Империя дракона

Натали Альбертовна Якобсон, 2023

Младший из трех принцев красив, умен, любим в народе и, увы, проклят. Королевские министры и звездочеты боятся, что принц Эдвин принесет беду всей стране, а магические создания, напротив, принимают его за своего повелителя. Дракон, спящий в кургане, готов платить Эдвину дань, а прелестные феи хотят очаровать принца. Однажды на страну нападает колдун с целой стаей драконов. Он хочет сделать Эдвина своим заложником и учеником. Ему удается превратить принца в золотого дракона, но удержать в подчинении Эдвина невозможно. И тогда колдун предлагает ему в невесты свою дочь – прекрасную и опасную княжну, которая занимается черной магией. Для княжны Одиль не являются соперницами ни феи, ни сильфиды. Она одна может покорить сердце дракона, но что принесет ее любовь? Прельстившись красотой Одиль, Эдвин попадает в паутину чар и интриг.

По зову рока

Коснувшись поверхности медных крыш, солнечные лучи разбивались на мириады искр. Дорога петляла и извивалась между домами небольшого селения. Проехав мимо деревенской церкви, я невольно сощурился. От цветного сияния витражей неприятно щипало глаза. Никто из встречных еще не успел разоблачить меня. Вид прекрасного путника у многих вызывал восхищение и только у некоторых мороз пробегал по коже от одного моего взгляда. Что ж, даже среди людей одни чувствуют более тонко чем другие. Мир вокруг изменился, не только мода и архитектура. Следующая эпоха пришла на смену отжившей и иногда, оглядываясь по сторонам, я чувствовал себя существом из другого века. Интересно, сколько времени прошло с тех пор, как я сел за изучение магических трактатов. Никто не мог дать мне подсказки. Если бы я спросил у прохожих какой сейчас год, это вызвало бы недоумение и даже подозрение.

Остались прежними только лес, золотистые нивы и луга. Выехав на проселочную дорогу, я почувствовал, что кто-то следит за мной. В поселке было немного народу и в негустой толпе я не заметил никого, способного вызвать интерес. Но сейчас можно было уверенно сказать, что за мной пристально наблюдает такое же существо, как я сам.

— Покажись! — мысленно потребовал я и обернувшись увидел симпатичного паренька. В одежде из зеленого бархата он выглядел нарядно и щеголевато. Камуфлирующий плащ позволял ему оставаться незамеченным в лесном пейзаже, но сейчас стоя посереди дороги, он вовсе не был незаметным, скорее похожим на королевского гонца или пажа именитой особы, а может даже дворянского сынка. Он всего лишь на миг снял с головы шляпу с пряжкой и я успел заметить типичные для эльфа заостренные кончики ушей.

— Вам нужен проводник? — он уже стоял возле стремени моего коня и потянулся, чтобы любовно погладить белую гриву животного. — Если хотите иметь слугу, который быстрее ветра, то я, Перси, готов выполнить все ваши пожелания, монсеньер дракон.

Последние слова были произнесены так тихо, что даже если бы кто-то подошел к нам вплотную, то вряд ли смог бы расслышать их. Перси знал об остроте моего слуха и о том, что я могу сделать с любым, кто придется мне не по душе и все же рисковал собственной шкурой, чтобы завести разговор. Приветливый и любезный, он сразу вызывал симпатию. Ему можно было бы доверять, но лукавые искорки в глазах иногда портили впечатление от показного смирения и честности.

— Какая польза будет от такого проводника, как ты?

Перси стойко встретил выпад, будто был заранее готов к подозрению со стороны нового господина.

— Вы ищите своих подданных. Я могу показать вам город, опустевший после набегов дракона, — тут же нашелся он.

— Для меня бы самого не составило труда разыскать это место, — я действительно чувствовал недалеко от себя присутствие такого же существа, как я сам, только оно было мрачным и подлым. Как будто черное облако окутывало городские стены, а за ними по пустым, мощеным булыжником улицам кряхтя и царапая острыми когтями мостовую, ползло нечто страшное и бесформенное. А на дне высохшего колодца были надежно припрятаны золотые копи и сваленная в беспорядке коллекция редчайших драгоценностей. Там же были собраны как ценные, так и дешевые безделушки, отобранные у жителей. Кто-то обходил пустые дома, чтобы забрать оттуда оставшиеся побрякушки и бросить их вслед за бесценным кладом в мрачную колодезную дыру.

— Возьмите меня с собой, я буду вам полезен, — уже изменившимся тоном запричитал Перси. Жеманная улыбочка сползла с его лица, уступив место озабоченности. — Я многое знаю о цивилизации людей, расположении стран и пограничных фортов, без труда могу пробраться в любое жилье и одурачить кого угодно. Поверьте, я достоин того, чтобы занять место в свите будущего правителя.

Я чуть не рассмеялся, удивленный его наивностью. Ловкое, миловидное существо, стоящее передо мной в облике эльфа было древним и мудрым, но в то же время совершенно неосведомленным, относительно интриг колдуна. Возможно он был слишком впечатлителен, к тому же самонадеян и упорно не хотел видеть правды, лежавшей на поверхности.

