Я тебя спарсил

Наталья Васильевна Крынкина

Маргарите Алексеевне почти исполнилось 23, и она преподаёт студентам историю древнего мира. Она серьёзная и благовоспитанная девушка, у которой на уме только книги, поэзия и наука.А вот её нечаянный знакомый Антон Чесноков университетов не оканчивал и плевать хотел, что думают об этом все остальные. Он самоуверенный молодой человек и всегда знает, что ему нужно.Что случится с ними в один живописный осенний день, когда они всего на одно мгновение окажутся нос к носу? И увидятся ли они снова?

© Наталья Крынкина, 2022

ISBN 978-5-0059-1603-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

— Маргарита Алексеевна…

Услышав над собой молодой и приятный мужской голос, Рита дописала в журнале название темы прошедшей лекции и подняла на парня светлый взгляд. Тот улыбнулся обаятельно и вдруг, сдвинув на край стола её учебники и папку, нахально присел, возвышаясь над ней.

— Позвольте сделать вам комплимент! Этот бирюзовый шарфик очень подходит к цвету ваших глаз… Они такие голубые… и такие бездонные… утонуть можно…

Девушка машинально поправила шарф на шее. Щёки тронула розовая краска, и, опустив глаза, она щёлкнула ручкой и продолжила делать записи в журнале.

— Макаров, эти штучки на меня не действуют! Если хотите закрыть свои пропуски, подготовьтесь отвечать темы, которые мы уже изучили, и сдайте доклад. Он висит у вас уже три недели…

— Разумеется, — закивал тот, и стол под ним закачался.

— Будьте любезны встать со стола и разговаривать со мной, как с преподавателем, а не как… с ровесницей! — нахмурилась Рита, смущённая поведением парня.

Тот послушно поднялся и виновато опустил голову. И всё же во взгляде его промелькнула озорная искорка, и он сделал над собой усилие, чтобы остаться серьёзным.

— Ну, вообще-то, мы с вами почти ровесники! — заметил он. — И ещё прошлой весной вы сами были студенткой!

— Макаров, говорите, что хотели, — прервала его Рита, — и я пойду по своим делам! — она захлопнула журнал и стала собирать книги в стопку.

— Я? — замешкался молодой человек. — Чего я хотел?.. — словно вспоминая, запустил пальцы в волосы и потёр затылок. — Можно проводить вас сегодня до дома?! — выпалил вдруг на одном дыхании, покрываясь розовыми пятнами.

Рита не ответила. Громыхнула стулом, вставая из-за стола и одёргивая узкую юбку-карандаш. Повесила на плечо маленькую аккуратную сумочку из серо-голубой замши и схватила книги так, чтобы если Макаров посмеет приблизиться, у неё осталась возможность этого не допустить.

— Нет! — холодно отрезала она, вздёргивая подбородок и делая шаг в сторону выхода из аудитории.

— А до остановки? — парень преградил ей дорогу, не желая так просто отступать.

— Нет! — повторила девушка.

— Ну, хотя бы до кафедры? — он протянул руки к учебникам и с усилием их забрал. — Помогу вам, а то знания — они ведь тяжёлые… гранит науки всё-таки…

— Ладно, — не хотя согласилась Рита, — пойдёмте… — и, кашлянув, прочищая горло, поскорее постаралась обойти его стороной, чтобы не заулыбаться во весь рот, как дурочка.

Возле двери толпилась кучка студентов, и она торопливо прошмыгнула мимо, услышав за спиной щекотливый шёпот. Одногруппники Макарова задержали его на секунду, и тот немного отстал. Рита не оборачивалась, сосредоточившись на том, чтобы не угодить каблучком в какую-нибудь нечаянную щель на выщербленном университетском полу, и думала о том, как бы от него отвязаться.

Он строил ей глазки ещё в прошлом году, когда она сама была студенткой. Но Рите некогда было заниматься глупостями, она готовилась к государственным экзаменам и защите дипломной работы, полностью поглощённая учёбой. Она почти не вылезала из библиотеки и думать забыла о мальчиках и развлечениях. Теперь же Рита — аспирантка. И ей доверяют вести занятия у пятикурсников. И надо же было так случиться, что нахальный Макаров заканчивает университет именно в этом учебном году. Правда, на занятиях он появился всего третий раз с начала сентября, хотя сейчас уже в разгаре октябрь. И второй день подряд он не даёт ей проходу. Конечно, она понимает, что это связано с его хвостами, и он ищет лёгкий способ их подтянуть. Но его внимание всё же льстит ей и даже приятно…

Она спустилась по ступенькам на этаж ниже, и он догнал её уже в просторном коридоре, поравнялся и негромко произнёс:

— Маргарита Алексеевна, какие темы я должен отработать?

