Голос

Наталья Александровна Терсенева

Будущее и прошлое Кости окутаны плотным туманом, как и эти голоса, которые он слышит. Придется предпринять немного усилий, чтобы узнать, что же это на самом деле…

© Наталья Александровна Терсенева, 2023

ISBN 978-5-0059-7590-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Аромат кофе как цветок, его благоухание манило меня, и я следовал за ним, идя по дороге. Я оглядывался по сторонам, не замечая никого, но моя растянутая шапка то и дело сползала на мои глаза, мне приходилось ее поправлять на прежнее место. Я поднял голову вверх и увидел на двери табличку с надписью «Кофейня». Протянув руку вперед я толкнул тяжелую деревянную дверь от себя, и она открылась, я вошел внутрь. Официантка встретила меня с прекрасной улыбкой, и посмотрела на мои стоптанные ботинки, она разглядывала меня с ног до головы. Моя обувь в виде сапог, они жали мне в пальцах и шнурки все время болтались у меня на ногах, идти в них было слишком не удобно. Мой большой рюкзак с большими карманами все спадал с левого плеча, я перекладывал его из рук в руки. Пройдя быстро между круглыми столами и большими стульями, которые преграждали мне путь, я устроился за столиком в дальнем углу, и чиркнул зажигалкой, зажег свечку. Медленно рукой дотронулся до головы и стащил с себя шапку, тут мои волосы упали на глаза, но от пробежавшей мимо с ветерком официантки, которая принесла мне меню, они вернулись на прежнее место, и я оглянулся. В кофейне не было никого, только возле барной стойки стояла девушка. Судя по всему, она кого-то ожидала. Или была одна? Я из кармана пальто достал расческу причесать свои волосы, которые слегка запутались, и решительно направился к ней.

— Я вас уже жду полчаса.

— Привет! — сказала она мне с удивленным лицом.

Я посмотрел на неё, она была полновата, ее рост был средний, и выглядела она немного неуклюже, держала свою чашку, но ее пухлые губы казались мне такими нежными, а ее карие глаза сводили меня с ума, почему она все же не моя? Она посмотрела на меня и тяжело вздохнула и тут же опустила свои глаза — я заметил, что, она в свои тридцать шесть лет смотрелась моложе. Но я в свои тридцать пять выглядел старше своих лет и на это многие обращали внимание. Я вспоминал о том, что еще с нашего двора она отличалась своей красотой. У нее черные волнистые волосы немного ниже плеч. Но зная, что она дружила только с Сашей, — он друг моего детства. Но я никогда не терял надежды познакомится с ней поближе. После окончания школы каждый пошел своим путем и видеться мы стали реже, однако, сегодня я все же встретил ее. С возрастом она остепенилась, она уже не та девочка, которая когда-то встречала рассвет. Она нашла себе неплохую работу, она трудилась в офисе, как я знал, но работала не до позднего вечера. Она так же занималась и продвижением своей торговли, продавала сумки, что ей приносило неплохой доход, и позволяла себе особо не напрягаться, и жить в свое удовольствие. Просыпалась она каждый день в четыре утра, а после обеда по выходным она спокойно могла спать пол дня, у нее была однокомнатная квартира с хорошим, и современным ремонтом. Тут я отвлекся в ожидании, когда она сделает заказ. Но она сказала так решительно, что мы закажем по чашечке кофе, и официантка приняла заказ. И мы смущенно сели за столик в центре зала. Облокотившись на стол я ладонями обнял чашку, все внимательно следил за собой и несколько раз выпрямил спину и расправлял свои плечи. Я улыбнулся — надеясь на взаимный ответ, но не дождался его, она только испугалась, когда я сделал ей замечание, что она сегодня выглядит не важно, и ее лицо какое — то было слегка опухшее, под глазами были заметные синяки. Как я заметил, она присматривалась к своему отражению, висящего на стене зеркала. Она ахнула, зажав пальцы в ладони — лицо ее было лишь отражение своей души. Она стала рассказывать, что это после серьезной болезни друга.

— Как здоровье у Саши? — спросил я.

Она махнула рукой, усаживаясь удобней на стул, и стала звать официантку. Немного нервно оглянулась по сторонам и тяжело вздохнула. Я молчал, глядя в стол, и заметил, как у нее дрожат пальцы, я осторожно спросил еще раз.

— Как твои дела?

