Душа моя – Санли

Наталья Александровна Цикоза, 2023

Заснув в собственной кровати, я очнулась… каменные стены, каменный пол, рана. Боль, страх, растерянность, и его полные ярости и негодования глаза. За что мне всё это? Разве мало было подобного в другой жизни? Какому богу я так насолила? Хотя нет, боги тут, кажется, не при чём, это ведьма. Она натворила дел и просто смылась, оставив вместо себя мою тушку, наверное, думала, что умру. Не угадала.

Глава 6

Дорх вновь усадил девушку перед собой. На этот раз с трудом удержался что б не сжать её изо всех сил. Она не лгала ни словом, ни взглядом. Её колдовские глаза светились, когда говорила, что он красив. Он вовсе не тешил себя мыслью о привлекательности собственной внешности, это было и не важно. Кто сказал, что мужчина должен быть красив. Но она смотрела и говорила… ах Санли, маленькая отважная девочка, он и вправду ей нравится. Теперь после того как он чувствовал её ответ, видел, как заволокло желанием её глаза…

Единственный раз когда Саили поцеловалась с ним, там у брачного алтаря, её буквально передёрнуло. А эта девочка… да внешность у неё Саили, а вот душа… И взгляд… и нежные пальцы в волосах… Высоко в небе крикнула птица, резко, тревожно и асхин вскинулся, не стоит расслабляться, за ними наверняка отправят погоню, когда станет понятно, что те, первые уже не вернуться. Санли то же смотрела в небо, прищурившись от солнца, что светило ей в лицо. Она молчала, наверное, ждала обещанного рассказа, она имела право знать, а он задумался.

— Это сокол? — услышал он тихое.

— Скрежеть, обычно они не летают над степью, это лесные птицы, — Дорх помолчал ещё немного. — Санли, ты ведьма, знаешь, что это значит?

— Ну, то что я умею лечить, наверное. Ещё вы говорили о силе… прости, ты.

— Да, сила, это то, что дано ведьме при рождении, но она запечатана, до инициации. Часто она всё же просачивается, вот как у тебя, но полная сила приходит только после, — он замолчал, подбирая подходящее слово, а она слушала обернувшись в пол оборота и смотрела… — не гляди так на меня, — выдохнул, с трудом отводя от девушки взгляд, — я ведь мужчина и к тому же, не железный, — она отвернулась, снова обратив всё своё внимание на степь впереди, только показалось, что улыбается. Он то же улыбнулся, тайком вдыхая запах её волос.

— Так вот… — он запнулся вспомнив, что так и не придумал как объяснить.

— Я поняла, — ответила она не громко и кажется опять улыбнулась, — вы, ты хочешь сказать, что инициация происходит при соитии, это… больно?

— Всё индивидуально, но, да это… не доставляет удовольствия.

— Поэтому ты сдержался? Я чувствовала, что… — Санли не договорила, только закусила губу.

— И поэтому то же. Подозреваю у тебя прежней были мужчины, не смотря на травмы.

— Был, — он почувствовал, как она сглотнула тугой ком, но не прервал. Как бы ей не было трудно Дорху необходимо знать о девушке всё. — Это было ещё до того, как я стала калекой, — слова она буквально выталкивала из себя, наверное, то же чувствуя необходимость рассказать, — он был первым и… последним, мы собирались пожениться. Я думала, что знаю его, ошиблась, оказывается у него была, и другая в то же время что и я, девушке не повезло забеременеть, она не стала избавляться от ребёнка как он настаивал и когда всё стало очевидным пришла к нему… а тут я, такая счастливая. Знаешь, наверное, я много могу простить, может и предательство то же, а вот подлости… — она помолчала, глотая слёзы, Дорх не мешал, — я ушла тут же, не видела куда иду, хотелось просто умереть, но получилось иначе. Очнулась в больнице вся на растяжках, у нас хорошие врачи, но магии нет как понимаешь, они и так сделали чудо поставив меня на ноги, и я продолжила жить…

— А он? — вопрос вырвался сам и Дорх прикусил язык, понимая, что если бы мужчина которого так любили был рядом, то сейчас бы его Санли говорила иначе.

