ЗМЕИные поцелуи

Наталья Дёмина, 2023

История стара, как мир: вполне успешный мужчина после нескольких лет брака, вдруг, влюбился в молоденькую и начинает с ней свой путь с чистого листа. Его жизнь теперь наполнена яркими звёздами ночью и теплом солнечного счастья днём.А что осталось его бывшей жене?Глотать слёзы и тонуть в жалости к себе? Посвятить себя сыну?Или… влюбиться? А ещё лучше влюбить в себя. Молодого и интересного. Брата разлучницы, например.

Глава 33.

Для того чтобы полюбить, не надо никаких причин, а вот для того, чтобы разлюбить и расстаться, причины нужны. Хотя бы одна. Маленькая, хиленькая, но причина. Чтобы не чувствовать себя разрушителем жизни человека, без которого совсем недавно сложно было представить жизнь. А так… Всегда можно на что-нибудь сослаться…

У Кирилла было много причин, чтобы расстаться с Инной. Он не любил её изначально. С ней было удобно. Она была безотказна в постели, а остальное… Остальное для мужчины всё это время было неважно. Ровно до тех пор, пока он не встретил Лиду. С ней всё оказалось совсем по-другому. Ему хотелось, чтобы она всю свою нежность, всю свою доброту, всё своё внимание дарила только ему, Кириллу. Где-то там на горизонте маячил сын Лидии, достаточно взрослый, надо сказать, но и это не смущало его. Он готов был смириться и с сыном, и с бывшим мужем, будь у неё собачка или кот, он полюбил бы и их. Главное, чтобы она, Лида, была рядом с ним.

Чем его зацепила эта женщина? Кирилл не мог найти ответ.

Когда это началось? Тоже… Может быть, когда он подхватил её на руки, в тот первый вечер, а она игриво называла его Серым Волком. Или когда смотрела, так будто он особенный, когда открыл для неё дверцу автомобиля. Или когда сказала, что не хочет, чтобы из-за неё страдала другая женщина

Вопросов было много. Слишком много. Но у него был только один ответ: «Надо поскорее расстаться с Инной, чтобы не было препятствий быть с Лидой».

«Неужели это и есть любовь?» — размышлял мужчина, терпя невыносимую боль.

Что это болело? Сердце? Душа? Да и какая разница, когда потребность оказаться с Лидой так огромна, что думать о чём-то другом невозможно.

— Дорогой! — встретила его Инна, как всегда в кружевном бюстгальтере и трусиках, которые ничего не прикрывали ни спереди, ни, тем более, сзади. Она процокала на невысоких каблучках, изрядно виляя бёдрами, как всегда намекая на продолжение вечера в интимной обстановке.

Кирилл поймал себя на мысли, что раньше он был бы уже возбуждён и заинтересован, гадая, что она придумала для него. А вот сейчас его это не интересовало. Абсолютно. Он по привычке отметил красоту тела Инны, необычный цвет её нижнего белья, за которое наверняка было заплачено немерено, и всё… Никакого энтузиазма с его стороны. Никакого возбуждения. Никакого восторга.

Лида, тело которой было полностью закрыто от его жадного взгляда, привлекала и волновала намного больше.

— Дорогой, — обернулась Инна, заметив, что Кирилл остался стоять столбом у входной двери. Она подошла к нему и закинула руки на плечи, заглядывая мужчине в глаза. — Что случилось? — улыбалась одной из своих самых завлекательных улыбок. — Ты сорвался ни свет, ни заря… Оставил меня одну. Я соскучилась. Очень.

— Инна, — снял её руки со своих плеч. — Нам надо поговорить.

— Кира! — обвила она его шею. — Я согласна! Дорогой! — и принялась целовать его.

— С чем ты согласна? — опешил он, с трудом отрывая её от себя.

— Выйти за тебя замуж, — ещё шире улыбнулась она.

— Подожди, — отпрыгнул он от неё. — Я не предлагаю тебе замужество.

— А тогда о чём нам ещё разговаривать? — обиделась она.

— Давай, пройдём в комнату, там и поговорим.

— О, — улыбнулась женщина. — Я только «за».

Свою ошибку Кирилл понял очень быстро. В зале повсюду были расставлены зажжённые свечки. На окне развешена новогодняя гирлянда, которая мягко мерцала желтоватым светом. Диван был разложен, застелен белоснежной простыней, на которой рассыпаны лепестки роз. На табурете стояло шампанское, два фужера и тарелочка с клубникой.

Прежде чем Кирилл успел что-то произнести, Инна взяла бутылку и разлила светло-жёлтую шипящую жидкость по фужерам.

— Дорогой, — протянула она один мужчине.

Он чисто автоматически принял фужер и покрутил его в руках.

— Инна, — мужчина смотрел не на неё, а на жидкость в фужере, которая ласкала стекло при каждом движении его руки. — Нам надо расстаться, — поднял взгляд на женщину.

— Кому надо? — как ни в чём не бывало спросила Инна.

«Она знает, — ёкнуло его сердце. — Она знает, что между нами всё закончилось…»

— Нам, — выдохнул он.

— Мне — нет, — отпила из своего фужера. — Да и тебе тоже.

— Мне очень надо. Я не люблю тебя, — Кирилл поморщился, так как слова прозвучали слишком резко.

— Можно подумать, ты меня любил когда-то, — фыркнула она.

Лицо мужчины вытянулось.

— Я не дура, — снова сделала глоток, — и прекрасно знаю, что ты иногда позволяешь себе небольшие приключения на стороне. Так что я совсем не против, если и в этот раз ты развлечёшься, а потом вернёшься ко мне.

— Не в этот раз, — Кирилл залпом выпил содержимое фужера и поставил его на табурет.

— Что ты хочешь мне этим сказать? — черты её лица заострились. Маска доброжелательности пала. — Что? — она поставила фужер на табурет и подошла вплотную к нему.

— Я расстаюсь с тобой. Наши отношения изжили себя.

— Так просто? — ткнула его пальцем в грудь.

— Да, — пожал он плечами.

— Кто она? Кто, я тебя спрашиваю! — схватила его за плечи, пытаясь встряхнуть.

— Женщина, которую я люблю, — вырвалось у него.

— Любишь? — её лицо исказилось гримасой презрения. — Ты не умеешь любить, дорогой. Только брать и пользоваться.

— Не в этот раз.

— Не верю, — села на диван и рассмеялась. — Ты привык так жить. Легко и без обязательств. Неужели будешь ломать себя под неё?

— Если надо, — запнулся он, — но тебя это не касается.

— Меня это очень даже касается, поскольку я не собираюсь сдаваться.

— Твоё право, но из моей квартиры будь любезна съехать.

— Вот ты как заговорил!

— Именно так.

— Сюда свою новую девку решил притащить.

— Тебя это не касается.

— Негодяй, — она подскочила и ударила его по щеке.

— Заслужил, — потёр он скулу.

— Негодяй, — принялась бить его кулаками в грудь.

— Негодяй, — вздохнул он. — Согласен, но больше им быть не собираюсь.