Попробуйте позвонить позднее

Наталья Андреева, 2008

Это может случиться с каждым. Сегодня у тебя есть все: богатый муж, дом полная чаша, подруги, с которыми ты часами болтаешь по телефону. А в свободное от этого время-магазины, салон красоты, фитнес, бассейн. А завтра… Ты набираешь его номер и слышишь: «Абонент не отвечает. Попробуйте позвонить позднее…» Позднее – когда? Муж исчез, деньги и кредитные карточки исчезли вместе с ним. Загородный особняк по документам принадлежит чужим людям, а в квартире ты даже не прописана. Убит? Сбежал к любовнице? Сначала кажется, что это конец света. А может быть, испытание? Найти себя, любимую работу, настоящих друзей и, наконец, любовь. Это тоже жизнь, но другая. Не лучше и не хуже. Просто другая. И если это случилось с тобой, не надо паниковать и не надо себя жалеть. Обязательно найдутся те, кто помогут, хотя бы советом, и все наладится.

Глава четвертая

В то время как Лида звонила бывшему мужу, Инна Козлова уже ехала в такси. Чтобы не опоздать, она выехала заранее, боясь попасть в пробки. Сегодня народ потянется с дач, и с полудня дороги будут забиты. А на эту встречу опаздывать ну никак нельзя. Лучше уж выпить кофейку в одиночестве, подождать, собраться с мыслями. Мельком Инна глянула в карманное зеркальце и осталась собой недовольна. Нервное потрясение дорого ей стоило. Она потеряла покой, и хотя волосы, макияж и ногти по-прежнему были в порядке, облик ее неуловимо изменился. Взгляд был затравленным, а это совершенно меняет женщину. Либо она королева, хозяйка жизни, и мир у ее ног, либо соискательница. И тогда уже не только взгляд у нее меняется, но и движения становятся суетливыми, а тон просительным.

— Остановите здесь, — вздохнула Инна и достала кошелек.

Расплатившись, она выпорхнула из машины и перешла на противоположную сторону улицы. Она никуда не спешила, глазела на витрины, читала рекламные слоганы и нарочно замедляла шаги. Еще сорок минут. Целых сорок минут. И Дюшка наверняка опоздает. Значит, час. Инна задержалась у витрины магазина нижнего белья. Постояла, вздохнула и побрела дальше. Под неброской вывеской остановилась. Кто не знает этого места, не задумываясь, пройдет мимо, но маленький ресторанчик и не рассчитан на людей случайных. Здесь Инна частенько встречалась с Лидой, обоим это было удобно. Недорого и вкусно, сервис на высоте, клиента ценят и понимают, да и не есть они сюда приходят, а поболтать. Пару раз здесь же Инна назначала свидание соседкам по студенческому общежитию и благородно за них заплатила. Не всем в жизни так повезло, как ей. Она рассказала мужу, куда потратила деньги, и Веник с ней согласился.

— Ты поступила благородно, Мышка, но не делай этого так часто.

— Я не буду, — пообещала она. И в самом деле, не приглашала никого целый год. А потом они сами собой исчезли, соседки по комнате, в которой она когда-то жила. Еще до своего замужества с Веником. Целых четыре года.

А однажды… Инна не могла вспоминать об этом без того, чтобы краска не бросилась в лицо. Это было почти свидание. Даша приболела и не пошла на тренировку, а ее наставник вызвался отвезти домой «мамочку», как он сказал, сам. Инна, которая поехала-таки в бассейн одна, но, разумеется, зашла к тренеру, отчитаться о Дашином вынужденном прогуле, отпустила такси, слово за слово, и они оказались в этом ресторанчике, обсуждая Дашины перспективы в плавании на спине. Именно там у нее были успехи. Но успехи не настолько значительные, чтобы всерьез рассматривать ее перспективы и замахиваться на призовые места в общегородских соревнованиях. Тем не менее они об этом говорили. За столиком в ресторане, потягивая безалкогольный коктейль. Только тут она сообразила, что мужчина, который сидит напротив, молодой и привлекательный, и смотрит он на нее как-то не так. Словно чего-то ждет.

