В плену искушения

Натализа Кофф, 2022

В его мире слишком много жестокости. Его репутация известна далеко за пределами города. Его руки в крови. У него нет слабостей. Для всех он неуязвим. Но все это ложь, ведь в жилах Руса кипит настоящая лава всякий раз, когда он видит Ее – дерзкую и непокорную, строптивую и своенравную. Меркнут любые аргументы, выдержка рассыпается, и плевать на то, что нужно держаться максимально далеко от младшей сестренки друга. И лишь единственная мысль бьется в висках: «Эта девочка моя!». Содержит нецензурную брань

Глава 3

А кровь все текла, капая на его рубашку. К черту шмотки! С девчонкой что?!

Ледяные иглы будто врезались под грудину. Казалось бы, ну кровь из носа, разве же этим удивить Нагашева.

А здесь — растерялся.

— Отстань от меня, верзила! — пыталась выбраться из стальных оков Маруся.

Отпихивала мужчину от себя, а тот крепко держал и зачем-то прижимал свой чистый носовой платок к ее лицу.

— Да угомонись ты! — прорычал Нагашев. — Нужен лед!

Маруся фыркала, а Рус насильно уложил девушку на диван и помчался к холодильнику.

Мила с неподдельным интересом рассматривала брата и подругу. Махнула рукой и сама помчалась за сыном в детскую. К тому времени Семен уже опередил супругу. Выскочил из ванной, услышав вопли ребенка, и утащил сына на горшок. А Мила, словно шпионка, заглянула в гостиную, но не стала возвращаться в комнату.

Руслан уже принес лед, завернутый в полотенце. И пытался приложить к пострадавшему девичьему носу.

Но Маруся шипела, отбрыкивалась, возмущалась.

Ситуация выглядела забавной. Но только со стороны.

* * *

Марусе было обидно и досадно. Она действительно собиралась уйти. Мало того, что нахамил, еще и нос расквасил!

Наверное, она выглядела, как бандит с большой дороги — с подбитым, распухшим носом, а не как девушка.

— Послушай, прости, я виноват, — нарушил молчание Рустам, не сводя взгляда с тонкой кисти, придерживающей полотенце со льдом. — Но я нечаянно.

— Серьезно? А я думала, намеренно! — фыркнула Маруся. Но разумеется, девчонка так не считала. Из вредности съязвила.

А Рус принял ее слова за чистую монету. Сцепил челюсть до хруста. Бросил потемневший взгляд исподлобья.

— Я не бью женщин, — сурово изрек Нагашев.

— Ну так и я, по твоим словам, не женщина! — усмехнулась Маруся.

* * *

Рустам словно впал в ступор. Охренеть просто!

Он? Он не видит в ней женщину???

Да это ж бред! Самые бредовые слова, которые он слышал!

Да он же… Он же… Он дуреет от этой мелкой заразы! А она постоянно над ним издевается!

И волосы состригла. Ведьма, черт ее раздери!

Рустам до хруста сжал кулаки. Потому что бесило все вокруг. Слова эти ее. И волосы короткие. И кровавые капли на ее светлой блузке. И пронзительный взгляд недовольных карих глаз убивал, выворачивал наизнанку так, что чувствовалась каждая напряженная жила. По живому резала едкими фразами и усмешками.

Сильнее убивали только воспоминания о том, как Маруся кричала ему пару дней назад, глядя в лицо, что ненавидит его.

Ненавидит!

Нет. Хватит. Он пришел, как обещал. Вино принес, как и должен был.

Все! К чертям! Пора сваливать!

Рус рывком поднялся на ноги. Не глядя, шагнул в сторону дверей. Собрался исчезнуть, пока Сема, Мила и Саня не появились.

Не успел. Друг уже шагал к нему навстречу, щекоча сынишку, висевшего на его плече, и довольно улыбался. А следом Мила вынырнула. Да так и замерла, увидев пятна крови на одежде брата.

— Рус! Что стряслось?! — всплеснула руками. — Ты живой?! Маруся, ты его покусала что ли?

Рустам промолчал. Бросил тяжелый взгляд через плечо. А там девчонка все еще лежит на диване. И тряпка эта со льдом на половину лица.

— Это я случайно наткнулась на Рустама, — скривилась Маруся, а потом вдруг как зыркнула на Руса. — Но мы все уладили.

— Угу, — пробормотал Нагашев.

— Если уладили, давайте ужинать. Я голодный, жуть просто! — пожав руку друга, заявил Семен Заверин, — Ты бери нашу пострадавшую и тащи к столу.

Семен выдал распоряжение другу. А сам отправился усаживать сына в детский стульчик.

Мила делала вид, что полностью погружена в сервировку горячего. Не хватало последних штрихов, чтобы сесть за стол.

Ну а Рус… Нагашеву пришлось помогать Марусе подняться на ноги.

Крепкие руки вновь обхватили хрупкие запястья, а следом и тонкую талию.

Под широкой тканью одежды фигурка девчонки не просматривалась, а вот когда Рус сжал ладонями, то вновь «завис».

Талия была до одури тонкой. Нагашев спокойно обхватил ее пальцами, а они тут же сомкнулись на спине.

И сама девчонка легкая, как пушинка. И рост у нее крошечный. Маруся едва доставала макушкой Русу до плеча.

Крошечная и миниатюрная, такая, что страшно становилось. Вдруг Рус слишком крепко сожмет? Или обхватит? У него сил — немерено. А она вон какая хрупкая.

Рус понял, что все еще держит девчонку над полом, в воздухе. А она молчит. Не возмущается, не кричит о своей ненависти. Смотрит на него как-то странно.

Нагашев моргнул, отгоняя наваждение. Не хватало еще чудить прямо здесь, перед Марусей да в доме друга.

Так же молча Рустам поставил Марусю на пол, придержал, чтобы не упала, если вдруг голова закружится.

— Я в порядке, — фыркнула девушка и осторожно обошла мужчину, чтобы скрыться в гостевой уборной.

А там, смыв всю косметику с лица, нанесла блеск на губы, убедилась, что пятна крови едва видны. Повезло, что алые следы ее слабости сливались с рисунком на блузке. Словом, Маруся не стала менять наряд, пусть у Милы в гардеробе и имелись вещи подходящего для Маруси размера.

Решила пойти в гостиную. Там Рус и Сема уже приступили к дегустации крепких напитков. А ей вместо сока разрешили пару бокалов вина. Что удивительно, ведь обычно Марусе не полагалось спиртного. А сейчас Нагашев не спросил даже. Просто наполнил ее фужер игристым напитком.

Выходит, не такая уж она и маленькая, если Рус угощает ее алкоголем.