Птичья тропа

Наталья Брониславовна Медведская, 2014

На Альку столько всего свалилось: развод родителей, перевод в другую школу, новые одноклассники. Она замкнулась в себе, обиделась на весь мир. От предательства родителей, потери друзей Алька решает сбежать в самое красивое для неё место на земле: село Кишуг. В этом селе у дедушки и бабушки она отдыхала каждое лето и была там счастлива. Девочка не догадывалась, какие приключения её ожидают, какие тайны откроются и насколько необычный дар она получит в древнем дольмене. А ещё ей предстояло повзрослеть , испытать первые муки ревности и ощутить зарождение самого прекрасного чувства на земле: любви.

Алька проснулась на рассвете: разбудил какой-то посторонний звук. Она вспушила подушку, собираясь улечься удобнее и снова заснуть, но тут дробный, лёгкий стук повторился снова. Вот что потревожило — этот стук! Девочка подошла к окну и раздвинула белые, тюлевые занавески. За стеклом на железном сливе для дождевой воды сидела белая ворона и внимательно смотрела на неё.

— Это ты стучишь? — спросила Аля и засмеялась: дожила, спросонья с птицей разговаривает.

Ворона потянулась клювом к окну и снова стукнула в раму.

— Нет, ну ты наглая птица. Кыш, кыш! — Алька помахала руками. Потом сообразила: ворона через стекло не слышит. Отворила раму и сердито пробормотала:

— Сама не спишь и другим не даешь. Лети отсюда.

Ворона взмахнула крыльями и плавно опустилась на толстую ветку сливы.

— Я бы не будила тебя, но только в предрассветный час можно попасть в проход между мирами.

— Кто это тут болтает? — Алька высунулась в окно по пояс, разглядывая в сером зыбком свете деревья в саду, забор, кусты красной смородины.

— Ничего не меняется, люди по-прежнему считают себя пупом земли. — Ворона посмотрела в ошарашенное лицо девочки.

Алька отпрянула от окна.

— Птицы не разговаривают! — с нажимом в голосе произнесла она и подумала: «Может, мне послышалось?»

— Всегда одно и то же. Почему никому не приходит в голову, что кроме вас, людей, кто-то ещё может говорить и мыслить?

— Но у тебя же клюв закрыт! — возмутилась Аля. — Ты не можешь говорить, не раскрывая рта, то есть клюва.

— Понятно. Вот если бы я раскрывала клюв, ты бы поверила, что существуют говорящие вороны?

— Может быть, — смутилась девочка, чувствуя неуверенно и весьма странно. Не могла же она сойти с ума за одну ночь.

— Кара, ты говорила, что это человеческое существо необычное — она должна всё схватывать на лету. Пока я не вижу в ней ничего особенного, — пропищал кто-то из кустов.

— Кто там? — удивилась Алька и тряхнула всклокоченными светлыми волосами, прогоняя остатки сна.

— Не волнуйся, — успокоила ворона. — Это Рыжуля. Скоро рассвет, а нам нужно добраться до дольмена и войти в него с первым лучом солнца.

— Зачем? И кто такая Рыжуля?

— Рыжуля — лиса. А к дольмену нам нужно, чтобы полить Древо Жизни и Познания, — ответила ворона, нетерпеливо переступив лапками на ветке.

Алька легла животом на подоконник и стала вглядываться во что-то находящееся у кустов смородины. На свободное пространство, ближе к окну, вышла лиса.

— Она тоже белая! — Тёмные глаза Али округлились. — А почему её зовут Рыжуля, с таким-то окрасом.

— Не белая, а седая, — поправила лиса. — Когда-то я носила рыжую шкурку. Не менять же имя из-за перемены цвета. Значит, моё умение говорить тебя уже не смущает?

— Ты тоже не открываешь рот. Почему я вас слышу?

— Пасть не открываю, — поправила Рыжуля. — Ты о ментальном, мысленном общении что-нибудь слышала?

Алька кивнула. Она обожала фантастические романы Беляева¹, рассказы Бредбери² и кое-что знала о таком способе общения.