Этот особый мужской взгляд Инне был незнаком. Она была, что называется, не секси. Красивая, но пресная. Женщина, слишком уж закомплексованная, чтобы ночи с ней запомнились, а утро было полно яркого света в любую погоду, даже когда на улице дождь. Мужчины, которые это чувствуют, никогда и не просили у нее глазами ласки или хотя бы поощрения. Ответного взгляда, который подскажет, что можно идти дальше. Приобнять, погладить по плечу, по руке, начать ругать жену или любовницу, потом перейти к комплиментам на грани фола. И в конце концов, просто себя предложить. Всего этого с Инной Козловой никогда не случалось.

Но сегодня она была без дочери, одна, и удачно одета, и плавала прекрасно, а он только что подал на развод, о чем и сказал. Ему нужна была компенсация за этот развод, и нужен был повод. Вот этот-то взгляд, одновременно и требовательный и виноватый, ее напугал. У Инны было чувство, что она уже изменила мужу. Она ведь позволила так на себя посмотреть.

Инна вспыхнула, тут же впомнила про какие-то дела. Не дома, нет. Куда-то заехать, что-то купить. Он с готовностью вызвался ее отвезти. Но в ответ она закричала:

— Нет-нет! Зачем же так себя утруждать!

И позорно сбежала. Не увернулась с милой улыбкой, не поставила многозначительное многоточие, как это полагается сделать, если ты истинная женщина. Она показала себя полной невеждой в вопросах любви и секса, где-то на уровне подростка в период полового созревания. А потом, краснея, попросила сменить тренера. Ей, постоянной клиентке, пошли навстречу. И они с Дашей поменяли время посещения бассейна. Дочь капризничала, она была просто в недоумении. Инна и сама себя не понимала. Что, собственно, случилось? Встречаясь с ней, тренер делал вид, что никакого ресторана не было, и флирта тоже. Да его и в самом деле не было. Ничего такого, за что ей могло бы быть стыдно.

Тем не менее, когда она вспоминала об этом, краска бросалась ей в лицо. Эпизод с тренером отравил все последующие посещения этого милого уютного ресторанчика, где она себя чувствовала так комфортно. Вот и сейчас, сидя за чашечкой кофе в ожидании Дюшки, она думала об этом почти свидании, а никак не о том, что непременно должна выведать у жены президента банка. Банка, в котором работал ее исчезнувший муж.

Дюшка опоздала на пятнадцать минут. Она сразу увидела Инну, которая намеренно и села так, чтобы, войдя в зал, ее не пропустили бы взглядом. Жена Морозова махнула рукой и направилась к ней. Шла, покачивая бедрами, профессиональной походкой манекенщицы, и все взгляды были устремлены на нее. На Дюшке был ультракороткий сарафан травяного цвета, очень эффектный, и неизменные украшения с изумрудами.

— Жара-то какая, а? — сказала Дюшка. Ее необыкновенные кошачьи глаза сверкали ярче, чем камни в ушах и на шее. — А не пойти ли нам на веранду?

— Там пыльно.

— Зато ветерок.

Инна предпочитала помещения, где работал кондиционер, но спорить не стала. Они перешли на веранду, к окну. Вечером этот ресторанчик был забит до отказа, но сейчас, в воскресенье, в огненный полдень, свободные места были даже на веранде. Тут же появился официант. Инна, вздохнув, заказала салат и сок фрэш из двух апельсинов. Со льдом.

— И в самом деле жара, — сказала она.

— Что дальше-то будет?

— Лето. Дальше будет лето. Вы когда уезжаете?

— Куда?

— Отдыхать, разумеется.

— Не знаю. А ты?

— Тоже не знаю.

Обе подумали об одном и том же. О мужьях. У обеих женщин была полная неопределенность. Дюшка Морозову не изменяла. Она и не думала, что это случится так скоро, развод. «Запасного» мужчины у нее не было, а ехать одной… Получается, что ты напрашиваешься на знакомство. Если ты за этим и едешь, развлечься, то все в порядке. А если хочешь забыться, отдохнуть, привести в порядок мысли, а тебя при этом атакуют поклонники, это раздражает невыносимо. Причем все уверены, что ты ломаешься, цену себе набиваешь.

