Колючка

Натализа Кофф, 2020

Жила-была на свете Колючка, по имени Виктория, жила спокойно и размеренно: работа, дом, дом, работа, друзья и семья. И даже не думала она, что одна встреча способна изменить ее мир настолько: наполнить красками, ароматами и невероятными эмоциями, от которых пропускаешь удары сердца… Всего одна встреча с молчаливым Богатырем, точнее встреча ее машины и Богатыря, изменила привычный ход вещей и закрутила в водовороте страстей. Но можно ли позволить себе так кинуться в омут с головой? Виктории предстоит это решить, ведь впереди ее ждет еще много неожиданных событий…

Глава 7

Виктория Яковлевна, несмотря на происхождение, социальное положение и место работы, девушкой была не искушенной. Просто романтичной очень. Все ждала того единственного, чтобы как у мамы, как у сестры, как у Авроры. Чтобы так же все было. Чтобы влюбиться и не отдавать никому. Чтобы навсегда. Так что, колкая на язык и романтичная в душе, девушка Вика хранила девственность бережно и основательно. И, кажется, не зря.

Именно об этом думала Вика, открыв глаза и понимая, что находится в чужой квартире, на чужой постели и, слава Богу, не с чужим мужчиной. А с Федором. Могучим великаном с милыми медными кудряшками.

Великан спал, широкой ладонью прижимая Вику к кровати. Спал безмятежным богатырским сном, выдыхая пары алкоголя. Кажется, кто — то перед сном пропустил пару грамм огненной воды.

Виктория хихикнула, представляя, как Федя употребляет пару грамм, манерно оттопырив мизинчик. Мда. Правдоподобнее — пару стаканов или литров.

Виктория немного отстранилась от парня, собираясь отправиться на поиски самой нужной по утрам комнатки, да так и застыла на краю кровати. Потому что именно в эту минуту загромыхал будильник в металлическом корпусе. Звон был просто ужасающий, и Вика даже, кажется, икнула от испуга.

— Твою же Бога душу мать! — абсолютно чисто, не спотыкаясь на словах, пробормотал Федя. — Чтоб ты сдох, ё…ная сковородка!

Вика во все глаза смотрела, как Федя так и не открыв глаз, нащупал будильник на тумбочке, но подлая кнопка отключения никак не находилась.

— Чтобы и дарителю твоему вот так просыпаться, хренов кусок железки! — бормотал Федька, лег на спину, взял будильник в руки и, открыв глаза, наконец, нашел пресловутую кнопку.

В комнате вновь стало тихо и спокойно. Тишину нарушало только тиканье того самого будильника.

— Я, кажется, описалась. — тихо проговорила Вика.

Секунду Федя смотрел на девушку в своей постели в недоумении. Вика расценила его взгляд так: Кто ты? Как сюда попала? И чего вообще тут делаешь?

— И не смотри на меня так. — обиженно вздернула Вика брови. — Сама не в курсе, как здесь очутилась.

— Вика. — выдохнул парень и притянул девушку к себе ближе, не обращая внимания на мимолетное сопротивление, прижал к себе, устроил на своей груди, и, обхватив ладонями голову, поцеловал, жадно, глубоко, так как хотелось всю ночь. Так, как он это делал во сне, сгорая от желания.

На вопрос, нужно ли сейчас Вике сопротивляться, скромничать, или влепить пощечину, девушка сама себе ответила отрицательно. Сопротивляться? Да не дождется! Скромничать? Угу, размечтался! Ну а бить парня и подавно не хотелось. Как бить такую прелесть, от которой сердце в пятки уходит, и мысли путаются в кучку?

Когда Федор ослабил хватку, Вика смога немного приподнять голову, чтобы посмотреть в ярко — синие подернутые дымкой глаза, и увидеть в них свое отражение.

— Федор, Федор. — вздохнула Вика, поглаживая кончиками пальцев твердые губы и прикасаясь к носу. — Богатырь ты мой молчаливый.

Федька поглаживал затылок девушки, спускаясь к шее, от чего Вики хотелось урчать, словно кошка. Но предательский организм требовал своего. И не плотских утех или поцелуев, а визита в комнату задумчивости.

— Меня твой будильник насмерть перепугал. — призналась Вика и лукаво улыбнулась. — Очень хочется пи-пи.

Под изумленным взглядом Вики сначала на лице Федора начала появляться улыбка, широкая, задорная, а потом парень и вовсе засмеялся. Отчего Вика, все еще лежавшая на его груди, мелко затряслась.

— Смейся, смейся, кудрявый мальчик. — наигранно обиделась Вика. И охнула, когда Федя без видимых усилий поднялся на ноги и, перехватив девушку удобнее, все еще посмеиваясь, понес на руках куда — то.

