Гнилое яблоко

Ната Фокс, 2022

Люди всегда подозревали, что за пределами космоса есть другая жизнь, другой мир. Но что, если этих "других" миров окажется бесконечное множество? Леон – гений своего времени, в девятнадцать лет заканчивает институт. Он увлекается механикой, инженерией и обожает проводить часы в своей гаражной мастерской. А ещё он совершенно одинок и с однокурссниками общается исключительно по деловым вопросам. Неожиданно, прямо посреди семестра, в универ переводится странный парень: у него белые волосы, белая кожа, фальшивая улыбка и пристрастие пропадать по вечерам в лесу. А тем временем, в округе начали пропадать люди…

Глава 1: «Жизнь — это один большой механизм»

Шестерëнки тихо шелестели в идеально настроенном механизме. Клац-клац. Смазанные маслом, они совсем не скрипели, создавая чудесную симфонию механики, работающей даже без электричества. Но чтобы всë заработало, нужно вместо ручки подключить два провода. В механизм польëтся энергия и он сможет жить автономно.

Электричество — это энергия, которая могла оживить любой ручной механизм.

Несколько минут спустя кабеля были подключены к источнику питания — большой батарейке. Осталось нажать только на кнопку включения и…

Громкий хлопок донëсся с гаража до кухни.

— Дорогой, у тебя всë в порядке?

Дверь гаража тихо приоткрылась, впуская женщину внутрь. В ответ ей донëсся стихающий шëпот проклятий.

–…чтоб еë перевернуло, — в конце зло прошептал юноша. Он даже не заметил появление прямо за своей спиной. Но Ванесса, прекрасно знающая о вовлечëнности сына в своë дело, постучала по дверному косяку. Он обернулся перепачканным масляными разводами лицом. Светлые брови встретились на переносице.

— Что-то случилось?

— Провода сгорели, — с сожалением произнëс юный изобретатель, глядя на дымящийся механизм — железная коробка с тремя парами тонких ног и двумя побольше, похожие на клешни. — Не знаю, получится ли у меня установить камеры в его глазах. Я ещë никогда не работал с такими маленькими объектами…

Он с сожалением смотрел не то на свою обожжëнную ладонь, не то на сгоревший предохранитель внутри маленького робота.

— Я уверена в твоих способностях, Лео.

Ванесса достала из стола коробку с красным крестом. Она взяла ладонь Лео и вытерла грязь антисептическими салфетками, а после нанесла прохладную мазь от ожогов. Леон не противился и, морщась, наблюдал за еë руками, покрытыми множеством мелких шрамов.

— До «Квантума» осталось меньше полугода, — поджав губы, сказал Леон. — Я хочу участвовать один.

— Но это ведь командный конкурс, разве нет?

— Да, но я поговорил с деканатом и он дал добро на моë индивидуальное участие. — Сделав три глубоких вздоха, Леон снова повернулся к своей недоделке. — Уже поздно набирать команду. И один я справлюсь быстрее.

Ванесса и сама тяжело вздохнула. Женщина давно смирилась с фактом, что еë сыну больше нравится проводить время в компании машин и механизмов, нежели людей. Еë тяготила мысль, что к своим почти двадцати годам Леон так и не обзавëлся хотя бы одним хорошим знакомым.

Но она всë равно любила и гордилась им не смотря ни на что.

— Ничего, всë будет хорошо, — Ванесса прижала голову сына к себе и пригладила светлые волосы. — Ты справишься с задачей. Это ведь тот самый «Краб», которого ты делал и месяц назад?

— Ага, — более оживлëнно ответил юный изобретатель, — тот самый. Я добавил несколько команд к его коду, и теперь он может прятаться в куб как в панцирь и обратно. О, а ещë научился огибать углы! Теперь он не будет в них врезаться!

— Покажешь как он работает?

Счастливые искорки в глазах чада заставили сердце матери потеплеть

— Да, конечно. Я только поправлю некоторые микросхемы, чтобы они не выпали при выполнении команд.

2

Вечером Леон гулял с собакой. Невероятно умный лабрадор Франц стал прекрасным другом, заменившим юноше будильник: Франц поднимал его точно по расписанию и каждый день по два раза выводил на небольшую прогулку, проветриться. Леон никогда не был против такой компании, ведь отлично понимал, как для работы важен отдых и временное отвлечение. Сам он был способен сутками засиживаться в гараже или собственной комнате, пока родители не скажут о том, что, вообще-то, прошло уже больше двух суток, как он не выходил из дома.

И всë из-за этого прототипа «Краб» — маленький квадратный бот, больше похожий на дрона, со встроенным базовым искусственным интеллектом. В его программе даже были чувства, с помощью которых «Краб» запрограмированно делился эмпатией с человеком и издавал забавные звуки в ответ на разговор. Но что-то постоянно не сходилось, чего-то всегда не хватало… какой-то детали, о которой сам Леон не мог догадаться. Да и спросит совета ему не у кого.

Франц дëрнул за поводок и повëл своего человека дальше по дороге. Ранняя весна, начало марта, вокруг медленно таял снег, превращая дороги и тропинки в настоящую слякоть и гадость, а белые шапки на кустах и деревьях — в вмëрзшую после ночных заморозков льдину. Оставляя кусты совсем беззащитными. Некогда живая изгородь совсем прохудилась, оголяя каменные частные домики их посëлка, да ровные заборчики с облезлой краской.

Среди этих «растаявших» кустов Леон увидел чью-то голову.

Ничего необычного, время не позднее, и люди всë ещë возвращались домой после работы. Странно то, что голову венчали два острых рога, концы которых чуть расходились в сторону. Леон успел подойти ближе, чтобы рассмотреть необычную голову с рогами, а затем и обладателя столь необычного головного украшения.

Кажется, он рылся в мусоре рядом с баком.

Франц залаял, стоило им подойти ещë ближе. Незнакомец подпрыгнул, услышав чужое присутствие. Он подскочил на ноги, споткнулся и выронил всë, что держал под курткой.

Содержимое разлетелось по дороге. Леон осадил пса и подошëл, решая помочь собрать утерянные вещи, а заодно извиниться. Поднял с асфальта большую ракушку, похожую на раковину морского молюска. Прямо по всему еë корпусу были вырезаны и мастерски покрашены золотой краской странные символы. Похожие то ли на арабский, то ли на китайские иероглифы, Леон не успел рассмотреть — раковину выхватили прямо из ладони.

— Ты косплеер что ли? — спросил Леон, кивая на кучу странно выглядящих предметов в руках незнакомца и на его торчащие рога.

Что примечательно, он носил белый парик и круглые толстые очки.

Незнакомец нахмурился, забавно сморщив нос, развернулся на сто восемьдесят и убежал по тропинке вниз по улице.

«Какая прелесть», — саркастично подумал Леон, поглаживая Франца по голове. Лицо этого парня казалось ему смутно знакомым, словно они виделись совсем недавно.

И на пути домой его осенило.

Они ходили в один университет.

***

Ничто не сможет освежить заспанный мозг утром, как опоздание. Пунктуальные люди, которые никогда не опаздывают, не знают о том, что можно собраться за пять минут, выбежать из дома и прыгнуть в уходящий автобус. Они не знают, как опоздания, особенно на важные мероприятия, могут взбодрить тебя, ещё не проснувшегося после короткого и не полноценного сна. И они уж точно не знают, что опаздывающие люди — самые быстрые люди на всей земле.

Леон был одним из таких людей. Не сказать, что он опаздывал часто, но бывали случаи, когда он, залежавшись в своей приятной и тёплой постели, полностью игнорировал будильник. Этот день тоже не стал исключением: после долгого времени, проведённого за чертежами очередного агрегата, который Леон собирался собрать за следующие полгода, он лёг спать слишком поздно. И проспал. Пришлось ехать на следующем автобусе, но опоздать на первую пару.

Когда Леон Аустер переехал вместе с семьёй из Англии в Россию, не зная языка, никто из взрослых не верил, что он сможет приспособиться в совершенно иной обстановке так быстро. Но Леон не просто мальчик, он — вундеркинд. Он не только смог доказать всем, что приспособится в новом месте, но ещё и закончил школу экстерном, поступив в институт в пятнадцать лет, набрав очень высокие баллы на проходных экзаменах. Гордость учителей и родителей, и объект обжигающих сплетен учеников, которые не очень любили подобных «зазнаек».

Леон шёл по коридору и про себя бурно ругался на водителя автобуса, который тоже был в плохом расположении духа и резко отвечал всем, кто только попадётся под руку. На не очень адекватных пожилых женщин, которые устроили разбирательства на пустом месте, лишь бы только поспорить с «лезущей, куда не просят» молодёжью, а так же на кондукторшу, которая…

Мысли юноши остались без концовки, когда он услышал знакомый голос из-за угла. Леон остановился перед поворотом, поправил книги в руках и выглянул из-за стены. Да, слух его не подвёл, там действительно стоял он.

Совсем недавно в универ перевёлся новый ученик. Ярико Овин — так звали юношу, на вид одногодку Леона. Он перевёлся на третий курс биологического факультета (в середине второго семестра, что было очень странным), и сразу привлёк к себе внимание необычной внешностью. Альбинизм, коим Ярико болел, и длинные волосы, привлекали к себе очень много внимания женского пола, в особенности несмышлёных первокурсниц. Многим этот юноша казался приятным, красивым. За двухнедельное пребывание в универе он успел расположить к себе многих студентов и несколько раз отказать девушкам в свиданиях. Но, не смотря набезупречную репутацию, Леон со стороны замечал много странностей, которые буквально по пятам следовали за Овиным. Ярико часто был дёрганным, всё время оглядывался по сторонам, а вечером, — так посчастливилось, что живут они на соседних улицах, — он уходил в направлении леса. Куда и зачем оставалось загадкой.

— Опять за ним наблюдаешь?

Леон едва не подпрыгнул на месте, услышав голос за спиной.

Камилла, одна из тех немногочисленных девушек, с которой Леон хоть как-то общался. Камилла училась на лингвистическом факультете, хотя уже давно подумывала уйти оттуда. Любовь к чтению и английскому языку, лёгкая картавость, попытки рисовать людей — вот всё, что Леон знал о Камилле. Они не были близкими друзьями, но тесно общались в стенах универа, как хорошие знакомые.

— Ты знаешь, что преследование — это плохая идея? — повторила Камилла, поправив лямку сумки.

— Я ни за кем не слежу.

— Да? А что же ты сейчас делаешь?