Слухи о разводе пойдут. И где бы ни появилась Евдокия Морозова, на ней тут же поставят клеймо: «Сдается в аренду». Желающие взять ее на содержание найдутся, секонд-хенд от Морозова всегда в цене, его предыдущие жены все неплохо устроились. Дюшка почувствовала растущее раздражение. Неужели же нет выхода из этого замкнутого круга?

Принесли заказ.

— Я со среды места себе не нахожу, — начала Инна.

— Он утром уехал? В среду? — уточнила Дюшка.

— Да. И с этого момента — никаких вестей. А что говорит твой муж?

— Он послал Козлова в командировку.

— По делам банка?

— Да.

— Веня ему звонил?

— Звонил. Утром.

— Утром когда? В среду? — уточнила она.

— Да. — Дюшка через соломинку потягивала сок. Ее огромные зеленые глаза были полуприкрыты тяжелыми веками, с ресницами, похожими на стрелы. Она словно мышь сторожила, вся затаилась, подобралась.

— И — все? Больше не звонил? — просительно сказала Инна.

— Нет, не звонил.

— А в Саратове? Там, куда он поехал? Там что говорят?

— Видишь ли… Он туда не приезжал.

— Как так — не приезжал? — ахнула Инна.

— Его там не было. Так что туда можешь не звонить. Бесполезно.

— Выходит, он… Выходит, не доехал? Пропал по дороге? Но где? Еще в среду… — сказала она упавшим голосом. — Он пропал еще в среду. А я сижу сложа руки.

— Успокойся. Ты уже хоть что-то предприняла?

— Да, — кивнула Инна. — Я ходила в милицию.

— И что?

— Мне сказали прийти в понедельник. С документами.

— С какими документами? — вздрогнула Дюшка.

— С документами на квартиру. С его паспортом. О, господи! Мне же нужен номер его машины! То ли три-семь-семь, то ли, пять-семь.

— Три-пять-семь, — спокойно сказала Дюшка.

— А ты откуда знаешь?

— Он же часто к нам приезжал. Мне нравится «Легенда». Я к ней какое-то время присматривалась.

— Выходит, ты знаешь больше, чем я.

— Я же жена президента, а ты только вице-президента, — со странной улыбкой пошутила Дюшка. — Значит, ты еще не писала заявление?

— Нет. Мне посоветовали обратиться в Службу безопасности банка.

— Ах, это… Это разумно. А к кому?

— Не знаю. Я приду, запишусь на прием к Морозову, — неуверенно сказала Инна.

— Вот этого делать не надо.

— Я знаю, но…

— В милицию иди сама. А в банке будешь действовать через меня.

— Там что, какие-то проблемы?

— А ты вообще знаешь, чем занимались наши мужья? — нацелила на нее ресницы-стрелы красавица Дюшка.

— Они банкиры.

— То есть подробности тебе неизвестны? Сколько лет вы с Козловым женаты? — внезапно спросила Морозова.

— Четырнадцать, а что?

— И за все это время он ни разу с тобой не откровенничал? Не рассказывал о… О банковских операциях, которые они с Олегом проворачивали?

Слова «банковские операции» Дюшка опять-таки произнесла со странной усмешкой.

— У нас с Веней был договор: никогда не говорить о делах. О его работе.

— Вот как? Знаешь, я тебе завидую! А если… Что, если позвонить ему с другого телефона? К примеру, с моего. Может быть, твой муж не хочет отвечать именно тебе? — сообразила вдруг Дюшка.

— Какая разница? — пожала плечами Инна. — Его телефон отключен, и все. Или аккумулятор сел.

— Ну все-таки. Дай-ка, я ему позвоню.

— Звони!

Она диктовала номер, а Дюшка набирала его на своем мобильном телефоне. Потом долго слушала «абонент не отвечает…».

— Да, похоже на то, — сказала наконец Морозова. — Он отключил мобильный телефон.

— Не хочется думать о плохом.

— Не хочется. Официант!

— Что угодно, мадам?

— Принесите вина! Два бокала.

— Какое вино мадам предпочитает?

— Красное, сухое. Франция, разумеется.

Официант исчез.

— Вообще-то я не пью, — неуверенно сказала Инна.

— А я вообще-то за рулем, — насмешливо заметила Дюшка. — Брось.