Вике было удобно. Правда, для надежности руками она обхватила парня за шею, а ноги сами собой уместились на его талии. Озорно сверкнув синими глазами, хозяин квартиры шумно втянул воздух и заскользил широкими ладонями по спине девушки, спускаясь к бедрам, и совсем охамев, остановил свои ручища на попе.

— А Вы все же хам, Федор. — по секрету сообщила девушка, изогнув бровь, но рук парня со своей попы не убрала. Пусть будут, тем более они такие горячие, а на улице зима, греться нужно бы, чтобы какой заразы не подхватить.

— З-з-завтрак п-приготовлю. — улыбался Федька, открыл дверь в ванную, включил свет и поставил девушку на пол.

— Федь? — Вика позвала парня, когда он, оставив легкий поцелуй на виске девушки, собрался выйти из ванной. — У тебя правда очень красивый голос.

Парень перестал улыбаться. Отвел глаза в сторону. Вздохнул. Вновь посмотрел на Вику.

— Я з-за-заика. — выдохнул он, словно стыдился этого. Сказал так, будто признавался в смертных грехах.

— Не парит абсолютно. — улыбнулась Вика. — Ты такой, какой есть. И это хорошо.

— Вика… — проговорил парень и вновь вернулся. Взгляд горящий, горячий, обжигающий. Как и прикосновения. Как и поцелуй в губы, глубокий, жаркий.

— Федька. — полустон, полушепот. — Ты доведешь меня сейчас, ей — богу! Оконфужусь по полной программе.

В ответ Федор рассмеялся, хрипло и со вздохом выпустил девушку из рук. А потом и вышел из комнаты, оставляя Вику одну.

Виктория Яковлевна посмотрела на свое отражение в зеркале. Прикрыла рукой припухшие губы. И беззвучно рассмеялась. Захихикала по — глупому, по — детски. Нет, это сплошное рыжеволосое кудрявое ходячее чудо, не меньше.

Виктория решила, что и душ принять будет не лишним. А поскольку хозяин однозначно дал бы «добро», Вика и не стала стесняться. Влезла в душевую кабинку. Вымылась основательно. Вытерлась сухим полотенцем. На крючке обнаружила футболку и шорты. Прикинув, решила шорты оставить в покое. Даже если сильно затянуть веревочки на поясе, смотреться они на ней будут мягко говоря смешно. Натянула футболку на голое тело, передумала и все же одела белье. Выбора не было, как и чистых вещей. Скептичным взглядом посмотрела на свое отражение. Мда, дите Бухенвальда, не меньше. Футболка оказалась ей до колен. А ворот полностью оголял плечо. Что ж, пусть так. Прихватив одежду, Вика вышла из ванной. Отнесла вещи в спальню, а сама пошла на кухню. И замерла в дверном проеме, созерцая спину парня, хлопотавшего у плиты. Спина была рельефной, широкой, а еще с кучей мелких кудрявых таких же медных, как и на голове, волосков. Вика волосатых мужчин не любила. Вообще. Нет, если не брать в расчет родню, то мужские тела она увидела в достаточном количестве. В клубе стриптизеры иногда приглашались, и среди них были вполне достойные экземпляры. Ну, или взять, к примеру, кинематограф. Зарубежный. Для взрослых. Там как бы тоже волосатости не наблюдалось. Но тут…

Вика поняла, что краснеет и смущается. Поскольку волосатая спина ее сильно возбуждала. Разрывала все ее мировоззрение и представления о мужской красоте. Кардинально меняла взгляд на простые вещи.

— Федя? — тихо произнесла Вика.

Девушка сильно начала уговаривать себя, что прямо с порога прыгать на парня как минимум неприлично и негуманно, человек обогрел ее, ментам не сдал за наезд, из аварии спас, а она раз… и завалит его прямо на разделочном столе… или у плиты… а возможно рядом с холодильником… Не дело.

Федор повернулся, посмотрел на нее своими синими глазами, и так и замер. Что-то держал в руках. Вика не поняла что именно. Но предмет вывалился из его ладони и плюхнулся на пол. Кажется, лопатка, которой Федька что-то мешал в сковороде на плите. Было откровенно пофиг.

— Твою же бога душу мать! — с каким — то отчаянием произнес парень и руки опустил вдоль тела. — Колючка! — это уже больше со стоном.

— Федя? — вновь позвала девушка. — А это сильно разорвет твой шаблон, если мы прям здесь….и так скоро….

Федя выпал в осадок. Федю заклинило и не отпускало. Вид девчонки в его футболке снес крышу окончательно. Он хотел забраться руками под футболку, принадлежащую ему, чтобы добраться до тела девчонки, тоже уже принадлежащей ему. Он хотел стереть губами струйку воды, стекавшую по тонкой шее со все еще мокрых волос.