— Слушай, я знаю, что делаю, — безнадёжно выдохнул Аустер, понимая, что спорить с ней бесполезно. — Этот Ярико очень странный. Он всё время оборачивается, будто за ним кто-то следит, а взгляд у него бегающий, бешеный…

— Ты уже сам скоро будешь параноиком, если не перестанешь следить за людьми, — резонно заметила Камилла. — Лучше скажи, когда ты последний раз высыпался? По твоим мешкам можно изучать переходы синих и фиолетовых оттенков.

Не смотря на то, что они не были близкими друзьями, иногда Камилла брала на себя роль заботливой мамочки и следила за состоянием Леона. Бывало, что в силу занятости чертежами или конструкциями по учёбе, он забывал поесть, или не высыпался, из-за чего становился раздражительным и вялым. Это никогда не уходило от взора девушки, и Камилла старалась всячески поучать неряшливого и неорганизованного Лео.

— Отдохни на обеденном перерыве. Если ты опять забыл дома контейнер с едой, я поделюсь своим, — Камилла раскрыла сумку и порылась в ней, чтобы убедиться, что она тоже не забыла контейнер с обедом. Как в прошлый раз. — Кстати, помнишь, ты говорил, что можешь помочь мне с английским в случае чего? Не мог бы ты во время обеда проверить мой доклад?

Леон раздражённо фыркнул.

— Ты меня не слушаешь! Я же говорю, он слишком странный! В нём всё абсолютно странное! А некоторые детали особенно не сходятся и…

Аустер моментально заткнулся, когда рядом прошёл объект их бурного обсуждения. Ярико быстрым шагом пролетел мимо студентов, его глаза стреляли то в одну сторону, то в другую. Он остановился возле проёма на лестницу, поправил толстые круглые очки и направился вниз.

— Могу поклясться, что у него засветился браслет, — настороженно сказал Леон. — Честное слово засветился.

— Это уже похоже на помешательство, — Камилла взяла парня за руку и потащила к кабинету, где вот-вот должна начаться пара.

Время обеда подползло медленно и незаметно. Некоторые студенты убегали из аудитории так быстро, что спринтеры соревнований по бегу позавидовали бы такой скорости, другие неспешно собирали вещи и лениво, сонно выкатывались в коридор, подобно вылезшим из спячки енотам, двигались в столовую в поисках еды. Леон не очень любил, обедать в шумной столовой, где толпился весь универ, пытаясь первыми ухватить дефицитную выпечку буфета, или побыстрее забрать порцию пресного супа. Погода и климат их области в начале тёплого апреля располагала, и Камилла и Леон решили обедать на улице, во внутреннем дворике между корпусами университета.

Внутренний двор представлял собой прямоугольное пространство между тремя зданиями, усеянное деревьями и обставленное крепкими железными скамейками облезлой краской. Обычно здесь не так много народу даже в тёплые и солнечные дни, студенты предпочитали обедать в здании или кафешках рядом с университетом. Но только не эти двое.

Леон и Камилла уселись на скамейку подальше от основного корпуса, под тенью высокого тополя, достали свои обеды и принялись есть. Молчаливую тишину трапезы прерывал шелест страниц доклада Камиллы, чириканье весенних птиц, а также лёгкий шум ветра, медленно ласкающий разгорячённые щёки ребят после душных аудиторий.

— Вот тут у тебя ошибка в обороте, — в свободной руке Леон держал файл с листом доклада на английском языке и указывал на ошибки. — Тут неправильно построено предложение. И не тот артикль поставила.

— Полезно иметь в своём окружении англичанина, — с ехидной улыбкой, но беззлобно посмеялась Камилла.

— Ну да, конечно.

Из здания напротив вышли несколько студентов. Они уверенным шагом направлялись прямиком к студентам на скамейке. Леон напрягся при виде двух рослых парней и одну девушку, едва поспевающую за ними. Он бы не хотел встречаться с этой компанией.

— А мы тебя повсюду ищем, — непринуждённо сказал Макс, самый старший и самый высокий в компании. Его отличительными чертами в обществе были крашенные в светлый цвет короткие волосы, пирсинг на ушах, а также странные «тигриные» полосы на руках, шее, и даже лице. Однако бунтарский склад характера и привлекающие внимание татуировки не помешали парню поступить на медицинский, и учиться с хорошими оценками.

— Как твой проект на конкурс?

Леон промолчал, запив соком из коробочки. Он не хотел говорить. Но Макса это нисколько не остановило.

— Ты же понимаешь, что на «Квантум» подают заявки только группами? Туда не принимают одиночек.

— Они ввели конкурс для студентов только в начале года, откуда вы знаете, что нельзя выступить соло? — парировал Лео и вернул взгляд обратно в лист с работой Камиллы.

— Потому что «Квантум» — это коллективный конкурс, — вступился второй юноша по имени Фёдор. Спортивный парень, состоял в сборной университета по баскетболу, а своим светло-рыжим коротким хвостиком и веснушками собрал всех болельщиц универа возле себя. В отличии от лучшего друга, он был намного спокойнее и сдержаннее в силу будущей профессии — учился он на юридическом. — Мы уже предлагали тебе вступить в нашу команду ещё тогда, когда подавали заявку на участие. Ты не успеешь закончить до начала конкурса в одиночку.

Леон закатил глаза. Многие, кто интересуется новыми технологиями, хотели поучаствовать в международном конкурсе изобретений «Квантум». Но не все участвовали исключительно из собственного интереса и попытки «показать себя» — большая часть ученических команд бралась за это ради гранта в кругленькую сумму. К Леону обращались многие с предложением вступить в их ряды, чтобы знаменитый на весь универ Техноманьяк помог выиграть заветные деньги, но всем он отказывал. Ему не нравилось работать с кем-то, а тем более, когда у кого-то есть на это собственная выгода. Леон в своих изобретениях выгоды не искал, он просто наслаждался их созданием.

— А почему тогда ваши технари и инженеры не пришли? Где Саша и Лев? Почему они не заявились с таким предложением ко мне лично, а послали сюда своих испытателей? — Не дав им сказать, Леон продолжил: — послушайте, мне правда приятно, что меня разрывают на части ещё пять таких же команд, как и вы. Но я скажу вам то же самое, что и всем им — я не хочу работать в команде. Вы работаете из-за денег, я — ради удовольствия.

— Нет, мы не…

— Я знаю, что это так, поэтому не стоит мне говорить, что вы участвуете в конкурсе «исключительно ради продвижения нашей науки». Я выступлю один. И на этом разговор окончен.

Компания явно не ожидала такого ответа. Ещё несколько минут Макс и Федя пытались переубедить бывшего англичанина, но тот стоял на своём как скала, повторяя, что они только тратят своё обеденное время. И, в конце концов, они отступили, оставили попытки переманить Техноманьяка на свою сторону, и покинули место боя с поражением.

Всю эту перебранку Камилла наблюдала тихо, зная, что вмешиваться было абсолютно бесполезно, поскольку переспорить Аустера в вопросах о механике можно было только в двух случаях: либо он сам не захочет вести спор и уступит победу противнику, чтобы не терять драгоценное время, либо Леон будет действительно не прав.

— Что? — парень пожал плечами на странный взгляд Камиллы. — Я хочу выступить один и мою заявку уже приняли. Так что вопросов нет.

— Ты неисправим, Аустер, — добродушно посмеялась девушка.

Вдруг за спиной послышался новый хлопок двери и, не донеся бутерброд до рта, Леон обернулся посмотреть. Из корпуса украдкой, воровато озираясь по сторонам, вышел Ярико Овин. Альбинос быстрым и нервным шагом направлялся по асфальтированной дорожке, ведущей за ворота университета, прямиком в город. Но куда он собрался в учебное время? И должно ли Леона это волновать?

— У тебя сейчас огурец упадёт на штаны, — осведомила его Камилла и взяла за локоть, вырывая из транса. — Ты влюбился в него что ли?

— Я?! Не смеши меня, Камилла! — возмутился Леон, но отложил контейнер с едой на скамейку. — Посторожи вещи, пожалуйста.

— Что?! Вернись сюда немедленно, маньяк чёртов! — это было последнее, что он услышал от девушки прежде, чем побежал вслед за Овиным.

Леон понимал, что он помешался. Он полностью осознавал собственную паранойю, которая не даёт ему нормально сосуществовать с этим парнем в одном учебном заведении. Но вёлся на эту паранойю. Он понимал, что Ярико что-то скрывал. Все эти ночные похождения в лес, сбегания с пар, параноидные взгляды и обороты — всё это можно объяснить, но было в его действиях что-то странное. Нечеловеческое. Леон считал себя скептиком, как и полагается учёным, но он словно чувствовал эту энергию, исходящую от Ярико.

Как-то раз им удалось поговорить. И Ярико весь разговор вёл себя странно, будто боялся сказать лишнего, скрыть ужасающую правду от человека, который пытался разглядеть его насквозь. Он не подходил под стандарты «нормальности», которые выстроил для себя Леон.

Аустер выхватил объект своих подозрений в коридоре после пар. Убедившись, что их не подслушивают, решительно спросил:

— Почему ты ходишь в лес? — юноша нахмурил светлые брови.

— Откуда такие догадки? — Ярико поправил толстые очки в рыжей оправе и посмотрел в глаза собеседника как ни в чём не бывало. Он непринуждённо хрустел пальцами.

— Я живу на дороге к лесу. Видел пару раз, как ты ходишь туда по вечерам. — Для пущего эффекта, Леон добавил: — по новостям говорят, что люди в том лесу пропадают. Не знаешь, из-за чего бы?

Ярико помолчал, но глаза его описали круг по коридору. Через мгновение он ответил:

— Понятия не имею, — он неосознанно погладил голову браслета-змеи, занимающего его правое запястье, а голова крепилась к внешней стороне ладони. — Мы предпочитем бродить по ночам в лесу. Там тихо и хорошо, никого нет. Не любим людей и шумиху.

Леон нахмурился сильнее прежнего, и теперь недоверие на его лице можно было спутать с агрессией. Не любит людей и шумиху? Это никак не вязалось с образом общительного человека, который Ярико Овин выстроил вокруг себя в университете. Со стороны казалось, что он только и ждёт внимания и дружелюбия от сверстников.

Ты противоречишь самому себе, Ярико Овин.

Леон недолго следовал за Ярико. Они вышли за ворота внутреннего двора, прошли два перекрёстка, один светофор и завернули за угол, в небольшой дворик между тремя высокими и облезлыми пятиэтажками. Ничего примечательного: старые и проржавевшие детские лазелки, с которыми контрастировали новая горка и качели на цепочках. Ярико прошёл между ними и зашёл в один из подъездов, предварительно оглянувшись по сторонам.

