Игра без правил

Наталия Полянская, 2021

Могут ли агенты ЦРУ влюбляться? Наверное, нет. Особенно, если предстоит распутать непростое дельце, а тебе на хвост прицепили гражданское лицо – эксцентричного миллионера, который просто жаждет помочь родине. Но какие мотивы он преследует на самом деле, и насколько искренни его чувства? Тэсс Марлоу предстоит разгадать все эти загадки. Только вот игра становится все опаснее, и, кажется, никаких правил в ней вовсе нет.

Глава 4

Доминик исполнял свою роль, даже немного переигрывая, на взгляд Тэсс. Он протащил ее по магазинам, накупил ей одежды, украшений, духов; заставил пообедать в небольшом ресторанчике. Непрерывно следовавшие за ними Дэвид и Томас (Адам остался в отеле, чтобы подготовить оборудование) иногда ехидно переглядывались, но никаких замечаний по поводу действий начальницы не отпускали. Иерархия — это святое. Однако, Тэсс могла себе представить, о чем думают ее подчиненные.

С Эрролом они работали по-другому. Да, бывало, Тэсс приходилось изображать его спутницу, — благообразный джентльмен в сопровождении хорошенькой брюнетки ни у кого не вызывал подозрений, — но между ними никогда не проскакивали вот эти нервные искры. То, что Тэсс ощущала в отношении Доминика, которого увидела в первый раз меньше суток назад, она испытывала впервые.

Когда они вернулись в «Бристоль», Тэсс, оставив Доминика руководить носильщиками, втащившими гору пакетов с покупками, проскользнула в монументальную ванную и заперлась там. Ей было необходимо побыть в одиночестве некоторое время, пусть и в помещении, которое было больше всей ее квартиры, и отделано черным и белым мрамором. Тэсс встала под душ, словно смывший с нее пленку усталости, потом завернулась в мягкий белоснежный халат и вышла.

Доминик сидел за столом и щелкал клавишами ноутбука, но при виде Тэсс улыбнулся своей условно-ехидной улыбкой и захлопнул крышку лэптопа.

— Подумать только, какие преимущества появляются, когда честно служишь на благо отечества. — Он поднялся навстречу Тэсс. — За прошедшие сутки я видел тебя в нескольких разных костюмах.

— А сейчас хочешь увидеть вообще без одежды, я полагаю. — Тэсс бросила взгляд на настенные часы. Половина второго.

— Ах да, наш сумасшедший деловой секс. Готова приступить?

— Пожалуй. — Она пожала плечами.

— Тогда идем.

Свет в спальне был приглушен, шторы задернуты. Даже освещение здесь казалось дорогим — золотую пыльцу они рассыпают в воздухе, что ли?..

— Есть что-нибудь, что я должен о тебе знать? — поинтересовался Доминик, развязывая галстук. — Например, что тебя нельзя целовать в четвертый сверху позвонок, иначе ты убьешь любовника?

— Уверен, что убью?

— Конечно. Ты всегда при оружии. Твой пистолет сейчас в кармане халата, который слегка оттопыривается.

Тэсс широко улыбнулась. Намеренно или нет, но миллионер Ригдейл ее смешил. Он был в какой-то степени забавен — хотя и опасен, в своем роде.

— Я пощажу тебя, если ошибешься по незнанию. — Она демонстративно выложила маленький пистолет из кармана и оставила на столике. — Это позволит тебе прожить на пару секунд дольше.

— Ты убивала, Тэсс? — Доминик повесил галстук на спинку кресла и стоял, засунув руки в карманы брюк.

— Да, — сказала она спокойно. — Четырежды. И каждый раз — защищая свою жизнь.

— Это тяжело?

— В первый раз — да. Потом… это просто работа.

— Лжешь.

— Может быть. Но как ты проверишь?

Тэсс передернула плечами: неизвестно откуда взявшийся сквозняк пробежался по босым ногам. Доминик покачал головой.

— Ну и черт с тобой. У тебя есть какие-либо предпочтения? Ты романтичная особа или как?

— Я особа, которая хочет поскорее покончить с одним делом и взяться за другое. — Она смотрела в сторону, на свое отражение в зеркале от пола до потолка. Хрупкая фигурка в роскошном белом халате…

— Но, Тэсс, Тэсс, — негромко произнес Доминик, и обнаружилось, что он стоит совсем рядом, так близко, что тепло его тела можно ощутить, не прикасаясь, — ведь если ты не получаешь удовольствия от своей работы, зачем ты здесь?

Удовольствие от работы, о господи боже мой, подумала Тэсс, когда Доминик положил руки ей на плечи. Ведь это работа, и можно… рискнуть. Рискнуть расслабиться.

