Вероника.

— Не без этого, — хмыкнул Джин.