— Именно так мы и говорим с тобой. Твой мозг воспринимает нашу мысленную речь так, словно мы произносим слова вслух. Наши голосовые связки не предназначены для воспроизведения человеческой речи. Одевайся. По дороге к дольмену мы всё объясним.

— Да, — подхватила ворона. — Разве не ты, только вчера, жаловалась бабушке, что в мире не осталось больше тайн. Вот он шанс увидеть чудо! Не упусти его.

Аля снова тряхнула головой: говорящие ворона с лисой действительно за гранью понимания. Эти персонажи из сказки зовут её к какому-то Древу Познания. Почему бы не рискнуть? Она сбросила пижаму и стала быстро одеваться. Футболку заправила в спортивные штаны, путаясь, завязала шнурки на кроссовках. Аккуратно и бесшумно спустилась из окна в сад. Трава заглушила шаги.

— Молодец, — похвалила ворона. — Быстро собралась.

— Пойдёшь за мной. Кара полетит следом, — пояснила лиса и неторопливо направилась со двора. За ней, стараясь не отставать, пошла Аля.

***

Каждое лето Алька приезжала к бабушке и дедушке в деревню и все каникулы проводила у них. Она с радостью возвращалась в это красивейшее место Краснодарского края — долину Пшиш. Село Кишуг расположилось в живописном месте, вдоль реки Агоя, текущей между холмами, покрытыми густым лесом. Небольшой переулок из десятка строений спускался прямо к реке. Дом дедушки стоял на холме. С него открывался замечательный вид на лес. В доме, сложенном из камня, было прохладно летом и тепло зимой. В уютном дворе для единственной внучки Алексей Кириллович соорудил целый детский городок: качели, песочницу с грибком, деревянную горку и настоящий домик для кукол. В переулке Ольховом других детей не было — малышке приходилось играть одной. Так получилось, что на крохотной улочке жили одни пенсионеры. Когда Аля подросла, бабушка стала изредка отпускать её к детям на соседнюю улицу.

Аля всегда с нетерпение ожидала наступление лета. Ей нравилось жить в деревне. Озера, таинственный лес — всё это притягивало, как магнит. Недалеко от села, возле реки, стояли старинные каменные постройки — дольмены. У самого большого, рассказывал дедушка, только крышка весила около двадцати тонн. Остальные поменьше, но все они имели четыре стены, крышу и круглое входное отверстие, обращённое на восход солнца. Аля с друзьями часто ходила к дольменам, ей нравилось находиться рядом с ними. Соприкосновение с тайной будоражило воображение, какое-то неуловимое очарование витало над древними камнями. Алька прочла всё, что смогла найти о «богатырских хатках», как их называют местные жители. Из книг узнала, что дольмены возвели четыре с половиной тысячи лет назад из мелкозернистого песчаника. Плиты весом в несколько тонн непонятным образом доставляли за несколько километров от мест выработки к месту установки. Она интересовалась у своего дедушки Алексея Кирилловича:

— Как могли древние люди притащить издалека и поднять в горы такие тяжеленные плиты?

— Никто не знает. Даже сейчас, имея подъёмные краны и вертолеты, это сложно сделать.

— И что, никто-никто не разгадал, как они сумели совершить такое?

— Никто. На нашей планете ещё много тайн — тебе есть чем заняться, — улыбнулся дедушка, зная страсть своей внучки к загадкам. — По всему Закубанью десятки этих сооружений. Вдоль рек Пшиш и Аше — царство этих древних мавзолеев. А знаешь, Алечка, дольмены есть в Индии, Франции, Палестине, Италии, Дании, а также в Скандинавских странах.

— Я думала они только у нас. Дедуль, а почему ты назвал дольмен мавзолеем?

— Да это так, одно из предположений учёных. Они думают, в них хоронили людей.

— Брр…, а почему наши пустые? — Аля поёжилась, но глаза по-прежнему горели любопытством.

— А вот с косточками-то проблема. В большинстве богатырских хаток никогда не находили скелетов. — Алексей Кириллович погладил подбородок. Он недавно сбрил бороду, а привычка осталась. Глянул на внучку, рассматривающую иллюстрации в книге, потом в окно на лес, темнеющий вдали.