Первый поцелуй оказался глубже и сильнее, чем ранним утром в аэропорту. От Доминика пахло табаком и какими-то мятными пастилками, и он, на удивление, не проявлял никакой агрессии — только настойчивость. Интересно, как он сам воспринимает все это? Как неизбежное удовольствие, бонус к «щекотке нервов»? Скорее всего, так.

Пояс халата Тэсс развязался будто сам собой — возможно, так оно и было. Сам халат белой горкой осел на пол, и женщина снова почувствовала холод, хотя от ладоней Доминика исходило обжигающее тепло. Он вообще был горячий, как печка.

— Да, — сказал Ригдейл и провел кончиками пальцев по напряженной спине Тэсс; кожа тут же покрылась мурашками, — загоняли же тебя на службе, мисс Марлоу. Ты не девственница, я надеюсь?

— А это тебя испугало бы? — Не слишком удобно говорить, уткнувшись носом в светло-голубую ткань мужской рубашки, но выбора у Тэсс не было.

— Нет, просто я действовал бы по-другому. Лишение девственности тоже входит в подготовку, или как?

— Ригдейл, ты язва. Почему ты разговариваешь, вместо того, чтобы действовать?

Вместо ответа он подхватил ее и почти швырнул на кровать — матрас мягко спружинил, и Тэсс засмеялась и раскинула руки. Она не стеснялась ни своей наготы, ни практически незнакомого мужчины, просто непостижимым чутьем в один миг поняла: зла он ей не сделает. Преимущество людей из параллельного мира: они побудут в твоей жизни и уйдут, не задев тебя.

Может быть, Ригдейл никогда не женится, с его-то нелюбовью ко всему человечеству в целом и к каждому его представителю в отдельности. Но если женится, то на заботливой домохозяйке, не иначе. Не зря он с таким вкусом разглагольствовал о сериалах и семейных разборках — вдруг это и составляет его тайное счастье? Обычно люди выдают подобные вещи, сами того не замечая. У Ригдейла будет настоящее Рождество с большой елкой, несколько детей и семейный отдых на тропическом уединенном островке. То, что Тэсс недоступно. То, что ей не нужно вовсе.

Она словно оторвала от себя прилипшую паутину и брезгливо отбросила. И золотистый воздух дорогущего сьюта уже не вызывал раздражения, и обстановка перестала казаться вычурной и кричащей, и даже миллионер оказался вполне симпатичным. Эррол называл такие штучки «переключателем настроения» — и, согласно методике, все сработало и в этот раз.

Доминик почувствовал перемену ее настроения и сыто улыбнулся.

— Вот теперь мы можем начать всерьез.

Все оказалось гораздо проще и приятней, чем представлялось днем ранее вымотанной Тэсс. Доминик не хвастался, утверждая, что она останется довольна. Она осталась. И еще как!

Ее предыдущие мужчины, с которыми Тэсс время от времени встречалась, чтобы расслабиться, отвлечься, — были мужчинами на одну или несколько ночей, и обычно она не оставляла телефона и адреса. Такие встречи были простым физическим удовольствием, не более того. Ригдейл тоже вроде бы ничего особенного не делал — но секс с ним оказался увлекательным, нежным, страстным. Тот самый «сумасшедший деловой секс», как Доминик и обещал.

Любопытно, почему он не нашел себе постоянную подругу, думала Тэсс через два часа, прижимаясь к боку Доминика и закрыв глаза, чтобы больше запомнить — ощущения она всегда хорошо запоминала. Ведь для миллионера, наверное, нет проблем найти такую, чтобы была под боком, когда нужно, а в остальное время не мешала. И даже неважно, любит она тебя за деньги или так просто — все равно, вряд ли Доминик Ригдейл играет в игру под названием «любовь для простых смертных». Судя по его характеристике в досье, даже не пробует. Но постоянные связи никакого отношения к любви не имеют.

Нынешняя ситуация была примечательна для Тэсс еще и тем, что ее любовник знал, кто она. Он почти ничего не знал о ней самой, о ее жизни, но кто она — знал, а это определяло многое. Это был наиболее откровенный секс, который у Тэсс случался когда-либо.

— Сколько у нас времени? — поинтересовалась она, не открывая глаз.

— Сейчас почти четыре. Через полчаса, увы, придется прекратить сибаритствовать.

— Угу, — сказала Тэсс и сильно ладонью провела по гладкой груди Доминика. Тот засмеялся.

— Это приглашение?

— Почему бы и нет?

Они снова занялись любовью — на сей раз медленнее и обстоятельнее, и в середине процесса Доминик пробормотал, что это напоминает секс немолодых рантье в Ницце, чем до слез насмешил Тэсс.

Удивительное чувство, оказывается: одеваться на бал, когда у тебя хорошее настроение.

