Белый карандаш. И другие короткие истории

Наталья Коноплева

Это книга благодарности за всё, что было. Для кого она написана? Сначала я писала её для друзей, коллег, блогеров. От молодых читателей пошли вопросы. Например, внучка подруги спрашивала: – А что вы помните о войне? Я отвечала: – Было страшно, упала бомба рядом. И нечего было есть. – А почему вы не покупали еду в универсамах?Давно выросло поколение, которому трудно такое объяснить.Друзья и коллеги говорят: – Пора выпустить автобиографическую книгу! Да вот она, автобиография нашего поколения.

В двухтысячном году…

Это был 52-й или 53-й год. Я жила в интернате Министерства иностранных дел, потому что папа был консулом в глухом уголке Китая и не мог взять меня с собой. Там не было школы.

Жили мы в интернате хорошо и интересно. Этакий был Институт благородных девиц. Нас учили музыке, рукоделию, пению. И к нам часто приезжали артисты, писатели и другие интересные люди и показывали свои уменья.

Однажды в концертной бригаде был куплетист, вылитый Велюров из фильма «Покровские ворота». Когда много времени спустя я увидела его в фильме, то сразу узнала! И интонации у него были точно такие, как у Велюрова, и стишки похожие, и тематика та же — про холодную войну. Нам, десятилетним девчонкам, особенно понравилась такая его песенка:

Под деревом на лавочке

В зеленом во саду

Сидят старушки-бабушки

В двухтысячном году…

Дальше в песенке было, о чем говорят бабушки в двухтысячном году — оказалось, всё про неё, про холодную войну!

Про холодную войну мы пропустили мимо ушей, как надоевший шум, об этом и так постоянно говорили по радио и в школе.

А сама воображаемая картина происходящего в двухтысячном году нам понравилась, и мы напевали эту песенку в спальнях, в столовой и по дороге в школу… Но мы даже не пытались представить, что сами доживем до двухтысячного года — это были абстрактные бабушки в фантастическом будущем…

Недавно я перебирала наши фотографии — и вспомнила песенку из детства про бабушек в двухтысячном году, когда встретила это фото. На нем уже две тысячи двенадцатый год, и сидят эти бабушки под деревом на лавочке на берегу альпийского озера в Австрии. Это я и моя подруга.

Папа, ты говорил мне в детстве, что я обязательно доживу до двухтысячного года.

19 Марта 2014 г

Под деревом на лавочке в зеленом во саду… Австрия, озеро Вертерзее, 2012 г.