Она подняла взгляд, в котором отчетливо виднелись отчаяние и страх. Мне доводилось встречать подобные взгляды. У людей, которые чудом могли выжить, когда приближалась смерть и, вдруг в какой-то момент она встала из-за стола и махнув официантке рукой, не громко сказала ей, что она оплатила заказ. Я сидел молча, лишь теребил в руках таблетку, залпом запивая её своим кофе. Все это время я почти не сплю, боюсь что она снова убежит от меня, а я не узнаю куда. Я снова огляделся по сторонам, и в кофейне уже стало людно. Официантка подошла к нашему столику, взяла в руки чашки и стала уносить их. Мы направились к выходу. В зеркале отразились наши лица, разумеется я в первые заметил спустя столько лет вблизи ее фигуру. Я удивленно кинул взгляд — мне почудилось, что в дверях стоял полноватый небритый мужчина, с угольными — черными волосами и в поношенном черном пальто, кожа его была бледного цвета, за исключением синеватых теней под глазами. Я точно знал, что он там, мне не могло показаться, на его бледном лице расплылась кривая ухмылка, в руках он держал сложенную пополам газету и стал передавать её мне, и стучать по странице чтоб я взглянул. Я взял газету и взглянул, о чем идет речь? Речь в ней велась о доме Ангела… Где описывалось о пропаже человека. Мало того, люди не раз пропадали там. Олеся вытянула руки вперед, перед собой, выставив ладони, стала толкать дверь, и я же тихо сказал, идя за ее спиной.

— До свидания, Олеся!

Я снова взял эту газету и тот час понял, что-то не ладное там творится. В получасе ходьбы тут же похолодало, потом я почувствовал, как мерзко дул ветер, даже ещё не испарился запах ее цитрусовых духов, вроде он незнакомый и в тоже время и неприятный. Я передернул плечами и начал нервно оглядываться по сторонам, видимо опасаясь, что сейчас мне нужно прийти домой раньше нее. Почти в этот час начался дождик — на голову и на мои плечи обрушились большие капли, и я стал искать укрытие. Я вздрогнул, что впереди под большим деревом стоял уродливый человек, и прошел чуть дальше по улице. И тут по дороге я зашел в супермаркет, и купил минералку. Быстро выпил ее, и смахнул рукой сбежавшую к подбородку каплю. Поморщился. Зайдя домой с нехорошим предчувствием заторопился щелкнуть выключателям, сразу наполнив темное пространство ярким светом. Я слышал, как по крыше моего балкона барабанил дождь и сидя до вечера писал заметки. Наступил поздний вечер, я стал размышлять, глядя в окно, кто пришел именно сейчас к ней. Она просто стояла в большом проеме входной двери, наверно где-то около двух минут, я не понимал, кто это может быть в такой час, когда понял, то увидел, что это был мужской силуэт. Я сделал шаг назад и свет фар, проезжающий машины осветил мою комнату, но в туже минуту она исчезла в черноте этой ночи. Я положил бинокль на столик и заморгал, закатав рукава я погрузился вновь в размышления. Я невольно, пытался найти хоть какое-то разумное объяснение, кто к ней заходил. Черт, если бы я только знал кто это?

— Это наверно Саша? — сказал я вслух.

Прикусив губу, я увидел, что балкон был закрыт, и в квартире уже никого. Она зажгла в комнате свет. Начала все шарить и проверять по шкафам, доставая что-то из пакетов. Сегодня — продолжил я думать, как хорошо… Что она живет на против меня. И в ее окнах мне все видно. О… господи! Только взгляни! от ее фигуры вскипает кровь и волнует мои чувства. Я безупречно чувствовал этот момент, но меня то и дело смешило ее поведение, а иногда тревожило, или заставляло неожиданно подпрыгивать от ужаса. Порой мне казалось, что я все еще ощущал запах ее духов, положив бинокль, я снял джемпер, и одел белую футболку. Засидевшись до трех часов ночи, я все писал заметки и лег спать. Под утро кажется я задремал и вдруг я вздрогнул, будильник резко зазвенел. Я направился в ванну и посмотрел на себя в зеркало, включил кран чтоб умыться. И слышу, кто-то звонит мне в дверь, хотел я выскочить из ванны, но не смог, пока чистил зубы весь измазался зубной пастой. Вдруг звонок повторился, тогда я направился в кухню и схватил со стола нож, и направился к входной двери. Я не знаю, что означает поистине испугаться — но я неуютно себя ощущал, и он знал наверно… я же продолжал молчать. Ужасался этому моменту, тогда я думал только о своем, не моргая глазами смотрел в дверной глазок. Не представляю, каково это — бояться столь сильно неизвестности. Но мои бледные, и искусанные губы шептали возле своей двери так тихо.