Тэсс повернулась перед зеркалом — сначала правым, потом левым боком, оценивая собственную фигуру и прикидывая, насколько зеркало врет. Иногда ей казалось, что бедра слегка потяжелели, но это был обычный иррациональный страх красивой женщины, позволяющей себе есть пиццу. Пицца, гамбургеры, китайская еда — обычный рацион, когда нет времени съесть что-то более приличное, — и Тэсс понимала штатных врачей, иногда рыдавших над медицинскими картами агентов. Куда там тяжелым огнестрельным ранениям! Гастрит и язва желудка — вот настоящий бич агентов ЦРУ.

Но сегодня никакие лишние килограммы Тэсс не мерещились, черное переливающееся платье сидело как влитое, подчеркивая фигуру. На шее поблескивала платиновая цепочка с кулоном в форме сердца — безделушка на вид, если не знать, сколько она на самом деле стоит. Тэсс не знала, так как благополучно отвернулась, когда Доминик расплачивался, но, судя по размеру рубина, количество нулей в счете впечатляет.

Рубин. Прекрасный камень, который могут носить далеко не все, камень жизни и любви. Он оживляет, укрепляет сердце и изгоняет тоску. Случайно Доминик выбрал для Тэсс именно этот кулон, или все же хотел таким образом что-то сказать? Тэсс поморщилась: воображение окончательно разгулялось. Сомнительно, что Ригдейл способен на романтические жесты, и вряд ли хорошо разбирается в языке камней — только в размерах и ценах.

— Ты готова? — послышался из-за двери голос Доминика.

— Да. — Тэсс в последний раз придирчиво оглядела себя и вышла в салон; Ригдейл, облаченный в смокинг, восседал в кресле. Удивительно, но в помпезных интерьерах Доминик по-прежнему смотрелся их неотъемлемой частью. Это приобретается, или таким надо родиться?

Поколения его предков, что успели родиться и умереть в Америке после прибытия «Мэйфлауэра», напомнила себе Тэсс. Предки Доминика из кожи вон лезли, чтобы породить нечто вроде него. Наверное, родился он тоже в смокинге. Маленьком. Скроенном с учетом идеального облегания подгузника.

— Прекрасно выглядишь, — отвесил дежурный комплимент Ригдейл. — Вижу, что не прогадал.

— Ты заказывал девушку покрасивее? — очаровательно улыбнулась Тэсс.

— Да, полагаю, что под руку со здоровенным бородатым мужиком в камуфляже я смотрелся бы хуже.

Тэсс фыркнула.

— Хорошенькое же у тебя мнение о нашей братии.

— У тебя есть шансы его исправить. — Доминик встал и подал Тэсс руку. — Идем. Манто тебя дожидается, авто тоже, мисс Холли Голайтли.

Дворец Хофбург — зимняя резиденция венского двора — сиял огнями, напоминая волшебный замок из сказки про Золушку. Вена вся переливалась иллюминацией, оставшейся после празднования Рождества; в морозном воздухе ледяной иглой искрился шпиль собора Святого Штефана. Впечатление немного портили леса вокруг нижней части шпиля: Тэсс была в Вене несколько раз, но собор вечно реставрировали. Кажется, его и строили несколько веков. Так что ничего удивительного, что кое-какие его части вполне могли начать требовать реставрации сразу по завершению строительства. На улицах было полно народу: с двух часов дня на перекрытых центральных улицах жители и гости австрийской столицы танцевали вальс.

На улице пахло кофе и корицей, и еще — сосисками, которые жарили в маленьких киосках. Тэсс потянула воздух носом и украдкой вздохнула: она с детства любила запахи уюта и спокойной, размеренной жизни, которой у нее никогда не было, — ни до, ни после. Память, которой хорошо бы уснуть, подсунула картинку: комната с обшарпанными стенами, где еще заметны белесые прямоугольники — когда-то здесь висели картины; стол без скатерти, заваленный мусором; и небольшая еловая ветка в банке, задвинутая в темный угол, чтобы отец не нашел. На ветке висят несколько конфет в ярких обертках, и Тэсс, притаившись за креслом, ждет вечера: тогда конфеты станут ее.

Как все это непохоже на праздничные улицы Вены, запах домашней стряпни и кофейный флёр! Тэсс заставила себя переключиться.

В Хофбурге проходил и так называемый общественный бал, куда билеты могли приобрести все желающие, но путь вип-персон лежал в закрытые для простых смертных помещения. Доминик провел Тэсс через боковой, но от того не менее помпезный вход; они поднялись по лестнице, сопровождаемые «секретарем» и «телохранителями», и были остановлены внимательным молодым человеком, который вежливо попросил Дэвида и Томаса задержаться здесь (телохранителей на бал не пускали, воображая, что смогут обеспечить важным гостям охрану), а Адама с сомнением пропустил, стоило Ригдейлу презрительно изогнуть губы.

Конец ознакомительного фрагмента.