Гром и молния
Фома испуганно пригнулся.
— Чего трясёшься? — поинтересовался Балахон, не оборачиваясь. — Ты ж тренированный. У тебя в башке круче бабахнуло.
— Что это? Я уже слышал взрыв, когда сюда падал.
— Да кто ж знает, что у Него там грохает? Иногда сверкает, — меланхолично заметил Балахон. — Глянь, как вспыхнуло, аж святоши со страху попрятались.
Фома всматривался в противоположный берег, освещаемый огненными всполохами пламени реки. На самом деле, склон опустел. Только на берегу, бесстрашно опустив ноги вниз, к самому огню, сидели странные существа. В белых рубахах, лохматые, как домовые, с огромными, загибающимися внутрь когтями на руках и ногах.
— Зачем они ногти такие отрастили? — спросил Фома.
— Не окончательный вариант, — раздался в ответ хриплый, каркающий смех Балахона. — Погоди немного, прирастят все ногти, которые за всю жизнь состригли, станут круче Вия.
— Зачем?
— Как, зачем? На хрустальную гору лезть. Вон, видишь, светится? Скользкая она, без ногтей не забраться.
— На гору зачем лезть?
— Чудак-человек, разве не знаешь, что там вход к Нему самому.
— А ворота зачем? Разве через ворота нельзя?
— Можно и через ворота. Всем по-разному. А чего не спрашиваешь, к кому — к нему?
— К кому — к нему? — покорно повторил Фома.
— И у кого, у него, там грохочет и сверкает? — давил Балахон.
— И у кого, у него, там грохочет и сверкает, — речитативом насмешливо повторил ученик.
— Та-а-к, наконец, вопросы, как у нормального человека. Хотя, разве нормальные стреляются.
Конец ознакомительного фрагмента.