«Никогда не надоест любоваться красотой природы».

Их улочка петляла, спускаясь к реке. В общем-то, улицы в привычном понимании не было. Все строения стояли далеко друг от друга, каждый на небольшом возвышении, а между усадьбами, огороженными сеткой-рабицей³, лентой извивалась грунтовая дорога. В юности он тоже интересовался дольменами. Оказывается, и Альке тайны богатырских хаток не дают покоя.

Алексей Кириллович когда-то работал учителем географии в школе. Он всегда терпеливо отвечал своей любознательной внучке на нескончаемые вопросы и никогда не раздражался. Аля посмотрела на крепкую, высокую фигуру деда на фоне окна.

Он обернулся, почувствовав её взгляд. «Явно чем-то встревожена, но причину скрывает».

Аля морщила лоб, размышляя: «Какое-то странное слово доль-мен».

— Дедушка, а ты случайно не знаешь, что означает дольмен?

— Знаю и неслучайно. Я вырос в этих краях и школьником писал реферат о богатырских хатках. Думаешь, тебя одну они заинтересовали? Название дольмен составлено из двух бретонских слов: «doe» — стол и «men» — камень, то есть — каменный стол. Разные народы называли их по-разному: мингрелы — «одзвале» (вместилище костей), адыги — «испыун» (дом карлика), абхазы — «адамра» (могильные дома). Ученые так и не смогли точно выяснить: для чего строились дольмены — ровесники пирамид? Просто приняли версию — это древние каменные гробницы. Внутри дольменов иногда находили кости, утварь, оружие. Камень, из которого они сделаны, плохо поддается даже современным методам обработки. Плиты построек пригнаны так плотно, что нет зазоров.

— Точно. Мы с Максом пыталась просунуть нож между камнями. Фиг вам. Только ножик поломали. Чем только строители их скрепляли?

— А ничем. Плиты подогнаны идеально, между ними нет зазоров. Нынешним бы строителям поучиться у предков, — Алексей Кириллович хмыкнул, вспомнив упавшую стену нового магазина в их селе. «Бракоделы чертовы». — Он присел на диван к внучке.

«Раньше не расспрашивала о домиках карлика так подробно».

Глянул на ещё незагорелое лицо Альки, на необычные глаза, чуть вздернутый нос и упрямо сжатые губы.

«Так и есть что-то задумала».

— Дедуль, и это все загадки?

— А тебе мало? Назову ещё. Если дольмены служили могильниками, то зачем нужна такая чудовищная массивность стен и крыши? Все выходные отверстия обращены на восток. Почему? Чтобы первые лучи солнца сразу попали в дольмен? Зачем? — Алексей Кириллович прищурил глаза и вопросительно посмотрел на внучку. — Твоя версия?

— Дольмены в роли обсерваторий. Отмечали, когда солнышко всходит, — проявила знания Аля.

— Это вряд ли. Все хатки установлены в поймах рек, не самоё удобное место для наблюдения. И самое удивительное в дольменах — это радиация. Она везде. И внутри, и снаружи радиационный фон повышен. Прямо ракетный полигон, а не куча камней. При этом одни люди возле них испытывают страх и тревогу, а другие подъем сил и возбуждение.

Аля забеспокоилась:

— А это не вредно? Мы там часто гуляем, не заразимся? Мне нравится играть возле хаток.

— Не волнуйся, не заразишься, — улыбнулся Алексей Кириллович. — Радиация небольшая. А ещё возле дольменов замедляется время…

— Вот, — перебила Алька деда, обрадовавшись. — Я же говорила, время пролетело незаметно, а вы ругали меня. Почему я так долго бегала в лесу? Почему ужин пропустила?

— Не выкрутишься, хитрюга. Время там замедляется, а не ускоряется, — засмеялся Алексей Кириллович. Ну и последнее: возле хаток ученые измерили радиомагнитный фон — он тоже повышен.

Аля закусила губу, вспоминая, что она знает о магнитных полях, но безуспешно. Кроме магнитного полюса земли и обычного магнитика на холодильник ничего в голову не приходило.