— Лу-лу-лучше в спальне. — хрипло произнес Федор, и крутанул выключатель на плите. Завтрак? Да хрен там! Есть дела важнее!

Ураган по имени Федор снес Вику с ног, подхватил ее на руки и попер в спальню. Губы жадно впивались в рот, щеки, висок, плечи. Требовательные руки пробрались под футболку и сжимали округлые бедра, тонкую талию, хрупкую спину. А Вика в ответ только крепче сжимала его голову, целуя губы, щеки, нос, зарываясь пальцами в непослушные кудри.

Футболка задралась до талии, но Вика не воспринимала ее отсутствия на своих бедрах. Гораздо больше ее заботили обжигающие ладони на обнаженной коже.

— Федя, Феденька, Федька! — шептала Вика между поцелуями, а в ответ получала такой же хриплый голос, шепчущий ее имя.

Оказавшись в спальне, Федор на ощупь добрался до кровати. Потому что не видел ни черта кроме глаз девчонки, потому что не воспринимал реальность, если она не касалась Вики. Потому что отчаянно хотел ощутить ее всю, прижать к себе крепче, сильнее, но боялся поломать ей что-нибудь. Да, черт возьми, он боялся дышать на нее, настолько она казалась хрупкой и нежной!

Думал ли Федька, что все так быстро случиться, завертится? Нет, и не мечтал даже. Первые полгода он страдал молча. Вторую половину года он страдал в обществе Горыча. И даже по физиономии схлопотал, что стало решительным фактором в появлении крепких дружеских отношений с братом Виктории. А сейчас вот она, его колючая девчонка. В его руках. В его спальне. В его постели. И от осознания этого факта рвало крышу и замирало сердце.

— Это просто какой-то писец! — простонала Вика, замерев в руках Федора.

Парень не сразу понял, что случилось. Он добрался до самого желаемого, обожаемого тела и выпускать его не собирался. Лет пятьсот, как минимум. Но это самое тело, не разжимая ног и не убирая их с талии парня, потянулось к своему телефону, громко вопящему рок на крою кровати.

— Я очень надеюсь, что он звонит по важной причине. — выдохнула Вика.

Девушка дотянулась до телефона, ответила на вызов, держа аппарат возле уха. А свободной рукой водила по лицу Федора, поглаживая нос, щеку, лоб. Федька едва сдержался, чтобы не заурчать. Губами прижался к ладошке, облизал кончики пальцев, вызвав стон наслаждения из груди Вики.

— Ты там чего мычишь, сеструха?! — кричал в трубку Филька. — Не время помирать! Все, пляши! Мы тебе крестника родили! Разрешаю выбрать, старшего или младшего! Быстрее только думай, а то Зараза уже на подлете.

— Как Ави? — резко спросила Вика, но ответ уже знала. Не радовался бы так брат, если бы Авроре угрожала хоть малейшая опасность.

— Отлично все. — заверил Филька. — Давай, лети сюда.

— Филь, я чуть подзадержусь. — предупредила Вика. — У меня Сивка приболела.

— Ааа! Ничего не знаю! — натурально вопил Гор на радостях. — Десять минут на все про все!

Виктория вздохнула и посмотрела в синие глаза. Федя лежал, опираясь на локти и нависая сверху. Он улыбался, просто глядя в ее карие глаза. Казалось бы, он понимает, как много значит для нее брат и как сильно ей хочется оказаться рядом с семьей, разделить радость рождения деток.

— Виик! — уже полушепотом и надрывно, как умеет только Гор. — Ты бы их видела. Они такие… такие… Крохи совсем… Приезжай, Вик!

— Сейчас буду, Филька. — пообещала Вика. — Уже мчусь.

Гор отключился. Вика радостно рассмеялась.

— Ты прикинь, да? — говорила девушка. — Два пацана! А я крестная! Жуть, да? А я знаешь как рада! Вот просто очень — очень!

Вика с силой стиснула парня руками за шею, в порыве эйфории прижала его к себе.

— Федька! Ты просто не представляешь! — тараторила Вика.

— В — в — время и-и-дет! — подсказал Федя, прикрыв глаза на мгновение и наслаждаясь этим ее порывом.

— Да, точно, ты прав! — кивнула Вика. Покидать квартиру парня не хотелось, но и увидеть племянников хотелось до безумия. — Федька, ты только не обижайся! Мне, правда, нужно. Но сегодня у нас свидание. Ты обещал вчера. Помнишь? Я помню. Ты тоже не вздумай забыть!

Федор Викторию отпустил. Улегся на бок на кровати и, подперев рукой голову, наблюдал за девушкой. Совершенно не стесняясь, она стянула через голову его футболку. Одела свою блузку, брюки. Федор готов был сорваться с постели, видя темно — бордовые трусики, простые, обычные, но такие исключительно притягательные.