— Я еще не монарх, Перси и неизвестно стану ли им, — я попытался просветить его и дать хоть какой-то полезный совет. — Ты поставил не на ту карту, мой друг?

— Нет, на ту, — возмущенно отозвался Перси. — По сравнению с вами, я конечно простоват, но не такой дурак, чтобы не заметить очевидного.

Я дал шпоры коню и тот неторопливо двинулся вперед. Перси последовал за мной, соблюдая почтительную дистанцию и в то же время не отставая.

— Какой-нибудь вассал всегда должен следовать за своим сюзереном, хотя бы для выполнения мелких поручений или чтобы играть роль советника в переговорах, — продолжал упорствовать он.

Я представил себе, как появлюсь в населенном пункте, в богатой одежде явно сшитой не людскими руками, со сверхъестественным блеском в глазах, да еще и с живым эльфом на поводу. Вот будет потеха для любопытных зевак, сплетни пробегутся по толпе и опередят нас на много миль, а там придется объясняться с местным бургомистром, почему у моего слуги заострены кончики пальцев и ушей, а в зрачках, как будто горит алое пламя. Бог свидетель, я не хотел еще раз превращаться в дракона, не хотел, чтобы еще один город, вспыхнул, как подожженный стог сена. Однако при первой же опасности инстинкты хищника вырвутся на волю. Стоит кому — то попытаться угрожать или просто отпустить злую шутку, как демон внутри меня оживет и вместо статного кавалера удивленные зрители увидят перед собой разъяренного золотого дракона. Объятые огнем белокаменные башенки вставали передо мной, как во сне и все — таки каждый раз вспоминая о них, я чувствовал болезненный укол совести.

Перси неотступно следовал за мной, как щенок за хозяином. Короткий зеленый плащ с золотой тесьмой окутывал худые плечи. В мягких кудрях вспыхивали мириады крошечных цветных искр, чуть раскосые глаза внимательно наблюдали за всем происходящим. Стоило только взглянуть на него и вспоминались баллады о том, как король эльфов выходит из леса, чтобы очаровать и заманить в чащу на верную гибель какую-нибудь леди Изабель, вышивающую у окна. Мне хотелось спросить у Перси правдивы ли все эти баллады или их просто придумали менестрели, но я не решался показать ему, что во мне осталось хоть что-то от любознательного мальчишки. Ведь эльф свято верил в мое превосходство над всеми из его рода. Он быстро вышагивал за мной. Его обувь с круто загнутыми вверх носками тоже казалась необычной.

— Впереди лежит деревня, жители покинули ее, не желая оставаться в опасной близости с драконом, — шепотом сообщал Перси на одном из поворотов пути.

Деревня, находившаяся рядом с полноводной рекой, сильно пострадала от весенних паводков. Большинство низких домиков были затоплены почти до крыш, другие, что стояли поближе к холму тоже представляли убогое зрелище. Где-то вода достигла уровня окон, где-то лишь успела переползти через порог. Однако крестьянам было все равно, глинобитные и сложенные из бревен одноэтажные домики опустели задолго до весны.

На фоне лазурных небес четко проступал высокий холм и контур неприступной городской стены. Я должен был преодолеть небольшое расстояние и забраться по косогору к крепости, но лучше всего было сделать это вечером, когда чудовище проснется и будет готово встретить своего господина.

Перси нашел пустую конюшню, не затопленную водой и бойко орудовал скребницей, вычищая шкуру моего коня. Он упорно желал доказать, что даже в отсутствие важных заданий из него получится усердный слуга. Трудно было догадаться, где он научился работе конюха. С гордостью он заявил, что смог бы также приготовить нам обед. Однако я подумал, что по части стряпни он может слишком переусердствовать и навредить нам обоим без злого умысла. Как только на небе зажглись первые звезды, я оставил Перси в одиночестве и пешком двинулся к замку. Лучше будет если я явлюсь туда без испуганного коня. Подъем по крутизне был не из легких, но только ступив вверх по отлогому склону я почувствовал, как почва ушла из под ног. Ко мне снова вернулась опасная и восхитительная магия полета. С высоты я глянул в стоячую воду и вместо собственного отражение увидел свитое кольцами тело золотого змея. Тонкие крылья, как будто были сотканы из золотистой пыли, туловище изогнуто, как у морского конька. Всего несколько мгновений полета и я уже стоял у распахнутых настежь ворот в своем прежнем обличье. Звук шагов гулко отдавался по булыжной мостовой. Если бы черепичные крыши домов не расступались над узкими улицами, открывая кусочек звездного неба, вошедший чувствовал бы себя, как в каменном мешке. Вокруг не было ни души, все здание опустели, двери церкви хлопали на ветру, главный колокол молчал. Некоторые колокола вообще были сняты, а по изогнутой лесенке, ведущей на колокольню тянулся грязный склизкий след. Столбцы, подпиравшие ее крышу и перила лестницы были изрезаны чем-то острым. Я приблизился и заметил, что это следы от драконьих когтей.