Дед укоризненно покачал головой.

— Понятно, в школе плохо физику учила.

***

Алька вспоминала этот разговор с дедушкой, торопливо шагая за лисой по белесому от утреннего тумана лесу.

«Я не упущу возможность, хотя бы приоткрыть завесу тайны над дольменами?

— Ну, что я говорила тебе — это необыкновенное человеческое дитя, — обратилась ворона к лисе.

— Ты права, Кара, — согласилась Рыжуля. — Будем надеяться, что она окажется ещё и храброй.

Алька зазевалась, тонкая ветка берёзы хлестнула по лицу. От боли девочка вскрикнула и возмутилась:

— Вы что, подслушивали мои мысли?

— Ты тоже слышишь наши, — парировала ворона. Птица уселась на ветку ясеня и щелкнула клювом.

Аля тронула горящую щёку и поёжилась от капелек росы, упавших за шиворот.

— Так значительно проще и легче понимать друг друга, — добавила Рыжуля. — В древности люди умели мысленно общаться между собой. Потом утратили это умение.

— Они много чего утратили, — пробурчала Кара. — Деградировали окончательно.

Лиса подняла морду вверх и принюхалась к чему-то.

Альке стало обидно за человеческий род. Она несколько с пафосом произнесла:

— Почему деградировали? Наша цивилизация развивается. От каменного века, когда мы бегали в шкурах, добрались до космоса.

— Ха-ха-ха, — изобразила язвительный смех Кара.

Алина с любопытством наблюдала за появлением в круглых глазах вороны почти человеческого выражения.

— Вам, когда-то разговаривающим без слов, силой мысли, передвигающим огромные камни, понимающим язык птиц и зверей, знающим, что необходимо каждому растению, умеющим за секунды перемещаться на большие расстояния — хвалиться ракетами, словно калека, инвалидной коляской — стыдно! Вся ваша нынешняя цивилизация — это накопление хлама и загрязнение природы. Все ваши научные достижения — ничто перед прошлыми возможностями! — воскликнула Кара.

— Люди это умели? — удивилась Алька и обняла себя за плечи. От утренней свежести она немного озябла. — Могли перемещаться без машин и самолетов? Строить без механизмов и кранов? Вот значит, как они соорудили дольмены.

Ворона спикировала на нижнюю ветку ближе к девочке.

— Именно. А ещё ваши предки растили урожай овощей и фруктов без химии и ровно столько, сколько нужно, не более. И берегли планету, не делая ничего лишнего. Человеку на самом деле не нужен громадный дом, куча тряпок, избыток пищи. Вы не общество потребления — вы общество уничтожения планеты! Всё, чем вы себя окружаете, вырабатывается и берется либо из недр, либо с поверхности земли, а избыток выбрасываете в мусор.

— Что же делать? — поинтересовалась Аля, смущённая такими обвинениями. — Знаете выход из этого тупика? Я всего лишь подросток, а вы говорите со мной о таких проблемах. Что я могу сделать?

— Планета накажет людей, если они не одумаются, — пробурчала Кара. Но лично ты можешь оказать ей большую услугу: не дашь засохнуть Древу Жизни и Познания. Пока оно живое — ваш мир не рухнет в пропасть.

На мордочке лисы появилась смущённая гримаса.

— Кара, не стоит пугать девочку.

Ворона взлетела с ясеня, снова осыпав девочку, капельками воды.

— Отдохнула?

Алина кивнула и осмотрела себя — белые кроссовки стали грязными, а джинсы до колен промокли от росы.

— Время уходит, — заволновалась Рыжуля и нервно стукнула хвостом по влажной траве. — Срежем путь. — И не оглядываясь на девочку, потрусила по едва заметной тропинке.

Аля, наклоняясь ниже, уворачиваясь от веток, перегородивших дорожку, поспешила за ней.

— Мы пришли, — неожиданно сообщила ворона.

Впереди показался тёмный силуэт дольмена.

— Скорее! — крикнула лиса и побежала вперед.

Алька помчалась за ней. Они успели пролезть во входное отверстие строения в последнюю секунду. Первый луч солнца коснулся камня и осветил внутренность дольмена.

