Алинкины Сказки. Часть 2. Сборник Психологических Сказок

Наталия Юрьевна Москвина-Пакалина

Сказка – Целительница Души, волшебница, вдохновительница, несущая добрые перемены во многие сферы вашей жизни. Данная книга – сборник терапевтических сказок, она как путеводный клубочек, ведущий к решению ваших насущных жизненных задач. Да принесут же сказки сии свет, ясность, чистоту и любовь в ваши семьи и в отношения с близкими людьми. Пусть в мире будет больше света, исходящего из ваших любящих сердец. Камертоны любви и взаимопонимания да зазвучат в ваших Душах и искренних сердцах.

Родовая легенда

В одном земном Королевстве жили-были Король с Королевой, жили, не тужили, была у них богатая казна, драгоценностей разных полна. Дороже всего из сокровищ был Королеве голубой топаз, что освещал мягким светом всё Королевство, незримый, световой, защитный купол над ним создавал, Короля с Королевой оберегал, Мир хранил, Лад привлекал.

Хранительницей сокровища сего была крылатая Любава. Король с Королевой её очень ценили, потому как голубой топаз, сливаясь светом своим с сиянием крыльев Любавы, излучал тот самый незримый свет, который всё Королевство от бед и напастей разных оберегал.

Сиял топаз, сияли и крылья Любавы, Короля с Королевой радовали, обогащали, дни их солнечными и ясными сотворяли.

Жил за тридевять земель, за высокими горами, в своём змеином логове трёхглавый ленивый змей, с ведьмой дружбу водил и всё момента выжидал, когда мог на Королевство напасть. Мечтой его было: разрушить дворец Короля, Любаву в темницу заточить, и там её уморить, голубой топаз испоганить, вогнать Королеву в тоску, в одиночестве оставить, чтоб затосковала она, а сад, что в Королевстве том процветал, яркими красками сиял, серым и невзрачным сделать, дабы цветы в нём погибли, яблони плодоносить перестали, да сорняками всё поросло.

Вот настала пора Любаве в мир проявиться, укрепиться да возрасти, не только в пределах дворца и сада королевского пребывать. Стала она за пределы дворца выходить, пошла как-то в чисто поле прогуляться, светом солнечным налюбоваться, ромашек да колокольцев полевых набрать.

Змей треклятый ухо востро держал, был труслив, сам нападать не решился — ведьму подговорил, заговор с ней учинил, о прогулке Любавы ей сообщил, и вот что они сотворили.

Подул в поле ветер недобрый, тучи небо заполонили — это из соседнего государства летела та самая ведьма на своём помеле, узрела Любаву в поле, позавидовав её молодости, силе и красоте, помелом своим махнула и сотворила вихрь. Вихрь Любаву закружил и унёс её за тридевять земель в логово трёхглавого змея. Обрадовался змей и в тот же миг на Королевство напал, дунул своим горячим дыханием, и повяли цветы в королевском саду, потускнели грани топаза, трещины на гранях его появились, неприступные стены дворца рушиться начали, дворец вскоре обветшал, ветхой хижиной стал.

Погоревали Король с Королевой, да делать нечего — жить как-то надо. Остался от их богатства серый ослик, курочка ряба да рыжий кот, что счастье Королевы берёг, в наследство от прабабки ей достался, сказки да колыбельные дивные на ночь намурлыкивал, славно мышей ловил, Королеву сильно любил. Королевская казна захлопнулась и не открывается, как не пытались Король с Королевой положение своё поправить — ничего у них не получается.

Делать нечего, стали они жить в хижине, огородик разбили, сажали овощи, так и выживали, хорошо хоть яблони плодить не перестали. Вскоре попривыкли Король с Королевой, смирились, благо оба трудолюбивыми были. Курочка им яички несёт, ослик помогает землю вспахивать, кот сказки дивные Королеве на ушко напевает, солнышком тёплым сердце её согревает, в тоску и печаль упасть не даёт. Так и жили-поживали, вестей о Любавушке ожидали, гонцов во все края Земли с розыском посылали, да только никто не мог Любаву найти, вестей о ней не было ни с одной стороны.

Много ли мало ли времени прошло, как-то шёл мимо бравый солдат Иван, что когда-то верно Королю с Королевой служил, а потом был отпущен Королём на вольные хлеба.