До этого у входа в город я заметил мельницу, колесо которой стояло без работы уже много дней. Ветрила застыли, часть мельничного колеса уходящая под воду покрылась тиной и плесенью. Мельник тоже предпочел убраться подальше от этих мест, оставив мешки с мукой, немолотое зерно и даже большую часть своей поклажи, которая оказалась слишком тяжела для старой повозки и мулов. Те, кто остались в живых поспешно ретировались, но проходя мимо некоторых домов я чувствовал запах крови, страха и разложения, четко видел картины борьбы, которая каждый раз кончалась неизменной победой чудовища. Барышня из пустующего дворца бросила лампаду, в дракона ползущего мимо ее окон и тут же была задушена его когтями. Другая леди с разорванным горлом лежала в колодце на груде тускло мерцающих сокровищ. От этих видений меня передернуло, но я смело продолжал свой путь в центр каменного мавзолея.

Покрытые медью и черепицей крыши ловили лунный свет. Ставни окон были распахнуты или отломаны и в темные провалы наблюдали за мной, как множество глаз одного огромного, спящего монстра. Впереди показался колодец. Рядом стояла повозка, накрытая тентом, под которым что-то слабо мерцало. Не сложно было догадаться, что это последняя дань горожан, слитки драгоценных металлов с монетного двора, приготовленные специально для того, чтобы умилостивить жестокого тирана.

В тишине раздался скрип, тяжелое сопящее дыхание и царапанье когтей по булыжникам мостовой. Дракон прополз по площади и направлялся ко мне. Из-за кирпичной стены дома показалась чудовищных размеров голова увенчанная острым костяным гребнем. Глаза мерцающие как два сапфира всего несколько мгновение изучали меня и страшная картины исчезла, сменилась яркой вспышкой и струей серебристого дыма, взвившегося над пустынной улицей. Передо мной стоял мрачный высокий господин. Его неприятная внешность и черная одежда не вызывали бы столько подозрение, если бы не жестокий, маниакальный блеск в щелках сузившихся глаз. Всего лишь на миг переборов высокомерие он чуть поклонился, шляпа с золотой пряжкой и плотно сидевшая на лбу костяная корона с рубином были ненадолго сняты с головы. Таким способом незнакомец пытался выказать свое почтение, хотя сразу же было видно, что делает он это, скрипя сердце.

— Высокородный господин явился, чтобы почтить нас своим присутствием? — ехидный смешок слетел с бледных губ, острый кончик языка, облизнувший их, как будто сочился ядом.

— Вас? — переспросил я. Собственный голос показался мне чужим, холодным и невероятно жестоким. Он как сталью ударился о медные крыши домов и вызвал слабое подобие эха.

— Меня и тех крыс, воронов и насекомых, которые накинулись на погреба таверн, закрома и пустующую мельницу, — снова тихий, ехидный смешок, как будто противник жаждет вызвать тебя на дуэль, но боится сказать об этом напрямую.

Вспомнив слова, когда-то тщательно переписанные мною на чистый лист бумаги, я заставил тонкий луч луны лечь на мостовую пятном света. Моя правая рука непроизвольно сжалась в кулак и незнакомец захрипел, его кряжистое тело задергалась в судорогах, длинные морщинистые пальцы потянулись к горлу. Он почувствовал, как петля затягивается у него на шее и понял, что это я медленно, но верно душу его. В его взгляде промелькнул неподдельный ужас и я ослабил хватку. Любопытно и страшно было наблюдать, как черное сгорбленные существо пятится от пятна лунного света. Я позволил ему немного отступить и тут же сделал новый жест рукой, так, что фонарь висевший на медном крючке у крыльца таверны вспыхнул ярким, оранжевым светом. Незнакомец отскочил от обжигающего тепла, проворно преодолев большую часть улицы. Я почувствовал, исходившие от него злобу и страх.

— Вы конечно же пришли за данью, ваше величество, — прохрипел из темноты грубый, затравленный голос. Как быстро этот жестокий убийца произвел меня в короли. Внутренним зрением я заглянул на дно высохшего колодца. Там блестели груды самоцветов, монет, шкатулок и окованных железом сундуков. Наряду с ними в колодец были сброшены все вещи, которые только удалось найти в опустевших домах, дешевые украшение, нарядные женские тряпки, мужская одежда, кольчуги, инструменты плотников, кузнецов, ремесленников, детские игрушки и просто домашняя утварь. Хаотичное нагромождение новых и видавших виды вещей преграждало путь к самым ценным сокровищам. А в кучах золота и мелких драгоценных камней поблескивали лобовые кости черепов и пустые глазницы. Те, кто не успели выбраться из крепостных стен навсегда остались здесь. Про себя я решил, что этот дракон рано или поздно станет жертвой собственной жадности.

— Дань это всего лишь формальность, чтобы ты и те кто подобны тебе не забыли, что над ними тоже существует высшая власть, — я сделал шаг вперед и он попятился от меня. Мне приходилось следить за лучами луны, чтобы они золотистой пылью разбивались о крыши домов и освещали узкую улицу.

