Лада + Эльм

Наталья Александровна Цикоза, 2018

Я училась в звёздной академии, но даже не мечтала о звёздах. Моя мечта была вполне себе земной – я хотела быть воспитателем: возиться с малышами, учить их рисовать, танцевать, быть счастливыми. Кто же знал, что судьба припасла для меня такие испытания. Потеря друзей и встреча с необычными представителями далёкой галактики, а ещё…

Глава 5

Какой ужасный сон. Конечно, я никогда не страдала отсутствием фантазии, но присниться такому… Захотелось потереть виски, чтобы отогнать остатки такого реалистичного сна. Руки были привязаны, я дёрнулась и распахнула глаза. Прямо надо мной находился красный шар, в голове шквалом пронеслись воспоминания. Пауки, переломанные тела, ребята, Светка… Показалось, что сейчас этот шар развернётся, и из него выдвинется острый хобот, который воткнётся в грудь и станет высасывать меня. А я даже двинуться не могу, потому что связана, снова в отчаянье дёрнулась. Паника накрыла с головой, я чувствовала, как от лица отлила кровь.

— Тебе нечего бояться здесь, — раздался спокойный приятный голос.

Шар отплыл в сторону, а прозрачная крышка спустилась вниз, я с трудом проталкивала в лёгкие воздух. Повернула голову в направлении звука голоса и неожиданно осознала, что понимаю незнакомый ранее язык. В нескольких шагах от меня стоял высокий черноволосый мужчина, лишь белая прядь была заведена за ухо и… глаза у него тоже белые. Одежда напоминала военный китель, если бы не сиреневый цвет и длина, практически до колен с разрезами по бокам и серебряным узором по переду. Я видела его раньше, он разговаривал с людьми, напоминающими мне котов, в том коридоре… Я метнула взгляд на красный шар, нет, он вовсе не был похож на паука, теперь определённо было видно, что это какая-то техника. Я снова посмотрела на мужчину. Я жива, у меня ничего не болит, я понимаю незнакомый язык. Но почему связана? Растерянно обвела взглядом помещение. И снова вернулась к мужчине. Он стоял неподвижно, не отводя от меня белых глаз, и чего-то ждал.

— Почему я связана? — голос оказался хриплым, и очень хотелось пить.

— Тебя зафиксировали, чтобы не навредила себе, и потом, я хотел бы поговорить с тобой.

— У вас принято говорить со связанными? Вы что, боитесь меня? — спросила я с издёвкой.

Мужчина положил голову на плечо, рассматривая моё лицо, его губ коснулась лёгкая усмешка. Постоял так ещё несколько секунд. Он глядел мне в глаза, было жутковато, но я не отводила своих. Наконец он подошёл ближе, что-то нажал, и мягкие фиксирующие ремни исчезли с моих рук и ног. Я сразу же села, мельком оглядев себя: была одета в мягкую одноразовую рубаху. Прикоснулась ладонью к боку, ничего, ни боли, ни даже шрама, который могла почувствовать сквозь тонкую ткань. Мужчина вернулся туда, где стоял изначально, и снова замер, заведя руки за спину. Было неуютно под его слепым взглядом. Наверное, надо было, что-то сказать. Я попыталась облизать пересохшие губы. Спустила ноги вниз и упёрлась руками в край капсулы, уставилась взглядом в пол.

— Спасибо, — выдавила с трудом, пересохшее горло засаднило, и я потёрла его. Слюны, способной смочить не было.

Видимо, мужчина понял, он повернулся к столу за своей спиной, а потом сделал ко мне шаг, протягивая стакан с водой. Я схватила его дрожащими руками и моментально осушила.

— Спасибо, — повторила уже нормальным голосом, возвращая стакан.

— С какой ты планеты? — голос действительно был приятным.

Я спустилась на пол, выпрямилась, прямо посмотрела в его белые глаза:

— Я с планеты Земля!

— Странное название для планеты. Скажи, а на твоей планете все женщины такие воинственные?

Вопрос застал меня врасплох, честно говоря, я не знала, как на него ответить, но пока думала, прозвучал ещё один:

— Как тебя зовут?

— Лада, — секунду помолчала, а потом решилась спросить, — а вас?

— Я Эльм Саилиан Ларух, моя родная планета — Арлеания. Ты находишься на моём корабле, — он секунду смотрел мне в глаза, прежде чем задать следующий вопрос, — чего ты испугалась, когда открыла глаза?

— Показалось, что это один из тех пауков… — я запнулась, поморщившись, горло перехватило от воспоминаний, — которые…

— Арахн, ранивший тебя, был не один? И как тебе удалось спастись?

— Арахн? — я вскинула глаза, перед внутренним взором калейдоскопом замелькали картинки, — а я не спаслась, меня друзья спасли, ценой своей жизни, — почувствовала, как по щекам потекли слёзы. Лица собеседника я уже не видела, всё расплывалось в радужных лучиках, — их было много, они разрывали станцию и убивали людей, а их так сложно было уничтожить… Один задел меня, я всё видела, видела, как умирали дорогие мне люди, потому что не могла закрыть глаза и пошевелиться не могла… я видела…

Ноги вдруг стали ватными, а стены вокруг принялись вращаться, я вцепилась в край капсулы, но пальцы тоже ослабли. И пол стремительно понёсся навстречу.

— Лада, — голос звучал, откуда-то сверху.

В плечо что-то кольнуло, я вздрогнула, открыла глаза. Снова встретила белые глаза.

— Ты не можешь быть воином, — задумчиво произнёс Эльм, стоявший сейчас передо мной на коленях.

