Невеста темного колдуна. Маски сброшены

Наталья Андреевна Самсонова, 2018

Вторая половина Отбора менталистов пройдет при дворе, под личным патронатом королевы. Среди придворного хаоса Грета должна услышать свое сердце и спасти любимого. Либо дать ему окончательно погибнуть…

Глава 4

Весь следующий день был посвящен письменным и устным экзаменам. Соискательницы находились в одной аудитории, и Грета насчитала всего тридцать человек. Странно, на золотой табличке еще не проявились баллы, но некоторых девушек с отбора уже убрали.

— Интересно, кто нас будет экзаменовать, — шепнула Тирна. — И что за вопросы будут — мы вчера на так наотвечали, что я спокойна как сытый дорф.

Грета только хмыкнула, утром, перед тем как выйти на завтрак, она лично отобрала у подруги все записки, заметки и прочую муть. Чтобы не возникло той ситуации, что была в самом начале.

— Сейчас вам раздадут листы, — Алистер появился неожиданно.

Слегка растрепанные волосы, небрежно завязанный шейный платок — у Греты перехватило дыхание от того, как хорошо выглядел некромант.

— На каждом листе будет ровно один вопрос, на который вы должны дать четкий, развернутый ответ. Ответ должен быть написан на том же листе, что и вопрос. Сколько у вас будет листов, столько раз вы должны написать ответ. Это понятно?

— Да, дерр Ферхара, — нестройно прогудели соискательницы и два соискателя.

— Тогда начинаем, — некромант хлопнул в ладоши и перед каждой соискательницей появилось по стопке листов, перо и чернильница.

— Разрешите обратиться? — негромко произнес Лазар, — у меня два одинаковых вопроса.

— И у меня, — зазвучало из разных концов аудитории.

— Ничего страшного, просто отвечайте, — усмехнулся некромант.

Через сорок минут Грета была близка к истерике — вопросы чередовались. Она исписала уже двадцать листов, в которых семь раз были описаны магические аномалии, семь раз их же классификация, четыре раза Черная Порча и дважды она ответила вопрос о количестве высшей знати Кальдоранна с пофамильным перечислением оной.

— Да вы что, издеваетесь что ли?! — закричала одна из соискательниц и вскочила, — я не могу писать одно и то же! Одно и то же!

Она вся тряслась, лицо пошло некрасивыми пятнами. Грета смотрела на нее и понимала, что еще немного и она сама так же вскочит, закричит и затрясется.

— Вы можете обратиться к целителю, он ждет в коридоре, — благожелательно произнес Алистер.

— Я хочу, чтобы это закончилось, — низким, вибрирующим голосом произнесла соискательница.

Грета ее узнала. Та самая, что грохнулась в обморок в коридоре. Действительно, слабые нервы у человека.

«Хотя, я и сама к этому близка», — одернула себя Грета.

К соискательнице подошел целитель и вывел ее из аудитории под руки.

— Время подходит к концу, — негромко произнес Алистер.

Грета посмотрела на свои незаполненные листы и поняла, что этот экзамен она провалила — несмотря на большое количество уже заполненных бумаг, ее стопка была прежнего размера. На глаза навернулись слезы, она же старалась, пыталась, прыгала выше головы и штудировала мамины конспекты. А провалится из-за ерунды, из-за слишком медленного письма. Кто бы знал, что на отборе будет в цене скоропись!

«Ну и дорф с ним. Тут я точно сделала все, что смогла», — утешила себя Грета и, утерев выступившие слезы, принялась собирать бумаги. На всякий случай просмотрела все не отвеченные листы — вдруг есть какой-то вопрос на который ни разу не дан ответ — и, не найдя такого, успокоилась.

— Сейчас у вас заберут листы.

— Нет! Подождите! — вскрикнула соискательница за спиной Греты. — Мне осталось чуть-чуть!

На мэдчен Линдер снизошло абсолютное спокойствие. Как в столичном Храме — покой, благодать, тишина. Тирна, сидевшая по соседству, нервно кусала палец и гневно пыхтела, ей оставалось три или четыре листа.

— Где-то восемь соискательниц ответили на все вопросы, — шепнула подруга. — Дорф, в чем же смысл?

— В умении выполнять приказ не обдумывая его и не обсуждая? — предположила Грета. — Я не смогла. Но честно пыталась.

— Да я тоже не особо-то смогла — сокращала слова так, что уже и самой не прочесть, — вздохнула Тирна. — Что ж завтра-то будет?

— Не представляю, — покачала головой мэдчен Линдер, — не представляю.

Листы исчезли так же быстро, как и появились. Все соискательницы и соискатели разом загомонили, кто-то расплакался, кто-то очень недобрым словом поминал Ее Величество. А кто-то, как и Грета, сидел с глуповатой полуулыбкой.

— Соискатели и соискательницы, сейчас у вас обед. Затем вам следует подготовиться к завтрашнему выступлению, — некромант сделал внушительную паузу, — вы должны будете аргументированно объяснить Ее Величеству, почему именно вы достойны занять место придворного менталиста.

— Что ж, это наш шанс, — довольно улыбнулась Тирна. — Что? Я не представляю аргумента крепче, чем стая дорфов и щенок бейра. У Карамельки, кстати, появились валики.

— Кто появился? — поразилась Грета.

