Лукоморье Сити

Наталия Носкова, 2022

Волшебным персонажам нелегко выживать в современном мегаполисе.Вот и нашей героине – молодой Кикиморе – приходится встать на защиту своего дома. В этом ей помогут друзья.Строительная компания давно хочет прибрать к рукам это место.Удастся ли спасти Чащобу?

Кого сейчас удивишь чудесами?

У всех дома и в кармане разные электрические короба, которые за людей почти все делают.

Человек и не заметит, если чудо сотворить прямо у него под носом. Да и не верит никто уже в волшебство, даже вершить его не хочется. А я могу, ещё как!

Я ведь Кикимора, да ещё и болотная в придачу. Правда владения мои невелики, осталось маленькое болотце в лесочке. Да и то цело только потому, что люди это место парком назвали и пока что не трогают, а только гуляют и шумят.

А вот раньше… Раньше всё по-другому было.

Я молодая ещё, мне всего 350 лет, но и я помню безлюдные времена. На месте нынешнего парка были дремучие леса, непроходимые болота, можно было, не выходя из леса, попасть очень далеко, всю родню навестить.

Потом поселений людей стало становится всё больше, деревья срубали, пахали землю, засевали поля. Но люди всё ещё боялись и уважали нас, силы природы. Весело было их попугать иногда. Казалось, что всё так и останется.

Но сейчас, сидя в своем болотце десяти саженей в длину, я понимаю, что что-то пошло не так. Упустили, расслабились. и теперь нам, городским духам, грозит полное исчезновение.

Была я недавно в гостях у своей двоюродной бабки, Кикиморы из заповедника. Вот там раздолье, настоящий лес, а болота, болота какие! Загляденье. Никто на них не покушается, зверье не стреляет, людей там почти не бывает. Раздолье одним словом.

Бабушка сказала, что цвет лица у меня нездоровый, белею я, а должен быть зелёный, как у порядочной Кикиморы. Да где там. В городской водичке-то неизвестно что намешано.

Звала она меня к себе жить. Но не могу я бросить свое болотце! Почти всю жизнь тут живу, это же мой дом. Буду держаться до последнего.

В округе наших мало осталось. Раньше рядом Водяной жил, а теперь и он ушёл. Когда засыпали его пруд под строительство многоэтажном дома, он совсем раскис и чуть было не исчез.

Ведь самое страшное для волшебного персонажа это перестать верить в волшебство. «Что же это такое делается, Кикиморушка? Как так получилось, что нас, таких древних и таких волшебных, одолели люди?»

И ведь не знаешь как ему помочь. Но он взял себя в руки и решил действовать. Навёл морок на главу префектуры и устроился работать Инспектором водоохраны. Кому, как не ему беречь водоёмы?

Видела его недавно — ходит в пиджаке и с портфелем. И не скажешь, что у него рыбий хвост на самом деле.

Вообще то многие из наших к людям подались. Наводят морок и живут среди них. Леший вот в лесничие пошёл, ему и морочить то почти не пришлось никого. Как увидели, сразу взяли на работу. Вы нам подходите, говорят. Да только лесом то назвать его владения язык не повернётся. Так, пара сотен гектаров лесопарка.

А Домовых стало не хватать! Вот кому единственно от города польза. Раньше как — стояло несколько домов. А теперь на их месте высоченное здание на триста квартир. Это же не напасёшься Домовых, так что они могут выбирать к кому идти жить. Правда не особо им в квартирах нравится. «Бетонная коробка в воздухе висит, земли не чуем!». Но ничего, приспосабливаются. Я им даже немного завидую.

Так и получилось, что в этом году я одна осталась из наших в своём естественном виде. Место это в народе прозвали Чащобой, потому как лес вокруг хоть и не большой, но густой, можно и заблудиться с непривычки (особенно если Леший или я не в настроении).

