Чужая ноша

Наталья Калинина, 2009

Наши сны – это одна из граней реальности. Есть люди, которые умеют читать зашифрованные в них послания и выделять из общего вороха снов видения, предупреждающие об опасности. Инга – из таких. Уже не раз ее выручало переданное бабушкой искусство. Однако теперь ей потребуются все силы, чтобы рассеять страшное проклятье, грозовой тучей нависшее над ее братом и его любимой. Смерть уже распахнула над ними свои крыла, и, чтобы спасти своих близких, Инге придется перехитрить судьбу и самой сплести оборванные нити в новый узор. Книга также выходила под названием «Узор твоих снов».

Глава 1

Москва, сентябрь 200… г.

Машина свернула с оживленного шоссе на полупустую трассу.

–… И все же ты мне не ответила!

— Мы уже обо всем поговорили. Не затевай сначала, — девушка, уловив в голосе спутника такие знакомые и порядком надоевшие взвинченные нотки, устало отмахнулась, не поддаваясь на провокацию, и с досадой добавила: — Ты отвлекаешь меня от дороги.

— Я не отвлекаю, я пытаюсь с тобой поговорить. Достучаться до тебя! Не будь глухой. И фиг уж с тем, что я оголил перед тобой душу, тебя этим, похоже, не проймешь. Ты о родителях подумай! Они не примут этого человека, он уже принес горе твоей семье.

— А ты, значит, приносил только счастье? — ухмыльнулась девушка и, раздражаясь, попросила: — Не начинай сначала. Мне сложно следить за дорогой и одновременно спорить с тобой. Я давно не водила. Почему ты сам не сел за руль?

— Я выпил.

— Лучше бы не пил! Зачем ты пил?

— Не заводись.

— Не заводись?! Да это ты меня заводишь! Я и так неуверенно чувствую себя за рулем, а тут еще ты…

— Дорога пустая. Справишься.

— Включи радио. Я хочу слушать музыку, а не твои выступления.

— Пожалуйста. Исполню любой ваш каприз.

— Лучше бы ты раньше исполнял мои капризы, а сейчас уже поздно.

Рассердившись, она поддала газу, словно пытаясь таким образом оставить позади не только немногочисленные попутные машины, но и собственное раздражение. Трасса была полупустой, за окном умиротворяюще мелькали ровные ряды лесопосадок, и это немного придавало уверенности.

— Я не считаю, что уже поздно. Если бы ты захотела, все можно… Осторожно!!! Че-ерт, откуда она взялась?!

Мужчина громко в сердцах обронил непечатное словцо, в доли секунд понимая, что машина, набравшая на свободной трассе приличную скорость, уже не успеет затормозить и обязательно собьет женщину, выскочившую на дорогу. Его спутница в ужасе завизжала и, бросив руль, закрыла лицо руками. Сейчас последует удар, но удара не было, лишь на мгновение мелькнули и тут же исчезли белые развевающиеся одежды.

Удар и звон были позже, когда машина, потеряв управление, слетела с дороги и, кувыркнувшись, замерла в кювете.

–…Ты жива?..

— Д…да… Мы… Мы ее убили, да?..

— Мы чуть сами не убились!

Мужчина пошевелился: руки-ноги вроде целы. И попытался отстегнуть ремень безопасности. Хорошо хоть машина, кувыркнувшись при съезде с трассы, встала на колеса, иначе выбраться из нее самостоятельно оказалось бы проблематично.

Замок ремня поддался, и мужчина, получив большую степень свободы, в тревоге повернулся к своей спутнице:

— Ты цела?

Бледная как смерть, с крепко зажмуренными глазами, она молча кивнула.

— Уверена? — Он взволнованно всматривался в побледневшее лицо девушки, совсем не успокоенный ее кивком.

— Да. Что там с женщиной? — Она наконец-то открыла глаза и, боясь глянуть на дорогу, посмотрела на мужчину.