— У нас есть только две минуты, чтобы открыть портал, — сказала Кара. — Видишь, на каменном полу и далее на стене цепочку птичьих следов — эта дорожка вход в портал. Просто иди по ним.

Первой по дорожке из застывших в камне птичьих следов побежала Рыжуля. К огромному удивлению Али она растворилась в серой глыбе камня, как в воде. Лиса прошла сквозь стену.

Ворона толкнула девочку в ногу клювом.

— Ну же.

Аля робко шагнула и почти сразу уперлась в камень.

— Попробуй ещё раз, — посоветовала Кара.

Алька отошла назад и снова направилась к стене. Не рассчитав, ударилась о камень и рассекла лоб. Потекла кровь, алые капли упали на каменный пол и тут же впитались в него, будто в землю.

— Я не ошиблась — ты садовница. Видишь, камень принял твою кровь. Почему же не открывается портал? — задумалась Кара.

Из стены показалась Рыжуля.

— Что, не удается пройти?

— Как видишь! — сердито ответила Кара и досадливо махнула крылом.

— Ты не обманулась? Девочка действительно садовница? — заволновалась Рыжуля.

— Мы же наблюдали за ней — все признаки присутствуют, да и камень принял её кровь, — размышляла ворона, вышагивая по дольмену.

Альке показалось смешным хождение птицы, не удержавшись, она прыснула в ладошку.

— Она не верит. Вот в чём дело! — воскликнула Рыжуля и оглянулась. — Время ушло. Сегодня уже портал не пройдем. У нас осталось два дня. Значит, нужно ей всё объяснить.

— Что объяснить? — поинтересовалась Аля. — Да вы мне вообще ничего не рассказывали.

— Люди раньше могли проходить порталы. Дольмены, как вы их называете, — это пункты отправления в разные миры. И только некоторые люди, мы их называем садовниками, попадают в Первичный мир. Дольмены специально сделаны массивными, чтобы при перемещении тела энергия гасилась камнем. Поэтому и вход маленький, и все отверстия обращены на восход солнца. Утром накопление энергии идёт лучше. Радиационный и магнитный фон до сих пор остался в дольменах и вокруг их. Садовники проходили в Первичный мир и поливали Древо Познания, которое своими невидимыми корнями, ветвями пронизывает миры и питает их. Древо, как кровеносная система в человеке, снабжает миры энергией мысли и сознания. Если оно погибнет, миры перестанут развиваться. Древо давно не поливали: мы уже сто лет не можем найти садовника.

— Почему? — удивилась Аля. — И отчего вам самим не полить дерево?

— Всё не так просто, — сверкнула красным глазом Кара. — Поливают не водой, а кровью, а у нас она старая и дряхлая — не оживит дерево. Кровь — носитель жизни. Мы — хранители Древа. Раз в полгода род садовников присылал к нам одного из своих, и дерево цвело. С каждым годом, а потом и веком, количество садовников всё уменьшалось, пока не иссякло совсем. Дерево без жидкости и энергии впало в анабиоз. Миры, не получая подпитки, начали разрушаться. Мы были вынуждены покинуть Первичный мир и отправиться на поиски, — объяснила ворона.

— То, что мы обнаружили, потрясло нас. — Рыжуля тряхнула головой, отгоняя жуткие воспоминания. — Люди деградировали, планета заражена химией, ведуны и волхвы исчезли. Род садовников прервался, а знания безвозвратно утеряны. — В голосе лисы чувствовалась горечь и боль. — Мы смогли найти потомков садовников, но большинство оказались глухи и не воспринимали нашу речь. Их кровь более не была животворящей. Много лет мы потратили на твои поиски. Ты ведь сама знаешь, что в тебе скрыта сила? — склонив белую голову набок, осведомилась Рыжуля.

— Все говорят, что у меня «чёрный глаз» — я стараюсь не злиться и не желать плохого, а то оно сбывается, — пожаловалась Алька, радуясь, что можно хоть с кем-то поделиться своими переживаниями и тревогами.

Жёлтые глаза лисы ласково засияли.