Но и на моё болото уже покушаются. Видела на обрывках газет, что хотят этот парк сравнять с землёй, а на его месте построить жилые дома. Да и слышу, как местные жители переговариваются, пока гуляют в парке. Никому не нравится эта идея, все хотят сохранить парк.

Вот так, приходится вникать в людские дела, потому что от них завишу и я.

На дворе сейчас середина мая, самое благодатное время. В такие дни я особенно люблю своё болотце. Все растет, зацветает, загляденье и даже нет мысли о том, чтобы уехать отсюда.

Сегодня пятница, народу в парке под вечер много. Ну и шума от них! В моих владениях всё-таки потише, не нравятся почему-то людям болота. Вот чудаки!

Но уже битый час сидит прямо на берегу группа людских детей. Решила я их припугнуть, потому что нечего мусор мне на подушку кидать! Обернулась каргой старой, с клыками и когтями, вышла из воды и давай на них рычать. А они даже не испугались и начали непонятные слова говорить:

«Классный косплей, бабуль. Можно с Вами сфотографироваться? А ссылку на аккаунт дадите?». А я от неожиданности опешила. Нет, ну это просто безобразие! Вот раньше бы только пятки их сверкали. А бывало, что и блинов принесут, чтобы задобрить. А сейчас? Я уже забыла, какие на вкус блины.

Эх, неудача. Ну ничего, на завтра станут детишки смотреть фотографии, а там меня не будет. Вот удивятся!

Я вернула себе прежний вид. В жизни-то я похожа на людскую девушку, только кожа и волосы зелёные, а на руках и ногах перепонки между пальцами. Решила пойти спать. Только я прилегла, как слышу опять голоса. Да что же это такое. Поспать не дают.

Хотела напугать говорящих, но потом прислушалась к разговору и передумала.

–… вот здесь, Павел Никанорович, детская площадка будет, отличное расположение. А от болота этого никакой пользы, комары да и только, так что мы его осушим и засыплем, — указывал в мою сторону пухлый мужчина средних лет.

Тут я вовсю навострила уши. Павел Никанорович, где же я слышала это имя?

— Я не против, делайте как хотите. Раз положена детская площадка, пусть будет здесь, подальше. От детей один шум, — отвечал худой старик. — А как там этот инспектор Прудов из Префектуры? Всё артачится?

— Да, странный тип. Появился недавно, а уже столько шума наделал. Слывет честным и неподкупным, а нас, деловых людей, ни во что не ставит. Всё носится со своей охраной природы. Но чувствую я, он нам не помеха.

— Да уж, Николай, позаботьтесь о том, чтобы наш проект одобрили, как обычно. Денег не жалейте. Этот жилой комплекс принесёт нам огромную прибыль, так что не подведите. Запамятовал, как там его собирались назвать?

— Лукоморье Сити, Павел Никанорович. Наши маркетологи так решили, потому что в этом районе издревле много легенд о всяких чудесах ходит.

— Пфф, чушь какая, чудес не бывает. Но если это название будет хорошо продаваться, то мне всё равно. Ну ладно, нам пора, идёмте, — и старик энергично зашагал к выходу из парка. За ним семенил, не поспевая, пухлый мужчина.

Так, приплыли. Значит все опасения по этому поводу оправдались. Парк собираются уничтожить и понастроить дома. Как будто их мало в округе. И название какое выбрали — Лукоморье — совсем совести нет, это же наша прародина! А особенно меня, почему то, задел последний презрительный комментарий старика. Чудес, мол, не бывает. Как это не бывает? Вот же я сижу.

Я, наконец, вспомнила, что видела его имя в газете. Там как раз сообщалось о торжественном открытии нового бизнес-центра. На фото был запечатлён, перерезающим ленточку, Павел Никанорович Скопарь, директор строительной фирмы Бетониус.

Ох, какой теперь сон, нужно всё обдумать. Так я и просидела всю ночь. В голове много мыслей, но какая же из них главная, какую наперёд думать?