Ах да, женщина… Черт. После такого удара ей уже вряд ли можно помочь. А удара-то вроде как и не было.

— Посмотри, что с ней. Я не могу!

— Сейчас.

Мужчина, бросив взгляд на свою еле живую от потрясения спутницу, вылез из машины и торопливо побежал к трассе. Но вскоре вернулся назад, и выражение беспокойства на его лице сменилось удивлением и озадаченностью.

— Представляешь? Ты не поверишь! — прокричал он еще издалека, спеша поделиться с оставшейся в машине девушкой хорошей новостью. Но, оборвав себя на полуслове, выругался и стремительно бросился к автомобилю, из-под крышки капота которого вырвался язычок пламени.

Нырнув в салон, он увидел, что его спутница все еще пристегнута ремнем безопасности и, наблюдая за пламенем расширенными от ужаса глазами, совершенно не предпринимает попыток освободиться.

— Из машины! Быстро! — закричал мужчина и чертыхнулся, заметив, что пламя уже жадно облизывает капот, грозя вскоре поглотить автомобиль целиком.

— У ме… меня ремень заклинило! Не могу отстегнуть!

Она затеребила ремень, безуспешно пытаясь справиться с замком, и испуганно всхлипнула. Вот только истерики не хватало!

— Дай сюда! Гадство! Нож бы какой-нибудь…

Мужчина лихорадочно порылся в бардачке, пытаясь отыскать что-нибудь острое, чем можно было бы перерезать ремень, но, кроме каких-то бумаг, ничего не нашел. Девушка испуганно закрыла лицо ладонями, чтобы не видеть, как стремительно расползается по поверхности машины пламя, и всхлипнула.

— Не реви! Сейчас выберемся. Успеем.

Ах ты черт… Ну кто же придумал такие замки-капканы? Он тщетно пытался освободить свою спутницу из плена, одновременно утешая ее и просчитывая в уме то количество секунд, которое оставалось в запасе, пока пламя не добралось до бензобака.

— Это мне в наказание за то, что я убила ее…

— Никого ты не убивала!

Кажется, кнопка стала поддаваться. Ну, еще чуть-чуть! А пламя уже лижет бок машины.

— Нет женщины на трассе. Исчезла, будто ее и не было.

От удивления девушка отняла ладони от заплаканного лица и недоверчиво посмотрела на мужчину.

— Ка-ак нет?.. Я ведь сбила ее… Я точно знаю, что сбила. И ты видел! Ты ведь видел?

— Видел. Но женщины нет. И следов никаких. Словно никого и не было, а мы сами по себе слетели с дороги.

— Но ведь… Ничего не понимаю!

— Я тоже не понимаю. Потом разберемся, когда выберемся отсюда.

Кнопка поддалась, и металлический язычок ремня лениво, словно нехотя выскользнул из замка.

— Быстро! Из машины!

Но в тот момент, когда девушка взялась за ручку двери, раздался взрыв…

Грохот взрыва рывком выхватил Ингу из сна. Она резко села и судорожно вдохнула, так, словно долгое время задыхалась от отсутствия воздуха под водой, а затем наконец-то вынырнула на поверхность. Легким даже стало больно от такого глубокого вдоха. Приложив руку к груди, Инга вдохнула уже осторожней и удивленным взглядом обвела комнату, словно не понимая, где находится. Сон казался настолько ярким и правдоподобным, что принять вот так сразу другую реальность в виде затененной вечерним сумраком комнаты оказалось трудно. Инга не помнила, как уснула. Она читала, лежа на диване, и ее даже не клонило в сон. Как же она умудрилась уснуть в то время, когда уже почти приблизилась к развязке увлекательного детектива? И будто не уснула, а внезапно провалилась в другую реальность — с дорогой, непонятной аварией и парнем с девушкой, так и не выбравшейся из горевшей машины.