— Будущие крылья, — закатила глаза Тирна. — Вообще, как я поняла, ей расти осталось три-четыре недели. Скоро она начнет резко увеличиваться в размерах.

— И встанет на крыло, — мэдчен Линдер покачала головой, — я так и вижу эту картину — королевский парк, по которому вальяжно прогуливаются дорфы, а над ними рассекает красавица бейра со свежепойманным кроликом в лапах.

— Или они дружно лопают загнанную косулю, — хмыкнула Тирна. — Вообще, я думаю, что дорфы будут патрулировать коридоры дворца.

— И сторожить покои будущего наследника или наследницы, — кивнула Грета. — Их не подкупить. Думаю, нам стоит выступать вместе.

— А можно? — усомнилась подруга.

— А если не спрашивать, то кто ж запретит? — улыбнулась Грета. — Давай пообедаем на балконе?

— Кто-то не хотел злоупотреблять, — поддела ее подруга.

— Но кто-то пообещал нам ванную комнату прикрепленную к спальне, — пожала плечами Грета, — и не сделал. Значит, мы оккупируем балкон. Да и стаю кормить как-то надо, Финли худеет…

— Карамелька от голода плачет, — подхватила Тирна, — полностью с тобой согласна, надо идти на балкон.

В аудиторию вошли целители. И дерр Ферхара, повысив голос, спросил, не требуется ли кому экстренная помощь. Только в этот момент подруги обратили внимание, что окружающие выглядят весьма и весьма бледно.

— Такое ощущение, — шепнула Грета, — что часть экзамена прошла мимо нас.

— Ага, и даже по краю не цепанула, — поддакнула Тирна.

— Вам нужна помощь? — вкрадчиво поинтересовался невысокий, молодой мужчина в светлой мантии целителя.

— Благодарю, нет необходимости, — тут же отреагировала мэдчен Линдер.

— Я все же настаиваю, вы подверглись сильному ментальному воздействию, — прищурился целитель.

— Мы совершеннолетние, — жестко произнесла Тирна. — А значит имеем право отказаться от врачебной помощи. Вы помните этот раздел медицинского свода правил?

— Да, — коротко кивнул целитель. — Хорошо помню. Как помню и то, что могу отказать в лечении, если пациент ранее не принял помощь.

— Вот и славно, — подытожила Грета и потянула подругу за собой.

В этот раз в комнату они вернулись своим ходом. Мэдчен Линдер осторожно посматривала по сторонам и нервно постукивала ладонью по бедру. Ощущение чужого, пристального взгляда сводило с ума.

— Мне кажется, что за нами следят, — сказала она наконец.

— М? Но ты сама говорила, что есть прослушка, — пожала плечами ничем не впечатленная Тирна. — Может, оно?

— А, да, может быть, — кивнула Грета. — Значит, ты не чувствуешь?

— Нет, не больше чем обычно.

Закрыв за собой дверь комнаты, мэдчен Линдер прислушалась к себе и поняла — чтобы это ни было, оно осталось в коридоре. Приоткрыв дверь, она выглянула и сама себе кивнула — показалось.

«Дикки, ты что-нибудь чувствуешь?», — решила она удостоверится.

«Чувство голода», — спокойно ответил дорф. — «Больше ничего. В коридоре живых нет, проходил… или пролетал? Не знаю, но там был не-мертвый. Быстрый».

Кивнув сама себе, Грета облегченно выдохнула. Видимо уже перенервничала и Дони или Теля восприняла как опасность.

— У тебя было такое сосредоточенное лицо, — негромко сказала подруга.

— Да что-то мне было неспокойно, а теперь все хорошо. Уточнила у Дикки.

Она посмотрела на подругу, а та продолжала вертеться перед зеркалом и прихорашиваться. И у Греты не было сомнений, что все это только ради призрачной надежды встретить Телайлу. А учитывая, что подруга верит — письмо передано… Совесть, и без того неспокойная, заболела особенно сильно.

— Мне нужно кое-что сделать, — решилась наконец мэдчен Линдер, — я открою тебе путь на балкон, а сама отлучусь. Это быстро.

— Хорошо, — подруги хитро подмигнула, — полагаю, это связано с одним обаятельным и привлекательным менталистом.

На пару секунд Грета замерла, пытаясь понять, какого менталиста имеет ввиду подруга. И только через полминуты она поняла, что речь идет о некроманте. Просто у Тирны не вся информация.

— Да, вроде того. Но это секрет.

Выпроводив Тирну, Карамельку и Финли, мэдчен Линдер решительно покинула комнату. Она собиралась найти Теля или Алистера и передать, наконец, письмо.

Сосредоточившись, она попыталась позвать призрака. И вскрикнула, ощутив чье-то ледяное прикосновение.

— Наконец-то, — протянул чей-то незнакомый, мужской голос. — Вот и ты.

Грета была готова. После того, как ее похитили, с легкостью вывели из празднующей толпы, она больше не расслаблялась. Училась заново доверять своей магии, училась за считанные секунды создавать невидимый, но очень плотный щит. Училась скрывать свою магию.

Вот и сейчас, услышав за спиной чужой голос, она укутала себя тонкой, незаметной волшебной пленкой. И только после этого позволила себе обернуться.

За спиной оказался Лазар. На нем была потрепанная форма, волосы взлохмачены, под глазами залегли глубокие тени. Он выглядел так, будто уже неделю не спал.