— Этого будет достаточно? — тихо спросил хриплый голос, донесшийся из полосы мглы. За моей спиной с хрустом порвался тент и из телеги на землю посыпались полновесные монеты, крошечные изумруды, замерцали золотые и серебряные слитки. — Налог собирается каждые семь лет, этого должно хватить.

Неуверенный тон говорившего хрипел в тишине и мгле, и как будто отгораживал темное зло, оставшееся в прошлом от достоинства и силы нового правления. Теневой, сумеречный мир, к которому я теперь принадлежал тоже ждал начала следующей эпохи.

— Правителю не подобает самому собирать дань, — задумчиво произнес я, краем глаза следя за всеми передвижениями мрачной тени. — Не позже, чем завтра я пришлю сюда своих слуг. Постарайся не испугать их своим внезапным появлением.

Я был уверен, что Перси с честью выйдет из ситуации, собрав на мостовой даже чуть больше монет, чем ему причитается. Не то, чтобы я уважал древний обычай сбора налогов, но это был единственный способ напомнить жутким крылатым рептилиям о том, что даже они могут понести наказания, если перейдут границу дозволенного. Не от копья драконоборца, а от такого же дракона, как они сами с единственной лишь разницей, что в его венах течет королевская кровь, а в голове роятся наставления духов. Только теперь я понял, как выгодно было Ротберту иметь при себе прирученного чародея.

Вернувшись к Перси, я почувствовал непривычную усталость и тем не менее забрался в седло.

— Если мы свернем на запад, то приедем к гостеприимно распахнутым воротом города с интересным название Лары, — голос эльфа разливался по ночи музыкальными трелями. — Знать города, должно быть, считает, что духи покровительствуют им. Это, правда, самый богатый и роскошный из всех городов, особенно сейчас в сезон весенних маскарадов.

Когда-то я видел пестрые карнавалы в родной столице, следил тем, как мелькает в нарядной толпе пышная накидка леди Сильвии, чувствовал обжигающее дыхание преследователя у себя на затылке. Воспоминания ненадолго пробили брешь в холодном бесчувствии и тут же отступили на задний план. Ослепительные фрагменты прошлого теперь причиняли боль и лучше было не перебирать их. Теперь я принадлежал к иному миру, а в этом был всего лишь сторонним наблюдателем, чародеем, решившим совершить паломничество по незнакомым местам лишь для того, чтобы на время затесаться в толпу смертных. Может быть однажды я решусь проникнуть в покои королей и дать им опасные советы, если Ротберт одним взмахом не перечеркнет все мои планы. Кто знает, какое королевство придется ему не по душе в следующий раз.

Путь в Лары проходил мимо леса, усеянного бродячими огоньками и гнилушками. Стаи светлячков проносились мимо нас, где-то глухо ухала сова, но перед распахнутыми воротами, было выставлено всего несколько часовых. Лодки плавали по узкому каналу у городских стен, разнообразные маски создавали атмосферу веселья. Всю дорогу Перси скользил перед копытами моей лошади при этом не касаясь ступнями земли. Конь, уже привыкшей к присутствию двух необычных хозяев, ни чуть не пугался проделок эльфа.

Костюм Перси вполне сходил за маскарадный. Я же просто придерживал край плаща на уровне глаз пробираясь сквозь пеструю, праздничную толпу. Чтобы не привлекать излишнего внимания к отливавшим золотом волосам я надел черную бархатную треуголку, которую уже успел позаимствовать где-то мой новый друг. Все равно иногда из прорезей масок на меня устремлялись удивленные взгляды.

— Взгляните, как мерцает его кожа, здесь что-то не так, — шептали в толпе и тут же испуганно затихали. Я пробился в самую гущу толпы, где молодежь и знатные дамы в бархатных полумасках были заняты только своими спутниками и не обращали внимание на посторонних. После пустынного мертвого города были приятно оказаться в центре праздничного гомона. Я заметил музыкантов на балкончике ближайшего дома. Увитый гирляндами и лепниной фасад, с двумя кариатидами, поддерживавшими балкон красноречиво заявлял о том, что это жилище принадлежит местному богачу. Из приоткрывшейся двери выскользнула закутанная в фиолетовое домино девушка и побежала по узкой дорожке мимо жонглеров, арлекинов, коломбин и просто разодетых горожан. Сам не зная зачем я последовал за ней. Она споткнулась, будто почувствовал, что за ней по пятам неотступно следует смерть, задержалась, чтобы расправить подол платья и помчалась дальше. Кто-то звал ее из щемящей пустоты древних храмов и подземелий.

Флориан утверждал, что карнавал это микрокосмос, где отличить незнакомца от врага можно лишь по тонкому намеку, случайно брошенному слову, едва уловимому движению глаз, но несмотря на множество масок я тут же узнал господина неподвижно стоявшего на главной площади у колодца, обвитого гирляндами и цветными фонариками. Даже на расстояние я чувствовал зло, ощущал присутствие другого дракона. Это он манил девушку к себе. В город он пробрался через колодец и теперь молчаливо ждал, застыв в гомонящей толпе и нацепив на лицо белую трагическую маску, безыскусно размалеванную краской и вызывающую невольный ужас. Он тоже заметил меня и чуть посторонился. Мой взгляд жег его, даже несмотря на обилие народа на площади.

