Там, за поворотом. Как четыре подруги решили отметить свой выход на пенсию, и что из этого вышло

Наталья Книголюбова, 2023

У четырех подруг была давняя мечта – поехать всем вместе куда-нибудь отдыхать после выхода на пенсию. Это время наступило, но каково оставить свои семьи, бросить дела, выделить деньги на поездку и, главное, преодолеть свои возрастные немощи? Даже, если эта поездка в ближайший подмосковный санаторий. Никто из четверых не предполагал, что его ждет. И с каждой из подруг вышла своя история: кому-то выпало разочарование, принятие себя, а кому-то любовь! Да и само место отдыха – звенигородский санаторий на территории бывшей усадьбы, оказался не только живописным, но и насыщенным историческими тайнами.Роман легкий, с добрым юмором и в то же время, раскрывающий серьезные темы ценности и хрупкости жизни, проблем возраста, самоосознания и непрекращающегося выбора пути.

Знакомство

Оно выглядело модернистским, замысловатым, из бежевого кирпича с темными окнами. Невысокое, в пять этажей, но длинное и согнутое посередине, где и был главный вход. Рассчитавшись с таксистом, который с любопытством оглядел территорию, подруги с чемоданами на колесиках направились к входу. На стойке администрации заполнили анкеты, вписав паспортные данные, получили ключи от номеров и на древнем лифте поднялись на третий этаж. От лифта номера растекались в две стороны. Табличка с цифрами указывала, что подругам надо повернуть налево. Неслышно везя чемоданы по ковровой дорожке, они дошли до своих номеров.

«Сносно!», − подумала Алла, войдя в свой номер.

«Как уютно и тихо! Неужто я здесь пробуду целый месяц!», − сразу присела на кровать Надя.

«Какая милая комната! Какое огромное окно!» − открыла рот Рая и подошла к балконной двери.

У каждой в номере была заправлена небольшая кровать, рядом с ней размещалась тумбочка с настольной лампой. У окна, занимавшего почти всю стену, стоял круглый столик и два полукресла с деревянными подлокотниками и мягкими сиденьем и спинкой. Деревянный шкаф-купе вмещал в себя и открытую нишу с современным телевизором. Слева от входа висело зеркало, отражавшее дверь в ванную комнату. На полу также был расстелен ковер, но не по всей поверхности пола, поэтому виднелся паркет по периметру. Окно прикрывали белый тюль и темно-желтые занавески. А на светлых обоях виднелся забавный рисунок зебр и жирафов.

Алла заключила, что санаторий был когда-то богат, поскольку деревянная лакированная мебель до сих пор хорошо сохранилась − видно, что добротная. Паркет на полу, ткани, светильники тоже свидетельствовали о зажиточном прошлом. «Наверняка раньше сюда было не попасть посторонним. А сейчас только заплати вполне скромную сумму», − подытожила она, раскрыв массивный шкаф.

Рая тем временем вышла на балкон. Ее слух заполнил один мощный звук − трели птиц. Глаза видели лишь деревья с нежной зеленью и облака над ними. А нос ощущал напоенный началом лета лесной воздух.

Она забыла, что должна помыть руки и сразу пойти обедать, поскольку завтрак, обед и ужин были по расписанию. И опомнилась, когда в номер сильно постучали. Это барабанила Алла, успев уже зайти за Надей и растормошить ее, чуть было не задремавшую на кровати.

В столовую путь показался изощренным: сначала спустились на лифте на второй этаж, потом прошли лестничный пролет и свернули в длинный коридор, полный света из окон вместо стен. Надя и Рая заключили, что без Аллы они бы не справились так быстро и наверняка нашли бы столовую, когда уже закончился обед.

В зале с затейливыми треугольными окнами, тоже большими, их уже поджидал отдельный столик с четырьмя стульями. Усаживаясь, подруги с грустью вздохнули, ведь четвертый стул предназначался для Маши.

Рая вытерла слезу.

− Ты чего плакать собираешься? − строго спросила Алла.

− Ой, нет, глупость подумала.

− Давайте тут делиться и глупостями. Только сейчас суп выберем, и ты все расскажешь, − распорядилась Алла.