— Я больше не видела его, — теперь голос её звучал безразлично, пожала плечом, одним, и теперь асхин понимал почему, память души.

— Прости, что заставил вспомнить.

— Наверное мне это то же надо было, чтоб внутри не сидела заноза. Так значит ты не обменяешь нас обратно?

— Это не возможно, ритуал нельзя повторить с теми же действующими лицами. Ты останешься здесь, а она там… — мужчина замолчал задумавшись, потом, встрепенулся, вспомнив о начатом ранее разговоре. — Так вот, об инициации, во время этого происходит выброс силы, порой очень сильный и если ведьма сможет контролировать себя, то выброс этот можно направить куда угодно. Подозреваю что Саили планировала направить силу на подавление магии Луреана, — Дорх снова замолчал потом вздохнул и продолжил, — сейчас я уже могу сказать, клятва больше не связывает меня… Король Луреан хотел оставить при себе ведьму, сильную, влюблённую в него, это полезно было бы и для королевства.

— Это подло, — возразила девушка, — он ведь собирался жениться на другой, кого из них он любил?

— Думаю себя. Принцесса нужна была для заключения прочного мира, ведьма, полезна, а он король.

— Почему ты служил ему? — она обернулась и глаза её вновь горели, на этот раз от негодования.

— Я дал ему клятву на крови, у меня не было выбора. Правители часто ведут себя подло, это политика. Что бы сохранить власть приходится лгать, изворачиваться, предавать. Такой уж у них удел. Я и сам поэтому отправился подальше от… — он оборвал себя поняв, что говорит лишнее.

— Ты? — она всё же услышала достаточно что бы понять, что он не совсем простой воин.

— Позволь мне не рассказывать всё, не хочу вспоминать, да и не важно это сейчас. Сейчас куда важнее научить тебя. Не помешала бы старая, умудрённая опытом ведьма, я не всё могу тебе объяснить…

— По-моему, ты сказал достаточно, чтобы я боялась этой самой инициации. А как случилось что мы женаты?

— Ну да, я не сказал. Если бы всё случилось как планировал его величеств, то рядом с ним должна была быть инициированная ведьма, состоящая в браке. Это закон, для того, чтобы избежать ненужных проблем.

— То есть что бы жена и любовница не грызлись между собой.

— Примерно так, — хохотнул асхин, — ведь с учётом того что ведьма обладает силой, а королева простой человек это было бы фатально для королевской четы. Но ведь ведьма не обязана являться любовницей, она замужем.

— Как-то всё… — девушка поморщилась, — гадко. Но ты пошел на это, почему?

Вот теперь он должен всё рассказать, унизиться, признавшись в слабости, непозволительной не то что бы для асхина, для простого война, да и просто мужчины. Но ведь иначе она не поймёт и перестанет доверять.

— Я… я не мог отказать ей ни в чём. С момента, когда увидел, понял, что пропал… Дать клятву на крови, да пожалуйста, за один благодарный взгляд. Жениться, что бы она могла быть с королём, нет проблем, я же буду рядом. Позволить растоптать гордость и честь, они уже у неё под ногами.

Санли чувствовала его боль и не могла остаться равнодушной. Как случилось что этот сильный воин оказался так слаб в делах сердечных. Она откинулась на его, грудь и схватив руку притянула ее к себе. Молчала, что она могла сказать, что сожалеет, что сама готова убить эту мерзавку, что не станет такой. Это всё пустые слова. Боже, как он решился сказать это всё ей, снова и снова втаптывая себя в грязь. Его рука, окаменевшая было, расслабилась, а потом прижала её так что рёбра затрещали.