— Я не узнала тебя по голосу, — задумчиво произнесла Грета. Она немного расслабилась, но щит снимать не спешила.

— А ты никогда и не слышала моего настоящего голоса, — неприятно усмехнулся Лазар. — Как и твоя подруга из Малых Дорок. Или откуда она?

Сощурившись, мэдчен Линдер укрепила щит и процедила:

— Не твоего ума дело, откуда она. Дай пройти, у меня есть дела.

— Как и у меня, — широко улыбнулся Лазар, сделал длинный шаг в сторону и издевательски поклонился, мол, проходи.

Дорога была открыта, но Грета, напряженно улыбаясь, не спешила идти. Влив в щит максимальное количество энергии, она осторожно обошла Лазара и поспешила к лестнице. И уже через пять минут пожалела, что не приложила мерзавца чем-нибудь убойным — он ухитрился догнать ее и осторожно, почти нежно, перехватить руку с кольцом. Руку, которую она сразу перестала чувствовать.

— Ты благодаря этому управляешь дверьми? Я сразу заметил, что особняк непростой, — шепнул Лазар. — Теперь не сможешь, щит от физического воздействия хорош, но пропускает проклятья. Ну, проходи, проходи в мою комнату. Такой воровке как ты нечего стесняться мужской спальни.

Эта грубая ложь вывела Грету из себя, но все равно Лазару удалось втолкнуть ее в комнату. Она еще краем глаза заметила номер — двенадцать.

— Если ты посмеешь тронуть меня хоть пальцем, — холодно процедила мэдчен Линдер, — сильно пожалеешь.

— Разве я похож на дурака? Некромантскую подстилку, то есть, прости, невесту руками трогать, — оскалился Лазар. — Верни мое и разойдемся по-хорошему.

— Я не понимаю, о чем ты.

Грета огляделась. Она оказалась в такой же комнате-спальне, как и у них с Тирной. У двух кроватей были задернуты пологи. Три рабочих стола, один общий. С изящной лампой.

Короткий взгляд на окно подсказал, что выбить стекло и выскочить наружу не выйдет — изнутри были установлены ажурные решетки. Прорваться к двери? Только если удастся отвлечь соискателя, который прислонился к ней спиной.

— Долгих десять лет я шел к своей цели, — холодно произнес он, — ошибался, бросал, начинал сначала. И вот сейчас, когда остается лишь вкусить плоды победы… Сначала этот гребанный отбор, а теперь и ты со своей подружкой.

— Ты не хотел попасть на отбор? — Грета сложила руки на груди и едко добавила, — не верю. Еще скажи, что Алистер тебя силой участвовать заставил.

Но Лазар проигнорировал ее слова. Он криво усмехнулся и потер запястье так, будто оно болело.

— Присаживайся, Грета Линдер, жалкая недоучка, — подчиняясь его магии, стул сам собой выдвинулся.

Натянуто улыбнувшись, Грета порадовалась, что обстановка в комнате точно такая же, как и в их с Тирной спальне. И, садясь за общий стол, она будто случайно уронила на пол изящную лампу. Если за задернутыми пологами спят другие соискатели, то они должны проснуться.

— Ты забыла, недоучка? На ткань наложены чары беззвучия. Мои товарищи безмятежно спят и не проснутся, пока я им этого не разрешу.

— Так, хорошо. Учитывая нашу с Алистером ситуацию, я вижу единственную вещь на которую ты мог бы претендовать, — Грета криво улыбнулась и взмахнула онемевшей рукой, — кольцо. Сам хотел стать невестой некроманта?

— Очень смешно, очень. И могло бы меня даже уязвить, будь я моложе. Нет, ты украла у меня стаю, — он подался вперед. — Ты пришла и украла мой проект, мою жизнь, все мое! Но главное — как?! Кто тебе помогал? Как могла ты, соплячка, все это провернуть?!

Грета вздрогнула. Значит, ей не показалось и Лазар знает, что она не та за кого себя выдает. Что ж, главное не акцентировать на этом внимание. Пусть считает, что ей все равно, тогда и шантажировать не будет.

— Это ты притащил на отбор дорфов?! И бейра, — выдохнула она. — Но для чего? И почему коты были взрослыми, а бейр — щенок?

— На щенках проще всего отрабатывать ментальные удары, — усмехнулся Лазар. — Дохли они, правда, быстро. Но это решаемо. А вообще все это ерунда. И решать нужно совсем другое — ты должна вернуть мне стаю.

Внутренне сжавшись, она приготовилась отбиваться до последнего. Потому что Линдеры своих не сдают, а Дикки уже свой. И Тирна тоже часть семьи, пусть не кровью, но духом!

— Это ты мне должен, — огрызнулась Грета. — Я на тебя еще и в суд подам. Я только чудом осталась жива, как и Тирна.

— Твоей подруге ничего не угрожало, щенок был уже полудохлым. Да и не нужен он мне, пусть себе оставит.

От омерзения по коже побежали мурашки. В любых кругах, хоть аристократических, хоть трущобных мучить котят и щенят не поощрялось. А бейры еще и разумны. Но ему, Лазару, даже в голову не приходит посмотреть на это все с такой точки зрения.

— На что ты рассчитывал?

— Изначально? Уж не важно, пришлось переигрывать. И после всего — ты, — он покачал головой. — А как красиво могло получиться — устроитель отбора менталистов Ее Величество. То, что на отбор были доставлены дорфы — ее ошибка. А я пострадавший герой, ценой невероятных усилий подчинивший свору опасной нежити и спасший королеву из этой щекотливой ситуации. Это должно было стать моим триумфом.