На рассвете я услышала шаги. Обернулась — а это Водяной идёт, правда в виде инспектора водоохраны Прудова, с очень решительным выражением лица. Он заметил меня издалека и зашагал быстрее. Дошёл до моего болотца, сбросил с себя инспекторскую личину и с наслаждением опустил хвост в воду.

— Эх, хорошо здесь у тебя все таки. Я уже и забывать начал вкус болотной водицы. Сейчас ведь живу у брата, Озёрного, в области. Да и там редко бываю. Мне здесь за успехи в работе дали служебную комнату в общежитии, но там ванная комната общая. Не посидишь, хвост не выпрямишь.

У меня было много вопросов к Водяному, но я решила дать ему немного передохнуть. Вскоре он и сам поднял волнующую меня тему.

— Так вот, Кикочка, я же к тебе по делу, и очень важному — твоему болоту грозит уничтожение. Слышала, небось, о компании Бетониус, что собираются тут Лукоморье строить? Так вот, скоро эти слухи могут сбыться…бульк, — Водяной отчаянно жестикулировал, не удержался и соскользнул под воду.

Я подождала, пока он выберется.

— Да, я знаю, вчера вечером этот Скопарь сюда приходил со своим подхалимом. Рассуждали вслух, прямо у меня над головой, как разрушат Чащобу. Я всю ночь об этом думала, хочу спасти своё болото!

— Это отлично, что ты настроена так решительно, мне даже завидно. Я ведь для спасения своего пруда ничего не сделал, только сидел и причитал. Но теперь хочу спасти хотя бы твоё болото и остатки леса. Ты же мне как внучка! — всхлипнул Водяной. — Эх, жаль только, что Леший уехал в отпуск на юг, а то бы он нам очень помог.

— Но что же мы можем сделать, когда против нас сам Бетониус?! — воскликнула я.

— Спокойно, у меня уже есть мысли. Жители этого района и сами против уничтожения парка, этим нужно воспользоваться. Скоро они собираются провести встречу по этому поводу и нам нужно к ним присоединиться. Там есть два лидера. Во-первых, это девятиклассник Саша Зябликов, победитель городской олимпиады по экологии. Очень активный паренёк. Во-вторых, Нина Петровна Падучая, пенсионерка, но в прошлом известный зоолог. У неё остались обширные связи и в мире науки, и в других областях. Нам нужно с ними встретиться.

— Да, это ты верно говоришь, Водяной. Как-то я о людях не подумала, что они и помочь могут, а не только навредить.

— Люди разные бывают, Кикочка. Я вот немного поработал с ними и уже вижу это. Времена изменились, теперь нам без человеческой помощи не справиться.

— Видно так и есть. Но у меня почему-то такое чувство, что нам Домовые помогут. Вот прямо наваждение, так и возвращается к ним мысль. Как их найти-то теперь?

— У Домовых теперь целая организация, они живут припеваючи. Ежели хочешь помощи их попросить, то надо идти к Главному. Сейчас они располагаются под городской Мэрией. Там на углу дерево приметное растёт — тополь огромный. Руку в дупло положи, они поймут, что своя, и пропустят.

— Вот спасибо тебе, Водяной. Всегда всё объяснишь и поможешь, — сказала я, вставая.

— Да как же тебе и не помочь! Ты же выросла у меня на глазах. Ну ладно, пора мне, сегодня много встреч. И одна из них с Бетониусом, кстати.

— Ты смотри — осторожнее, они про тебя говорили, хотят на свою сторону любой ценой перетянуть.

— Ой, да знаю я, их же насквозь видно, обманщиков, они у меня ещё попрыгают. Ну, бывай, Кикочка, до встречи, — передо мной снова стоял на берегу инспектор Прудов с портфелем.

— Бывай, дядя Водя, — помахала я вслед рукой.

Водяной подмигнул и поспешил на работу. А мне теперь нужно попасть к домовым.