— Дорх, — позвала она тихонько, — теперь ведь будет всё иначе? Да? Клятву тебе вернули, я тут, и никто не узнает о том, что было. Так ведь?

— Ты не призираешь меня?

— За что?

— За слабость недостойную мужчины.

— Слабый не смог бы рассказать всё как есть, — она прошептала это тихо, и он почувствовал, как на его руку упала горячая капля.

Она плачет, милая, нежная девочка, да будь она не красива, увечна разве он отказался бы от неё? Дорх вздрогнул от осознания того что так оно и было. Она, не смогла справиться с подлостью и предательством кинула свою жизнь под ноги мерзавцу, который не постеснялся растоптать её. Надо же как оказывается они похожи. Но теперь действительно всё будет иначе, Дорх не отпустит её, не позволит снова страдать нежной душе. Увезёт на север туда где его дом. Научит чему сможет, а для остального найдутся наставники. Вот только двигаются они медленно, кажется уже пора начать обучение, для начала верховой езде. Вот завтра с утра и начнём.

Когда солнце спряталось за горизонт они доехали до границы леса. Хорошо, в степи огонь виден издалека, и вероятные преследователи могли легко заметить их стоянку. Дорх сомневался, что их прямо сегодня нагонят, но всё же не стоит так рисковать. Он выкопал яму под костёр, пока девушка расстилала на земле шкуры и ёжась укутывалась в меховой плащ. Он сам обошелся бы и без костра, но жене нужно горячее питьё, она ещё слаба. Слишком много было потеряно крови. И ещё, он не тронет Санли, как бы не хотелось, инициация это дело такое, она может её и не пережить, вон как кутается. Когда костёр запылал ярче девушка протянула к огню руки, Дорх перехватил их и поразился на сколько они холодны. Она и вправду устала, и замёрзла, хоть ночь не самая холодная. Пока котелок закипал он обнял её, а она прижалась к нему, доверчивый мотылёк.

— Почему не сказала, что замёрзла?

— Ты и так меня грел, — в отблесках языков пламени он заметил улыбку.

— Твоя рана была серьёзной, и то что ты меня лечила, то же не прошло даром. Тебе бы отлежаться хоть пару дней…

— Я хорошо себя чувствую, устала немного, но это понятно. Вы, наверное, тут с самого детства учитесь в седле сидеть, а я вот…

— Верно, у нас на севере дети ходить и ездить верхом учатся чуть ли не в одно время.

— Расскажи куда мы едим, — она теснее прижалась к боку мужчины, но он был и не против.

— Сейчас к морю, у меня там корабль и команда. Потом по морю до другого материка, здесь те места называют северным краем. Там живёт мой народ асхины, — он потянулся не отпуская плеч девушки, снял с огня кипящий котелок и кинул туда какую-то траву из мешочка, что вытащил из седельной сумки.

— Значит ты северянин? — спросила девушка следя за движениями его руки, — странно.

— Что странного? — он с недоумением повернулся к ней.

— Я думала, что на севере живут светлокожие и светловолосые люди.

— Почему?

— Ну как, холодно, загорать не получается.

— Не очень то у нас и холодно, на побережье бывает и холодней. Правда лето чуть короче, но маги помогают зерну созреть, так что голода у нас не случается.

— А магов у вас много?

Ох до чего же неудобные вопросы задаёт эта девочка. И как ей сказать, что магией владеют только члены правящего рода? Ведь тогда придётся рассказывать и всё остальное.

— Не много, зато охотники нашего народа славится силой и ловкостью.

–Так ты охотник или воин? — её глаза сверкнули в отблесках огня лукаво и асхин улыбнулся ей.

— Я из семьи воинов-магов, но и охотиться умею.