Быстрый взмах плаща и гибкая, высокая фигура заметалась меж танцующих пар, прокладывая себе дорогу. Там где кончалась открытая площадка и начинался извилистый лабиринт кварталов затеряться было намного легче. Однако пугливый хищник просчитался, я чувствовал присутствие подобного мне существа даже сквозь толщу каменных стен. Девушка в фиолетовом домино пробиралась в толкотне, стараясь не отстать от того, кто молчаливо звал ее за собой. Я почувствовал тонкую, но прочную нить связавшую их, некий поразительный контакт между хищником и жертвой. Заинтригованный, я последовал за необычной парой. Кварталы, тускло освещенные фонарями веером расходились от площади. Среди них только чутьем можно было угадать нужный путь. Я остановился всего лишь на миг, только для того, чтобы смахнуть с плаща, случайно прицепившуюся струйку конфетти. Какие-то звуки проникнувшие сквозь кладку камней ближайшего здания заставили меня задержаться. Я внимательно прислушался, но в начале не уловил ничего, кроме шумного царапанья, какая-то мышь скреблась вблизи фундамента. Ее возня, практические не слышная человеку, для обостренного драконьего слуха казалось слишком громкой. Фасад здания был окутан синеватой дымкой, но присмотревшись я заметил низкое окно в нише. Из него лился теплый оранжевый свет, но его лучи не касались мостовой, будто сияние лампады было иллюзорным. По улице проносились шумные вереницы танцующих, на землю сыпалась цветная мишура, но к фасаду никто не приблизился, будто вблизи него была проведена запретная черта.

Я прислонился к стене и заглянул в окно. В котелке над огнем кипела какая-то жидкость больше похожая на варево, чем на еду. К тому же стены украшенные ламбрекенами и резными панелями никак не напоминали обстановку кухни. На полу была разложена шкура белого медведя, а за небольшим столом сидели двое и лениво вели карточную игру, скорее для того, чтобы чем-то занять руки, а не ради азарта. Канделябр, поставленный ровно в центре ронял свет на причудливый орнамент из знаков и цифр, протянувшийся по кромке столешницы. Блики от свечей, очага и лампады плясали по стенам, придавая всей комнате зловещий вид.

Один из игроков, прикрывший лицо черной полумаской из бархата и перьев, на миг отложил карты и огляделся по сторонам. Его глаза сверкнувшие из окаймленных золотом прорезей были усталыми и настороженными.

— Ты кого-то боишься, Винсент? — спросил его партнер по игре.

— Кроме королевской гвардии никого, — последовал чуть насмешливый ответ. — Надеюсь, эти ищейки не нагрянут к нам посереди праздника.

— Ты же сказал, что наложил на дверь заклятие, которое никому не позволит ни войти, ни вообще заметить этот дом.

— Если бы наши так называемые собратья, не целились разодрать меня в клочья, то этой ночью можно было бы спать спокойно. Они, как саранча, совершают налет в самый неожиданный час, способны пролезть хоть в дверную щелку или замочную скважину. Завистливые конкуренты всегда готовы уничтожить того, кто добился успеха.

— Успеха? — в голосе говорившего послышалось негодование. — Бывшие союзники вот-вот устроят над нами суд.

— Не устроят пока не поймают, а в этом их шансы равны нулю, — зазвенел смехом смутно знакомый голос. Винсент расправил плечи и черные перья на полумаске заискрились в бликах огня. — Они постарели и завидуют тому, кто сохранил юность и независимость. Послушай внимательней, Арно, когда я родился, этого города еще не было на лице земли. Королевства, лежащие к югу отсюда начали формироваться лишь спустя много лет после того, как я сбежал из нашей прославленной школы. Иметь послушных смертных слуг гораздо выгоднее, чем союзников из нашей среды. Среди пиратов и контрабандистов полно верных мне людей, которые рады служить магу. Завтра ночью в нашей тайной гавани тебя ждут лодки с товаром, а я проберусь в крепость и уговорю лорда, управляющего этой областью сыграть со мной в кости. Не пробьет и двенадцати, как он проиграет мне большую часть своих владений.

— И он отдаст тебе проигранное? — цинично осведомился Арно.

— В игре, где участвует колдовство нельзя нарушать свое слово, — последовал спокойный, уверенный ответ.

— Как же ты проберешься в крепость. Любой охранник узнает тебя по незажившему шраму на горле?

Винсент поплотнее застегнул стоячий воротник своего кафтана.

— Посмотрим, — усмехнулся он и бросит свои карты на стол. Они тут же веером взвились ввысь и закружились, как красочный листопад.

— Хотелось бы хоть раз в жизни испытать счастье игрока, — засмеялся он. — Уже больше века моя судьба мечется от взлета к падению. Было несколько следующих десятилетий, когда фортуна мне улыбалась, а потом начали закладывать фундамент этой городской стены. Уже тогда мои сообщники предвидели, что Лары будут живописным местечком. Только в те времена у города еще не было названия, до тех пор пока перед строителями не предстал бродячий дух, в том месте, где сейчас красуется четырехугольная башенка.

