Быть действующей восемнадцатилетней фигуристкой-одиночницей в России приравнивается к чуду, только я не намерена сдаваться. Пусть у меня пока нет четверных, я не восстановила аксель в три с половиной оборота, а судьи не торопятся раздавать мне авансы – мотивации у меня столько, что я готова в буквальном смысле грызть лед, только бы в новом сезоне вновь занять свое место в сборной. Летом я дала себе обещание – не позволю никому и ничему встать на моем пути к медали чемпионата мира. Зачем же на нем встал новый тренер нашей академии?
Глава 4
Мое платье для короткой программы восхитительно. Когда наш дизайнер Ксения Иванова обсуждала со мной и Виолеттой Владимировной эскиз у меня были сомнения относительно фасона. Но сейчас, разглядывая себя в зеркале, я настолько довольна результатом, что на какое-то время забываю о свалившихся на меня любовных переживаний.
Моя короткая программа поставлена на музыку из фильма «Жанна Д’Арк» Люка Бессона, поэтому наряд сшит из ткани цвета расплавленного серебра и украшен блестками по фактуре напоминающими звенья кольчуги. С длинными рукавами, высоким воротом и короткой юбкой с разрезами по бокам платье выглядит крайне необычно. Такие скромные фасоны носили на льду в прошлом веке, но, странным образом, сейчас оно смотрится крайне актуально и свежо.
— Крутое платье! — в кабинет Суворовой, где я примеряюсь, заглядывает самый возрастной фигурист нашей группы Ваня Леонов. Оборачиваюсь к нему как раз тогда, когда он театрально хватается за сердце. — Пощади меня, Жанна!
Широко улыбаюсь парню и показываю язык.
— Ты не видела Виолетту Владимировну? — спрашивает Ваня.
— Я думала она на льду вместе с девочками. Сегодня у многих примерки и тестовые прогоны.
— Нет, ни ее, ни Никиты Сергеевича там нет.
Имя Вернера, невзначай произнесенное Леоновым, делает со мной странную штуку. Сердце екает, а потом начинает биться быстро-быстро, а в животе разливается приятное тепло. Ох, черт, ну когда это прекратится?
— Извини, — стараясь не выдать своего волнения, я качаю головой. — Не видела никого из них минут сорок.
— Ладно, — Ваня задорно улыбается и, уже уделяясь, подмигивает мне: — А платье на самом деле очень классное.
Оставшись одна, я еще какое-то время изучаю свое отражение в зеркале, но на этот раз мое внимание приковано не к искусному наряду, а к бледному лицу, на котором выделяются темные тени под глазами — неоспоримое свидетельство беспокойных ночей. Неудивительно, что все вокруг интересуются моим самочувствием.
Глубоко вздыхаю и приглаживаю волосы на макушке. Так нельзя, Арина, говорю сама себе. Трусихой ты никогда не была, а значит, своим страхам пришло время посмотреть прямо в лицо.
Вздергиваю подбородок и натужно улыбаюсь своему отражению, а потом, уповая на смелость, которой на самом деле не чувствую, выхожу из кабинета и иду в раздевалку за коньками и теплой олимпийкой.
Каток в этот обеденный час забит фигуристами нашей группы. До контрольных прокатов остается всего пара недель, поэтому все работают в усиленном режиме. Стайкой кружатся в уголке девчонки-новисы, главная юниорская надежда сезона Зара Бархатова один за другим прыгает каскады, Ломакина и Быстрова в новых соревновательных платьях тренируют вращения и дорожки. Даже Ваня здесь — о чем-то живо переговаривается с одним из младших тренеров.
Не заметив на льду Вернера, я испытываю мгновенное облегчение. Это глупо, потому что скоро он обязательно появится здесь, но даже такая маленькая отсрочка бальзамом проливается на мои напряженные нервы.
Сняв с лезвий коньков чехлы, я ступаю на лед и, набирая скорость, еду вдоль бортиков. Немного разогревшись, снимаю олимпийку и подъезжаю к калитке, чтобы положить ее на скамейку. И именно в этот момент на каток заходят Виолетта Владимировна и… он.
Застываю с курткой в руках, словно меня поймали на месте преступления, и взглядом кролика, загипнотизированного удавом, смотрю на тренеров.
— Арина? — Суворова удивленно вскидывает брови. — Я думала, мы договорились, что ты сегодня не выходишь на лед.
— Я… Я решила немного покататься в платье, чтобы убедиться, что ничего не мешает, — сбивчиво объясняю я. — К тому же, нога совсем не болит, честное слово. Можно даже попрыгать.