— После которого на тебя бы с небес упал титул, деньги, признание и домик в предместьях, — прищурилась Грета.

— Бери выше, — расхохотался маг, — божественное обещание! Мне всегда было нужно только это.

— Что?

— Ваша святая королева каждый год просит у богини то одно, то другое. Потому что имеет на это право. В этом году условия буду выставлять я.

— Не будешь, — спокойно ответила Грета. — Не будешь. Я не отдам тебе стаю. Не хочу, да и не могу. Лидер дорфов мой фамилиар, а эти узы разорвать невозможно. Ты можешь убить меня, но, опять же, у тебя ничего не выйдет — стая сейчас не в особняке и со смертью Дикки они просто разбегутся.

Легко быть смелой, когда у тебя за спиной кто-то есть. Но сейчас… Сейчас ей было тяжело, потому что те, кто за спиной сами нуждались в защите. И если этом мерзавцу придет в голову убить ее, то за ней уйдет еще и Дикки. Да и Финли тоже пострадает.

— Значит, мне придется начать заново, — легко улыбнулся Лазар. — Не страшно. Я уже знаю кратчайший путь. Да-да, не надо так недоверчиво хмурится. Я правда-правда начну сначала. Правда, легализовать дорфов уже не удастся, ну да я что-нибудь придумаю. Тактика террора приносит плоды куда быстрей.

— Это противозаконно, — нахмурилась Грета.

— Благодаря мне, ты встала над законом, да, мэдчен Линдер? И теперь смеешь указывать кому и как поступать. Мило.

— Так. Ты решил начать сначала, значит, я могу идти, — Грета резко встала и Лазар расхохотался:

— Живой ты отсюда не выйдешь! Я убью тебя, связь фамилиар-хозяин убьет лидера дорфов и, как ты тонко подметила, стая разбежится. Для этих котов прайд — неестественное состояние. А я, проиграв отбор, отбуду в свое поместье. И начну сначала. Это будет очень быстро.

Грета стиснула кулаки и перепроверила наличие своего недоработанного щита. И вдруг, скосив глаза, увидела Телайлу. Он подмигнул и исчез. В этот же момент мэдчен Линдер вернулась за стол и выпустила за ментальный щит эманации страха и паники. Лазар довольно прищурился.

— Что-то мне не хочется умирать, — прошептала она. — Может, мы можем как-то иначе договориться?

— Узы неразрывны, — прищурился Лазар и добавил, — хотя и мне не хочется тебя убивать. У меня вообще нет тяги к убийству людей. И женщин.

— Это уже хорошо, — натянуто улыбнулась Грета. — Тогда, может быть я могу войти в долю? Ты хочешь получить божественное обещание, или что там? А я просто хочу пройти отбор. Пойми, Лазар, мы не знали о дорфах. Мы делали все, чтобы набрать как можно больше баллов. Это была чистая случайность…

Она говорила и говорила, а он молчал. Сверлил ее тяжелым взглядом, хмурился и о чем-то думал. А Грета все болтала, предлагала, уверяла, что не хочет умирать. Да и кто бы хотел на ее месте? Ей было очень тяжело смотреть только на Лазара, не искать взглядом Телайлу и не ждать появления Алистера. Наверное, именно поэтому, ощутив на своих плечах чужие ладони, она вскрикнула и, не успевая остановиться, ударила по Алистеру проклятьем.

От которого некромант даже не чихнул. Только усмехнулся, сбил с рукава золотые искорки и призвал для себя стул.

— Значит, тянула время, да? — с глухой яростью прошептал Лазар. — Знаешь, чего ты не учла? Это, все же, моя стая. Я не собирался ни умирать, ни создавать связь. Подчинение, Грета Линдер, подчинение. В любую секунду я могу убить любого из них. В том числе и твоего фамилиара. Как долго ты проживешь после этого?

— А ты? — с интересом спросил некромант. — Как долго проживешь ты, Лазарий Тиберий ван Хельман? И как долго проживет твоя дочь? Которую ты незаконно провез в Кальдоранн? Тебе еще придется объяснить, каким образом тебе удалось обмануть щиты. У нас за использование магии крови казнят.

Грета замерла. Изумленная, ничего не понимающая, она переводила взгляд с одного на другого. И пыталась хоть что-то вычленить из диалога. При упоминании магии у нее по спине пробежал холодок. Воистину, нет дара отвратительнее чем этот.

— Узнал, значит. Для некроманта нет ничего невозможного? — неприятно усмехнулся Лазар. — И ничего святого, да? Грета, а твоя подружка знает, что втрескалась в призрака? Ты сказала ей об этом? Или она по-прежнему считает Ферхару менталистом, а его призрачного прислужника — просто слишком занятым дерром?

— Это не твое дело, — вспыхнула Грета.

— Ну почему же, — улыбнулся Лазар. — Думаю, сейчас Тирна читает крайне занимательное письмецо. Моего авторства.

Мэдчен Линдер на секунду показалось, что из нее выбили весь воздух. И облегчение, которое она испытала при появлении Алистера, сменилось ощущением стыда, страха и вины. Как она посмотрит Тирне в глаза? Ведь со стороны может показаться, что она забавлялась, глядя как подруга страдает по призраку. По давно мертвому мужчине не способному составить пару живой женщине.