Винсент продолжал болтать. Теперь его голос звенел в моем сознание, как бой набата. Неужели все это говорил тот дерзкий, самоуверенный паренек, который покидая порт обещал, что наша новая встреча выпадет на грядущие столетия? Я прислонился лбом к холодной стене. В тусклом сияние фонаря мерцала, как фосфор моя бледная, вечно юная кожа. Сколько же лет прошло с тех пор, как галеон князя унес меня от пылающих берегов? Треуголка слетела с головы, я даже не попытался поднять ее. Вместо этого вцепился в острые выступающие из кладки камни с такой силой, что в кровь ободрал пальцы. Боли тоже не чувствовалось, только легкое пощипывание, кожа восстанавливалась сама, без всяких необходимых человеку мазей. Мой плащ зашуршал, соприкасаясь со стеной, и Винсент тут же оторвался от своих занятий.

— Там кто-то есть? — насторожился Арно.

— Не знаю. Я никого не чувствую, — Винсент принюхался к пропитанному пряным запахом кипящего варева воздуху.

— Надеюсь, это не один из новичков, поступивших в школу чернокнижия?

— О нет, — перебил его Винсент, — со мной смог бы состязаться не всякий чемпион, не то что новичок.

— Все-таки лучше задернуть портьеры и начертить еще несколько знаков, — участливо посоветовал сообщник.

— Ты прав! — Винсент поднялся со своего места и я поспешно скользнул прочь, так быстро, как это смогла бы сделать только тень. Плащ взметнулся на ветру за моей спиной. Немного отойдя, я обернулся, но уже не заметил светящегося окна, лишь слабое оранжевое пятно на окутанном дымкой фасаде.

Столько лет провести в темнице, кто-то нашептывал мне это, будто взывая к мести. Даже, если бы родное королевство не было обращено в пепел на моих глазах, все, что я знал и любил сейчас бы сравнялось с прахом. Знакомые места изменились бы до неузнаваемости. Я, наконец, понял почему Ротберт так быстро постарел. Однажды допустив ошибку, он уже не мог сосредоточить все силы на поддержание своей молодой осанки и чуть привлекательного лица.

А я остался все тем же пленительным юношей, на которого так влюблено смотрели дамы, украшавшие своим присутствие двор короля. Дамы, которые теперь обратились в тусклый хоровод призраков. Только я помнил об их чарующих улыбках и коварных речах.

Оставив город, я последовал за драконом. Как будто шелковая нить вела меня на запах родственной, самовозгорающейся крови. Извилистая дорожка скользила меж холмов, заболоченных низин, где колыхался тростник и крошечных озер. Я заметил маленький, женский башмачок, валявшейся в пыли. В этом месте дракон схватил свою жертву. Протоптанная тропка закончилась и мне пришлось идти по мокрой от росы траве, пока вдали не показалось болото. Здесь и обитал наш загадочный, двуличный господин. Договориться с драконом, способным изменять свой облик было куда проще, чем с тем, кто все отведенные ему столетия провел в шкуре чудовища. Мне все-таки казалось, что колдуны более изворотливы, чем обычные, жадные до сокровищ монстры, с которыми тоже можно было найти общий язык и даже испытать на них собственную хитрость. Даже с теми, кто лишен человеческой речи, я бы смог договориться с помощью магии.

Болотная жижа грязновато — зеленого цвета неприятно булькала. Носком сапога я подтолкнул к ней камушек. Трясина тут же жадно поглотила его.

Долго ждать не пришлось. Зеленая тина сползла, как грязевая кашица и из трясины вынырнула голова, обрамленная рядом шипов и крылообразных наростов. Напоминающая разукрашенный шипами для устрашения шлем округлость высунулась всего лишь на дюйм над зеленой жижей. Потом показался плоский панцирь спины без горба. Постепенно я привыкал к разнообразию формы тел сородичей. В каких-нибудь засоренных реках могли даже обитать бескрылые драконы с одним лишь мощным змеиным туловищем и раздвоенным ядовитым жалом. Чешуйчатая шкура, показавшаяся из грязи, цветом почти не отличалась от болотной массы. Мне было все равно, что новый подданный сочтет меня брезгливым. Зная, что он умеет принимать более приятный облик, я мысленно велел ему сделать это. Тот час передо мной предстал незнакомец, недавно пытавшийся спастись бегством. Темная накидка больше не прикрывала его долговязое тело, а камзол бутылочного цвета выглядел немногим чище, чем трясина. Сальные волосы были стянуты на затылке лентой, башмаки заляпаны грязью, не вычищенные ногти на руках слишком остры. Передо мной как будто предстала карикатура на сельского дворянина. Если бы еще от него не исходила опасность.

Новости в нашем обществе распространялись быстро, как лесной пожар. Болотный дракон предпочел хотя бы поклоном выразить свое почтение, а не кидать вызов.

— Где девушка? — сухо осведомился я.