— А с чего вы взяли, что я воин?

— Харки рассказывали, что ты, теряя сознание, пыталась стрелять в них, они были поражены.

— Харки, это те, э… коты?

— Да, это они подобрали твой бот.

— Я ничего не видела тогда, только красные пятна… больно было. Я думала, это пауки, то есть эти… арахны.

Губ коснулся стакан, и я с удовольствием обхватила его вместе с державшей рукой. Жадно пила, пока не почувствовала, что рука мужчины дрожит. Подняла взгляд на белые глаза.

— Лада, ты не должна прикасаться ко мне или к другому арлеанцу, — голос мужчины почему-то стал хриплым.

Я разжала руки и отстранилась.

— У тебя, наверное, много вопросов? — чуть улыбнулся он, поднимаясь.

— Миллион, — я заторможено кивнула, следя за его плавным движением.

— Я отвечу на все, но позже, а сейчас могу проводить тебя в твою каюту и ответить только на некоторые, есть особенно важные?

— Ваши глаза, — я поднялась и тут же наткнулась на его глаза, — вам что-нибудь видно через эту пелену?

— Мы прекрасно видим, слышим и осязаем гораздо лучше, чем другие гуманоиды. А плёнка эта от голода, — он нажал на панель, и дверь отъехала в сторону.

— Как от голода? — я ничего не понимала.

— Ты ведь ничего не знаешь о других расах, населяющих космос?

— Знаю о планетах Пакши и Коста, немного об их жителях. Мы только недавно заключили соглашение о сотрудничестве. Вот теперь ещё знаю о пауках-арахнах, — добавила грустно, глядя себе под ноги.

— Ваша цивилизация ещё очень молодая. Могу предположить, что и космос вы начали осваивать совсем недавно. А цивилизация Арлеан насчитывает много миллионов лет. Мы в совершенстве овладели своим телом и всеми процессами, происходящими в нём. Но от других гуманоидов мы очень отличаемся.

Он замолчал, а я решила его поторопить:

— Очень?

— У нас есть аумёбы.

— Что это? Постойте, я видела там, в коридоре, белое щупальце… это и есть…?

— Да, — он грустно улыбнулся, — я не хотел напугать тебя, прости. Наши аумёбы выполняют ещё и исследовательские функции. Я просто хотел проверить физическое состояние, потому, что твоя аура… — он мельком взглянул на меня, — наверное, мне надо объяснить, что это такое?

— Не надо, я предполагаю, что значения этого слова у нас схожи. Это же некий цвет энергии, выделяемый живым существом?

— Верно, так вот твоя аура была почти чёрной и разорванной в нескольких местах. Это следы боли и страха, — он снова посмотрел на меня.

Я отвернулась, действительно боли и страха в последние дни было предостаточно. Но сейчас я по крайней мере чувствовала некую безопасность. Странно, этого человека, арлеанца, я увидела несколько минут назад, если не считать той встречи в коридоре корабля харков, а уже чувствую к нему какое-то доверие.

— Я не вижу здесь представителей других рас, тех же харков, — действительно, навстречу нам попадались только арлеанцы с белыми глазами, при встрече с которыми каждый из них останавливался, уступая дорогу, и опускал голову в знак приветствия.

— Ты на моём корабле, здесь представители только моей расы. Кстати, почему ты пыталась сбежать от харков, будучи даже в таком ослабленном состоянии?

— Вы же поняли, что я была напугана, — ответила я со вздохом, — и потом, они не догадались меня связать, — добавила уже тише, усмехнувшись.

— Они не в состоянии причинить вред любой женщине-гуманоиду, даже той, которая не совместима с ними генетически. Особенности их культуры не позволяют, — ответил он, оставив без комментария последнее моё замечание, — только губы его чуть дрогнули в намёке на улыбку.

— Вы хотели рассказать о аумёбах, они ещё что-нибудь делают, ну, кроме того, что исследуют?

— С помощью аумёб мы ещё получаем дополнительное питание, — энергию, необходимую нам для жизни. Когда этого питания мало, глаза покрываются глизом — белой плёнкой. Мы пришли, — Эльм нажал на панель, дверь отъехала в сторону, — на моём корабле нет женщин, но мы что-нибудь решим с твоей одеждой, а пока отдыхай. Рич принесёт тебе еду и будет в соседней каюте, если тебе понадобится помощь, — он развернулся, чтобы уйти.

— А можно ещё один вопрос? — спросила я очень тихо. Но он услышал, развернулся и вопросительно поднял брови.

— Зачем я вам? То есть… халки могли оставить меня дальше болтаться в космосе, а вы не забирать на свой корабль, не беспокоиться о моём физическом и эмоциональном состоянии… — я не надеялась на откровенный ответ и упёрлась взглядом в пол, — полагаю, что вы не собираетесь убивать меня, раз позаботились о том, чтобы я понимала вас и предоставили каюту, но… — я замолчала, не решаясь поднять глаза.

— В межгалактическом союзе не принято бросать терпящих бедствие существ, поэтому, узнав, что на борту бота есть биологически активная особь, харки подобрали тебя. Я забрал на свой корабль потому, что они вряд ли смогли бы тебе помочь, ты умирала. Ты понимаешь наш язык, оттого что тебе вживили обучающий лимф-детектор. А здесь ты для того, чтобы у нас была возможность изучать новую расу.

— А вернуться на Землю…? — я с надеждой посмотрела на арлеанца, но увидела, как он отвернулся. «Значит нет». Опустила голову и вошла в раскрытую дверь каюты.