— Но ты часто желала хорошее, и оно тоже сбывалось. Ты называешь это подарками и скрываешь от всех свой дар.

— Откуда вы знаете? — удивилась Аля.

— Мы наблюдали за тобой, — пояснила Кара и стала деловито перебирать перья клювом.

— Тебя обожают животные, рядом с тобой оживают растения. Ты быстро гасишь конфликты, хотя, можешь и разжечь их. В тебе есть сила, позволяющая это делать, — добавила Рыжуля.

Алька вспомнила, как впервые поняла, что она не такая, как другие дети. Это случилось в детском саду. Ей исполнилось пять лет. С лучшей подругой Катей она лепила куличики из песка. К ним подошёл мальчик из старшей группы и растоптал их куличи. Катя громко заревела от обиды, Аля попыталась вытолкнуть хулигана из песочницы, но он больно заломил ей руку. Она охнула и села на песок. Мальчик довольно улыбнулся и отправился в свою группу. Алина посмотрела ему в след и представила: вот он падает и разбивает нос. Неожиданно их обидчик споткнулся на ровном месте и действительно разбил лицо в кровь. Почему-то она сразу осознала — это её вина. Второй случай произошел в первом классе. Сосед по парте Вовка вырвал лист из её учебника. От ярости, затопившей душу, у Альки потемнело в глазах.

Она со злобой пожелала: «Пусть он сломает руку, раз испортил книжку».

Одноклассник, убегая от неё, зацепился ногой за книжный шкаф и рухнул в проход между партами. Жуткий звук треснувшей кости и полный ужаса и боли крик Вовки, Аля запомнила навсегда.

Тогда она сильно испугалась: «Я не хочу быть гадкой и приносить страдания. Больше никогда, никогда не желаю плохого».

Аля пробовала желать хорошее, но из этого долго ничего не выходило. В их классе училась девочка-заика, когда она пыталась что-нибудь прочесть, над ней смеялись все ученики. В тот день учительница вызвала Свету продекламировать короткое стихотворение. Одноклассница бледная от переживания стояла у доски и мучительно пыталась произнести первую фразу. Алина зажмурилась и от всей души захотела, чтобы Света начала говорить ясно и чётко. И она заговорила: без единой запинки, поразив всех. Алина испытала огромную радость и была счастлива так же, как и сама Света.

«Это намного приятнее, чем приносить боль», — поняла Алька и стала незаметно делать «подарки» друзьям, знакомым и незнакомым людям.

Однокласснику, который боялся прыгать в высоту, подарила немного храбрости. Для плачущей на улице малышки устроила целое представление, уговорив двух воробьев опуститься к ней на ладони. Аля обнаружила: её слушаются птицы и животные, но только тогда, когда она сильно этого желает. Просто так, по заказу не получалось.

Анна Григорьевна, бабушка Али, как-то заметила: высаженные внучкой растения хорошо приживаются и обгоняют в росте, посаженные ею или дедом. Однажды она попросила Алю высеять морковь, редис и кабачки в июне. Каково же было удивление Анна Григорьевны, когда овощи, посеянные внучкой, обогнали в росте, посаженные в мае. С тех пор бабушка только Але доверяла пересадку комнатных цветов.

Анна Григорьевна уверяла: у внучки «зелёные руки», поэтому её слушаются растения.

Алька посмотрела на Кару.

— Я поняла: моё умение уговорить птиц опуститься ко мне на ладони, цветы не болеть, а деревья хорошо расти — это у меня от предков.

Ворона подтвердила:

— Да. Ты — садовница. Поэтому тебе не надо напрягать силы, когда ты занимаешься растениями. Твой дар заключается в том, что ты интуитивно знаешь, каким должно стать растение в будущем и просто даешь ему толчок к правильному развитию. Прежде чем построить дом, делают чертеж. Ты силой, заключенной в твоей крови, сообщаешь растению его будущий чертеж-облик. А вот когда ты пыталась повелевать животными, птицами и людьми, тебе приходилось прикладывать к этому все силы. Ты подключала резерв своего организма, только тогда получала нужный результат и даже не обратила внимания, что после таких экспериментов всегда заболевала.