— Все до единой! — мило отозвалась та.

— Это сколько? — вопросительно двинул бровью.

— Это шесть. И доклад, — она приблизилась к двери с табличкой, на которой золотистыми буквами читалась надпись «Кафедра истории древнего мира», и взялась за ручку.

— А когда я всё отработаю, — потупился он, обаятельно улыбаясь при этом и тем самым вызывая снова румянец на её щеках, — согласитесь погулять со мной или выпить чаю?..

— Нет! — Рита выхватила у него из рук книги и попятилась в открывшуюся дверь. В ту же секунду зацепилась каблуком за порог и угрожающе качнулась, едва не повалившись на пол. Мгновенная реакция Макарова спасла её от падения, и она не заметила, как оказалась у него в объятьях, прижатая спиной к горячей юношеской груди. Из её причёски выскользнула русая прядь, защекотала ему нос, и парень сдул её, приятно щурясь. Тёплое дыхание коснулось уха девушки, и она передёрнулась, освобождая талию от его ладоней.

— Макаров! Что вы себе позволяете?!

Макаров улыбался по-дурацки, и это ввело Риту в ещё большее замешательство. Из глубины помещения послышалось чьё-то покашливание, и девушка залилась краской.

— Иди! Уходи отсюда! — притопнула, выталкивая студента за дверь и захлопывая створку у него перед носом. Вдохнула побольше воздуха в грудь и повернулась лицом к служителям кафедры.

Ой-ой-ой! Как неудобно и стыдно!

Крупная седая дама с красной помадой на губах смотрит на неё поверх очков в толстой оправе. Она явно недовольна тем, что её отвлекли от работы таким беспардонным методом. И её укоризненное молчание говорит больше, чем если бы она сделала Рите замечание.

Качает головой высокий худощавый мужчина в клетчатом пиджаке с декоративными заплатками на локтях. Рот его дёрнулся, слегка улыбнувшись, но торчащие, как щётка, усы мастерски замаскировали эту улыбку. И всё же тёмные глаза его сверкают весёлым издевательским блеском.

— Рита! — прозвучал властный голос, и девушка, наконец, повернула голову в сторону, где стояла почти двухметровая женщина. Один её вид внушал трепет, и до сего момента Рита боялась на неё даже посмотреть.

— Да, Алевтина Альбертовна? — постаралась справиться с собой и унять предательскую дрожь в коленках.

Женщина сдвинулась с места, и взору девушки предстал ещё один представитель преподавательской профессии. Он, согнувшись над столом, увлечённо что-то записывал в большой толстой тетради и, казалось, единственный не обратил внимания на произошедший казус.

— Рита, — чуть более мягко обратилась к ней Алевтина Альбертовна и повернулась полубоком к человеку, который не отрывался от работы, — Эдуард хотел с вами побеседовать…

Она умолкла на секунду, предоставляя слово Эдуарду, но тот продолжал водить ручкой по бумаге, не обратив внимания на её реплику.

— Эдик! — она пихнула его в плечо бесцеремонно.

— А? — отвлёкся тот, поднимая на неё расфокусированный взгляд и, наконец, заметив Риту, вскочил из-за стола, чуть не перевернув его, и вытянулся во весь свой высокий рост.

Алевтина Альбертовна хекнула и со всей грациозностью, на которую была способна, проскользнула к двери и исчезла в коридоре.

— Здравствуйте, Эдуард Георгиевич, — проговорила Рита, словно скороговорку, стараясь не пропустить ни одной буквы и не сломать при этом язык. — О чём вы хотели поговорить?..

Мужчина замялся, дёргая на себе широкий длинный пиджак и смущённо перебирая пуговицы пальцами — тоже длинными и белыми.

Рита громко вздохнула и, оправившись от своего неудобного и одновременно эффектного появления, прошла к рабочему столу и опустила на него книги и сумку. Эдуард Георгиевич слыл нелюдимым и молчаливым, поэтому заявление Алевтины Альбертовны её слегка удивило.

— Риточка, хотите чаю? — предложил усатый мужчина.

— Да, не откажусь, — кивнула. — Я так замёрзла сейчас в триста двенадцатой… — и снова обратила взгляд на угрюмого каланчу. Тот продолжал стоять и, словно в панике, теребить пуговицу на пиджаке. Она заметила, что он ссутулился, и, видимо, просьба, с которой он собирался к ней обратиться, напрягала его самого.

