Душа моя – Санли

Наталья Александровна Цикоза, 2023

Заснув в собственной кровати, я очнулась… каменные стены, каменный пол, рана. Боль, страх, растерянность, и его полные ярости и негодования глаза. За что мне всё это? Разве мало было подобного в другой жизни? Какому богу я так насолила? Хотя нет, боги тут, кажется, не при чём, это ведьма. Она натворила дел и просто смылась, оставив вместо себя мою тушку, наверное, думала, что умру. Не угадала.

Глава 2

Дорхарин удовлетворённо посмотрел на флягу так и лежащую на краю ложа. А Саили моментально бы определила наличие в воде нескольких капель вытяжки из корня лопушки мохровой. Он вновь усмехнулся, странная она эта душа, наивная, открытая. Пожалуй, даже жаль будет её убивать. Он с удивлением посмотрел на собственные руки, которые уже расстёгивали браслеты. Нет, она была не права он не боялся, немного стерёгся той силы что бурлила в женщине. Эта ведь, в отличии от настоящей Саили не была обучена управляться с ней, могла навредить не только окружающим но и себе. Достаточно небольшого всплеска эмоций и желания что бы мысли обрели материальность и могла случиться беда. А эта глупышка нарочно его провоцировала, обидными словами, надменным взглядом, нет скорее не надменным, надменности в ней не на грош, не то что в Саили. Эта глядела с вызовом, боялась, по глазам видно, что боялась, но дерзко кидала в него обвинения. И даже не подозревала на сколько её слова близки к истине.

Глупо получилось, не стоило идти на поводу у этих двух. Он же знал, что Саили влюблена в принца как кошка. Однако м сам принц это знал, и предложил ему взять в её в жены. Хотел получить удобную любовницу, ведь уже тогда он был помолвлен. И Саили это знала, в какой момент она решила, что не намеренна быть просто любовницей? Или может быть она планировала это с самого начала, нет это врят-ли тогда бы у неё всё получилось. У неё получались сложные многоходовые интриги.

Дорхарин вздохнул убирая с нежного лица рыжую прядь. Он любил её еще с тех времён как увидел впервые, его накрыло с головой чувство, которого он никогда доселе не испытывал. Она смотрела на него с призрением, а он был готов на всё, лишь бы оставаться рядом, пусть всё внутри разрывалось от неправильности происходящего. Он был готов исполнить любой её каприз, принести клятву верности на крови тогда ещё принцу, ввязываться в его авантюры не всегда нужные или правильные, только потому что просила ОНА. Великий Ворджай, когда он забыл заветы богов, когда предал собственную гордость и честь пойдя на поводу жестокой красоты. Саили не любила его, более того чуть ни каждый раз когда глядела на него брезгливо морщилась, но ведь согласилась же на брак. Почему? Дорх уже давно мучается этим вопросом, зачем сильной ведьме из древнего рода воин из народа северных асхинов, которого можно было выделить из прочих наёмников только благодаря сильному дару да как умелого бойца. Кажется только, что бы избавиться от опеки родственников, после свадьбы опека передавалась мужу, ему, не способному сказать этой женщине нет.

И вот перед ним лежит она и в то же время другая, его Саили но с другим взглядом. А ведь и правда, эта обновлённая Саили не разу не поморщилась говоря с ним, и на его величество Луреана смотрела иначе… с неприязнью? Вот так поворот, стоит об этом подумать. А ещё всё же стоит вытянуть из этой упрямицы сведения о том месте откуда она пришла сюда. Как — этого наверное уже не узнать, часть символов в круге перемещения она уничтожила, ясно что не специально, наверное пыталась подняться. Ведь подталкивало его что-то спуститься в казематы раньше, так ведь нет, Луреан запретил идти туда без него. Зол был, конечно, он то надеялся заполучить себе в любовницы сильную ведьму, хорошо, что не тронул её когда нашел у себя в постели, иначе бы…

Ритуал, который замыслила ведьма, случись ему завершиться соитием, убил бы невесту молодого короля. Но даже не это было самым страшным, Луресан не смог бы соединиться и иметь потомство ни с кем кроме Саили. И остался бы молодой король навечно привязан к ведьме, не смотря на запрещённый ритуал, ведь её тогда и судить нельзя было бы, как оставить королевство без наследника. Дорхарин вовремя понял задумку своей жены, остановил короля, предупредил… А вот интересно, какую роль отводила его жена собственному мужу? В тот момент он не думал об этом, но если бы всё удалось… скорее всего его самого обвинили бы в гибели невесты должен же быть козёл отпущения.

В дверь постучали, молоденький слуга поклонился с почтением:

— Его величество ожидает вас в личном кабинете.

У самых дверей Дорхарин обернулся, заметил, как ходят под веками глаза девушки, и тревожная складка на лбу… можно ли оставить её без присмотра, или всё же надеть браслеты? Нет надо что бы рана затянулась, а с браслетами это будет происходить даже дольше чем у обыкновенного человека, уж лучше тчательно запечатать башню, и слуг предупредить что бы не вздумали сюда соваться. А что с ней делать он подумает позже, после разговора с королём.

— Что решил? — услышал он вместо приветствия.

— Хочу понаблюдать за ней, — пожал плечами Дорхарин, — кажется она сама по себе не представляет опасности, может быть удастся выяснить как Саилане удалось провернуть такое, хотя в последнем не уверен.

— Зачем же тогда ждать? — хмыкнул Луреан, — нет человека нет проблемы.

— Вы забываете сир, она по-прежнему является моей женой.