— Пусть читает. Читать полезно, — равнодушно бросил Алистер. — Я запретил Грете что-либо и кому-либо рассказывать. Так что перед подругой моя невеста чиста, как первый снег.

В ушах у Греты шумело. Она не могла припомнить никаких своих обещаний по этому поводу. Как не могла и представить, захочет ли Тирна разговаривать с ней.

— Что же до подчинения — дорфы освобождены от него, — так же спокойно продолжил некромант. — Или ты полагал, что обнаруженная стая не привлечет внимания? Что мы просто пожмем плечами и пустим все на самотек? Не-ет, они все были проверены скрытые проклятья в тот же день, что и обнаружены. И чтобы тебе стало еще чуть-чуть понятней — мои призраки обшарили твой дом сверху донизу, нашли все тайники и все записи. И все их уничтожили. Никто не повторит этот жестокий эксперимент.

Алистер взял безвольную руку Греты в свои ладони и принялся бережно, осторожно, снимать проклятье, заблокировавшее кольцо.

— Ты умен, ван Хельман, этого не отнять. Как не отнять и того, что самые умные люди допускают самые глупые просчеты. Ты хотел причинить вред моей жене, а это худшее из преступлений.

— А мне неважно, — криво усмехнулся Лазар. — Желаю тебе, некромант, сидеть и смотреть, как умирает твой ребенок. Желаю тебе, некромант, найти средство исцеления и в последний момент упустить его. Ваша королева исцелила всех смертельно больных детей Кальдоранна. На Келестин ее доброты не хватило. Я всего лишь хотел спасти дочь.

Ойкнув, Грета отняла у Алистера руку — чувствительность вернулась и сейчас пальцы будто крошечными иголочками покалывало.

— Вставай.

— Ал, — беспомощно позвала Грета, против воли в ней проснулось сочувствие к безумному экспериментатору.

— Сочувствуешь ему? — некромант ласково улыбнулся ей, — не стоит. Он сам виноват. Во всем. Его жена была беременна, когда он вынудил ее участвовать в весьма рискованном ритуале. В итоге женщина ослабла и погибла во время родов. Ребенок родился калекой и горе-отец бросился во все тяжкие, чтобы искупить свою вину. Вину перед погибшей женой. На саму девочку ему наплевать — ребенок живет с кормилицей и отца видел хорошо если пять раз.

— Чтобы ты понимал, — бросил Лазар.

— Я знаю, что в Келестине тебе предлагали помощь. Взамен ты должен был отдать исцеленную дочь в орден белаторов. Где девочку научили бы пользоваться той силой, что сейчас убивает ее. Но ты отказался.

— Я хотел, чтобы она была свободна!

Но этому не поверила даже Грета, слишком уж явно Лазар отвел глаза в сторону.

— Это было особенно обидно, калеку собирались принять туда, куда тебя не взяли, — в голосе некроманта звучало откровенное презрение. — Никогда не спеши судить, Грета, и жалеть. Я тоже вначале купился на всю эту драму. Но благоприобретенная мизантропия не позволила мне расчувствоваться. Хотя я уже был готов идти на поклон к Гарри и просить ее за бедную девочку.

— А что с девочкой-то будет? — тихо спросила Грета.

— Да ничего. Ей шестнадцать, она сбежала назад в Келестин как только ее безумный отец оказался заперт в моем особняке. Полагаю, сейчас она уже стала белатором.

Взвыв, Лазар подскочил на ноги и запустил в Грету сгустком грязно-зеленого, дымного проклятия. Дальнейшее можно было назвать лишь стечением обстоятельств — она выставила свой самый мощный щит, на который Алистер бросил свою охранку. И в итоге в ван Хельмана полетело его же, усиленное, проклятие. От которого он уклониться не смог.

— Мертв? — пискнула Грета.

— Почти, — уклончиво отозвался некромант. — Отнесу Гарри подарок.

Но уйти некромант не успел. Грета перехватила его за руку и, вложив в его пальцы письмо, спросила:

— Мора Вирстим притворяется королевой? Она надела свою брошь и я боюсь, что все могли это заметить. Просто, ну, я не вмешиваюсь. Но очень уж заметна эта муха в янтаре!

— Нет, Грета. Королева притворяется морой Вирстим, которая притворяется королевой. А мора Вирстим притворяется королевой, которая притворяется морой Вирстим и демонстративно пьет чай в парковой беседке. Узел лжи, в котором очень легко запутаться.

Некромант подхватил тело Лазара и исчез, дверь открылась, а Грета пыталась понять, кто кем притворяется, знает ли Тирна, что Тель призрак и что вообще сейчас произошло?!

В любом случае, оставаться в мужской спальне Грета не собиралась. И, собрав волю в кулак, толкнула дверь, приказывая особняку переместить ее на Морской балкон. Но артефакт чувствовал свою хозяйку куда лучше и переместил мэдчен в комнату, из которой можно было выйти на балкон.

«На первый взгляд все в порядке. Дикки и Финли делят на двоих кресло, Тирна курит. Вот ведь, и правда слово держит, смолит только когда меня рядом нет», — чуть успокоившись, Грета шагнула на балкон. И запнулась, увидев слезы на глазах подруги.

— Получила письмо? — спросила Грета.