— Держите, — услужливый преподаватель набулькал в большую прозрачную кружку ароматную травяную жидкость и поставил её перед Ритой. Подсунул пару шоколадных конфеток и засобирался на занятия.

— Спасибо, Николай Иванович, — поблагодарила Рита, обнимая руками кружку и вдыхая чайный запах. Ледяные пальцы стали отогреваться, и она поёжилась, закусив губу, чтобы не улыбнуться. Макаров, конечно, балбес, но не всем же быть семи пядей во лбу! Может, он человек хороший…

Где-то на этаже раздался приглушённый звонок, возвещающий о начале новой пары, и Николай Иванович покинул кабинет. Крупная дама со вздохом тоже завозилась, неторопливо собирая в сумку очки, канцелярские принадлежности и бумаги с лекциями. Рита тянула чай, а Эдуард Георгиевич продолжал стоять у неё над душой. Наконец, он отмер и, как только женщина закрыла за собой дверь, громко выдохнул и вышел из-за своего стола.

— У вас такой вид, — хихикнула Рита, — будто вы собираетесь сделать мне предложение… Ой! — прикрыла ладошкой рот и заставила себя принять серьёзный вид. — Извините!

— Не совсем, — произнёс он хрипло, а потом запустил руку в недра пиджака и извлёк на свет два бумажных прямоугольника. — Я хотел пригласить вас в филармонию на фестиваль этнической музыки…

Девушка озадаченно взглянула на него и недоверчиво протянула:

— Почему меня? А… Алевтина Альбертовна?..

— Она… не может пойти. И я подумал, — снова замялся он, — что вам это могло бы быть интересно…

Рита отпила чай и едва не обожгла горло, глотнув слишком много жидкости. На глазах выступили слёзы, и она помахала на себя рукой. Ничего не ответив, кашлянула и постучала ладошкой по груди.

Что сказать ему? Как отшить и послать подальше? И чем грозит ей отказ сыну декана исторического факультета Алевтины Альбертовны Рихтер?..

— Концерт через две недели, — пробормотал Эдуард, протягивая ей билет. — Мне будет приятно, если вы согласитесь пойти со мной на это мероприятие.

Рита молча кивнула и, наконец, выдавила:

— Если не случится ничего непредвиденного, я постараюсь выкроить время… Должно быть, такие фестивали в нашем городе бывают нечасто…

— Это первый, — согласился тот. — У вас «окно»?

— Нет, — качнула отрицательно головой, — у меня сегодня две пары, и я сейчас ухожу… Только чай допью…

— Сегодня солнечный день, — выглянул он в окно, и Рита заподозрила неладное, — не хотите прогуляться по набережной?..

— С вами? — уточнила. И, получив кивок в ответ, мотнула головой. — Н-нет, мы договорились встретиться с подругой… давно не виделись, — пояснила. И в ту же секунду послышался приглушённый гул. Старательно скрывая радость и облегчение, Рита схватила сумочку и выудила из неё телефон. Экран высвечивал надпись «Анька», и девушка тряхнула трубкой в доказательство своих слов. — Это она…

Эдуард Георгиевич с досадой кивнул и, спрятав билеты, вернулся за свой рабочий стол. Кося на него краем глаза, Рита поправила волосы и приложила к уху гаджет:

— Алло…

— Привет, училка! Закончила терроризировать бедных студентов?! Собирай свои кости и пошли в парк, погода классная!..

— Ладно, выхожу через десять минут, — пообещала. — Ты где сейчас?

— В книжном магазине возле твоего универа! Давай бегом, а то будешь копаться ещё полчаса!

— Всё-всё, собираюсь, — фыркнула и отключилась.

Выдохнула, отмечая, что Эдуард вернулся к работе и почти не обращает на неё внимания, допила чай и поднялась на ноги. Простучала каблучками к вешалке и сняла с плечиков серый с серебристым отливом плащ. Сунув руки в рукава, застегнула пуговицы и затянула пояс на талии. Снова поправила шарфик и глянулась в зеркало. Если не считать выбившейся пряди волос из причёски, она выглядит вполне аккуратно и прилично, как настоящая учительница, красивая и современная. И, наверно, нет ничего странного в том, что Макаров делает ей комплименты, а несчастный Рихтер едва осмелился пригласить её в филармонию… Вот только это всё не то. И она, повесив сумку на плечо и прихватив учебник истории, двинулась к выходу.

— До свидания, Эдуард Георгиевич…

И услышала в ответ рассеянное:

— Угу…