— Уходи… — тихо сказал в слух.

Я простоял все это время с ножом в руке. И вглядывался в силуэт мужчины, но что-то в подъезде стало шумно, я продолжал все еще смотреть как силуэт резко спустился по лестнице вниз. Следом я вернулся в гостиную и открыл балкон и зашел не торопливо, закрывая за собой дверь, открыв окно я резко выглянул, вдруг холодный ветер ударил прямо в лицо, мои серые глаза стали слезиться. Я смахивал слезы и шмыгал носом, смотря вниз, никого не было. В какой-то момент я запаниковал, кто же это мог быть. На самом деле, мне стоило бы успокоиться сразу же, как я услыхал за окном как шумели дворники. Сначала я раздумывал о том, чтобы взглянуть чем Олеся занимается, и это был лучший вариант. Я был в раздумьях и в считаные минуты схватил вновь бинокль и стал наблюдать. Вглядываясь я заметил, ее не было дома, значит ушла на работу? Наверно я много думаю о своих чувствах к ней, в место того, чтобы взяться за ум. Хочу на время забыться, только сделать мне это придется самому. Пройдя по коридору я остановился у зеркала. Я молчал, и взгляд мой в зеркале так был похож на отчаяние, и страх был виден в глазах, и вдруг как-то нахлынула на меня усталость. Я вздохнул, и достал из кармана спортивных штанов телефон и глянул на экран. Было уже обеденное время. Я рассуждал, нужно ли идти к психиатру? Пускай выяснит причины моего расстройства и усталости, пускай установит мне диагноз. Думаю, он не отправит меня в дом» Ангела.» Так что…… Выход один, собираюсь. Я собрался, и к вечеру добрался до клиники. Словно желая опровергнуть свои мысли я глубоко и продолжительно закашлялся и был вынужден отвернуться в сторону. Покраснев я старался не смотреть на ее ноги, шагающие по лестнице. Она обернулась, бросила мне улыбку, даже с некоторым озорством от которой мои колени задрожали. Ладно рискну, подумал я, а могу ли я отказаться от лечения? Она врач психиатр, а я… Просто человек. Я с опаской ступил на последнюю ступеньку, которая вела в кабинет с деревянной дверью. Я со вздохом кивнул ей, и пропустил через большой проем, следом зашел и я. Но понимая, что как бы я ни полагался на свои мысли, я в своем решении намерен был упорствовать. Превосходно! Думал я. А затем чиркнул зажигалкой в руке и невольно улыбнулся. В кабинете у врача постепенно и не торопливо они начали задавать мне много вопросов, спрашивали, как давно я ел. И тут улыбка моя слегка поблекла, едва я разглядел, как строга она говорила. Тогда спросил я себя — как случилось, что вместо еды я ел свои таблетки. Я отвечал на вопросы словами что я не помню, честно признаваясь почти во всём. Она нахмурилась. Трудно было здесь представить спокойную обстановку, вдруг она спросила.

— Вы когда-нибудь тут были?

— Да. В детстве, я часто забирался сюда, когда мои родители ссорились.

Она нахмурилась. Всю свою жизнь папенька был в запое. В комнате куда он уединялся, желая побыть наедине со своими мыслями, он пил. Я же с друзьями наблюдал за клиникой в которой находились пациенты. Но психиатру трудно было представить, что дети могут так проводить время. Я стал рассказывать, что мой отец умер в результате несчастного случая в доме «Ангела «Я вдруг засомневался, что она меня вообще слышат, и она тут же исчезла в темном проеме со своими бумагами в руке. Сидя опираясь всем весом на стол, я судорожно втягивал воздух. Голова стала сильно болеть, как будто ее от виска до виска пробили чем — то тупым, но боль постепенно утихала, и я открыл глаза. На полу у врача валялся рецепт, который я изучал сидя на стуле. На ее рабочем столе лежала моя карта пациента. Но я все же возился с этими листками пока под моими пальцами не остался лишь один листок, но мне казалось я все собрал и держал в руке. В висках застучало, и я постарался сосредоточится и замедлить биение сердца, продолжая опираться о стол. Сидя на стуле я размышлял, что покараулю одну ночь Олесю, чтоб рассказать ей о своих чувствах. А там решим, как дальше как она отнесется к моим словам. Может с ней мы и найдем разумное объяснение. Тут мои мысли перебили слова психиатра.