— Приди вы чуть раньше и она была бы вашей, — он порылся в жилетном кармане и извлек оттуда сапфировый браслет и несколько сердоликовых булавок. — Боюсь, это все, что от нее осталось. В Ларах найдется множество других простушек, которые последуют за вами куда угодно, а это была всего лишь дочкой ростовщика, к тому же хитрой притворщицей, которая очень любила следить ночью из своего окна за драмами, разворачивающимися на улице.

Мозг как будто озарила вспышка, я увидел девушку, которая с любопытством и страхом смотрит за тем, как под ее окнами дракон убивает свою жертву и понимающе кивнул. Нельзя оставлять в живых ни одного свидетеля, люди не должны подозревать о нашем существование иначе, как тогда мы с нашими безупречными лицами и светящими глазами сможем затеряться в толпе.

— Вы пришли за установленной данью? — вопрос внезапно вторгся в мои мысли и я как бы очнувшись свысока взглянул на хозяина болот.

— Позже к тебе придет мое доверенное лицо, — суровым тоном объяснил я. — Ты поддерживаешь связь с другими…теми кто в чем-то похож на тебя?

Он понял меня и кивнул:

— С некоторыми, но не со всеми.

— Каждый увлечен лишь своими проблемами и своей территорией? — усмехнулся я.

— Мы поддерживаем связь, ведь всем суждено служить одному господину.

— Так вот, передай остальным, что законы остались прежними. Я не смогу в ближайшее время навестить всех лично и вам же будет от этого спокойней, не придется принимать у себя опасного гостя. Мой слуга соберет дань. А потом, возможно, я познакомлюсь со всеми по очереди.

— Когда?

— В течении семи лет, — слова вспомнились мне из разговора в опустевшем городе. — Может чуть позже, но я приду к ним и заставлю всех подчиняться единой власти. А там, посмотрим, посмеет ли кто-нибудь ослушаться. Сколько бы лет не прошло, я не оставлю моих подданных одних на самоуправство, — я презрительно усмехнулся и добавил. — Время больше не властно надо мной.

Не знаю, уловил ли он тайный смысл, скрытый в этой фразе. Скорее всего нет, ведь он не знал, что когда-то я был так же смертен и уязвим, как и те люди, которых он похищает из города.

Перси был в восторге от того, что я доверил ему первое ответственное задание и даже не спросил, зачем я направился к стенам каменной крепости, расположенной за пестрым муравейником города маскарадов. Я решил во чтобы то ни стало опередить Винсента. В запасе у меня было еще много часов. Своим обострившимся слухом я мог уловить разговоры, которые велись в далеких тавернах и кабаках. Из их обрывков мне стало ясно, что лорд — управитель заядлый игрок и удача редко изменяет ему. Винсент выбрал нужную струнку, чтобы сыграв на ней добиться успеха.

Для меня уже не составило труда, вновь принять облик золотистого змея, проскользнуть вьющейся лентой по ночному воздуху и протиснуться в узкое отверстие бойницы. Очутившись внутри вновь стал собой, стряхнул с плаща капли вечернего дождя и почувствовал приятное тепло от пылающего камина. Для стражников я оставался невидимым, они даже не заметили меня, когда я проходил всего в нескольких шагах от их постов.

Я действовал успешно, хотя и не смог вспомнить большую часть своих колдовских навыков. Давало о себе знать разочарование. Жадность и злоба тех драконов, с которыми я столкнулся ни коем образом не вязалась с завораживающим зрелищем из далекого прошлого — полетом целой сверкающей, свившейся живым орнаментом стаи над грандиозным пожаром. Теперь я мог вести себя с ними на равных и до сих пор не нашел ни в одном из них ни мудрости, ни понимания, никого с кем бы можно было поговорить по душам, только животных, которых требовалось укротить. Еще рано было бить тревогу, ведь я встретился всего с двумя представителями древней расы, но почему-то росла уверенность в том, что я не встречу среди них никого с выдающимся интеллектом. Хотя можно попробовать наведаться и к остальным, но вряд ли такой визит вызовет у них радость сразу после того, как новость о жестокосердном правителе будет передаваться по живой цепи. Их сокровища ни сколько не интересовали меня. Дань служила гарантией тому, что они будут слушаться моих приказов. Про себя я поклялся, что не дам им разграбить самые богатые и процветающие королевства, на которые они нацелились. Пусть эта земля стала для меня чужой, но я все еще любил ее великолепие. Шумные города и неспешное течение людской жизни напоминало мне о том, что сам я когда-то был человеком. От золота и рубинов, спрятанных в драконьих тайниках,напротив, веяло неприятным холодом. На всех этих богатствах как будто запеклась кровь и отразились годы, проведенные в сырых подземных тайниках. Я даже не знал зачем мне нужно оставлять у себя частицы страшных кладов. Того же самого нельзя было сказать о Ротберте. Он наверняка уже обо всем знает и потребует себе львиную долю прибыли. Для него главным было разделить добычу, а не размышлять над тем откуда она взята. Если бы ставкой были сокровища, то он бы обыграл в карты даже дьявола. А может он сам как раз и был дьяволом. По крайней мере я привык считать его таковым.