— Да, — бесцветно ответила Тирна.

Дикки выпихнул с кресла Финли и соскочил на пол сам. Подцепил клыками Карамельку и попросил сестру открыть дорогу на луг.

Отправив зверье, Грета села в нагретое кресло и посмотрела вперед. На горизонте чернели тучи.

«Как и в моей жизни».

— Хочешь почитать? — спросила Тирна.

— Не особо. Мне довелось пообщаться с отправителем. Он подстерег меня, — вздохнула мэдчен Линдер.

— Когда ты собиралась мне сказать?

— Я ведь говорила, помнишь? Что это не моя тайна, — Грета не отрывала взгляда от горизонта. — Что мне нужно все обсудить с Телайлой и Алистером.

В гнетущей тишине Грета заказала крепленое вино и сырную тарелку. Она понимала, что это довольно опасный ход, она ведь ничего не ела. Но вместе с тем мэдчен Линдер не приходило в голову, что еще можно сделать в этой ситуации. Одно радовало — Тирна, хоть и молчала, но не спешила уйти. Цедила вино мелкими глотками и таскала с блюда острые сырные пластинки.

— Как он умер?

Вздрогнув, Грета виновато ответила:

— Я не знаю. Его было нельзя спасти и он остался рядом с другом. Но Тель отличается от других призраков — он помнит себя, может чувствовать и даже испытывает удовольствие от еды.

Тирна поставила на стол пустой бокал, прищелкнула пальцами и бутылка, взмыв в воздух, наполнила его рубиново-красным напитком.

— А когда ты собиралась поведать мне, что Ферхара все-таки некромант?

— Я долго не верила в это, — тихо сказала Грета и допила свое вино. — Очень долго. Потом уже… Я не буду врать, потом узнала. И мне никто не запрещал рассказывать. Просто ты уже стала моей подругой, лучшей и единственной. И я пыталась усидеть на двух стульях.

На горизонте засверкали молнии, поднялся ветер и перед балконом появилась радужная пленка колдовского щита.

— Я не знаю, как ко всему этому относиться, — выдавила Тирна. — Я же… Мне никто так не нравился, как он. И тут как обухом по голове — мертвый. Призрак. Подруга — лгунья.

— Тирна.

— Что «Тирна»? Где я не права?! — она горестно шмыгнула носом.

А Грета осторожно, не веря самой себе и своей идее, шепнула:

— А если он оживет?

— Если подселить призрака в человеческое тело, то уже через три дня оно сгниет, — фыркнула Тирна и, повинуясь ее воле, бутылка вновь разлила вино по бокалам. — Я не совсем из деревни. Пограничный городок Цал-Диртанн, место, куда сослали принца-некроманта. Он творил там все, что только хотел. И призраков там… слова приличного нет, чтобы это количество назвать. Так что я точно знаю — гниют тела.

— Я этого не знала, — спокойно ответила Грета, — но и говорила не о том.

— А о чем?

— А вот сейчас расскажу. Когда ты пошла на балкон я… Я отправилась искать Алистера. Но вместо него нашла Лазара, который оказался келестинским засланцем.

— Засранцем, — буркнула Тирна.

— Да, засранцем, — кивнула Грета. — Это он притащил дорфов, а на Карамельке и вовсе эксперименты ставил. Он пытался меня запугать и требовал, чтобы я вернула ему дорфов. Ну и в процессе выяснилось, что все это ему нужно, чтобы поставить Их Величеств в неудобную позу и вытребовать у них «божественное обещание», то самое, которое мора Дарвийская из года в год тратит на благо Кальдоранна. Вот.

— Забавно. А ему зачем?

— Там все сложно, — нахмурилась Грета. — Он хотел спасти дочь, но как-то странно — придумал громоздкий план, в то время как можно было обойтись малой кровью. Ребенок уже спасен, скорее всего. Или на пути к спасению. Но я веду к тому, что мы можем попросить у королевы это божественное обещание. И попросить Богиню облечь Телайлу плотью.

Отставив бокал, Тирна повернулась к подруге и с интересом спросила:

— И ты думаешь, что кто-нибудь к нам прислушается? Променять благо всей страны на благо одного человека — кто на это пойдет?

— Тот, кого спасут от смертельной опасности, — уверенно произнесла Грета. — За нашей королевой охотится убийца. Кстати, золотые карты мы получили из рук настоящей королевы — они демонстративно повесили мухо-брошку, чтобы все считали, что это не королева, а мора Вирстим. А мора Вирстим в это время пила чай в беседке и делала вид, что она — королева, в обличье моры Вирстим. Вот я и думаю…

— Погоди, у меня этот тройной обман еще в голове не уложился.

Тирна положила на стол руку и через полминуты там появилась еще одна бутылка вина.

— Так, все, продолжай.

— Мы должны попасть ко двору, вычислить убийцу, предоставить его королю и, когда нас спросят про награду, попросить облечь Теля плотью. Все просто.

— Очень просто, — вздохнула Тирна. — Как тебе это в голову пришло?!

— Да по аналогии с Лазаром, — смутилась Грета, — это его идея, которую я украла. Он-то хотел добиться этого с помощью дорфов, но у нас так не получится.

— Почему?

— Он не сказал этого прямо, — замялась мэдчен Линдер. — Но, мне кажется, предполагались жертвы. Дорфы должны были вырваться на свободу и потом он, Лазар, героически бы их подчинил.