Аля вспомнила: точно! Горло у неё заболело, после того, как одноклассница перестала заикаться. А после представления с птичками, она слегла с температурой. Грипп подхватила после танца двух собачек, организованного для плачущего мальчика.

— Что же мне теперь никому не помогать? — расстроилась Алина.

Рыжуля подняла мордочку, пытаясь заглянуть глаза девочки.

— Почему же, помогай, но научись сначала восстанавливать силы.

Алька присела на корточки и осторожно дотронулась до пушистой шёрстки лисы.

— А эта сила плохая или хорошая?

Рыжуля сморщила нос и фыркнула:

— От тебя пахнет духами — сбивает обоняние. А сила неплохая и нехорошая. Просто сила. А вот как её применять зависит от человека.

Аля чуть отодвинулась.

— Извини. А откуда берется сила?

— Она заключена в твоей крови и способна пробудить Древо. Это благотворно скажется на всех слоях мироздания и в первую очередь спасет ваш мир, — произнесла Кара.

Аля с опаской поинтересовалась.

— И сколько я должна отдать крови.

— Немного, граммов двести для начала, — чуть запнулась ворона.

— А потом?

— Пока мы не найдем ещё садовников, тебе придется раз в полгода после пробуждения дерева поливать его.

Рыжуля явно намеривалась что-то добавить, но промолчала.

Аля вздохнула:

— Иначе никак нельзя?

— Можно. Ничего не делать, и пусть твой мир катится в пропасть, — съехидничала Кара. — Ты не первая из клана садовников: одни нас не слышали, другие не желали отдать и капли своей драгоценной крови, третьим нравился мир такой, как есть.

Рыжуля, успокаивая девочку, потерлась пушистым боком о её ноги, и укоризненно посмотрела на ворону.

— Мне не нравится, — снова вздохнула Аля, вспомнив огромную свалку возле города, улицы, забитые машинами, грязный дождь с неба, оставляющий на листьях растений ожоги.

— Замечательно, завтра попробуем снова, — оживилась лиса, в глазах сразу зажегся желтый огонек. — Теперь возвращайся домой.

Рыжуля пошла по цепочке птичьих следов и быстро растворилась в стене.

— Приходи сюда перед рассветом — мы будем тебя ждать, — произнесла Кара и тоже исчезла в стене.

Аля огляделась по сторонам: кроме этих черточек на полу и стене других узоров внутри дольмена не было.

«Мы считали их рисунками, а оказывается — это проход в другой мир, — размышляла она, трогая шершавые стены дольмена. — Как произошло, что люди утратили знания?»

Алина поверила белой полусказочной вороне и седой лисе. Ей исполнилось всего тринадцать лет, но она осознавала: путь, по которому движется человечество, ошибочен. Люди превратили дольмены в погребальные камеры. Где-то в глубине родовой памяти они помнили о пути в прекрасные миры и стали оставлять своих умерших в дольменах, как бы отправляя их из этого мира в другой. Она выбралась из каменного сооружения и отправилась домой.

***

Аля гостила у бабушки и дедушки каждое лето.

После возвращения в город прошлой осенью узнала, что родители развелись.

Впервые отец не приехал за ней в деревню. Дедушка привез Алину в город на старенькой «семерке». Они поднялись на третий этаж. Аля открыла дверь своим ключом. В квартире стоял странный нежилой запах. Девочка поморщилась и распахнула окна настежь. От предчувствия непоправимой беды сжалось сердце.

— Дедуль, а где папа? Он же вечно сидел у компьютера.

Отец Али часто работал дома. Игорь придумывал компьютерные игры, рекламные слоганы и редко находился в офисе. Дочь привыкла, что он рядом. Она прошла в кабинет отца и замерла: комната оказалась почти пустой. Ни компьютерного стола, ни самого компьютера, ни его любимого мягкого дивана, ни замечательного кресла-качалки, которое он называл «думалкой», — ничего не было. В углу сиротливо стояла старая бамбуковая этажерка с детскими книжками. Алька любила приходить в его рабочую комнату и читать книги, сидя в кресле.

