Оглянись! Православные рассказы

Наталия Рогозина

Просто о сложном. Эта книга – сборник житейских историй, вместе с героями которых мы можем по-новому взглянуть на собственную жизнь, а, может быть, и изменить ее в лучшую сторону.

Пустые хлопоты

…Что может быть несчастнее тех, кто подвизаются в добродетели напоказ людям, омрачают лица свои постами и творят молитвы на перекрестках, когда труды они претерпевают, а всякой награды лишаются?

святитель Иоанн Златоуст

Рассадив бархатцы по цветнику, Евгения освежила могильное ограждение серебрянкой и только устроилась на скамеечке, чтобы помолиться об упокоении усопших родственников, как мирную кладбищенскую тишину нарушил истошный крик. Женя вздрогнула, огляделась по сторонам: «Может, плохо кому-то стало?», — но через минуту уловила в потоке гортанных звуков, несущихся из-за деревьев, едва различимые слова: «…со святыми упокой, Христе…», «…идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание…».

От надрывного пения, походившего на мучительный предсмертный стон, стая испуганного воронья с карканьем взлетела ввысь, а народ, пришедший на погост, всполошился и начал расходиться.

Вскоре кладбище опустело, Евгения тоже засобиралась домой. При выходе из центральных ворот она увидела женщину, облаченную в длинное платье и платок, повязанный «внахмурку», в которой узнала соседку по даче:

— Анна? Неожиданная встреча!

— У меня здесь бабушка похоронена, — расплылась в улыбке приятельница. — Была на могиле, пела литию,

«Теперь понятно, кто выл на кладбище», — подумала Евгения, а вслух произнесла:

— Как дела, Аня? Как муж, как дети?

— Сложно все! Воцерковляюсь, мечтаю петь на клиросе, но супруг мой далек от духовной жизни — жарит мясо и сердится, что я не ем.

— Отчего же не ешь? Ведь в году всего четыре поста, не считая среды и пятницы.

— Решила отказаться от животной пищи по примеру Святых подвижников, пребывавших в посту и молитве. Ежедневно читаю Евангелие и Псалтирь, приучая домочадцев: отвлекать меня категорически запрещается. Но, как назло, только открою молитвослов, так или сынишка подходит: «Мама, кушать хочу!», или муж кричит: «Белое белье можно вместе с кроссовками стирать?». Отвечаю им: «Не мешайте! Я молюсь!», а они обижаются, — Анна поморщилась и, теребя потертые четки на запястье, продолжила:

— В прошлом месяце, например, собралась в паломническую поездку, а мои все с гриппом слегли, сморкаются, кашляют. Прошу их: «Не приближайтесь ко мне со своими бациллами! Не хочу захворать перед дорогой», а они опять обижаются.

— И ты все равно поехала? — удивилась Евгения.

— Конечно, мне же в паломничество надо! Ехала и в пути молилась. Отсечение земных привязанностей — есть путь к святости, — Анна демонстративно выставила вперед ногу в стоптанном сапоге. — Пренебрегаю украшательством внешности, хотя могу позволить себе многое — муж прилично зарабатывает, но разве Святые в земной жизни о наружности пеклись? — и, окинув Женю критическим взглядом, с одобрением произнесла: — Туфельки на тебе старенькие, плащик скромный, ни следа косметики на лице. Молодец! Видно, что стремишься к духовному росту.

— Все гораздо проще, Аня: пока с детской коляской десять кругов по парку навернешь, в поликлинику сгоняешь, дважды до школы добежишь, туфли сами изнашиваются, никакая обувь не выдерживает. Ну а вечером, когда перемоешь горы посуды, перестираешь кучу белья, да ко сну едва отойдешь, так уже вставать пора, чтобы завтрак семье приготовить, и о макияже думать некогда.

— Жаль, что погрязла ты в кастрюлях и сковородках, мать! Это все — пустые хлопоты, прежде о душе следует беспокоиться.

— Понимаю, однако домашнюю работу никто за меня не сделает. Муж трудится до ночи, приходится везде самой успевать. Старший сын в спортивной секции занимается, а младшенький…

— Суета какая! — перебила Евгению собеседница, мечтательно подняв к небу глаза: — Завтра поеду на автобусе по Золотому Кольцу, буду петь псалмы, молиться. Хочешь со мной?

— Рада бы, но не получится. Деток оставить не с кем.

Анна вздохнула с сожалением:

— Вот я и говорю: истинная молитва — в монастыре, а здесь… Пустые хлопоты!

На том женщины распрощались, и каждая пошла в свою сторону.

Анна отправилась в храм, чтобы просить у настоятеля благословения петь в церковном хоре. До сего дня регент трижды отказывал ей, понимая, что несчастной «медведь крепко на ухо наступил», но Аня не сдавалась. Мысленно она уже вообразила себя на клиросе и, подойдя к автобусной остановке, совершенно забылась, пробасив: «До-ре-ми-и-и-и! Ля-ми-ре-э-э-э!». Окружающие бросились врассыпную, кто куда…

Евгения купила продуктов и, неся тяжелые сумки в руках, по пути домой повторяла: «Господи! Помоги рабе Твоей Анне и научи ее, Милостивый, любить ближних, как саму себя».