— Глупо как-то, — с сомнением произнесла Тирна, — все же дорфы посреди закрытого особняка, в котором происходит отбор на придворную должность… Все бы всплыло! И куда раньше, чем Серая Богиня спустилась бы в Главный Храм. Да еще и Ферхара — некромант.

На последнем слове голос Тирны дрогнул и она поспешно сделала большой глоток вина. Грета сделала вид, что ничего не заметила. Ей казалось, что еще слишком рано для жизнеутверждающего «Ал хороший, добрый некромант. Не такой, как тот, который бушевал в Цал-Диртанне!». Сейчас подруга такое заявление не оценит.

— Ох, может быть он просто не думал об этом? — рассеянно отозвалась Грета, чьи мысли ушли довольно далеко от обсуждаемой темы.

— Не думал? Не-ет, он думал. И думал не один. Ты сказала, он келестинец, да?

— Да.

— И что, едва прибыв в чужую страну, он нашел, как протащить в некромантское логово дорфов?

Грета уставилась на Тирну и только развела руками — она совершенно не подумала об этом.

— У него должен быть очень высокопоставленный покровитель, — ошеломленно выдавила Грета. — Очень. Настолько, чтобы вышло подменить белок на дорфов и беспрепятственно посещать их.

— Хм?

— Дикки сказал, что одно время им бросали мясо. Я не придала значения, а сейчас думаю — это мог быть только сообщник. Сам Лазар искал зверинец, а кто-то другой подменил беличий корм на свежее мясо. В противном случае, что помешало Лазару привести свой план в исполнение?

— Мора Муха как-то обмолвилась, что с сотрудников взяты клятвы, — медленно протянула Тирна, — и они не могут подсказывать. Вот ему и пришлось искать зверинец самостоятельно. Это вроде как было сделано после утечки информации. Значит, Лазар точно не один. Вопрос в том, почему он не встретился со своим сообщником раньше чем тот даст клятву.

— И мы это вряд ли узнаем. Но как бы они делили приз?

— А если таинственному покровителю не нужен приз? Если ему нужен переполох? Мы знаем, что королеву хотят убить, так почему бы не перевести стрелки на келестинского шпиона? Лазутчика, протащившего на отбор опасную нечисть?

— Мы сейчас доразмышляем до всемирного заговора, — вздохнула Грета и утащила пластинку сыра.

— По меньшей мере это логично. Просто представь, как бы ты, всю жизнь прожившая в столице, протащила бы сюда дорфа?

— Я Финли-то не везде могу протащить, — буркнула Грета. — Не вышло бы. Тем более, что это было тайной частью испытаний. Защищенной клятвой, если верить твоим ушам. Почему мне никогда не удается ничего подслушать?

— Ты не задаешься такой целью, — пожала плечами Тирна.

Алистер Ферхара

Маленькая королева восхищала и раздражала одновременно. Некромант искренне сочувствовал ее супругу, который, забросив государственные дела, ходил за неугомонной по пятам. Укутавшись в невидимость и нервно сжимая в руках кинжал. И Алистер не мог с уверенностью сказать, кого именно хочет прибить король.

Дело в том, что заставить Ее Величество усидеть в защищенных покоях не мог никто. Даже мора Тамира, бросившая свои эксперименты с вареньем, не смогла утихомирить подругу. Некромант пришел к выводу, что этот сдвиг разума у Гарри произошел из-за беременности. Возможно, так действует естественный отбор и некоторые люди просто не должны иметь потомство?

Такие мысли он от себя гнал, но они возвращались. Все же Гарри раньше не стремилась в совсем уж опасные места.

— Ал? — перед некромантом появился Тель. — О Великое Небо, что на тебе надето? Женский венец?

Скривившись, Алистер показал насмешнику непристойный жест и буркнул:

— Творенье Гарри. Существенно облегчает жизнь — мигрень становится терпимой.

— Все стало хуже?

— Поймал проклятье, — хмыкнул некромант, — жена приголубила. Оно-то и добавило мне головной боли.

— А не надо было обижать, — нарочито весело хмыкнул Телайла и тут же добавил, — девчонки злоупотребляют крепленым вином.

— А ты ябеда.

Призрак подошел к креслу и сел. Конечно, сиденье нисколько не промялось, но со стороны это было почти незаметно.

— Ты попросил присмотреть за Гретой, — Тель криво улыбнулся, — а рядом с ней всегда была Тирна. Она забавляла меня. Потом я сам не заметил, как начал наблюдать за ней. Нет, Грета по-прежнему была в приоритете, если говорить о защите. Я не думал, что способен влюбиться. Потому и не заметил. Только когда прочитал ее письмо многое стало понятным.

— Прости, — скрипнул зубом Алистер, — прости. Я должен был что-то придумать, спасти тебя, но…

— Да нечего было придумывать, — отмахнулся Тель. — Я просто прошу твоего разрешения показаться ей.

— Не доведи ее до обморока, — буркнул некромант.

Друзья немного помолчали, затем призрак спросил:

— Что с Лазаром?

— Его разум полностью перестроен, — некромант покачал головой. — Работал явно темный менталист, потому что откатить обратно не получилось даже у Линнарта. Но есть и плюсы — в его воспоминаниях мелькает та же рожа, которую видел Дони. Вот только никто эту гнусную морду не может опознать. Среди знати таких нет.