Городская мэрия располагалась на другом конце города. Была бы ночь — я могла бы обернуться кошкой и добежать или сорокой и долететь, а днём на такое расстояние мне сил не хватит. Придётся ехать на автобусе, чуть-чуть изменив внешность. Сделаю кожу белой, да перепонки скрою. А зелёными волосами сейчас никого не удивишь.

Доехала благополучно, контролёров в автобусе не было. Тополь, про который говорил Водяной, сразу нашла, он тут один такой древний и узловатый. Я положила руку в дупло и почувствовала тепло. С обратной стороны дерева послышался голос: «Проходи».

Обойдя дерево, я увидела, что в нём появилась дверь, за которой открылся проход. Оттуда выглянул мохнатый, совсем молодой Домовёнок и поманил рукой:

— Давай, давай, проходи быстрей, а то морок спадёт и люди глазеть начнут.

Мы стали спускаться по винтовой лестнице, освещенной светлячками в банках.

— Меня Прошкой все кличут, — представился Домовёнок. — Я здесь недавно, из деревни приехал, там-то все дома с людьми заняты, а здесь место проще найти.

Тем временем мы уже шли по длинному коридору с множеством боковых ходов и дверей. Все Домовые здесь куда-то бежали и спешили и чем-то напоминали людей, идущих по утрам на работу.

«Учебный отдел?!» — с удивлением прочитала я табличку на одной из дверей.

— А как же, — ответил мой провожатый. — Это ведь раньше нужно было только с печью уметь управляться. А сейчас люди наизобретали столько всяких приспособлений! Простой Домовой и не разберётся, поэтому вот, обучаемся.

По моей просьбе Прошка проводил меня до кабинета Главного Домового. Я постучала, и вошла, но тут же отпрыгнула, потому что наступила на бороду. Когда осмотрелась — поняла, что не наступить на неё сложно, потому что она простиралась по всему полу. А принадлежала эта шикарная борода почтенному и косматому Главному Домовому, Гордею Гордеевичу. Мы с ним знакомы, в разные года праздновали семьями Духов день, когда он ещё не занимал пост Главного, так что формальные вежливости можно было отбросить.

— Так-так-так, кто это к нам пожаловал? — послышался скрипучий голос. — Неужто Кикочка? Ну хоть на других наших посмотрю, а то тут одни Домовые шастают, глаза мозолят.

— Дядя Гордей, помоги! — сразу без обиняков начала я. — Болото моё уничтожить хотят, и вообще Чащобу с землёй сравнять, а ты ведь вон какой могущественный и мудрый, должен знать как нам всяким Бетониусам противостоять. Я чувствую, что Вы мне поможете…

— Ну-ка, давай попорядку, — жестом остановил меня Главный. — Про болото слышал, только говорят, слухи это всё, никто парк трогать не станет.

— Нет, дядя Гордей, уже не слухи, я сама слышала разговор директора, точно хотят всё застроить.

— Ишь ты, мало им, у меня нехватка кадров, а они всё клепают свои коробки бетонные. Бетониус, говоришь? Ну что ж, может твоё чутье тебя правильно сюда привело, — он посмотрел на часы на стене. — Его как раз давно не было, скоро должен заявиться.

Я как раз собиралась спросить, кого «его» не было и зачем «он» должен заявиться, как в коридоре за дверью послышался шум и крики. Через секунду дверь с треском распахнулась и в комнату влетел клубок из двух Домовых. Первого я узнала — это был Прошка, а второй незнакомый. Успела только заметить, что у него кудрявые волосы. Дерущиеся уже успели запутаться в бороде Главного Домового.

— А ну прекратить безобразие! — прогремел Гордей Гордеевич. Он умел повысить голос, особенно когда под угрозой была его знаменитая борода.

На дерущихся этот раскат грома произвёл магическое действие — они тут же расцепились, но принялись, указывая пальцами друг на друга переругиваться шёпотом.

— Опять ты, — шипел Прошка. — От тебя одно беспокойство, а толку нет.

Конец ознакомительного фрагмента.