Все трое взяли щи из квашеной капусты со сметаной.

− Приятного аппетита, девочки! − пожелала Алла. − Ну, Рая, давай, рассказывай.

− Да уж об этом и говорить не стоит. Но посмотрела на место Маши, и мысли о смерти пришли… Сколько нам еще осталось? И ведь кто-то из нас первым уйдет…

Алла поперхнулась щами, Надя похлопала ее по спине.

− А вот готическое настроение действительно здесь ни к чему, − сказала Алла, откашлявшись.

− Да-да, − согласилась Рая и посмотрела в окно. − Девочки, смотрите, какой кот!

− Большой. Наверное, в столовой его хорошо кормят, − заметила Надя.

И пока они ели щи, а затем принесенные им картофельное пюре и азу из говядины, серо-полосатый кот кого-то высматривал в траве, но не ловил. Наконец, и это занятие ему надоело, и он решил прилечь.

Завершив обед компотом, подруги почувствовали, что их разморило, и они тоже решили прилечь в своих номерах.

Как ни странно, но будить пришлось именно Аллу, а Надя и Рая быстро проснулись.

− Нужен кофе, − похлопывая по глазам, решила Алла.

И подруги спустились на нулевой этаж, где располагался маленький бар. А еще бассейн, вход в кинозал и танцевальная площадка.

В баре дамы сели на красный полукруглый диван и заказали напитки: Алла, как и хотела, чашечку кофе, а Надя и Рая − чай в заварочном чайнике на двоих.

− Принесите, пожалуйста, еще винную карту, − попросила Алла.

− У нас не продаются спиртные напитки.

− В баре?

− Вообще во всем санатории.

Алла онемела. Она-то рассчитывала на пару бокалов вина вечером в этом баре.

− А почему это бар? − к Алле вернулся дар речи, когда работница бара принесла напитки.

− Есть барная стойка, − улыбнулась та. − Но у нас интеллектуальный бар. Обратите внимание на маленькую книжечку, которую здесь можно приобрести. Она посвящена архитектору Львову, который построил усадебное здание и храм.

− О, как интересно! − воскликнула Рая. − Покупаю!

− А мы у тебя возьмем почитать, − сказала Надя.

Надя была самая экономная и практичная из четверки. В тысяча девятьсот девяностом году, когда в стране большие перемены шли рука об руку с обнищанием населения, она собиралась родить второго ребенка, но родила двойню и превратилась в многодетную мать. Муж ее работал инженером в научно-исследовательском институте, где начали задерживать зарплату. Он заметно растерялся, не вписавшись в требования от мужчин нового времени: бизнес и разборки были не для него. Как однолюб, он не только не смотрел на сторону, то есть на других женщин, но и не помышлял о другой работе, кроме в ставшим родным НИИ. Этот НИИ кое-как держался, держался и муж Нади. Она же ему нашла подработку репетитором для учеников по физике и математике. Кто бы мог подумать, что времена снова изменятся, и ее выросший сын пойдет работать в выживший НИИ, только уже с приличной зарплатой. А мужа пришлось уговаривать уходить на пенсию. Он согласился лишь после того, как упал в обморок в лаборатории.

− Так, что-то мы притихли, − нарушила молчание Алла. − Играет музыка, под нее хорошо вести беседу, а мы погрузились каждая в свое. Ну-ка, возвращаемся сюда. Много вот так ездили, отдыхали, чтобы не ловить момент присутствия здесь и сейчас?

Подруги вздохнули и заулыбались, полностью согласившись с Аллой.

− Мое молчание оправданно. Я размышляла, где бы мне достать вино. Придется завтра вызвать такси и съездить в город.

− Ой, Алла, стоит ли того? Неужто без вина нельзя обойтись? − спросила Надя.

− Нельзя. Вино веселит сердце человека − и это цитата из Библии!

− И бокал вина − очень красиво, − добавила Рая.

− Правильно! Поедете со мной? − предложила Алла, но, не увидев энтузиазма у подруг, сама ответила, − одна съезжу, гуляйте тут.

После бара они прошлись до бассейна и посмотрели в стеклянную стену на голубую воду и медленно плавающих в ней ровесниц. Среди них выделялся пожилой мужчина, плывущий по-спортивному.