— Бастард? А что, нагулян на стороне, принят в род, опутан клятвами — идеальный исполнитель, — тут же предположил Тель. — Девчонки, кстати, тоже додумались до того, что Лазар не сам действовал.

Алистер поправил дурацкое, девчачье украшение и закатил глаза. Если еще и Грета с подружкой начнут совать любопытные носы в опасные норы, то он умрет на мно-ого раньше срока. Просто потому что сердце остановится. Последнее, чего ему хочется, это закрывать потускневшие, мертвые глаза Греты. Он, конечно, некромант, но не бессердечный же!

— Я поговорю с ними, — уверенно произнес Алистер.

— Они сейчас придумают себе какую-нибудь бредовую цель, заполируют вином и ничего ты им не докажешь и не переубедишь, — покачал головой Телайла. — А сейчас идти на Морской балкон не советую — Тирна боится некромантов, а Грета боится потерять ее дружбу. Так что, как вариант, в тебя бросят бутылкой.

— Очень смешно, — буркнул Алистер.

— Тебе не нужно бояться за Грету. Просто попроси ее таскать везде Дикки и все, проблема решена.

— Ты забываешь про змею, которую…

— Которую сожрал дорф? Старый, злобный некромант влюбился, — тихо рассмеялся Тель. — Я рад. Если бы еще и девочку не отталкивал — цены бы тебе не было.

— Тель, ты же знаешь, — с тоской произнес Алистер.

— Знаю. А еще я вижу, с какой обидой она на тебя смотрит. Она ведь тоже любит.

— Сегодня любит — завтра забудет, особенно, если похоронит, — отрезал Ферхара. — Я ей добра желаю.

— Иными словами, ты любишь ее больше собственной жизни. Таким образом, еще одно условие снятия проклятия соблюдено.

— На этом мы закончим обсуждение всяких глупостей. Лучше смотайся во дворец и передай Гарри и Лину вот это письмецо. Я сузил круг подозреваемых, а это сделает выборку еще более надежной.

— Я призрак, а не почтовая химера.

— Ну, я не могу вернуть тебе жизнь, а вот превратить в почтовую химеру — запросто. Хочешь?

— Благодарю, не стоит.

Телайла провел рукой над конвертом и от того отделилась призрачная копия, вместе с которой он и исчез.

Останки письма стремительно истлевали и некромант поспешил им помочь и, заодно, спасти свой стол. Он легко привыкал к вещам и не был готов сменить столешницу, тем более, что и так менял ее около двухсот лет назад. Право слово, что за расточительность?

Алистер посмотрел на шаткую пирамиду папок и бумаг, перевел взгляд на шкаф и передернулся — в стекле отразился темноволосый мужчина в девичьей диадеме.

— Какая гадость, — искренне произнес дерр Ферхара и решительно снял творение моры Дарвийской.

В ту же секунду вернулась боль. Мягко коснулась висков, скользящим движением приласкала макушку и свила себе гнездо в затылке. Некромант судорожно вздохнул, подавил в себе малодушное желание напялить дурацкий артефакт обратно, и решительно вышел из кабинета.

Он хотел бесцельно побродить по закрытой части особняка, проверить, все ли заклятья работают как надо и, когда подруги покинут балкон, провести вечер там. В компании крепленого вина, острого сыра и интересной книги.

Особняк сам подсказал владельцу, что Морской балкон освободился. Минут через двадцать Алистер самому себе не смог бы объяснить, почему он стоит перед дверью в комнату Греты. Сжимая в руках томик по теории межпространственных переходов, некромант убеждал себя уйти. Тем более, что чутье подсказывало — внутри пять живых единиц и все спят.

«Я просто посмотрю. И все». Он открыл дверь, махнул рукой на вскинувшегося дорфа, мол, свои, и вошел. Дикки, узнав некроманта, уронил голову на лапы и закрыл глаза. Больше на него не отреагировал никто.

В комнате пахло вином. Некромант усмехнулся, кажется, утром подружки очень пожалеют, что выпили так много.

Спящая Грета была похожа на какое-то неземное существо — робкая улыбка на розовых губах, облако золотых локонов, в которых заблудились лунные лучи и фарфорово-бледная кожа. В руках спящая красавица сжимала цветок. Тот самый, который создал он.

«Она тебя любит, некромант», — промурлыкал дорф. — «Не понимаю, почему».

Алистеру стало как-то иррационально обидно — что значит, не понимаю? Он, конечно, чудовище. Но Грета-то то о нем не все знает, вот и любит.

«Слабый самец и дом не защитишь», — добил некроманта дорф.

— Ты жив, меховушка, только потому что с ней связан, — процедил Алистер.

«А разве не так? Умираешь, не борешься за себя — неужели будешь за самку и котенка бороться? Слабый должен умереть, это закон».

Некромант усмехнулся, уж каким-каким, а слабым он себя никогда не считал. Но и спорить с меховушкой бесполезно. Все же у дорфов иная логика.

Легко проведя ладонью над телом Греты, некромант избавил ее от последствий возлияний. И, подумав, сделал то же самое для Тирны, лицо которой носило на себе след недавних слез.

— Все будет хорошо, — уверенно произнес некромант и вышел.

До самого утра он сидел на Морском балконе, любовался штормом и выписывал зубодробительные формулы из книги. И время от времени прикладывался к вину, все же, вечер располагал к некоторому расслаблению.