Её всё же пришлось отпустить что бы налить в кружку травяного отвара, и сунуть в холодные пальцы. Дорху показалось что она разочарованно вздохнула, когда он убрал от неё свою руку. Мужчина проследил как девушка делает маленькие глотки, щурясь от удовольствия и сам пригубил отвар. Тепло разлилось внутри, оказывается и он продрог, ну да ранение и для него не прошло бесследно, и больше суток на ногах… Он выудил два огромных бутерброда из хлеба, мяса, сыра и ещё листьев острого салата, протянул один девушке, во второй вгрызся сам. Услышал довольное урчание, малышка здорово проголодалась, не жаловалась, молчала. Думала, что он не позаботиться о еде?

— Вкусно то как! — промурчала Санли запивая отваром, только что проглоченный кусок и довольно покосилась на мужчину, а он смотрел на неё задумчиво улыбаясь.

Она уснула сразу же как голова коснулась мягкой тёплой шкуры. Дорх качнул головой, устала маленькая, а впереди ещё столько дней пути. Он пристроился рядом, обняв жену. Усмехнулся да, теперь рядом с ним не надменная, жестокая кукла, а жена. Настоящая жена. Он так и уснул с блаженной улыбкой на губах, провалился в сон как в глубокую яму, спал без сновидений, пополняя свой магический резерв. Пробудился резко, с пониманием того, что был опасно беспечным, ведь что угодно могло случиться пока он крепко спал, а ещё, рядом никого не было. Глаза распахнулись сами собой и он выдохнул, увидев как с той стороны от вновь разожженного костра танцует его ведьма. Дыхание перехватило. Он видел такое только однажды, там на берегу моря в первых лучах солнца танцевала Саили, встречая рассвет. Он влюбился, как будто бросился в омут, погрузился с головой в незнакомое до селе чувство, захлебнулся в нём. А она почувствовав внимание, развернулась, смерила его надменным взглядом и кинулась прочь, к кострам, что разожгли для тогда ещё его высочества. Дорх не испугался, остановился на грозный окрик, он мог бы убить тут всех и забрать эту женщину, но понимал, что принуждать ведьму нельзя. Дал, солдатам обезоружить, связать себе руки и всё это время она стояла в отдалении и смотрела на него. Теперь то он понимал, что оценивающе, может и тогда понимал, но ему было всё равно, только бы смотрела.

Очередной поворот, плавные движения рук и тела, прогиб и наклон, а он как будто слышит музыку под которую двигается эта девушка. Вот мягко качнулись бёдра и медленный разворот как тогда. Вроде прошло не пол года, с тех пор, а целая жизнь, но сердце сжимается в страхе увидеть презрение в карих глазах. Проходит секунда, другая, но презрения нет, тепло, немного смущения, улыбка… Руки опадают как крылья птицы, и она двигается к нему, опускается на колени, что-бы оказаться совсем близко:

— Ты так крепко спал, конечно двое суток на ногах. Выспался?

— Да, душа моя, — он наконец решается вдохнуть, всё ещё боясь что наваждение развеется.

— А, я встала, вот хворосту подбросила, чай подогрела, а ты всё спишь. Солнце всходить начало, не знаю, что на меня нашло, услышала, как будто где-то далеко барабаны и флейта и ещё что-то, так захотелось танцевать… глупо да?

— Ты ведьма, Санли, вы слышите природу, черпаете из неё свою волшебную силу и не удивляйся что твоё тело захотело двигаться подчиняясь зову. Это хорошо, несчастная ведьма не танцует рассвету.

— Я никогда раньше не танцевала, а тут…

— Это память тела. Твоя душа начала сростаться с телом, принимать его. Ты уже не прихрамываешь, как это случалось раньше.

— Я хромала?

— Иногда, и правое плечо держала опущенным.

Она качнула головой и хотела отойти, но Дорх не позволил:

— Постой, только один поцелуй.

Она засмеялась и нагнувшись быстро прикоснулась к его губам, а потом всё же сбежала, чтобы вернуться с кружкой горячего отвара. Сама устроилась рядом, как вчера только теперь смотрела не на языки пламени, а на разгорающийся рассвет.