Орхидея с каплей крови

Наталия Антонова, 2022

Детектив с любимыми героями и неожиданными поворотами в расследовании! Наталия Антонова представляет новый уютный детектив «Орхидея с каплей крови». Даже накануне Дня Всех Влюбленных случаются преступления, и парочке Мирославе и Морису придется заняться расследованием… Инна шла в гости к своей подруге, как вдруг увидела, что дверь приоткрыта. Оказалось, кто-то проник в квартиру Жанны и убил ее! Следов взлома не обнаружено, дверь открывали родным ключом. А их было всего два: у Жанны и ее возлюбленного Влада. Точнее, три: еще один имелся у домработницы, но женщину убили три с половиной месяца назад. Следователь Наполеонов уверен, что преступник – Влад, так как на его рукаве обнаружили следы крови, только вот частный детектив Мирослава Волгина считает, что настоящего убийцу еще нужно поискать. Уютные детективы о мире богатых, интеллигентных людей, жизнь которых перечеркивают преступления, за которые берется талантливый частный детектив Мирослава и ее неотразимый помощник Морис. Теплое, милое оформление, напоминающее о провинциальной жизни с теплым котиком на коленках, привлечет мечтательных женщин в возрасте, уставших от телевизора.

Действующие лица и события романа вымышлены, и сходство их с реальными лицами и событиями абсолютно случайно.

Автор

Яркая луна висела в тёмном небе точно хрустальный магический шар. И не хватало только зеркальных отражений, потому что реки, озёра и ручьи были не просто покрыты льдом, но и запорошены снегом…

Морис Миндаугас, сотрудник детективного агентства «Мирослава», стоял у окна и думал о том, как быстро летит время. Совсем недавно они втроём, нет, вернее, вчетвером, хозяйка частного детективного агентства Мирослава Волгина, следователь по особо важным делам Александр Наполеонов, для друзей просто Шура, сам Морис и кот Дон встречали Новый год, и вот уже, как говорят в России, на носу День святого Валентина. Трудно сказать, прижился ли здесь этот праздник влюблённых. Вроде бы да и в то же время не очень. Опять же, как говорят русские, бабушка надвое сказала. Но ему этот праздник нравился, и он пытался придумать, что же такое подарить Мирославе, чтобы подарок наверняка обрадовал её. Шура, будучи другом детства Волгиной, уверял Мориса, что знает её как облупленную и то ли в шутку, то ли всерьёз утверждал, что сделать Волгину счастливой может только кот.

— Но кот у Мирославы уже есть! — возражал Морис.

— Тогда — загадочное преступление, — не задумываясь ни на секунду, отвечал Наполеонов.

— Типун тебе на язык! — чисто по-русски в сердцах восклицал Миндаугас. Он даже мысли не допускал, что убийство может кого-то сделать счастливым, и пытался донести эту мысль до Наполеонова.

Но тот отмахивался:

— Я сказал тебе русским языком, расследование убийства, а не само убийство как таковое. — Наполеонов выразительно постучал костяшками пальцев по собственному лбу.

— Слова «расследование» ты не произносил! — рассердился Морис.

— Значит, я подумал об этом про себя, — хмыкнул Шура.

— Ты невыносим!

— Ничего подобного! — не согласился Наполеонов, уверенный в том, что он подарок судьбы для любого, с кем ему доводилось общаться.

Так что вопрос о подарке так и остался висеть в воздухе.

* * *

Влад не помнил, как он добрался до своей холостяцкой квартиры, как непослушными пальцами вставил ключ в замочную скважину, как открыл дверь, не раздеваясь, прошёл в комнату и упал в кресло.

Снег таял на его волосах и стекал вниз по щекам и подбородку, оставляя влажные дорожки, точно такие, как оставляют слёзы от переполняющей душу боли. Хотя он сам не понимал, плакал ли он и смешивались ли его слёзы с каплями растаявшего снега.

Опомнившись, наконец, он прижал ладони к щекам и, раскачиваясь из стороны в сторону, повторял одно и то же:

— Жанна! Как же так, Жанна! Как ты могла?!

Он так и просидел до утра в кресле. И ничуть не удивился тому, что дверь его квартиры распахнулась и комнату заполнили люди в форме и без неё. Влад и не думал сопротивляться, когда на него надели наручники, покорно спустился вниз и сел в полицейскую машину.

Вот только на допросе у следователя он упорно отрицал свою вину, повторяя одно и то же:

— Я не убивал Жанну. Я любил её.