— Костя, вы побудете в доме Ангела какое-то время.

Меня затошнило. Перед глазами вновь поплыл туман, но я заставил себя сохранять ясность зрения, и глубоко вдохнул. Женщина психиатр в элегантном платье без рукавов, стояла передо мной, вытянув одну руку и вцепившись другой за карту пациента. Я не стал перечить и меня сопроводили до палаты. В наивности своей я и вообразить не смог каково это — быть здесь. Я бесспорно этим счастлив, однако обеспокоен о том, смогу ли я выйти так скоро от сюда. И все же надеюсь, что ни одна душа мне в этом не помешает. Воздух в палате задрожал, словно мираж, и я отвел взгляд на изображение на противоположной стене, там висел плакат с изображением человека. Помещение куда менее внушительное — одна сплошная романтика. Мои первые часы здесь закончилось, не успев начаться, меня шатало, голова раскалывалась, зрение помутнело. Не успел я собраться мыслями, как в окно посмотрела ночь, и спустя минут двадцать я уснул. Утром, когда я проснулся, всех звали на завтрак. И это совершенно было естественно для раннего утра. Ведь это нормально, когда мы не в закрытой палате. В столовой я заметил, не далеко сидела женщина за столиком на против, она была накрашена, некоторые даже подходили к ней так близко, и смотрели на нее, о чем-то переговариваясь и шептались. Закончив с завтраком я направился в палату, вдруг услышав крики за моей спиной я обернулся.

— Молодой человек! Ваш код?

Я не сразу понял, что обращаются ко мне. Сотрудница клиники приблизилась ко мне близко.

— Ваш код? Он написан на рубашке. Вот смотри! номер 96.

Она сказала так громко, что прозвучало во весь коридор, я вздрогнул и стоял не двигаясь.

— Что это?

— Как что? Это ваш код.

Вдруг я почувствовал, будто кто-то невидимый толкнул меня в спину. Я оглянулся. Почувствовал необъяснимое ощущение тревоги, точнее опасности.

— Эй, иди в палату — код 96 — крикнула сотрудница клиники.

Я боялся ее, в то время как я понял, она приглядывала за нами, за нашей палатой. Она проходила по коридору в вразвалку туда-сюда. И смотрела на нас с таким неодобрением, что мурашки бегали по коже, но такое ухаживание за нами вряд ли была ее обязанность по собственному желанию. Тут она зашла в палату в руках держа поднос с уколами. Но на этот раз я не был готов к боли, и тут она на сквозь прошла в моем теле. Медсестра сделала мне укол и мои слезы тут же навернулись на глаза. По всей видимости врач назначил мне такие уколы от которых можно только реветь. Передо мной стояли двое мужчин, они все внимательно смотрели на меня. Что-то в них показалось мне знакомым. Одного из них я видел возле кабинета врача в холле, он еще мне улыбнулся, напротив него стоял парень с русыми волосами в черном спортивном костюме, они почему-то переглядывались, я смотрел на него, и он сделал гримасу, пока тот что-то объяснял шепча ему на ухо. На кровати позади них сидел третий мужчина, он был с таким грязным, пухлым лицом, как он тут отъелся было не особо ясно. Они вдруг замолчали и разошлись в разные стороны. Вот и славно, думал я. Вечером этого дня я возвращался из туалета, уже темнело в коридоре, я услышал чьи-то шаги, преследующие меня, я завернул в лево, чтобы убедится в том, что мне может показалось. Но это не так. Шли действительно около меня, и ускоряли быстро шаг ко мне. И в какой — то момент я запаниковал, бросился бежать. Но шаги все равно приближались. Он схватил меня за руку, и дернул меня, после чего я ударился об стену. Я не сразу понял, что мы находимся возле кабинета, в котором была приоткрыта дверь и стоял посередине комнаты стол, на нем свисали цепи. Я просил отпустить меня, но его лицо, когда я присмотрелся, было ужасно уродливо, он смотрел на меня горящими глазами. Я зажмурился, ожидая самого плохого, но в тот момент на помощь пришла эта сотрудница, я ее назвал — Ева.

— Что он сделал?