— «Со стороны я и правда похож на маньяка-преследователя, — про себя отчаянно подумал Леон, остановившись возле подъезда, куда зашёл Ярико. — Но я точно знаю, что здесь что-то не чисто! Может он малолетний преступник!»

Леон прождал ещё несколько минут, прислушиваясь к звукам в подъезде через открытую дверь. Но он так и не услышал ни звуков шагов подростка, ни хлопка двери, ни голоса Овина. Ничего. Будто он испарился за считанные секунды.

Вернулся Леон уже под самую пару. Камилла собрала его вещи в рюкзак и отдала владельцу, после чего они вместе направились в корпус. Но после этого инцидента Аустер решил для себя во чтобы то ни стало разгадать тайну подозрительного альбиноса.

Шло время, весна проходила, зацветали сады, и наступала середина апреля. Интерес к новичку-альбиносу со стороны общественности медленно угасал. Девушки переставали преследовать беднягу и пытаться выведать у того номерок или другие средства, чтобы с ним без ограничений связаться. Студенты уже не удивлялись его необычной внешности, а учителя не путали его необычное имя с другими парнями. Всё возвращалось в свою колею.

Леон пытался выведать хоть какую-то информацию о подозрительном парне, но с каждым новым вопросом его интерес становился всё больше похожим на одержимость, и это пугало окружающих. Лео и сам это понимал, поэтому в какой-то момент перестал опрашивать однокурсников и продолжил расследование в одиночку. Он больше не поднимал эту тему в университете, но продолжал каждый день наблюдать, как парень с белыми волосами проходит у окон его дома каждую неделю в субботу, ровно в девять вечера.

Живя в подобном ритме, Аустер часто стал ощущать себя героем какого-нибудь дешёвого детективного романа, сыщиком, у которого каждый раз из-под носа ускользает ответ на все его вопросы. Иногда он даже задавался вопросом, а стоит ли вообще всё это его сил и времени? Может быть это простая паранойя? С каждым днём безрезультатных попыток эти мысли всё больше отбивали желание продолжать расследование.

Пока однажды Леон не вышел на прогулку.

Глава 2: «Белый странник»

Вечерело. Из окон просачивался последний лучик солнца, окрашиваясь в приятные зелёные тона из-за длинных штор, красиво развешанных на кухне. В воздухе витал приятный запах ужина, горячего чая и женских духов какого-то старого и почти забытого всеми бренда. Юноша сидел один за столом, грел руки о чашку и мысленно отсчитывал минуты до того момента, как придёт время вечерней прогулки, глядя в окно. Суббота. В этот день он собирался отправиться прямиком в логово зверя, последовать за Ярико и узнать все его тайны, найти все ответы на свои многочисленные вопросы.

Он перевёл взгляд на настенные часы и вздохнул. Десять минут девятого — пора идти.

Леон встал, вышел из кухни и быстро перешёл в коридор. Вдоль правой стены располагался шкаф с верхней одеждой и полка с ботинками. Здесь же лежал подготовленный с утра рюкзак. Лео заглянул в него, чтобы убедиться, что всё на месте: фонарик, пара батончиков со вчерашнего дня, некоторые инструменты, которые он всегда носит с собой на «особый случай».

На коврике у порога его ожидал Франц — красивый, большой, белоснежный лабрадор, живущий в этой семье уже больше пяти лет. Пёс, завидев хозяина в коридоре, вскочил на лапы, подбежал к тумбочке около шкафа, взял с неё длинный поводок, и стал прыгать Леону на грудь, сопровождая всё умоляющим скулежом и самыми послушными глазами во всём мире. Леон улыбнулся и приказал Францу сидеть и дать спокойно одеться. Интересно, если бы он мог говорить, что бы он сказал, узнав, что хозяин использует его в качестве отмазки для ночной прогулки?

Накинув на себя куртку, обув кроссовки, Леон привязал поводок к ошейнику собаки и остановился у зеркала, висящего над тумбочкой, чтобы посмотреть на свой внешний вид. Прочесал пальцами короткие волосы, поправил зелёную, любимую ветровку — старую, прожившую в гардеробе уже больше четырёх лет. Он так и не решился её выкинуть. Во всяких шкафах есть такие вещи, к которым так сильно привыкаешь, что уже и не хочешь с ними расставаться, пока для заплаток не останется места. Так же сильно была дорога эта куртка и Леону, она прожила вместе с ним слишком много приключений.

Франц нетерпеливо метался по коридору, сколько хватало поводка, и громко гавкал, возвращая мысли обратно на землю. Так, вздыхая и уверяя себя, что любопытство никогда не оставит его, если не сделает это сейчас, Леон взял ключи и вышел из дома на улицу.

Почти стемнело. Солнце скрылось за облаками, уходя за горизонт и за крыши более высоких домиков, деревьев леса. Воздух был наполнен прохладой истомой наступающей ночи и сладким запахом зацветающих яблонь из соседских садов. Вечер наступал на пятки уходящему дню, подгоняемый тёмной ночью и захватил алое небо блестящим шёлковым полотном. Леон шёл по освещённым улочкам и внимательно оглядывался по сторонам в поисках знакомой фигуры. Но, как назло, таинственный альбинос не появлялся на глаза. Он всё ходил, бродил по всем улочкам района, заглядывал даже за спящие во дворах машины, чтобы точно убедится, а не прячется ли этот белобрысый где-нибудь за припаркованным авто. Но судьба с издевкой смеялась — след юнца простыл, будто и не бывало

«Признайся, что это всего лишь твоя паранойя» — В конце концов, даже внутренний голос подтвердил, что всё это — лишь напрасная трата времени, не стоящая целого вечера, а то и ночи. Он мог бы многим заняться и…

Стоило лишь только подумать о том, чтобы развернуться и уйти домой с поражением, как вдруг, всего лишь краем глаза, Леон заметил движение рядом с собой. Казалось бы, оно промелькнуло так близко в кустах, что ветки должны были издать хоть малейший звук, оповещающий о приближении. Но листья предательски молчали, а он, обернувшись, заметил только чью-то спину, по которой ровно спускались белоснежные волосы. Это точно был Ярико. Но почему он не исчез сразу, как только его обнаружили, как и всегда? Не заметил? Не узнал? В любом случае, спутать такого приметного парня невозможно. И медленно, крадучись, вместе с насторожившимся псом, Леон пошёл вслед за ускользнувшим меж деревьев Ярико.

Слежка из-за стен домов, постепенно перешла по кустам, а после пришлось прятаться уже за деревьями. Леон очень удивлялся, как обычно энергичный Франс вёл себя спокойно, не дёргал за поводок. Видать, правду говорят, что лабрадоры — собаки умные, понимают, когда лучше замолчать, а когда полаять.

Медленно, но верно, альбинос привёл их в лес на окраине города, к обветшалой заброшенной постройке. Когда-то восторженная София, любительница истории и краеведения, рассказывала, что рядом с посёлком, где жил Леон, есть проклятая католическая церковь. Так же когда-то давно о ней писали газеты, вещая, что эта постройка — единственное, что осталось целым от крепости, но за её реконструкцию так никто и не взялся. С виду она совсем не выглядела доброжелательной: полуразрушенные стены из больших кусков камней, обвитые лозами растений, разбитые окна навевали странное чувство, которое многие люди описывают как восторг. Восторг от некогда воинственных, действительно потрясающих строений, теперь лежащих в руинах.

Страх закрался в грудь изобретателя, когда он проследил за белой фигурой, вошедшей в открытые двери кирхи. Внутри всё так и вопило, что не стоило туда идти. Но он знал, что если струсит и не последует за ним, то всю жизнь так и будет мучиться догадками и корить себя за трусость.

Леон глубоко вздохнул, собрал все свои силы, привязал пса к стене у входа и вошёл в когда-то арочную дверь, у которой теперь не было верхней части косяка. Повсюду валялись мокрые и грязные тряпки. В нос ударил запах мха, смешанный с сыростью и столетней грязью. И как только этот парень смог выдержать настолько отвратный запах? — подумал Аустер, пока вглядывался в темноту внутреннего помещения, и, надеясь, выследить там искомую фигуру.

Внутри незваного гостя встретили темнота и приятная, никак не вяжущаяся с запахом, светлая аура. Не смотря на мрачность помещения, источало оно хорошую энергию. Ну, по крайней мере, юноша не чувствовал от этого места опасности, наоборот, только спокойствие, словно нашёл для себя пристанище после долгих скитаний по миру. Поваленные кресты, прогнивший пол, разбитый алтарь, разбросанные картины, сломанные деревянные скамейки, потрескавшиеся фрески на стенах — всё это создавало страшный до мурашек пейзаж, не совпадающий с чувством, приносимым этим местом. Оно навевало тревогу, и в то же время заставляло расслабиться, поддаваясь тьме и этой приятной атмосфере тихого восторга, царившей под крышей. Побитые витражи и паутина напоминали о каком-то мрачном рассказе, который Леон читал в детстве.

Парень огляделся. Сразу выдавать своё присутствие и спрашивать, есть ли здесь кто, даже в голову не приходило — пускай подобной чепухой занимаются главные герои дешёвых фильмов ужасов. И так было ясно, кто находился в темноте неосвещённых лунным светом мест полуразрушенной кирхи.

Очень кстати пригодился фонарик. Раньше, когда Леон не был настолько сильно поглощён изобретением механизмов, он изредка тусовался в компании ребят, любивших лазать по заброшенным зданиям. В подростковом возрасте всем не хватало адреналина, а где же его можно было получить, если не в окутанной сплетнями и байками о призраках больнице? Или школе, известной своими убийствами в саду. Опыт прогулок по заброшкам не зря напомнил, что стоит взять фонарик, хотя бы для того, чтобы не переломать себе ноги, запутавшись в требухе, тряпках, досках, прогнивших от старости и сырости. Яркий и большой кружочек света лениво ползал по стенам, освещал витражи и Леон чувствовал, что кружочек подрагивал вместе с его руками. Боялся ли Леон? Возможно. Ведь он не знал, идёт ли в логово кровожадного зверя, или же пытался встретиться с обыкновенным, как и он сам парнем.

— «Так, стоп, — сам себя остановил в мыслях, помотал головой и взъерошил волосы на затылке. — Это мне точно не поможет. Надо успокоиться».

И тут Леон остолбенел на месте, прислушиваясь к тому, как со второго этажа доносятся звуки. Сначала что-то прокатилось по деревянному полу. Затем оттуда же, сквозь дыры в перилах, упало нечто светящееся. С его позиции оно было похоже на падающую звезду, даже звук падения издало очень необычный: что-то среднее между звоном разбившегося хрусталя и эхом от удара о треугольник. Леон заворожённо наблюдал за тем, как «звезда» упала на пол, но не разбилась и медленно-медленно покатилась к дырке в половицах первого этажа. Через секунду вслед за ней высунулась рука в попытках поймать потерянную вещицу, но не успела и спряталась вновь.