Инга потянулась и встала, случайно пнув сброшенную во сне на пол раскрытую книжку. Теперь детектив, которым она зачитывалась до того, как погрузиться в сон, казался неинтересным. Даже расхотелось узнать, чем он таки окончится. Бросив книжку на диван, она прошла на кухню и включила чайник.

Сон посеял в душе непонятную тревогу. Странным казался не его сюжет, а та, как выразился бы сын приятельницы, «виртуальная реальность», в которой оказалась Инга, и та тревога, которая теперь наполняла душу. Обычно Инга не придавала значения снам, которые видела каждую ночь, и называла их «спамом». Не придала бы и сейчас (кошмары и страшней, бывало, снились), если бы не ее способность чувствовать и выделять из общего вороха снов предупреждения. Такие сны она видела нечасто, но всегда безошибочно узнавала их. К счастью, или к сожалению… Сейчас ей очень хотелось бы ошибаться, потому что видение это каким-то образом имело прямое отношение к ней самой. И, кажется, к Вадиму. Или к Вадиму, а потом уже — к ней. Приснившиеся парень с девушкой не были ей знакомы. Возможно, пока. А может, они в этом сне лишь олицетворяли собой кого-то. Жаль, их лиц Инга не запомнила и, похоже, уже не сможет вспомнить. Зато хорошо помнила разговор. И если чутье ее не подводит, скоро будут и другие знаки. Что-то должно еще случиться. И если доверять шестому чувству, что-то очень нехорошее.

Задумавшись, она бродила по кухне, совершенно забыв про чайник. Позвонить Вадиму или нет? Набирая нужный номер, Инга усмехнулась: со стороны ее тревоги показались бы паранойей. Но она и не делится налево-направо своими предчувствиями.

— Алло! Вадька, у тебя все в порядке?

— Здравствуй, для начала! Да, в порядке, а что?

Его бодрый голос ожидаемо пригасил ее тревогу.

— Здравствуй! — запоздало произнесла Инга. — Просто захотела услышать тебя.

— А я уж подумал, стряслось что… Звонишь и, не здороваясь, как оглашенная орешь в трубку. Уверяю тебя, я жив и здоров! Сама-то как?

— Нормально. Извини, не хотела тебя напугать. Сам знаешь, со сна я иногда забываю здороваться.

Надо стараться сдерживать себя и не поддаваться панике по поводу «видений», иначе и близкие люди, не говоря уж о посторонних, сочтут ее ненормальной паникершей, погрязшей в «предчувствиях».

— Ты спала?

— Уснула случайно, когда книгу читала.

— Видать, такая интересная книга! Небось чьи-нибудь философские труды?

— Нет, это был детектив. Вадька, я по тебе соскучилась. Может, приедешь? Или у тебя планы на этот вечер?

— У меня только один план был — напроситься к тебе в гости. Я уж взялся было за телефон, но ты, как всегда, меня опередила.

Ситуация, когда кто-нибудь из них опережал другого телефонным звонком в тот самый момент, когда другой только собирался позвонить, повторялась часто. Вот и не верь после этого в особую связь.

— Ну и хорошо! Значит, ты мне хлеба по дороге купишь. Я забыла.

— Не удивила! Ладно, куплю. Я уже выезжаю, минут через двадцать жди. Что еще купить?

— Да ничего, только хлеб. Вадька, будь осторожен! — Тревога, навеянная сном, вновь шевельнулась в душе, напомнив о том, что не умерла, а лишь на время утихла.

— Угу. Хотя, что может со мной случиться, когда у меня есть ты — мой ангел-хранитель!

Беззаботный смех Вадима в трубке на этот раз рассердил: любит он посмеиваться над вещами, над которыми совсем не следует смеяться.

— Береженого бог бережет! — сердито отрезала Инга и попрощалась: — Все, Вадим. Пока! Жду тебя.

Этот короткий разговор и впрямь немного угомонил тревогу, но не избавил от нее полностью. Просто Инга уже знала, что как бы она ни старалась проигнорировать предчувствия, если они появлялись, то это значило лишь одно — что-то обязательно произойдет.