Наверно мне стоило успокоится сразу же, как я услышал ее, но я начал кричать, что завтра я уеду от сюда. Я в считаные минуты добрался до палаты, но прежде чем войти, еще раз взглянул вдаль коридора. Но не видел ничего. На утро я направился к главному врачу, он находился этажом выше, чтобы добраться по лестнице, ведущей на этаж, необходимо пройти длинный коридор. Я поднялся на этаж где были расположены несколько кабинетов, в которых стояли люди, это наверно были палаты? Я ходил и разглядывал все эти комнаты, в которых были открыты двери. Я заглянул в кабинет врача и переступил через порог.

— Здравствуйте доктор!

— А, 96! Заходите, что вы хотели.

— Я уже собрал вещи, отпустите меня домой.

Доктор дотронулся рукой до подбородка и провел по своей седой бороде, и резко взглянув на меня, начал говорить.

— Вы больны, и нуждаетесь в лечении, идите в палату 96. И ложитесь по раньше спать.

Я кивнул, и вышел из кабинета. Я размышлял о побеге, вот мне повезло, что я совсем немного взял вещей, так что уйма времени будет уйти от сюда. Пройдя в конец коридора, я спустился по лестнице, дверь палаты находилась почти как заканчивается коридор. Если выйти в темноте, то можно запросто заблудится. Проходя, я заметил, что все шторы были закрыты и не проникал солнечный свет, даже не смотря на то, что уже был день. И так побег не удался, так у меня проходили дни и недели. По ночам становилось даже немного жутковато, ведь от уличных фонарей проступал желтый свет через штору. В палате на правой стене было приклеено несколько бумажных плакатов, различные человеческие образы, на которых все же иногда было жутко смотреть. Я бросился на пол под койку, чтобы взглянуть, лежит ли там моя сумка, в ней лежали мои вещи, все же я не смог уйти, но я не теряю надежды. Приняв таблетки вдруг на меня напала жуткая зевота. Я сразу же понял, необходимо ложиться срочно поспать, иначе завтра меня никто не сможет разбудить, если я выпью еще больше дозу этих таблеток. В палате на часах показывало десять часов вечера. Еще так рано, а я уже еле стою на своих ногах. В воздухе был аромат чего — то копченого, это сосед по койке постоянно что — то ел, и от куда он это брал? Набивал постоянно себе живот, а потом ложился спать. Вдруг раздался стук, когда я стал прислушиваться он был слышан под моей палатой, я вышел из двери и спустился вниз, там я открыл дверь, эта была кухня, повариха что-то суетилась, когда я вошел и прикрыл за собой дверь, то она уже стояла возле плиты и перемешивала содержимое в кастрюле, она взглянула на меня и приветливо улыбнулась.

— Проголодался? Как ты вовремя поспел, — говорила она, и мне тут же стало ясно, что блюдо уже готово.

Я посмотрел в ее глаза. Они были сощурены, а в руке она держала половник. Она подняла брови. Кухня начала наполнятся дымкой, но похоже она этого не замечала. А затем туман неожиданно пропал, и я снова стоял на против нее. Оказалось, что в кастрюле кипятился борщ, но почему — то пахло брокколи, тут она стала черпать и наливать содержимое в тарелку. Я стал наклонять голову на бок разглядывая, что она собирается делать. Во всем теле я чувствовал усталость и ноги покалывало от онемения. Я вернулся мыслями в настоящее время, но чувствовал себя так, как будто целый день провалялся в кровати. Я шевелил пальцами рук и ног, после чего дотронулся до подбородка, все было в порядке. Спустя несколько минут она меня усадила за стол, а затем сама опустилась напротив на стул и села. Все было быстро накрыто. Я улыбнулся и посмотрел на нее.

— Ты чего не ешь?

— Я не голодный — сказал я. Но после полученного мною отказа она все же положила мне ложку в рот, и я стал медленно жевать.

— Как закончишь тут, иди ложись спать, а я пойду посуду помою.

Закончив с мытьем посуды, она присела возле меня, и продолжила со мной разговор, следом стягивая белый платок с головы. Ах… ее волосы открывали ей лицо, подчеркивая плавные черты, а ее глаза были как бусинки. Облачена она была в желтый фартук, практичный и красивый, а на шее висел серебренный медальон. И она очень сообразительная, мы встретились мимолетным взглядом, но об чувствах ко мне можно было догадаться и без всяких слов. И правда она замечательная. Я стал чувствовать, как начинает на меня наступать сон, мне казалось ее даже немного смешило мое состояние, словно она подсыпала в кастрюлю что — то, но из моего туманного состояния меня вдруг разбудил неожиданный звонок, это был телефон поварихи.