Юноша сделал несколько шагов и остановил движение светящейся «звезды» ногой. Затем поднял предмет, поднося поближе к лицу, чтобы рассмотреть. Это даже не было похоже на звезду или иной космический объект, с коим сначала её сравнили. Это всего лишь… Сфера. Обычная сфера размером чуть меньше, чем ладонь и покрытая неровным слоем люминесцентной краски (ну, ему показалось, что это была именно краска). Краска создавала такой необыкновенный узор вместе со свечением. В какой-то момент даже показалось, что свет пульсирует, словно биение сердца.

— Очень качественная работа… — пробормотал себе под нос Лео, чувствуя под пальцами материал, подобный толстому стеклу или очень гладкому мрамору. И на следующей фразе повысил голос, чтобы его было слышно во всём зале: — Хэй, выходи! Я отдам твой светилтник. У меня нет оружия, и я не желаю тебе зла.

На несколько секунд во всём здании возникла пауза, настолько тихая, что с улицы была слышна успокаивающая лиственная колыбельная. Появилась мысль, что Ярико медлит, надеясь, что непрошенный гость уйдёт добровольно, и встречи можно будет избежать. А может просто прислушивался к своим ощущениям, решался, стоит ли показываться.

— Скажи, будь добр, что тебе не сидится дома в такой поздний час, а?

Оттуда же, откуда выпала светящаяся сфера, с балкона второго этажа, спрыгнул и её владелец. Ярико, парень-альбинос со второго курса биологического факультета, с его самым недовольным фирменным лицом: всякий раз, когда он выражал своё недовольство перед девчонками, ходившими за ним хвостиком, он сводил белые брови к переносице, жмурил нос как от едкого запаха и поджимал почти бесцветные губы. Леон всегда считал это забавным и сравнивал недовольство парня с обиженным ребёнком. Но теперь, когда свет от сферы освещает не только их лица, Леон зацепил взглядом новые детали во внешности второкурсника, и едва не подавился воздухом.

Уши. Большие, белые, пушистые, уходящие вверх от макушки на пару сантиметров, были похожие на лисьи. Только белые и в разы больше, чем у обычных рыжих зверей.

Леон открыл рот, чтобы задать вопрос о таком внезапном изменении (ну не могло показаться, они только что шевелились!), но вместо должного вопроса изо рта вылетает что-то похожее на рокотание ксеноморфа из фильма «Чужой» вперемешку с ошарашенным мычанием и распахнутыми голубыми глазами. Шокированный до глубины души, он не знал, что и сказать.

Немая сцена длилась до тех пор, пока Ярико не прервал мучения парня первым:

— Отдай нам сферу, пожалуйста, — он взял свою вещицу сам, добавив: — они настоящие, да. Но трогать не советую.

— В смысле, настоящие? — не мог поверить изобретатель. — К-как?! Их же раньше не было! Ты что, из лаборатории какой сбежал, где изучают смешивание генов зверей с человеком?!

— Но-но-но! — Ярико помахал пальцем прямо у носа Лео, возмущённо повысив тон голоса. Его уши сложились вниз, выдавая недовольство хозяина. — У вас, людей, чуть что, так сразу «эксперимент биохимических разработок»! А это, между прочим, обидно! — он недовольно всхлипнул носом, продолжая смотреть парню в глаза, словно пытался вести с ребёнком поучительную беседу. Его глаз не было видно из-за бликов на очках, и нельзя было сказать, что в них читалось. — Никакой не эксперимент. Всего лишь магическое существо из другого мира, призванное поработить всё человечество и заставить всех людей на земле рыть червей.

От такого признания Леон невольно повёл плечами, почувствовав, как по спине прошёлся холодок от непонимания и постепенно накатывающего волнения. Возможно, всё было намного хуже, и помимо того, что Ярико оказался инопланетянином, он ещё и съехал с катушек.

— Червей?.. — осторожно переспросил Леон.

— Шутка. На самом деле, нам просто нужно забрать несколько людей из этого жалкого, умирающего мирка, чтобы наш главный шаман приготовил из вашего нежнейшего мяса изумительное рагу, — Ярико говорил всё мягче, протягивая каждое слово и улыбаясь так довольно, чтобы собеседнику уж точно стало не по себе. Даже мечтательно протянул в конце это устрашающее «Мммм» для лучшего эффекта.

Но увидев, как Лео вытаращил на него свои глаза, напрягся, и вжал голову в плечи, только сдержанно прохихикал, поправив очки.

— Расслабься, парень. Больно нужны вы нам. Спасибо, что не дал разбиться нашей сфере, насмотрелся на наше прекрасное божество, можешь топать домой, пока мамка по голове за поздний приход не настучала.

Чувствуя неутолимое любопытство, грызущее всегда объективный разум, как чёртов паразит, Леон Аустер на миг остолбенел. С одной стороны, этот странный альбинос говорил такие устрашающие вещи, имел нечеловеческие части тела, а ещё явно занимался оккультизмом или даже сатанизмом, — а что ещё можно делать в заброшенной кирхе посреди ночи? С другой стороны, он не выглядел опасным, разве что пытался выпроводить нежелательного гостя. К тому же, это был шанс один на миллион, узнать все тайны. Даже страх перед неизвестным, возможно, опасным существом, отошёл далеко на третий план. Леон перестал бояться.

И принял решение.

— Слушай, а я ведь могу рассказать твоим однокурсникам, знакомым, что ты совсем не тот, за кого себя выдаёшь, — Леон ехидно, совсем не свойственно себе, улыбнулся. Осмелел, даже повёл плечами пару раз, чтобы стряхнуть напряжение. — Не боишься, что тебя сдадут в ближайшую лабораторию на опыты?

— А чего бояться? Даже если ты кому и расскажешь, то итог всему, в худшем для тебя случае, — психушка, — ответило существо спокойно, будто ждало этого вопроса и уже минут десять обдумывало, какую лучше колкость придумать и поддеть собеседника. — И, перебьëм твой аргумент, доказательств у тебя нет, и не будет. Мобильник уже как минуты три сел.

Сначала, Леон не понял, к чему это вспомнили про мобильник. Затем не поверил, ведь его мобильный телефон стоял на зарядке перед уходом на прогулку, но всё равно достал его и проверил. Действительно — телефон был выключен, а при повторном воскрешении показывал о нулевом проценте заряда.

— Как ты узнал?

— А на что нам, по-твоему, такие большие уши? — усмехнулся Ярико и развернулся, чтобы по лестнице вернуться на второй этаж и перетащить свои вещи сюда. Раз его разоблачили, прятаться там, рискуя сломать себе что-нибудь, провалившись в гнилые доски, не хотелось.

В этот момент Леон заметил ещё кое-что — помимо белых ушей на голове, чудной парень имел хвост. Длинный, метра полтора, заканчивающийся пушистой и белой кисточкой. Судя по отблескам от фонаря, хвост был покрыт чешуёй, подобно чешуи змеи или ящерицы. Или дракона? Он уже и не знал, что можно ожидать от этого парня.

— Расскажи о себе.

Вопрос загнал Ярико в тупик. Никто раньше не просил его говорить что-то о себе. За исключением какого-то любопытного старичка на большом рынке, с которым он разговорился в попытках снизить цену на нужную ему вещицу. Ярико убрал волосы за ухо и, спускаясь, оглядел потенциального собеседника с ног до головы, будто бы расценивал товар в магазине. От этого взгляда Леона бросило в мелкую дрожь.

Света светящейся сферы и одного фонарика было маловато, чтобы устраивать душевные посиделки. Поэтому, чтобы пролить свет на мрачные тайны друг друга, Ярико достал из своей сумки керосиновый фонарь и поджёг без спичек, одним только щелчком пальцев. Высечь искру из пальцев — не такой уж и сложный трюк даже для не опытного в стихии огня мага. Но лицо Лиона, такое невинно-удивлённое, было бесценным. Ярико едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

Теперь у них был собственный, освещённый угол под навесом проломленной лестницы с наваленными сюда чистыми и не воняющими тряпками, скрученными в кучки, подобно подушкам. Ярико притащил их сюда уже давно, устраивая себе местечко для отдыха после изнурительных работ «головой и энергией». И никогда бы не подумал, что придётся делить его с кем-то ещё. Заранее, чтобы не волноваться самому и не волновать питомца, Леон сходил и отвязал свою собаку. Франц, скуля и поджимая белый хвост, не хотел идти в страшную обитель темноты и внеземного существа, но рядом с хозяином всё равно передвигал лапы. А потом и вовсе улёгся как можно ближе к ногам парня, сложив голову на передние лапы. Взгляды обоих хвостатых встретились. Ярико внимательно всматривался в глаза собаки, затем улыбнулся и учтиво кивнул лабрадору. Франц приветливо залаял и заметно расслабился, но от хозяина отходить не спешил.

— Красивое имя у твоего пса, — как бы между делом сказал Ярико, пока рылся у себя в сумке. — Ты сам выбирал?

— Что? Как ты узнал?

— Всего лишь перекинулись с ним парой фраз. Лабрадоры очень умные собаки, с ними легче разговаривать, чем с, например, чихуахуа. Ох, скверные маленькие шавки.

Леон решил промолчать, надеясь, что это просто очередная «странность» второкурсника. Или он вновь решил подшутить.

Чтобы не тратить драгоценный вечер только на болтовню, Ярико вытащил из своей сумки пару контейнеров с едой. В одном лежала жареная рыба и варёная картошка, от которых всё ещё пахло теплотой и специями, а в другом салат и пара ломтиков хлеба. Ярико хорошо подготовился, зная, что уйдёт сюда на всю ночь. Леон сел на один старый, но сухой тюфяк, его собеседник — рядом, не ближе расстояния вытянутой руки. До него или до его еды невозможно было дотянуться, пока Овин сам не пододвинул контейнер с рыбой и картошкой поближе к Лео, чтобы угостить.

— «Не доверяет, — сразу промелькнуло в голове инженера. Хоть иномирец был спокоен и беспечен на лицо, некоторые действия выдавали его с головой. — Как хвост ходуном ходит. Волнуется».

— Так, значит, ты из другого мира? — чтобы больше не нервировать своего собеседника давящим молчанием, Леон начал разговор первым. И так же, чисто из вежливости и лёгкого чувства голода, взял попробовать кусочек рыбы. На вкус она была восхитительна. — И… Ты всегда угощаешь всех, с кем знакомишься?