− Маловато здесь мужчин, но все же попадаются, − с оптимизмом отметила Алла.

− Ох, Аллка! − Надя засмеялась. А Рая увлеклась наблюдением за пловцом, его четкими, уверенными движениями.

Он уже наплавался и стал подниматься наверх из воды, как вдруг заметил троих женщин, смотрящих на него. Не растерявшись, незнакомец улыбнулся и призывно помахал рукой, мол, присоединяйтесь!

Алла в ответ приветственно помахала рукой, Надя издала смешок и посмотрела на подругу. А Рая засмущалась и зачем-то скрылась за Аллой.

− Пойдемте на улицу, мы же хотели прогуляться до усадьбы, − сказала Рая.

Выйдя из здания, подруги накинули на себя кто кофточку, кто ветровку, поскольку было всего лишь около двадцати градусов, и день склонялся к вечеру. Они прошли по тропинке, слева от которой начинался лес, а справа располагался храм посреди лужаек с клумбами и лавочками.

А подойдя к усадьбе с разрушенным парадным крыльцом, решили обойти здание и посмотреть, что находится позади него. Их ждал великолепный сюрприз − позади классического бело-желтого дома раскрывался потрясающий вид. Дом стоял на крутом откосе, покрытым травой и обрамленным деревьями, которые образовали просеку. Над ними расплывалось небо, а внизу виднелся пруд и частные дачи на противоположном берегу этого пруда. С пригорка хорошо просматривались дали звенигородской земли.

«Мы близки от такого поворота,

Где вся окрестность на века видна…».

Рая произнесла строчки их стихотворения Анны Ахматовой. Первое, что пришло ей в голову, поскольку захотелось выразить увиденное только поэзией.

Она, очарованная, еще долго могла стоять, созерцая такую красоту. Но подруги взяли ее под руки и повели обратно к санаторию, чтобы оттуда спуститься через лес к пруду. По пути им встречались отдыхающие из санатория. Кто шел в одиночку, кто парой. И только Алла, Надя и Рая составляли трио. Внизу, у пруда, тоже открывался красивый вид на усадебный дом, теперь возвышающийся над ними.

− Вот так Львов! Гений архитектуры! − заключила Рая. − Сегодня же начну читать эту книгу.

− Ну да, сегодня вечер придется провести без бокала вина, можно и почитать, − процедила Алла.

Надя тем временем подошла к мостику, под которым стекала вода из пруда, превращаясь в ручей. Вода билась о камни, отчего слышалось ее журчание. Вытащить бы сюда мужа. Как он там? Диктатор Аллка следит, чтобы лишний раз не звонили домой, установила вечернее время для звонков…

Так редко Надя с мужем разлучалась, и вот теперь целый месяц он будет без нее, она − без него… Надя не призналась подругам, что не смогла бы поехать, если бы дочери жили отдельно, как и сын. А так они обещали присматривать за отцом, его питанием, приемом таблеток и следить, чтобы он вовремя ложился спать, а не смотрел телевизор. Это даже хорошо, пусть поживут без нее, сами похозяйничают ради отца. А то работают дома за компьютерами, но к домашним делам равнодушны. Может, Надя сама виновата, что не привила любовь к хозяйству девочкам, все взвалив на себя. Но хотелось, чтобы дочки росли разносторонними, хорошо учились, ходили в разные секции и кружки, на курсы. Да и самой все переделать было проще, быстрее, чем ждать, уговаривать, исправлять.

− Медитируешь? − спросила Алла, увидев, как Надя свесила голову и замерла, засмотревшись на воду под мостиком.

− Размышляю.

− Нам пора на ужин, пойдемте наверх.

− Вот так роскошь: спать, кушать, гулять. Что еще надо? Даже не верится, что у нас получилось. Казалось бы, так просто. Но каково решиться, собраться…

− Ну, раз Надя начала размышлять, значит, пребывание здесь уже дает плоды! − заключила Алла. − После ужина позвоним Маше.

Так прошел первый день в санатории. Время замедлилось, превратившись из бурного потока городской суеты в неспешное течение подмосковной реки. И, тем не менее, река двигалась вперед.