А дальше взгляд спустился к ее ногам. Он точно знал, что на правой в районе коленной чашечки есть небольшая родинка продолговатой неровной формы, а на левой пятке пятнышко чуть побольше, идеально ровное, как и сами ножки. Парень наперечет знал каждую родинку Вики. И уже точно не забудет никогда. Среди ночи Федор проснулся, словно его кто — то в грудь толкнул. Алкогольный туман развеялся и вся авария предстала в прежнем свете. Покореженный металл, битое стекло, и снежная противная каша. Федя осторожно сел в постели, чтобы не потревожить спящую девушку. И долго смотрел в ее лицо, поглаживая колючие на вид и мягкие на ощупь волосы. И Федька вспомнил выражение ее лица, не безмятежное как сейчас, а полное ужаса и страха, как вчера. Парень чуть сдвинул одеяло и осторожно стянул брючки с девушки, а следом и носки, а затем с маниакальной медлительностью, сантиметр за сантиметром изучил ее ноги. И только убедившись, что нет ни царапины, даже синяков и кровоподтеков, вернул одежду на место, и вновь улегся. Но уже под одеяло и вновь прижал девушку к себе. Все хорошо. Теперь все хорошо.

— Черт, носков нет. — пробормотала Вика, вырывая Федора из ночных воспоминаний. — Федь, а, Федь, ты случайно не носишь тридцать шестой размер?

Федор громко рассмеялся. Невозможная она просто. Он за всю жизнь столько не смеялся, как за последние сутки.

Парень встал, подошел к шкафу, поковырялся в нем, извлек новую пару носков и протянул Вике.

— О, почти гольфики, — смеялась Вика, натягивая огромные мужские носки на свои стройные ножки, и поднимая ступню вверх, демонстрируя ее Федору. — Под ботинками и не заметно будет. Ладно, все, я отчалила.

— Стоять! — скомандовал Федя, вздыхая и быстренько одеваясь.

Виктория послушно застыла, глядя на кудрявый затылок парня. Он стоял спиной к ней и застегивал темно — синюю рубашку с длинным рукавом. Заправлял ее в джинсы. Вика не удержалась, подошла ближе, ткнулась носом между лопаток парня, будто слепой котенок. На миг Федор застыл, а потом быстрее заправил рубаху, застегнул ремень, и повернулся.

— У — у — ужин? — проговорил Федор.

— Обед, Федь. — поправила Вика. — Мне все же нужно появиться на работе. Народ сегодня будет гулять, обмывать рождение пацанов.

Федя кивнул, перехватил руку Виктории, сжал в своей, поднес к губам, поцеловал крошечные по его меркам пальцы, помог надеть куртку и повел Вику из квартиры.

В подземном гараже приветливо моргнула фарами черная Эскалада. Федя открыл переднюю дверцу и усадил Вику на сиденье. Сам пристегнул, склонившись над девушкой. А Вика прижалась носом к рыжему виску.

— Знаешь, думала удивить родню. — призналась лукаво Вика. — И начать встречаться с обычным рядовым механиком. Но судя по машине, ни фига в тебе обычного нет.

Федька улыбнулся, дверь захлопнул и обошел машину. Заводя двигатель, он все еще продолжал улыбаться.

А у Виктории в голове словно что-то щелкнуло. И если вчера она вопросов не задавала совершенно, то сегодня, несмотря на эйфорию от положительной новости от брата, вопросов нарисовалось куча.

— Федь? — нахмурилась Вика. — У меня вчерашние воспоминания как в тумане. Но я тут вспомнила. Откуда ты Захара знаешь? И Игната? И Черт тебя Мелким называл вчера. Это как понимать? А самое страшное, на мой взгляд, знаешь что? И это не вопрос: куда делась моя побитая Сивка.

Федор почуял подвох. Вика хмуро рассматривала приборную панель машины.

— С какой радости меня Черт отпустил с тобой, учитывая его замашки диктатора и защитника в отношении всех женщин моей семьи. Тут, знаешь ли, вывод напрашивается сам по себе.

Федор уверенно вел машину, безошибочно зная, куда именно ехать. А ведь Вика не говорила, в какой больнице лежит Аврора. И Гор по телефону не сказал, так что Федя при всем желании не смог бы подслушать.

— Ну и насколько близко ты знаешь мою семью? — в лоб спросила Виктория Яковлевна. — И почему я с тобой познакомилась только вчера?

Виктория хотела задать еще пару вопросов, но ее отвлек телефон. Звонила мама. Пришлось все рассказывать и про аварию, и про спасителя. Правда, девушка благополучно «забыла» поведать о месте своей ночевки. Но это, на фоне рождения мальчишек сущая мелочь.