— Нет. Мы долгое время жили по соседству с народом Иридори, а они имеют обычай проводить переговоры, как важные, так и простые, за обедом. Вполне неплохой способ, учитывая, что у них так же есть строгое правило не вносить в столовую оружие — переговоры всегда проходят в мирных и равных условиях, — Ярико вздохнул, откусывая кусочек от хлеба. Прожевал и только потом продолжил, — И, не из «другого мира», а «других миров». Там, откуда мы родом, мы можем путешествовать по всем мирам, через которые ведут порталы.

— То есть, хочешь сказать, что помимо планеты Земля, есть ещё и другие планеты, населённые жизнью?

— Совершенно точно, — кивнул он, — но только не «планеты», а именно «миры». Одни могут принимать форму космических тел, вроде планет, звёзд, метеоритов, или даже космических осколков и существовать в таком виде многие тысячелетия. Другие же могут быть простым сгустком облака среди огромного неба одной из «галактик» и иметь внутри себя настоящую жизнь. А третьи и вовсе создались не сами, а… «искусственно», с определённой целью и имеют… Ну, что-то на подобии «стен». Например, Столица всего Межмирья — это определённо созданный мир, имеющий границы. Пойдёшь ты по одной дороге из города, пройдёшь два или три дня, и вернёшься по этой же дороге обратно в город.

— Миры больше чем… Галактика?

— Ну, фактически. Некоторые огромные миры и представляют из себя одну большую галактику.

Он остановился, чтобы закинуть ещё одну ложку салата в рот и с наслаждением похрустеть овощами, а заодно посмотреть на удивлённое лицо человека. Мозг изобретателя, всегда опирающийся только на научные факты, начал активно противоречить сказанным парнем словам. Звук работающих шестерёнок в голове слышал даже иномирец.

— Ну… Допустим, я смогу поверить, что «миры», населённые жизнью, могут не иметь форму, хорошо, — так и не дождавшись отклика в своём сознании, он согласился с этой теорией. — Но что на счёт переправы между всеми этим мирами? — Леон остановился, спешно вспоминая все фантастические рассказы, которые он читал в перерывах между изобретательством и парами, и то, что в них было написано. — Вы используете какие-то телепорты? Переправы?

— В точку. Именно порталы связывают между собой тысячи, если не миллионы миров. Самый большой из всех узлов порталопортов, или по-иному, вокзалов, находится в Столице. Оттуда можно попасть практически в любой крупный узел, связывающий другие, более мелкие узлы переходов или отдельные, самые отдалённые от Столицы миры. Если не знаешь направления — точно запутаешься и забредёшь Хорос знает куда.

Не будь Леон в какой-то степени учёным, то, наверное, с восторгом слушал бы рассказы «человека» о чём-то внеземном. Но он не мог поверить в то, что существуют другие, помимо нашего мира, планеты Земли. Не просто другая жизнь, а целые «миры». Это противоречило всем знаниям и тысячелетнему опыту человечества о космосе и галактиках. Если взглянуть с точки зрения науки, то всё, что говорит это парень — чушь сумасшедшего шизофреника, пересмотревшего боевиков. Но, чёрт побери, прямо перед ним сидел парень со звериными ушами и хвостом. Прикасаться к ним не разрешал, но не будет обычный картонный макет хвоста так правдоподобно извиваться у ног своего хозяина, подрагивать кисточкой. Как такому не поверить?

Мозг переполнялся от всей новой информации, и Лео решил оставить сортировку её по полочкам на потом. Просто поговорить с этим нечто и утолить своё грызущее чувство любопытства уже до конца. Хотя, возможно ли это? С каждым новым ответом появлялось лишь больше вопросов.

— Если ты не с Земли… То, кто ты? И что забыл на нашей пла… Кхем, в нашем мире? — Лео трудно было не сравнивать родной мир с планетой, но он старался поправляться при иномирце.

— Мы — путешественник, — с готовностью ответил тот, поправляя круглые очки и откладывая в сторону пустой контейнер. — Мы путешествуем по мирам, чтобы их изучать. Их необыкновенную флору и фауну. В каждом мире останавливаемся и зарисовываем всех и всё, что сможем найти, догнать и по возможности, поговорить с ними, узнать получше. Классифицируем и записываем в книгу.

— Книгу? — удивлению землянина не было предела.

И вместо ответа, Ярико достал из своей сумки увесистый, толстый блокнот форматом А4. Приятный на ощупь переплёт и обложка из тёмной, наспех прошитой кожи, а по бокам выглядывали смятые и полностью исписанные куски разных материалов — бумага, кожа, береста, и несколько других, которые не были ему знакомы. Но это только обложка. Глаза юноши, похожие на два больших блюдца, в который раз удивлённо распахнулись, увидев, что таила в себе эта с виду невзрачная, но толстая книжка: страницы были наполнены умелыми цветными рисунками, набросками и множеством записей о существах, которое могло бы создать только самое безумное, или самое талантливое человеческое воображение. Переворачивая страницу за страницей с долей аккуратности, будто они могут в любой момент порваться в руках, Леон с жадностью пытался вычитать несколько строк описания существ, но письменность была ему неизвестна. Сказать больше — она не была похожа ни на одну из земных. Так же замечал, что некоторые записи написаны аккуратным и красивым почерком, а другие быстрым и «врачебным», как будто на бегу. В голове сразу возникла картинка, как путешественник бежит от какой-нибудь двухметровой птицы с огненными перьями и огромным крючком-клювом, одновременно пытаясь зарисовывать её образ. На лице возникла улыбка.

Ярико с интересом глядел на его удивлённое лицо. Он уже не помнил, когда в последний раз показывал свои труды кому-то, кроме дорогого друга, и ему безумно интересно, как на всё это реагировал обычный человек. Ведь они не знают ничего, что находится за пределами их маленькой планетки. Он дёргал ушами, когда шелестели страницы, и наклонял голову, чтобы заглянуть в голубые глаза юноши. Ему даже нравилось наблюдать, как меняются эмоции, одна за другой.

Так бы они и просидели в тишине, рассматривая, то друг друга, то страницы книги. Пока Леон не закрыл книгу и не спросил, улыбаясь:

— Что же ты здесь забыл, раз так много видел? — Он отдал ему книгу, и та быстро перекочевала на коленки Ярико. — У нас нет таких существ, диковинок и животных, какие написаны в твоей книге.

— Люди тоже очень интересны, — хмыкнул иномирец, перелистывая страницы с зарисовками и останавливаясь где-то ближе к концу, где ещё есть чистые листы. — Мы изучили их строение, физиологию, даже то, чем отличается современное общество от того, что было лет двести назад — для этого у нам было достаточно времени. Но их мышление, их душа… Это так интересно. Особенно у некоторых отдельных экземпляров.

— Ты говоришь так, будто мы — подопытные кролики, — обиженно нахмурил брови Леон.

— В какой-то степени так и есть, — не стал скрывать Ярико. — Мы изучаем поведение, физиологию и внутреннее состояние существ, с которыми сталкиваемся. Затем записываем в книгу и классифицируем. Нам нравится такая работа, не жалуемся.

Спорить Леон не стал. Лишь промолчал с минуту, поглаживая своего белоснежного пса по голове, и лишь потом задал новый вопрос:

— А каково это, перемещаться между мирами?..

Юноши провели в этой церкви всю оставшуюся ночь. Говорили и говорили столько, что уставал язык, и пересыхало горло. Ярико рассказывал очень много о других мирах и не скрывался, описывал всё в самых ярких подробностях, и даже использовал магию, чтобы в точь-в-точь передать все события, произошедшие в тот или иной день. Рассказывал, что бывают миры, подобны средневековью, с королями и королевами, а то и вовсе, как далёкое-далёкое процветающее машинами будущее. Леон слушал с особыми трепетом, с каким, пожалуй, в первый раз изучал книгу по квантовой физике во втором классе.

Леон пришёл и на следующую ночь. Затем ещё несколько раз. Так, даже не подозревая, они начали чаще встречаться в этой самой кирхе, как в своём тайном месте. Ярико рассказывал всё больше, отвечал на самые безумные вопросы, а Леон взамен, рассказывал ему о людях. Единственный вопрос, на который Ярико никогда не отвечал — это вопрос сфере, которую иномирец никогда, практически никогда не выпускает из рук.

Время шло, встречи происходили всё чаще, и мальчики сами не заметили, как стали гораздо чаще общаться. Мы вместе обедали в университете, Ярико ночевал у Леона. Ни у одного, ни у другого никогда не было настоящих друзей, и это было ещё одной причиной, объединяющей их.

Казалось, что всё могло длиться ещё долго-долго, как обычно длится всякая человеческая дружба.

3

Это было очередное предложение встретиться после пар. Но в этот раз оно исходило от Ярико.

До этого самого дня Овин никогда не приглашал Леона к себе домой, даже не заводил тему об этом. И Лео уважал его выбор. Но когда на одной из перемен, так, между темами в разговоре, Ярико решил пригласить его к себе на чай, Леон и вправду удивился. И впервые за это время задумался.

Где же живёт его новый друг?

Леон жил в небольшом частном доме на улице Солнечной, буквально через три двора отсюда. Оказалось, что тот иномирец, которого он так долго искал, был намного ближе. Ярико жил в приёмной семье. По его рассказам, когда уже не молодая пара, поженившись, забрала его из детдома, они переехали в половину дома и обжились здесь.

— Подожди, приёмная семья? — переспросил Леон. — То есть, ты всё это время жил в приёмной семье? Пользовался доверием чужих людей?

— Люди не очень-то жалуют то, что они не могут объяснить, так что мы пообещали себе, что не будем активно колдовать, пока живëм на Земле, — совершенно спокойно ответил Овин. — К тому же, у нас внешность ребёнка, — он скривился, когда говорил эту фразу, — и самым оптимальным вариантом выжить — это найти себе семью. К слову, это третья приёмная семья, в которой мы живëм.

— Что?!

Удивиться Аустер не успел, его друг свернул в кусты, к калитке. Открыл скрипучую дверцу, впустил своего гостя на ухоженную каменную тропинку, зашёл сам и закрыл её на щеколду. По бокам тропинки росло множество декоративных, опрятных цветов. Хозяйка этого места очень любит копаться в саду.

Парни прошли вперёд и вошли в дом. В лицо ударило тепло и сладкий запах, исходящий из кухни.

— Ярико, дорогой, это ты?

— Да, мам, это мы. С другом.

Из двери вдоль по коридору вышла женщина в переднике, испачканном в муке, а также милых прихватках с кошачьими мордочками на них, больше похожие на детские варежки. Лицо женщины покрывали лёгкие морщины, но даже они не скрывали её привлекательности и доброй улыбки.