Королева как раз печь от сажи чистила, постучал солдат в двери хижины, водицы испить попросил. Королева вся чумазая, в саже перепачканная, руки о передник вытерла, лицо обтёрла, дала бравому солдату ведро да попросила его воды с колодца во дворе в хижину принести, самому напиться и ей заодно подсобить.

Солдат на неё глядит и не узнаёт — вроде и знакомым ему облик хозяйки кажется, а вроде и нет. Помнил он, как двенадцать лет назад в этом месте стояла не хижина, а дворец белокаменный, вспомнил и о том, как красив был королевский сад, Королеву с Королём тоже припомнил да давай расспрашивать хозяйку, что да как произошло, что сиё место до такого запустения довело.

Королева умылась колодезной водицей, что солдат принёс, сажу с лица отмыла, выставила на стол чугунок с картошкой, служивого накормила, кваса ему налила, а тут и Король с охоты вернулся, утку подстреленную на обед принёс.

Увидел Иван Короля, узнал и его, и Королеву, которым когда-то давно на службу верную присягал. Рады все были новой встрече. Королева, развернув платок, показала бравому солдату голубой топаз, что весь помутнел, о Любаве рассказала да поведала о том, что ни один гонец не может её сыскать, что не знают они с Королём, как своё Королевство поднять. Как беда у них стряслась, так все подданные и разбежались, одна надёжа теперь на бравого солдата — может, он поможет Любаву вернуть, а без неё Королевству не подняться.

Задумался бравый солдат Иван, сказал, что с дороги устал, спросил — есть ли где сеновал, чтоб он мог отдохнуть да подумать о том, чем и как Королю с Королевой помочь. Король его проводил к амбару, на сеновал, а там ослик сено жевал.

Ослик тот был не простой. Король его оберегал, потому как был тот его златогривым, вороным конём, а чтоб с ним никакой беды не стряслось, чтоб Змей трёхглавый его не углядел, Король ему ослиную шкуру одел.

«Ну что друг, дашь мне на сене приют?» — спрашивает ослика Иван, улыбается да усы свои потирает, бороду ладонями наглаживает. Ослик, казалось, солдату и рад, перестал сено жевать, ласкается.

Как ночь наступила, превратился ослик в гнедого златогривого королевского коня, служивого разбудил да в путь за собой позвал.

Проснулся солдат и глазам своим не верит, засыпал — был рядом ослик, а пробудился — видит перед собой коня, тот стоит, копытами по сену стучит.

Подошёл солдат поближе, посмотрел, где конь копытом бил, сено раздвинул, а там карта лежит. Рассмотрел служивый карту, увидел на ней место обозначенное красным крестом, взял коня под уздцы, дудочку свою из котомки достал, на ней заиграл, конь колени пред служивым и преклонил. Оседлал бравый солдат коня, взлетел на нём в небеса, усмотрел с высоты Любаву в загорном царстве трёхглавого змея, место на карте сверил — крест красный стоит не там, где змеиное логово, а в царстве ведьмы, что гораздо левее.

Увидел солдат с высоты полёта и реченьку, ходит по берегу её красивая Дева в красном сарафане да в кокошнике с драгоценными камнями, солдат Иван коня к берегу реки и направил.

Спустился служивый на берег, в полной выправке пред девой предстал, а та словно его и ждала: кинулась бравому солдату на грудь и давай рыдать да причитать о том, что она Мирослава, а её сестра Любава в плену у трёхглавого змея мается, света белого не видит, вся исхудала, потускнела, полупрозрачной стала, того гляди, в царстве змея пропадёт.

— Да где ж ты, Мирослава, ранее была, когда Король с Королевой в разные края гонцов посылали, Любаву искали?

— Я тогда на свет Божий только родилась, в пелёнках лежала, говорить не могла, младенцем малым была, а как выросла, так и прилетела ко мне белая голубка, вести принесла, что есть у меня родная сестрица Любава, которая в плен змея трёхглавого попала. Велела мне та голубка бравого солдата дожидаться, в сад свой привести и предложить грушу спелую сорвать.

— Ну, что, надо Любаву спасать, Короля с Королевой выручать, помочь им казну открыть, Королевство восстановить. Веди меня в сад, — говорит Мирославе солдат.