Морозова вцепилась в свой бокал, как хищник в добычу. Ногти были длинные, острые, красные, словно пальцы она перед этим окунула в кровь. Инна нехотя сделала глоток.

— Знаешь, как я тебе завидовала! Всегда завидовала! — с чувством сказала Дюшка.

— Ты? Мне?

Инна посмотрела на ее красивое белое лицо, пышные медные волосы, высокую грудь. Девушка модельной внешности, ну просто идеал. Красивая, холеная, богатая. Ни детей, ни проблем. Зато наверняка куча поклонников. Завидовать домохозяйке? Тридцатичетырехлетней женщине, живущей в глубокой, как осенняя лужа, тени мужа?

— Я так хочу детей, — тоскливо сказала Дюшка. — Я ведь в деревне родилась.

— В деревне?

— Ну, почти. У мамки нас пятеро было, я — младшая, — неожиданно разоткровенничалась Дюшка. — Одного братца посадили, другого в драке убили, по пьяни. С сестрами я давно не встречалась, не знаю даже, где они, что с ними. Маму я любила. И жалела ее. Она работала нянечкой в детском саду, пока на пенсию не пошла. Сколько себя помню, она все время по хозяйству. Ни минуты не посидит. Огород, заготовки, стирка, глажка. Я ведь все умею, — похвасталась Дюшка. — И помидоры солить, и капусту квасить. С четырнадцати лет уже вкалывала, лестничные клетки мыла, мать меня вместо себя посылала, она уборщицей подрабатывала. Нам деньги были нужны. Очень. Мама моя тоже из многодетной семьи. В нашем роду все женщины много рожали. И я родить хочу. А мне не положено. Я — девушка модельной внешности, — со сладкой улыбкой сказала зеленоглазая красавица. — А мне бы дома сесть, у мужа, у плиты. Парить, жарить, подгузники менять. Сначала радовалась, дура: повезло! Нарядная, как кукла, на переднем сиденье, в шикарной машине. И в самом деле кукла. — Со злостью сжала тонкую ножку бокала.

— Но… Но это же наверное, хорошо, — неуверенно сказала Инна.

— Достало все. Морозов, гад, со мной разводиться собрался.

— Ты же его тоже не любишь.

— С чего ты взяла? — вытаращила глаза Дюшка.

— Вчера по телефону… Ты сказала, у него любовницы. Обругала, — промямлила Инна.

— Мало ли что я сказала! Да еще с утра, спросонья! Он и сам Лидку сукой называет. У него в телефонной книжке так и написано: «Лидка, сука такая».

Инна побагровела. Но Морозова-Пятая, не замечая этого, продолжала, все больше повышая голос:

— А сам все еще любит ее! Ненавидит, ругает и любит! Орет, что разорит, оберет до нитки. Но ничего не делает, хотя я и предлагала. Не так уж и трудно ее прижать. Фирмочку Лидии Ивановны сковырнуть — все равно что прыщ с лица. С такими-то деньгами и связями, как у Олега! Он меня ударил. Сказал: этого не смей. Дети для него святое. Слова не скажи. У него на работе на столе в рамке фотография. Она и дети. А моей нет. Хотя я жена. Я! — ткнула себя пальцем в грудь Дюшка. — Скажи, как я могу все это терпеть?

— Но… Зачем было замуж?

— Зачем? — расхохоталась Дюшка. — Зачем! Ты и в самом деле дура. А деньги? Впрочем, тебе этого не понять. Вы с Веней как два голубка. Потому я и говорю: завидую.

— Ты еще молодая, — попыталась утешить ее Инна. — Другого найдешь.

— Что ты в этом понимаешь, — махнула рукой Дюшка. — Думаешь, у нас, девушек модельной внешности, сердца нет? Все так думают. Что мы как такси: сел — включи счетчик. А я не такая. У нас в роду шлюх не было. Ну что я могу с собой поделать? Привязалась к мужику как кошка. А он меня бросает. Бьет — понимаю. Папка мамку тоже лупил. Я привычная. Даже казалось: все у нас с Олегом, как у людей. Значит, надолго, значит, навсегда. Официант — еще вина!

— Что ты делаешь! — испугалась Инна. — Ты же за рулем!

Конец ознакомительного фрагмента.