— Женой с которой ты не делил ложе, я ведь правильно понял она хотела провести запрещённый ритуал с помощью девственной крови? — молодой правитель проследил как согласно склонилась голова его телохранителя и удовлетворённо улыбнулся, — Дорх, я всё-таки не в состоянии понять как ведьме удалось женить тебя на себе, ведь ты же видел, не мог не видеть как она относится к тебе. Но что бы гордый асхин согласился на подобное унижение… — Луреан наигранно печально развёл руками.

— Вы же сами подталкивали меня, — мужчина ухмыльнулся, а потом стал серьёзным, — всё я видел, ваше величество, всё понимал, и сделал осознанный выбор.

— А теперь, она должна умереть? — сощурился король.

— Я не сказал этого.

— Но ты не можешь держать во дворце потустороннюю тварь! К стати, откуда её затянуло?

— Я пока не выяснил, девушка напугана, растерянна, ранена. У нас не получилось доверительного разговора.

— Мне не нужен риск получить ещё более опасное существо чем оказалась Саили. Не хочешь убить ЭТО, увези с моих земель.

— Сир, я привязан к вам клятвой и не могу…

— Не можешь, так убей её. Приказать я не имею власти, она твоя жена, во всяком случае её тело.

— Освободите, сир, — склонил голову воин.

— Ты готов променять службу мне на… я даже не знаю на кого?

Дархарин за время знакомства с Луреаном привык к резкому тону, поспешным и не всегда разумным решениям, и к тому что принц, а ныне король Варнавии привык получать желаемое не смотря на цену. Вот и сейчас вчерашний мальчишка, только недавно одевший корону негодовал, не желая понять мотивы такого решения преданного ему воина. Асхин с почтением поклонился, не след упрашивать того, кто не в состоянии принять решение отличное от собственных представлений о правильности этих решений. Луреан некоторое время смотрел на воина с какой-то обидой, а потом выдохнул с искренней печалью:

— А если ты ошибаешься?

–Всё возможно сир, только богам ведом верный путь. Лишив кого-то жизни обратно уже не повернёшь.

— Высокие слова, ты просто до сих пор любишь её, — устало пробормотал король, — несмотря ни на что.

— Вы знали?

— Подозревал, — Луреан поднялся, прошел по кабинету, — мне бы не следовало отпускать самого верного хранителя моей особы, но будь по твоему. Прошу только об одном, если вдруг окажется что прав я возвращайся, я привык к тебе, — он кривовато усмехнулся.

А Дархарин впервые посмотрел на правителя иным взглядом. Да королём он стал совсем недавно, но груз ответственности кажется уже начал менять вздорного мальчишку, который, надо надеется превратиться в мудрого правителя. Эх жаль старого короля, понятно, что от несчастного случая никто не застрахован, но трудно будет Луреану, пусть и окружен он верными подданными.

— Лури, ты позволишь жить этой ведьме? После всего что узнал? — возмущённый голос заставил мужчин обернуться к белокурой красавице что пригнувшись выходила из потайного коридора, прикрытого небольшой дверцей.

— Милая, это уже не та ведьма, которая строила нам козни. В её теле другое существо, — правитель взглянул на асхина прося поддержки, — то есть другая женщина.

— Она должна умереть! — девушка выпрямила спину и с вызовом посмотрела на мужа, со вчерашнего дня мужа.

— Её судьбу волен решать только её муж, — нахмурился король.

— Значит моё мнение ничего не значит?

— Нет, — уже резче ответил король и развернулся к воину, — Дорхарин Ильим, сын Унаса, я освобождаю тебя от клятвы крови данной мне ранее, ступай с миром.

Полыхнула где-то над головой искра света. Дорх поклонился, теперь стоило убираться из дворца и побыстрей. Какой бы не смотрелась эта белокурая куколка наивной сейчас она была зла, очень зла. И тут же вспомнилось, как она смотрела на казнь, тех, кого обвинили в смерти короля — отца, даже не думая отвернуться, когда голова несчастного конюха, что плохо затянул подпругу королевской лошади, упала в подставленную палачом корзину. А теперь она королева, женщина, обладающая немалой властью, ненавидящая его Саили.

Девушка спала, вот только почему она так бледна и губы почти белые и двигаются, кого-то зовёт, на лбу испарина. Неужели её мучают кошмары? Всё возможно, он поможет ей, позже, когда они будут в безопасности. Мужчина провёл над ней ладонью собирая магию сна и девушка тут же села, как будто и не спала вовсе. Только взгляд затуманенный.

— Что? — выдохнула и осмотрелась, отёрла испарину дрожащей рукой.

А Дорхарин только сейчас подумал, что стоило позволить ей хотя бы руки вымыть.

— Как твоя рана?

Девушка нахмурилась прислушиваясь к себе, тронула бок:

— Кажется лучше, чем раньше.

–Хорошо, вставай, нам надо уезжать.

— А как же мой любовник? И к стати, вы забыли, — она протянула тонкие запястья.

— Зачем ты провоцируешь меня? — его глаза вновь полыхнули огнём, — тебе стоит быть осмотрительней.

— Опять угрожаете?

— Предупреждаю, поторопись.

Она встала неловко стягивая на животе разорванное платье. Такая тоненькая, она и раньше была хрупкая, а сейчас вообще светилась. Вот стоит прикрывая дыру обнажающую белую кожу и свежий рубец и мнётся не зная как скрыть неловкость. А ведь это он Дорхарин должен был позаботиться о новом платье, о горячей воде. Ведь она его жена.

— Надо идти, — он протянул руку, но девушка и не думала браться за неё, а время утекало.

— Почему я должна идти с вами? — она всё-таки подняла на него глаза.

— Потому что ты моя жена!

— Не я, другая, — в голосе прозвучала горечь, показалось или… нет?

Дорх схватил её левую руку, бесцеремонно задрал рукав и почти болезненно вывернул её показывая знак на внутренней части локтевого сгиба:

— Ты! А теперь надо отправляться!