— Благословен будь, солдат, — ответила Мирослава, рукавом правым взмахнула, очутился служивый в саду перед грушей.

Стоит груша, шелестит листвой и вдруг заговорила с ним человеческим голосом: «Бравый солдат, плод сей возьми, Королеве отнеси», — протянула груша ветвями Ивану свой спелый плод. Сорвал солдат жёлтую, спелую грушу и вновь на сеновале очутился.

Уж утро раннее настало, солнышко встало, Королева чуть свет по воду к колодцу идёт, увидала солдата, спросила, как тот спал-почивал, что во сне повидал, где побывал, чего надумал да колодезной водой ему умыться предложила.

Солдат грушу ей отдал, о приключениях своих рассказал. Королева грушу приняла, в передник положила, солдату водицы полила, чтоб тот умылся. Умылся Иван колодезной водой, а груша в переднике Королевы вдруг превратилась в ключ золотой. Рядом ходит рыжий кот, песни утренние Королеве поёт. Тут прилетела птица лесная, села к солдату на плечо, щебечет, в путь приглашает. Солдат за ней пошёл, Королева с ключом следом за ними.

Чтоб веселей было идти, солдат на дудочке заиграл, вскоре встала перед ними лесная дубрава. Расступились деревья, но высока в дубраве трава-мурава, по колено почти выросла. Тут Королева обо что-то запнулась, посмотрела под ноги, раздвинула траву-мураву да увидела коричневый сундук. Отперла она сундук тем самым ключом, а в нём Меч Кладенец. Солдат Меч в руки взял, он и засиял. «Вот им-то я змея трехглавого и буду бить», — молвил солдат.

Пошли они дальше за птичкой лесной по пути: солдат на дудочке играет, Королева лесные мотивы напевает, кот рыжий следом идёт, всё также мурлычет, Королеве подпевает. Вышли вскоре они к болотам. Сидит ведьма в чёрных лохмотьях на болотной кочке, помелом своим тину метёт. Кот в кустах притаился, от ведьмы укрылся.

— Что, нечистая, потешаешься, водоросли разгребаешь, — говорит ей бравый солдат.

Та как увидела его, глаза выпучила, кричит:

— Фух-фух, тебя мне здесь не хватало! Русским духом на всю округу наносит, что тебя сюда занесло?

— Ты, ведьма, не хитри, зубы не заговаривай, а ну говори, зачем народ смущала, ветра нагоняла, Любаву вихрем в змеево царство занесла?

— Так я тебе и сказала, — отвечает ведьма.

— Ну, смотри, злыдня, я тебе покажу кузькину мать, как Королеву с Королём обижать, ишь, расшалилась, — молвил солдат, на дудочке заиграл — ведьмины ноги в пляс сами пустились, топают по болотной грязи, да так, что грязь ведьму всю обляпала.

Тут откуда ни возьмись, водяной вылез и говорит:

— Ты что тут, ведьма, расплясалась, шум подняла, топаешь, как слон, что голова раскалывается. Вот я тебе сейчас! — хватанул водяной ведьму за подол, та в лужу болотную села, всё равно ногами болтает, остановиться не может.

Кот в кустах потешается, золотым клубком по земле катается, тучи у болота хвостом своим разгоняет. Солдат играет на дуде и играет, тут заметил служивого водяной, усмехнулся и говорит:

— Вот оно что, помню, помню, бравый солдат Иван, добро твоё! За то, что ты когда-то водный источник от засыхания спас, вот тебе финиста перо, за ним иди, гусли-самогуды найди, только сделай так, чтоб ведьма больше не топала, шума не создавала, моего покоя не нарушала.

Перестал Иван на дуде играть, ведьма подол собрала, с туманом горючим с болот ушла.

Взял Солдат перо финиста да пошёл за ним следом. Вывело его перо к многовековому дубу, в дубе том — дупло. Достал Иван из дупла гусли-самогуды, а на них одной струны не хватает. Выглядывает из-за дуба седая Старица с клюкой, глаза её светлые, добрые, смотрит на солдата, рада ему и спрашивает:

— Здравствуй, служивый! Ты почто это, добрый молодец, сюда пожаловал? Зачем тебе гусли-самогуды?

— Здравствуй, почтенная Старица! Скажи — кто ты такая, чтоб я тебе поведать мог о том, куда иду, и зачем мне гусли-самогуды.