— Боже, Яри, ты никогда не приводил гостей, дай хоть посмотрю на твоего друга! — сняв прихватки, женщина подошла к Леону и протянула ему свою миниатюрную ручку. — Здравствуй, молодой человек, я Мелисса. А тебя как зовут? Мой маленький ворчун никогда не рассказывал, что дружит с кем-то!

— Мама! — донёсся из кухни недовольный возглас иномирца.

Леон, еле сдерживая смешок, тоже представился.

— Так вы ещё и учитесь вместе! Какая прелесть! — Мелисса искренне улыбнулась. — А может вы голодные, мальчики?

— Нет, мам, спасибо, мы пойдём наверх, — Ярико совершенно спокойно прошёл мимо с безразличным лицом, а в одной руке он нёс несколько ещё тёплых пирожков.

Выслушав ещё несколько приятных слов от Мелиссы, Леон вежливо попрощался с ней и последовал за другом к лестнице, на второй этаж. Из двух дверей он вошёл в правую и закрыл её за собой.

— Она всегда такая общительная?

— Только когда мы приводим друзей. Но, как ты видишь, наш круг близкого общения крайне малочислен.

Леон скинул с себя рюкзак и осмотрелся. Обычная комната обычного студента: лёгкий беспорядок, неприбранный стол, обклеенные фотографиями и плакатами стены, пара гирлянд над кроватью, да заваленный вещами стул. Как будто этот парень самый обыкновенный, коих были тысячи вокруг. Но Аустер знал, что это было далеко не так.

— Кстати, пока я не забыл, — заговорил Лео, — хочу давно спросить. Почему ты говоришь о себе в множественном числе? Я понимаю, что есть некоторые люди, которые говорят о себе в третьем лице, но… это правда выглядит максимально странно.

Внимание Леона привлекла клетка, а в ней пушистая морская свинка, спящая в свёртке из шерстяного шарфа. У неё был очень непривычный окрас кофейного цвета и длинные пучки шерсти на ушках.

— У вас, людей, есть поговорка: «С кем поведёшься, от того и наберёшься». Мы повелись с одним существом и теперь нам очень непривычно говорить о себе по-другому. Такой ответ устроит? — совершенно спокойно ответил Ярико, не отрывая глаза от своей тетради. — Вообще-то, мы хотим рассказать тебе то, что пошатнёт все устои о человеческом мире. Хочешь узнать?

Глаза Леона заблестели от любопытства. Он даже забыл про необычную морскую свинку.

— Что же это? — он сел на кровать рядом и заглянул в тетрадь Ярико.

— Знал ли ты, что боги древнего мира были реальными? — иномирец улыбнулся, когда встретился со скептичным взглядом человека. — Нет, ты просто послушай и попытайся понять. У нас есть невероятная теория! Всё, что когда-то существовало — монстры, боги, катаклизмы, — всё это было реальным. Да, может быть, существование так называемых вами «богов» и не было доказано вашей наукой, но они действительно были.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что они не были богами. Все они — лишь искажённо переданный образ существ, пришедших из других миров. Они, фактически, помогли создать вашу культуру. Понимаешь? Так что все устои, в которые вы верили всё эти годы, рушатся, — Ярико лёг на спину и скрепил пальцы в замок на затылке.

— У тебя нет доказательств, — скептично заметил Леон.

— На самом деле, если достаточно долго просидеть в ваших библиотеках, и иметь столько знаний о мирах, сколько имеем мы, то можно найти множество сходств. Например, в вашей истории есть много монстров, которые являются гибридом двух других — это естественный процесс скрещивания генома одного существа и другого. Основа создания новой жизни, нового вида. Но бывали и такие случаи, когда подобный союз вызывал погрешности, — Ярико вскочил с кровати, подбежал к доске на стене, взял мел и принялся рисовать схему. — Помнишь Цербера? Трёхголовый пёс исполинских размеров, который, по сути, является лишь собакой с отклонениями. Но он был рождён от союза двух существ, способных мыслить, — а это, представь себе, очень важный аспект в скрещивании генов существ, — Ехидны и Тифона. Он был результатом аномального скрещивания генов — в наших мирах это явление повседневного характера. Ты спросишь, в чём же тогда смысл всего моего рассказа? В его родителях. В том, что существа, которых вы называете Драйкана, существуют в наших мирах. Открой мою книгу, глава три, страница двести четыре.

Леон послушно открыл нужную страницу и посмотрел на рисунок. Действительно, женщина, наполовину дракон-змей, наполовину человек. Она отличалась отсутствием крыльев от древнегреческой версии, но смысл был один и тот же.

— Или вспомним Локи — бога обмана в германо-скандинавской мифологии. Это сын ётуна и аса, тоже весьма странный союз, однако, породивший очень умное существо гуманоидной формы — это пример хорошего скрещивания генов двух разных видов. Дело так же в родителях. Существа, похожи на ётунов, на странице триста сорок семь, можешь сам посмотреть, обитают в мире Аораки, не переносят жару и селятся чаще всего в холодном климате целыми селениями. Как и ётуны в вашей скандинавской мифологии, — он хмыкнул.

— Возможно, в давние времена, на Земле были и свои существа, которые «не похожи на людей». Они скрестились с существами из Межмирья и, тем самым, создали тех, кого вы все так убеждённо называете «мифологическими существами». Вы уверены в том, что они — лишь плод вашей собственной фантазии, но кто может гарантировать, что вы, люди, не можете быть чьей-то «мифологией»? — Ярико тихо и как-то безумно посмеялся. — В любом случае, генетика — основа создания всего живого. Имея одно существо с одними способностями и другое с другими, при их удачном скрещивании можно получить один из миллиона случаев. И если у вас, людей, различия идут только во внешности, у нас — это различия в видах, способностях, развитии интеллекта и так далее… родословная — самая непредсказуемая магия, с которой мы встречались.

Леон отложил тетрадь на кровать.

— Допустим, я могу поверить, что твоя теория имеет какой-то смысл, — Лео потёр пальцами переносицу. — Тогда ответь, куда делись все эти «боги»?

— Ответ ты узнаешь всё из той же мифологии, — альбинос развёл руками. — Вспомни битву богов и титанов из древней Греции. Ну, или Рагнарёк из германо-скандинавской мифологии. Существа, как и люди, не поделили что-то и уничтожили друг друга, стирая с лица земли целые истории, расы. Всё живое уничтожается чьими-то руками, а затем вновь возрождается. В нашем случае большинство живших здесь существ уничтожили друг друга, но затем, спустя годы, они возродились в мифах и балладах людей, которые сумели выжить в этой исторической стихийной агонии.

— Это всё звучит как бред, — выдохнул Леон. Но потом тихо рассмеялся, — хотя, разве то, что я разговариваю с парнем, у которого лисьи уши и змеиный хвост — это не полный бред?

— Мы тоже так считаем

Они оба рассмеялись. Эта дружба, крепчавшая с каждым днём, могла изменить многое, пошатнуть устои целых миров. Но смогут ли они сохранить её в том же виде, в котором она была?

Глава 3: «Торговцы волшебством»

1

На следующий вечер Ярико запланировал новую встречу в кирхе. Он обещал показать что-то поистине интересное, поэтому Леон, не став задавать лишних вопросов, согласился.

Дурная привычка опаздывать и просыпать преследовала студента даже в выходные дни. Леон не услышал будильник и собирался на скорую руку, не успев даже разобрать свой рюкзак, напихав в него дополнительно еды и воды на вечер. Попрощался с псом и бегом отправился в «Прибежище» — так парни в шутку называли их место постоянных встреч.

На фоне заката, среди чёрных теней деревьев, выступали развалины кирхи — местами прогнившая крыша, сломанная башня, обваленные кирпичи стен. Она была особенно мрачной и выделяющейся из всеобщей картины погружённого в сумерки леса, от чего становилось не по себе.

С порога Аустера встретила тишина. Леон заглянул в натянутый тряпками и старым пледом уголок у одной из самых уцелевших стен — место, которое студенты обустроили для себя и своих собраний, — надеясь увидеть там Ярико. Но уютный угол, набитый старыми тюфяками и ещё не отсыревшей мебелью, сегодня был безлюдным. Чтобы убедиться, Леон подошёл и отодвинул край длинной тряпки, служащей дверью: развешанные по «стенам» рисунки, кривые подушки из подручных материалов, тумбочка с замком и даже едва работающая, старая, местами ржавая электроплита. Но ни следа его товарища.

В следующее мгновение со второго этажа раздались шаги. Это был Ярико.

— Прости, я проспал, — Леон виновато улыбнулся и пошёл навстречу другу. — Видимо, та контрольная знатно меня измотала.

Ярико молча остановился возле человека. Задумчивое, напряжённое выражение его лица и дёргающиеся по сторонам уши уже не удивляли — Ярико был тем ещё параноиком, всегда стремится найти подвох в простых вещах и едва ли не верил в теорию мирового заговора.

— Что-то не так? Ты всегда странный, но сегодня как-то перебор, — Леон попытался отшутиться, чтобы разрядить обстановку.

— Предчувствие шалит. Ощущение, будто ветер становится холоднее, — тихо ответил Ярико и передёрнул плечами.

Леон никогда не мог понять это «чутьё» у друга. Он всегда вздрагивал от резких звуков, оборачивался, дёргался, будто в их сторону стреляют из мушкета. Ярико как-то упоминал, что помимо семьи Овин, он побывал ещё в двух приёмных семьях на Земле, возможно, в одной из них его избивали и это привело к такому результату. Или причина зарыта намного глубже, в прошлом, которое путешественник касался очень редко и только поверхностно.

— Я думаю, это в очередной раз твоя паранойя, дружище, — блондин похлопал Ярико по плечу, повторив уже приевшуюся для него фразу. Её он говорил чуть ли не каждый день, пытаясь успокоить чересчур озабоченного своей безопасностью Ярико. — У меня есть с собой термос. Хочешь чаю?

— Да, пожалуй, не откажемся, — на лице Овина появилась улыбка.

Однако теперь шорох услышал даже Леон. Парни озирались по сторонам в попытках узнать источник шума.

В один миг всё вокруг замерло. По крайней мере, им так показалось. Стало так тихо, что даже еле слышный шёпот расходился страшным гулом по залу, как звон бокала по огромной бальной зале, о который ударили вилкой. Леон почувствовал холод и сильное чувство страха, сковавшее его тело. Постепенно его настигла паника — «Не могу пошевелиться!». Он даже не мог повернуть головы и узнать, что произошло с Ярико.