— Что случилось? — У неё затряслись губы, на глаза навернулись слезы. — Папа умер?

Алексей Кириллович кинулся к перепуганной внучке.

— Господи, Алечка! Не плачь, он жив и здоров.

Хлопнула входная дверь. На пороге показалась постройневшая, молодевшая мать. Она схватила дочь в охапку.

— Алька! Вытянулась, загорела, похорошела. — Мария чмокнула её в щеку и обернулась к отцу. — Пап, я на минутку. Еле вырвалась с работы. Ты останешься до вечера или поедешь домой?

— Поеду. На перевале к вечеру обещали дождь, а у меня плохая резина.

— Жаль. А как там мама?

— Хорошо. А вот Алине зря не рассказали. Нехорошо поступили, как трусы, — рассердился Алексей Кириллович.

Алька еле слышно прошептала:

— Мама, что вы мне не сказали?

Мария суетилась и прятала глаза.

— Солнышко, я всё объясню… потом… Ничего страшного не произошло. Ты разложи чистые вещи на полки в шкаф, а грязные закинь в стиральную машину. Обед разогреете. Я побежала. Пока, папа. Маме привет. Доча, увидимся вечером.

Аля, недоумевая, наблюдала, как мать старательно отводит от неё взгляд, красит губы, глядя в зеркало, висящее сбоку от вешалки. Мама выглядела и даже пахла по-другому: новая прическа, новая одежда, украшения. Даже на её неискушенный взгляд наряд стоил очень дорого. Алина ростом и статью пошла в дедушку, а мама крохотная, изящная, как бабушка.

Закончив красить губы, она помахала им рукой и скрылась за дверью.

— Дедушка, — в голосе Али явственно чувствовалась паника.

— Алечка, пусть мама сама расскажет, — Алексей Кириллович запнулся: лицо внучки стало бледным до синевы. — Черт бы побрал твоих родителей! Сами натворят и в кусты, а мне, что делать? Живы и здоровы они, только разбежались по разным углам.

— Как это? — растерялась Аля, невольно представляя родителей, стоящих в углу, но в разных комнатах.

— Разошлись. Твой отец снимает где-то квартиру, а твоя мамочка, моя доченька бестолковая, снова замуж собралась, — сердито проворчал Алексей Кириллович. — Только тебе не о чем беспокоиться: они как любили тебя, так и любят. — Давай-ка поставим чаёк и спокойно поговорим.

Алька, оглушённая новостью, поплелась на кухню и, как робот, уселась на табурет.

— То есть папа тут больше не живёт?

— Да.

Дедушка брезгливо поморщился: везде лежал слой пыли. «Понятно, дочь не жила здесь всё лето».

Он взял тряпку и тщательно протёр стол, сполоснул посуду. Закипел чайник. Алексей Кириллович разлил кипяток, опустил пакетики чая в кружки. Не найдя в холодильнике ничего съестного, разозлился: «Знала ведь, что привезу дочь, могла бы приготовить и навести порядок!»

Он покосился на бесцветное лицо внучки — сердце сжалось от боли.

— Ты посиди, а я сбегаю в магазин, возьму, что-нибудь покушать.

Алька безучастно смотрела в окно.

Вернувшись через двадцать минут, он застал внучку в той же позе.

— Алечка, отец больше не живёт с вами, но когда захочешь увидеть его, позвони и он приедет. Погуляете в парке, побеседуете.

В душе Альки образовалась огромная чёрная дыра, она всё разрасталась и разрасталась. Стало больно дышать.

— Он и так редко находил для меня время, а ты говоришь, приедет… погуляет… Его больше не будет с нами, а чужой дядька будет тут шляться. — Алька заплакала злыми слезами. — Не хочу их никого видеть. Можно, я уеду с тобой обратно?

— Я бы с удовольствием взял тебя, но мама не позволит. Не переживай так. Потерпи немного и станет легче.

— Не станет! — рассердилась Алька. — Они отправили меня к вам и слова не сказали. Им всё равно, что я чувствую. Только о себе и думают!

Алексей Кириллович присел рядом, обнял внучку.

Конец ознакомительного фрагмента.