Размышляя, я пересек несколько коридоров, где с алебардами застыли охранники. Они не замечали меня. Глаза из прорезей шлемов смотрели на меня, как на пустое место и не ощущали ничего подозрительного. Иногда кто-то сонно зевал, переваливался с ноги на ногу, ведь они же думали, что рядом нет никого постороннего, в то время, как проникнувший в крепость невидимый лазутчик мог спалить здесь все дотла. Я прошел мимо каморки, где двое уставших от службы вояк, начальник гарнизона, охранявшего крепость и его помощник играли в кости. Не звука шагов, ни моего тихого дыхания они, конечно же, не услышали. Невидимая тень, прошедшая мимо была неуязвима для их ружей и копий, но в то же время могла причинить вред им самим. Приятно было осознавать свою полную власть над людьми, которые схватились бы за оружие даже заслышав слишком шумно скребущихся мышей.

У дверей самого хозяина я немного задержался. Лорд был не один. Рядом с ним ощущалось присутствие еще двоих, камердинера, который возился зажигая свечи в канделябре и какой-то женщины.

Все равно они бы не смогли заметить меня. Открыв дверь, я смело переступил через порог и прошел к высокому окну с арочным сводом. Было приятно взглянуть на звездное небо из крепости, а не паря в воздухе вблизи ее стен.

— В чем дело? — голос лорда, раздавшийся у меня за спиной выражал полное недоумение. — Почему вы смотрите так, будто увидели привидение, — обратился он к своей даме и слуге.

— Кто-то распахнул дверь, — заикаясь пробормотал камердинер, он чуть не выронил лучину, которой пытался зажечь свечи в высоком настенном бра.

— Мне показалось, что я видела чей-то силуэт, — заключила леди, прибегнув при этом к своему богатому воображению. Иначе объяснить это было нельзя, ведь из ее мыслей становилось тут же ясно, что видела она ничуть не больше, чем остальные.

— Дверь распахнулась от ветра, — спокойно заявил хозяин замка. — Эту крепость продувают ветра со всех четырех сторон. Иди к себе, Леонора, — обратился он к даме, лениво расставлявшей шахматы на доске. — И ты тоже уходи и закрой за собой дверь, — последовал второй приказ для слуги.

Как только дверь за камергером и Леонорой, нервно поправлявшей то складке на платье, то ленту в русой косе закрылась, лорд стал беспокойно оглядываться по сторонам. Потом, не обнаружив вокруг себя ничего необычного, он опустился в резное кресло, устало простонав:

— Должно быть, правда всего лишь ветер.

— Вы, действительно, так думаете, — я отошел от оконной ниши и очутился в середине залы, так, чтобы свет он люстры, подвешенной к потолку ложился на мое лицо. Бедняга поднял глаза на меня и чуть не вскрикнул от удивления, ведь вначале он услышал бесплотный голос, исходящий из пустоты, а теперь еще вдобавок увидел силуэт появившейся из золотистого дыма.

— Вы ждали кого-то другого? — любезно осведомился я, уже успев предположить, что Винсент не раз наведывался сюда. — Скорее всего я разочаровал вас, явившись сюда вместо вашего необычного друга, да еще и без приглашения.

— Нет, я всего лишь ждал моего партнера по игре, а не друга, — лорд еще раз посмотрел на меня снизу вверх, пытаясь не упустить ни одной детали из моей внешности. У него были на то причины, ведь гость вторгся в крепость нежданно негаданно и мог оказаться кем угодно.

— Вам стало скучно играть в азартные игры с вашими друзьями и супругой, поэтому вы ждете кого-то сильно отличающегося от них всех, — я начал осторожно читать его мысли.

— Вы даже не догадываетесь, — он теребил в руках шахматную фигурку — ферзя и испуганно посматривал в мою сторону.

— Догадываюсь. Во всем виновата страсть игрока. Вам так часто улыбается удача, что никто не желает играть с вами в азартные игры…кроме него, — чуть помолчав, добавил я, не рискнув назвать имя, которое скорее всего оставалось для лорда тайной.

— Все именно так. Никто не хочет помочь мне развеять скуку, — с грустью заядлого картежника отозвался аристократ. — Когда он явился ко мне, я был в отчаянии и одиночестве. Даже слуги попрятались на своей половине. Да и сейчас я готов сыграть в карты хоть с самим дьяволом.

— Он перед вами, — с мрачной любезностью отозвался я, при этом мои глаза озорно блеснули и я готов был поклясться, что лорд увидел в них черную тень дракона и испуганно уронил ферзя на доску, при этом сбив другие фигурки.

Конечно изящные шахматы из слоновой кости тут же сами собой вернулись на прежние места по моему приказу, но это еще больше смутило лорда. Он сидел по другую сторону стола от меня ни живой ни мертвый. В этот миг даже пристрастие к азартным играм вряд ли смогло бы вывести его из оцепенения, поэтому я не дожидаясь приглашения занял место за столом. Передо мной стояли белые шахматы и пользуясь преимуществом я сделал первый ход, конечно же при этом не прикоснувшись ни к одной фигурке. Белая пешка сама выдвинулась вперед на одно поле, быстро и ловко, будто бравый солдат.

Конец ознакомительного фрагмента.