— Осторожно! — у Ярико оказалось больше свободы движения, и он толкнул Леона на пол.

Боль от удара отрезвила сознание, и Леон пришёл в себя. Над их головами пролетел ком света и врезался в стену, зал быстро наполнился громким звериным шипением, лязганьем металла, звуками и криками.

— Ловите его, тупицы!

— Он убегает!

Леон попытался встать и убежать от источника этих звуков, но его тут же схватили за руки и толкнули вперёд, заставили упасть обратно на пол. Он закричал и попытался ударить ногой того, кто связывал его руки, но в таком положении это было очень сложно, к тому же нападавший оказался куда сильнее щуплого студента.

Оглядевшись по сторонам, Леон заметил в тени движения и вспышки света, перебивающие тишину возгласы. Но в конечном итоге, они поймали и иномирца.

— Осторожнее, господа! За триста лет мы превратились в весьма хрупкое существо! — слышал Леон, но не мог разделить энтузиазма друга и искренне не понимал, почему тот смеётся.

Наконец появился свет и можно было увидеть напавших. Догадки оправдались — это не люди. По строению они очень напоминали антропоморфных ящериц с голыми и массивными хвостами и вытянутыми мордами. Их головы покрывали металлические шлемы, похожие на морду добермана. Один ящер, куда крупнее других, подошёл ближе к Ярико чтобы окинуть его презрительным взглядом сквозь узенькую щёлку в шлеме. Леон не видел, но чувствовал, что сейчас, попади кто-нибудь под его взгляд — точно расплавился в одну большую липкую лужу из биологических отходов.

— Награда за твою голову пойдёт на новое оружие, — презрение в одну секунду сменилось на насмешку. Ящер был доволен видом скрученного пленника. Даже утробно заурчал, всем своим видом показывая над ним превосходство.

Однако, Ярико чувствовал себя комфортно даже будучи связанным и поваленным на пол четырьмя двухметровыми ящерами. Он растянул губы в издевательской усмешке и сказал, как старому врагу:

— Рано пасть разеваешь на чужие драгоценные. Забыл, сколько наших побегов ты пропустил мимо себя?

Довольное урчание командира резко перешло в угрожающий, злобный рык, рвущийся прямиком из его груди. Ящер подошёл ближе к пленному и уже замахнуся лапой для удара, как вдруг Леон закричал:

— Не надо! Он не сделал ничего плохого!

Маленькие глазки ящеров в доспехах недобро сверкнули на человека. Их было не меньше пяти пар. Ближе к командиру находилось двое небольших, размером с собаку, рукокрылых существа. Из головы рос отросток, на конце которого светился кристальный шар, похожий на вырост глубоководного удильщика. Чёрные бездонные глаза и выпирающая нижняя челюсть ярко контрастировали с их комичным круглым телом.

Возникла пауза. В это время одно из существ на пузе подползло к Ярико и, царапая его одежду небольшими коготками на изгибе крыльев, обнюхивало его с ног до головы. Добравшись до внутреннего кармана куртки, существо порвало его ткань и из неё на пол выпала сфера Ярико.

— Мне жаль, что дитя челоека связалось с ним, — выдохнул ящер, отпуская длинные лохмы иномирца, и взял из пасти «удильщика» светящуюся сферу. В руках Ярико она светилась ярким и ровным светом, но стоило ей попасть в лапы ящера, то свет начинал пульсировать, больше походя на огонь. — И даже не осознаёшь…

— Эй! — перебил его Ярико, — Великие боги святого озера, когда вы поймёте, что здесь нет нашей вины!

— А тебя никто не спрашивал об этом, ненормальный фанатик! И…

— То есть, мы теперь и фанатик? — снова перебил командира, не обращая внимания, как тот начинает рычать громче. — Может, ещё расскажете, что состоим в «Ключе к рассвету»?! Что вы ещё на нас повесите?!

— Закрой свой поганый рот! — Зло воскликнул командир, взъерошив выступающие из доспехов на спине гребни. — Ты нарушил как минимум десять статей кодекса Межмирья! И ты как никто другой заслуживаешь наказания! Как минимум за причинение залу суда…

И он ещё долго перечислял поступки, большую часть которых Ярико, конечно, совершил, но не в таких огромных масштабах, как говорил об этом ящер. Сам же Овин глядел на него таким взглядом, мол, когда закончишь говорить ересь — свистнешь. Затем перевёл взгляд на Леона и весело ему подмигнул, улыбаясь. Тот спокойствия друга не разделял и теперь уже не очень-то верил, что у него действительно всё под контролем.

Наконец ящер закончил свою поучительную речь, вынимая из кармана на поясе не прозрачный контейнер. В него засунул светящуюся сферу, кивнул подчинённым сворачивать слишком затянувшуюся сцену поимки. Как вдруг Ярико затих. Это было как минимум странно, потому что до этого он так яро пытался протестовать попыткам забрать его. Он даже не шевелился, только глубоко и медленно дышал.

Леон пропустил и этот момент. Всё произошло так быстро, почти с нечеловеческой скоростью: крик друга в темноту, а затем сфера, как заговорённая, потянула не закрытый контейнер вперёд. Ящер, не ожидавший такого поворота, выпустил её из пальцев и позволил артефакту прокатиться по полу. Ошалевшие ящеры тоже не поняли, что произошло и это сыграло ему на руку. Ярико, не теряя драгоценные секунды, вырвал связанные за спиной руки из лап, толкнул плечом одного стражника, а другого больно боднул в незакрытое бедро лбом, от чего тот красиво и фигурно упал на пол. Освобождённый парень резко вскочил, как будто всю жизнь ждал этого момента и так же, со всего разбегу, боднул командира прямо в кожаный слой брони на животе. О, как красиво он полетел! Далеко, а главное, очень громко падая своей огромной и тяжёлой тушей прямо на гнилые доски. Не выдержав удара массивного зверя, те сломались, и командир упал вниз, в склепы.

Позабывшие про человека стражники схватились за головы и испуганные пропажей командующего, оставили парня и побежали спасать начальство. Опешивший Леон и понять ничего не успел, как его, ошеломлённого и испуганного, начали толкать в спину, всучив в руки рюкзак.

— Что?.. — кажется, от шока он и не понял, что ему только что прокричали на ухо и переспросил.

— Уходи отсюда! Беги как можно дальше, мы тебя скоро догоним. СЕЙЧАС ЖЕ!!!

Вновь толчок в спину и Ярико скрылся в тени здания, подманивая к себе немного тупеньких ящеров фразами или издевками.

Испуганный Леон, не помня себя от страха, побежал на выход. Он бежал без разбора, так быстро, как только мог, иногда испуганно оборачиваясь. Кирха скрылась за спиной почти мгновенно, Леон не запоминал дороги, спотыкался и матерился, но продолжал бежать, пока второе дыхание не закончилось. Остановившись, он почувствовал усталость и дикую отдышку, что дерёт пересохшее горло.

А пока дыхание восстанавливалось, Леон пытался понять, что сейчас только что произошло. Нападение, странные существа, которые охотились то ли за Ярико, то ли за его сферой. Для чего они пришли? Неужели, Ярико натворил что-то действительно ужасное, что за его голову дают награду?

— «Всё так запутанно и неизвестно!» — Леон схватился за голову. Мысли роились со скоростью света, от чего заболела голова. Он подёргал себя за волосы, пытаясь прийти в чувство. — «Мне нужно узнать у него, что происходит.»

Вдруг Леон почувствовал толчок, а через секунду новые ощущения, совсем не схожие с теми, когда ударяешься телом о твёрдые корни дерева. Это было похоже на… на то, как прыгаешь в воду. Чувствуешь, как тело обволакивает что-то прохладное и мокрое, но не остаётся на нём, как обычная вода. От испуга он даже задержал дыхание, боясь, что всё, вот он и конец пришёл, совсем свихнулся парень.

Леон ощутил полёт в пустоту, из горла вырывался крик, и через пару мгновений он приземлился на что-то мягкое. Причём так точно, словно планировал с прыжка оседлать коня. Леон не сразу открыл глаза, всё ещё чувствуя, как руки дрожат от страха и шока, а как только набрался смелости хотя бы на щёлочку их приоткрыть, то удивлению не было предела.

То, куда он попал, трудно было описать словами: это огромное, бескрайнее пространство, в тёмно-синих, тёмно-зелёных, и чёрных тонах, наполненное тысячами звёзд. Нет, это не звёзды. Это были порталы в другие, неизведанные миры. И чем дальше они двигались, тем их становилось всё больше и больше. Это пространство между Мирами, в точности, как описывал его Ярико.

Межмирье.

Кстати о Ярико.

Шок постепенно отходил и Леон вспомнил, что он на чём-то сидел. Этим «что-то», оказалось существо, имеющее массивные крылья, хвост и лапы, которыми оно передвигало в бесформенном пространстве. А впереди, закрывая его голову, он увидел Ярико. Единственное, что Леон смог выдавить из себя, был вопрос:

— Что это… чёрт подери, было? — от шока его голос тихим.

Все остальные чувства заглушила собой злость. Но не столько он на него злился, сколько обижался.

Ярико сглотнул. Уши стыдливо прижались к голове, а исцарапанные ладони мелко подрагивали. Он всегда так уверенно отвечал на самые безумные вопросы, а теперь не знал, с чего начать.

— Так просто и не расскажешь, — коротко ответил, а в голосе чувствовалось сожаление. — Это всё так запутанно и сложно, да и ты можешь не понять…

— Не пойму? Потому что я «не из другого мира»? — Испуг медленно сменялся на гнев. — Это не шутки, Ярико. Они пытались нас УБИТЬ. Из-за чего? Из-за этой дурацкой сферы? Ты мог бы мне хоть что-нибудь рассказать? Хоть что-то! Я ведь не совсем дурак, мог бы понять, у всех свои проблемы. Но теперь ты очень сильно постараешься, чтобы мне всё объяснить!

Голос парня дрожал, Лео вот-вот мог расплакаться от пережитого ужаса. Но Ярико не отвечал и просто поглаживал голову существа, что несло их на своей спине. Только слегка вздрогнул, когда почувствовал дыхание у себя между лопаток и то, как друг уткнулся лбом в его спину.

— Почему ты молчишь?.. — Леон изо всех сил старался сдерживаться. Но надрывное дыхание выдавало. — Вези меня домой.

— Мы не можем.

— Почему?! — он вновь повысил голос. Даже ком в горле не мешал говорить. — Я не хочу здесь находиться, отвези меня домой!