— Я — Мать-Земля, испокон веков здесь живу, гусли храню, была мне весть с тридевятого Царства Небес, что придёт бравый солдат. Ты аль нет?

— Ну, окромя меня здесь других солдат нет, а где же от гуслей струна?

— Ты, солдат, косая сажень в плечах, дров мне наруби, крыльцо в избе почини. На работу твою посмотрю, может, и отдам струну, а куда ты путь держишь, я и так ведаю, — отвечает, улыбнувшись, Мать-Земля, приметив Королеву да рыжего кота.

— Веди меня к своему крыльцу, — отвечает солдат.

Привела его Старица к крыльцу дома своего, топор дала: нарубил солдат дров, в поленницу сложил, крыльцо подправил.

Старица в избу свою вошла, вынесла два пирога и от гуслей струну. Солдат струну на место установил, гусли понастроил-подкрутил, а они всё равно не играют, а скрипят. Рыжий кот аж ушки прижал и смотрит на солдата круглыми глазами, а как очухался, давай в небо смотреть, песни ладные петь.

«Ну как есть. Ты, пожалуй, пирогами подкрепись и ступай», — сказала Старица, улыбнулась, погладила кота, посохом по земле ударила и исчезла — ни её, ни избы не видать.

Солдат разломил пирог, тот с рисом белым оказался, съели они с Королевой пироги, Старицу добрым словом помянули, заиграли гусли-самогуды музыку дивную, да такую, что всё вокруг запело. Кот довольный мурлычет, умывается, словно гостей зазывает.

Тут и спустился к ним белый крылатый конь, спину свою солдату подставил. Подсадил Иван Королеву на коня, та кота на руки взяла, солдат коня сам оседлал, быстро их белый конь до хижины доставил.

Дома у Короля уж картошка в чугунке готова. Он утку к обеду готовил, распотрошил, а в ней жёлтое яйцо. Крутил его Король в руках, крутил — Королеве отдал, та не удержала — на пол уронила. Упало яйцо, разбилось. Выскочила из него серая мышь и давай по избе метаться. Солдат дверь в избу открыл — хотел мышь вон спровадить, тут вскочил в избу тот самый рыжий кот, что счастье Королевы на хвосте своём берёг. Схватил кот мышь за хвост, та в крысу оборотилась, кот её лапами к полу прижал, придушил, за шкирку схватил, испустила крыса дух, кот и вынес её с избы, в болотные дебри унёс, там и утопил.

«Где же вы были, я уж вас заждался», — спрашивает пришедший в себя Король. Рассказала Королева Королю, где были они с бравым солдатом. Король выслушал их, с полки книгу древнюю достал, солдату её показал, а в книге той сия сказка в картинках вся прорисована. Выходило так, что солдату поутру в путь к трёхглавому змею отправляться, с ним сражаться, Любаву освобождать.

— Удивительно, — говорит Король. — Не было доселе в книге сей страницы, где ты, солдат, в царство трёхглавого змея отправляешься, и что Любава там, я тоже не знал. Так тому и быть. Не откажешь Королю, пойдёшь поутру?

— Пойду, давно подвигов не совершал, рад буду вам помочь.

Свистнул Король, прискакал к нему ослик, да хитро на Короля поглядывает.

— Что, мой добрый конь, отвезёшь Ивана Любаву от змея трёхглавого вызволять? Али мне пойти? — спрашивает Король.

Настал момент, чтоб конь в своём истинном обличии перед всеми предстал. Превратился ослик в гнедого коня. Король на нём поднялся в облака, по небу поскакал, выгулял коня, вновь на землю спустился.

Отужинали все картошкой, бульон из утки есть не рискнули, солдат его на болота унёс, облил им кочку, на которой ведьма восседала, исчезла и кочка — нет ведьме теперь места в пределах Королевства. Ухмыльнулся солдат да сказал: «Будешь ведьма знать, как мороку нагонять, тину ворошить, неприятности плодить». С тех самых пор ведьма больше в Королевство не прилетала, треснуло её помело, больше зло сотворять не способно оно.