— Если мы отвезëи тебя сейчас, то поставим под угрозу не только наши, но и жизни твоих родителей, — твёрдо ответил Ярико, когда почувствовал нарастающую панику друга. Затем смягчил тон: — ящеры запомнили твоё лицо. Они не поскупятся на угрозы, взяв их в заложники.

Слова Овина столкнули его с огромного выступа, заставили упасть и разбиться в лепёшку. «Это может быть опасно», «Жизни родителей в опасности» — это отдавалось громким эхом в голове изобретателя. Шутливые рассказы о других мирах кончились. Настало время реальности, в которой они вынуждены бежать и прятаться, чтобы сохранить не только свои жизни.

— Блеск… — Леон ощущал опустошённость и усталость. От волнения клонило в сон, но он нашёл в себе силы спросить: — куда мы теперь?..

— В Итаку. В другой мир.

2

Каким-то чудесным образом Леону удалось поспать во время пути — возможно, сказалось нервное истощение после контрольной днём и побега от ящеров ночью. Открыв глаза, Лео всем сердцем надеялся вновь оказаться у себя в постели или на паре. Но реальность врезалась в глаза тёмно-синим цветом пространства межмирья. Вздохнул с сожалением и отчаянием.

— Итак… напомни, куда мы направляемся?

Оставшуюся часть пути Ярико посвятил рассказу о том, в какой именно мир они направляются, а так же попытался объяснить, что произошло ранее. Те ящеры, напавшие на них в заброшенной кирхе, — это стражники третьего ранга из Столицы и что они уже долгое время пытаются поймать Ярико. Причину пояснил тем, что Овин просто в неудачное время проломил крышу зала суда в Столице. Но разве из-за такой причины могли поставить награду за его голову? Да и командир ящеров попытался отобрать сферу, — с этим артефактом определённо что-то не так.

Леон выглянул из-за спины Ярико, чтобы посмотреть на голову Крей — существа, грифона, которое всю продолжительную дорогу любезно везло двоих парней на своей спине. Крей звали морскую свинку Ярико. На вопрос, как так получилось, путешественник лишь растянул губы в ухмылке и ответил, что его подруга выделяется особенностями даже в своём роду.

— Так, где ты её нашёл? — Леон погладил бок грифона, чувствуя, как под толстой шкурой хищницы перекатываются мощные мышцы.

— В памяти всë мутно, где именно и в каком мире. Но когда мы встретились, когда она была совсем маленькой, едва ли размером с взрослую кошку, и толком не умела летать. Забрела в город на границе с лесом, потерялась, а когда попыталась взлететь в небо, врезалась в дорожный знак и сломала крыло при падении, — он ласково погладил грифона по голове между ушей. — Нам не хотелось оставлять её. Так до сих пор и не расстаёмся.

Крей мягко зарокотала, встряхнув головой, и издала необычный клёкот. Что-то между кличем орла и фырканьем большой кошки. Удивительное существо, совсем не подвластное научному объяснению, смесь двух совершенно разных существ.

— Так зачем мы направляемся в… как ты назвал это место? — переспросил Леон.

— Итака. Это самый большой портовый рынок в Межмирье. Там есть один знакомый, который сможет нам помочь скрыть твою ауру, — при слове «знакомый» Ярико зло и как-то обречённо скривил лицо. — К тому же, там след потеряется и это выиграет для нас время.

— Выиграть время для чего? И зачем скрывать мою ауру?

— В Межмирье не очень-то жалуют людей по некоторым политическим причинам, — ответил иномирец на второй вопрос, но проигнорировал первый. — Поэтому безопаснее будет скрыть твою ауру и не говорить, что ты человек. В мирах много существ, по внешности похожих на людей, поэтому на неё никто внимания не обращает и тебе будет просто скрыться в толпе. А теперь приготовься, мы входим в портал.

Ярико отвечал не на все вопросы, и это жутко раздражало — он скрывал что-то очень важное. Леон хотел воскликнуть, потребовать отвечать честно, но не успел.

В прошлый раз, падая в портал, Лео не очень-то понял, как должен ощущаться переход между мирами. Но теперь почувствовал, что это не совсем вода. Скорее, похоже на то, как тело обволакивает прохладное, влажное, мягкое и эластичное желе. Проникает в каждую складку на одежде, очерчивая её контур, а после рвётся, выпуская на свободу.

При входе в портал Аустер зажмурил веки, боясь, что субстанция зальёт глаза, поэтому первое, что ему удалось ощутить — это звуки. После молчаливого межмирья звуки рынка просто оглушали: раскатистые крики торговцев, завывающих подойти и купить свои «самые лучшие товары», громкую ругань на другом языке, и шелест морских волн. Следующими пришли запахи, самые разнообразные — от родного человеку запаха машинного масла и смазки, до вкуснейших ароматов конфет и свежей выпечки, от которых у в животе неприлично громко заурчало.

Осмелев, Леон открыл глаза. Сначала один, чувствуя, как в лицо бьёт ветер, и тут же снова жмурясь. Затем попробовал открыть оба, моргая из-за слепящего солнца.

— Давай быстрее, мы не можем простоять здесь весь день.

Голос друга поторопил и он, протирая привыкшие к полумраку межмирья глаза, слез с грифона — Крей после этого крякнула и встряхнулась.

Леон огляделся. Они вышли из большой каменной арки, сооруженной из старых, замшелых булыжников, обвитых ветками деревьев и лозами. Внутри арки пульсировала лазурно-голубая субстанция, похожая то ли на воду, то ли на светящийся гель. Честно говоря, в своей голове Леон представлял порталы больше как неосязаемое поле, соединяющее пространство, как описывают их в каких-нибудь фантастических книгах о будущем.

Перед ними открылась лишь малая часть рынка, но человеку, который оказался здесь впервые, даже эта малая часть казалась невероятно огромной. Наверное, его можно было сравнить с огромным торговым комплексом в один этаж и под открытым небом. По главной улице рынка, бродило очень много разных по росту и внешности существ: одни маленькие, едва доставали до пояса, а вторые громадные, выше трёх метров. Проходя мимо, Леон старался рассмотреть палатки торговцев — каждая отличалась от предыдущей диковинными товарами на прилавках и ещё более диковинными продавцами.

— Это просто потрясающе! — восторг затмил весь испуг. Леон вертелся словно волчок, стараясь рассмотреть всё вокруг. — Ты не врал мне!

Наконец посмотрев на друга, Аустер заметил изменения и в нём. Помимо ушей на голове парня появились изогнутые светло-коричневые рога, а ноги превратились в копыта с белым мехом. Ярико рассказывал, что раньше принимал не полный облик и теперь, когда они покинули землю, ему не нужно прятать свою истинную сущность. Сущность существа с копытами, хвостом, рогами и ушами, а также чешуйками на теле.

— А, то есть парень со звериными частями тела, огромные антропоморфные ящеры в доспехах и бескрайнее пространство недокосмоса тебя не убедили? — с язвительной хохотом произнёс Ярико.

Парни вместе посмеялись, а Крей поддержала их довольным клёкотом и втиснулась между ними.

Ярико взял человека под локоть, увёл с главной и очень широкой улицы в небольшой переулок между торговыми лавками, а их спины прикрыла грифон. Леон не стал сопротивляться и через мгновение понял, почему они ушли — сквозь гул толпы раздалось металлическое лязганье брони. Снова стражники. Обернувшись, Леон заметил антропоморфных волков в стальных латах, они принюхивались к воздуху. Искали ли воришку, или же напали на чей-то след, Ярико решил перестраховаться. Теперь они оба вынуждены скрываться от представителей закона Межмирья.

Лавка ремонта техники, лавка магических камней и волшебных амулетов, оружейная, фрукты, овощи, тележки со сладостями — всё это мелькало перед глазами, когда они шли вдоль более мелкой улочки. Леон вдыхал запахи всего вкусного, что есть на этом рынке, а его живот жалобно завывал, требуя немедленно его покормить. Но времени на остановку не было времени, и Леон был вынужден глотать слюну, проходя мимо ещё одной лавки с горячей и ароматной выпечкой.

Сам Ярико был сосредоточен и напряжён. Его выдавал собственный хвост: он вздрагивал и на несколько секунд завивался в нетугие, маленькие колечки или спиральки, как у змеи. Пару раз этот хвост едва не попал под ноги прохожих, но всегда в последнюю секунду ускользал от участи быть раздавленным.

— Те волки за нами шли? — Лео говорил достаточно громко, так как балаган, стоявший на базаре, просто не позволял говорить тихо. Обыкновенный тембр голоса звучал среди него как громкий шёпот.

Ярико ответил не сразу. Он читал вывеску на столбе посреди перекрёстка и отозвался только после того, как его потрясли за плечо.

— Нет, эти олухи так, местных воришек пугают, чтобы булки и сладости не воровали, — буднично ответил, будто для него это обыденная вещь, затем добавил: — просто пытаемся вспомнить, где находится палатка.

Ещё некоторое время они ходили по улицам рынка, петляя между палатками и шатрами. Леон пытался вслушаться в разговоры местных жителей, но понял, что ничего из их речи не понимает — ни одно слово, которое удалось выловить, не было похоже на человеческий язык. Некоторые слова могли бы дать фору японскому и китайскому языкам в непонятности и сложности произношения. Так что в какой-то момент Леон перестал пытаться понять и просто следовал за своим проводником.

Наконец они достигли места назначения. На вид обычная — для этого места, — палатка с соломенной крышей и деревянным прилавком. На нём блестели подвески с драгоценными камнями, клыки животных, небольшое холодное оружие, а по стенам были развешаны клетки, ловцы снов, бусы, руны, амулеты и много-много разной всячины. Современный человек назвал бы такое место барахолкой.

Но самым причудливым здесь был хозяин прилавка. Самый настоящий скелет! Леон едва себя сдержал, чтобы от испуга не дёрнуться и не отпрыгнуть в сторону.

— Это что, реально скелет?! — в шоке произнёс Леон.

— Кхм, прошу прощения, юноша, но это было немного грубо, — спокойно ответил хозяин лавки. Он опёрся на прилавок руками, покрытыми браслетами, фенечками, оберегами от самого запястья до локтя. — Чем могу быть полезен?

Это же надо так до смерти любить свою работу!

— Здравствуй, Вейтон, — достаточно громко и холодно произнёс Ярико. Всем своим видом она высказывал неприязнь к собеседнику.

— Всё такой же злой и недовольный, — посмеялся скелет, а разноцветные перья на повязке, примотанной к его голове с обеих сторон черепа, покачивались в такт смеху. — Мог бы хоть раз прийти и просто пообщаться со старым торговцем! Рассказать, как там мир, что нового происходит в политике…

Конец ознакомительного фрагмента.