Как вернулся солдат с болот, легли все отдыхать. Поутру встали, оседлал Царь гнедого коня, Солдат на гуслях заиграл, к нему крылатый белый конь прискакал. Ржут кони, фырчат, ноздри раздувают, в дорогу спешат. Солдат взял Меч-Кладенец, Гусли-самогуды, Дудочку прихватил да отправился по той самой карте, по Земле в царство трёхглавого змея, Король в небо поднялся, в облаках заплутал, обратно к хижине возвернулся.

Три ночи и три дня солдат был в пути, устал, добрался до берега реки, лёг отдохнуть на сыру землю, как сил набрался — дальше за тридевять земель, в царство трёхглавого змея поскакал, на седьмой день на место прибыл.

Сидит чудище трёхглавое, от тоски мается, комаров когтями ловит, увидало солдата — ощетинилось, вмиг в змея трёхглавого обратилось и давай огонь из одной головы изрыгать. Достал солдат меч, рубанул змею по голове, отлетела голова, покатилась, да только вторая голова начала изрыгать поток грязной воды с камнями. Колют солдата камни, что в потоке воды, словно осколки, он дудочку достал, на ней заиграл — усмирился водный поток, развернулся да самого змея опутал. Рубанул солдат вторую голову, третья змеиная голова пощады запросила.

«Не будет тебе пощады, коварный змей! Будешь знать, как ведьм подговаривать, девиц красных воровать. Знаю я о сговоре твоём с болотной каргой, больше вам смуты не устроить», — рубанул солдат третью голову, отсёк и её.

Рухнул змей на землю, в таракана чёрного обернулся, хотел уползти, да не вышло: раздавил солдат таракана ногой — тот скорпионом обернулся, изловчился тогда солдат да хвост ядовитый скорпиону мечом обрубил. Иссякла ядовитая сила, вся испарилась, скорпион, побеждённый, и вовсе исчез.

Тут Любава перед солдатом и появилась, сил набралась, проявилась. Солдат её на коня белокрылого посадил, на гуслях заиграл и доставил к Королю с Королевой.

Как прибыли они на место, так и увидел солдат вновь перед собой не хижину, а белокаменный дворец. Король с Королевой широкими объятиями солдата с Любавой встречают, во дворце их накрыт стол, Король на радостях на пир всех приглашает, Любаву вместе с Королевой обнимает.

Королева достала голубой топаз, в руки Любавы его вложила, тут и Мирослава — сестра Любавы во дворце появилась. Обнялись сестрицы, друг другу не нарадуются. Смотрит Король — идут к его дворцу Мир да Лад, солдат, сам того не ведая, и их из царства змея трёхглавого освободил. Сидит на пиру рыжий кот, о счастье земном песни поёт, сферу круглую в лапах катает. Скатал кот сферу в светящееся яйцо, Королеве в руки его вложил да молвил, что она сама вправе счастьем своим распоряжаться и управлять.

Рассказал солдату Король, что как только тот змея победил, Королева ключ золотой достала, им казну королевскую, наконец, открыла. На то Король с Королевой и пир собрали, возвращения солдата с Любавой ожидали. Солдата хотели вновь на службу в Королевство взять, а он от драгоценностей отказался, статусы ему тоже не нужны, встал перед Мирославой на одно колено — руку и сердце ей, с позволения Короля и Королевы, предложил.

Был пир на весь мир, Король с Королевой во главе стола сидят, рядом с ними Любава, бравый герой-солдат Иван с Мирославой, по краям Мир да Лад. Веселится честной народ, гимн любви в честь победы над змеем поёт, рыжий кот подпевает.

Вскоре и свадьбу Ивана с Мирославой сыграли. Любава с тех пор из дворца не пропадала, свободно и вне пределов его гуляла, Королевство, голубой топаз, Короля с Королевой так и оберегала. Любава сия — это любовь крылатая Королевы и Короля. Кот рыжий — сердца женского истинная красота, что мудрости сакральной полна.

С тех пор всё Королевство счастьем сияет, в любви пребывает. Королева с Королём Мир, Лад и Любовь пуще всех сокровищ земных берегут. Сияет золотое световое яйцо в покоях дворца Королевы, сердце ей теплом согревает, палаты дворца белокаменного освещает. Воссиял с прежней силой и голубой топаз, грани свои восстановил.

Всё говорят, что браки заключается на небесах, может посему и топаз именно голубым светом сияет, самой большой драгоценностью для Королевы является да в руках у Любви-Любавушки пребывает.