Виолетта Владимировна удовлетворенно улыбается, а я внезапно узнаю это выражение на ее лице. Она ведь нарочно сказала мне не кататься, только чтобы посмотреть на мою реакцию! Раньше ничто, ни распухшая коленка, ни ноющая лодыжка не могли удержать меня вдали от катка. И маленькая проверка, которую она устроила мне сегодня, доказала ей, что я не опустила руки и не сдалась.
Выпустив, наконец, олимпийку из рук, я оставляю ее на скамейке, а сама возвращаюсь на лед, но еще до того, как успеваю отъехать от бортика, слышу небрежное:
— Красивое платье, — сказанное низким голосом Вернера.
От его слов по спине ползут мурашки, а коленки становятся словно ватными. Сделав вид, что не услышала его, я, не оборачиваясь, мчусь на противоположную сторону катка, надеясь там отыскать вмиг потерянное самообладание.
Я думала, что сохранить свои чувства в тайне будет сложно? Сейчас мне кажется, что это невозможно!
Несмотря на хаос в чувствах, лед все же помогает мне прочистить голову. Сосредоточившись на базовых прыжках и шагах, я вскоре нащупываю нужный ритм для тренировки. К бортику, у которого стоят тренеры, больше не подъезжаю, но, когда раздаются первые аккорды музыки из моей короткой программы, я встаю в исходную позицию и механически повторяю трехминутную историю Жанны на льду от начала до конца, делая лишь несколько незначительных помарок.
Удивительно, конечно, — мое тело так хорошо помнит и делает то, о чем мозг вообще не может думать…
— Романова! — резкий окрик Виолетты Владимировны возвращает меня к реальности.
Я смотрю на Суворову и покорно киваю, когда она махом руки велит мне ехать к бортику, за которым разместился весь тренерский штаб, включая Никиту Сергеевича.
Ну что ему, сложно выйти? В туалет сходить? Или потрепаться по телефону со своей блондинкой? Обязательно быть здесь постоянно?
— Арина, тебе особое приглашение нужно? — прикрикивает на меня Виолетта Владимировна, когда видит, что я не тороплюсь выполнять ее указание. — Быстрова, ты следующая!
Я вздыхаю и, ощущая на себе десятки взглядов, плетусь к бортику. О да, прилюдная моральная порка Суворовой — как раз то, чего мне сегодня не хватает.
— Слушай, — говорит мне тренер, когда я останавливаюсь в метре от нее. — На сегодня тренировку ты закончила. Я не знаю, что с тобой происходит, но ты, уж пожалуйста, выкинь эту ерунду из головы. Если ты, конечно, еще намерена соревноваться в этом сезоне.
— Я намерена, — шепчу я, не смея оторвать глаза от носков своих ботинок.
— Сегодня проехала сносно. Для робота. Завтра постарайся вложить в прокат хоть немного эмоций. Переодевайся и иди на обед. Вечером танцевальное занятие у Зайцева, если ты соберешься почтить нас своим присутствием.
Я киваю.
— Да, Виолетта Владимировна, — шепчу я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы обиды.
Не теряю больше ни секунды: хватаю со скамейки свою олимпийку, надеваю чехлы на коньки и иду к выходу. Правда, успеваю сделать лишь несколько шагов по коридору, как за спиной хлопает дверь.
— Арина, ты помнишь, что моя сестра ждет тебя сегодня на ужин? — внезапно раздается голос Вернера.
Я растерянно моргаю и резко разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, встречая насмешливый взгляд серых глаз.
Мой самоконтроль начинает таять, как мороженое на солнце.
— Я… Простите, Никита Сергеевич, я забыла, — бормочу я. — Я сама позвоню Светлане и извинюсь.
— У тебя другие планы? — спрашивает он.
Скажи «да», скажи «да».
— Ээээ… Да, — произношу я неуверенно, теряясь под его изучающим взглядом. — Да, то есть, нет. Но я не планировала сегодня задерживаться. Я не одета для гостей. И маму не предупредила.
Вернер хмурится и засовывает руки в карманы своих модных выцветших джинсов.
— Ты уверена, что у тебя все в порядке? — внезапно спрашивает он. — Крайне странно ведешь себя сегодня. Если нужно, маме твоей могу сам позвонить и объяснить причину твоей задержки. Спортивный костюм вполне достоин аудиенции у нас дома. Что касается планов — ты же сама хотела посмотреть фильм и разобрать образ Жанны Д’Арк со Светой. Или нет?
— Да, — признаюсь я.
— Значит, ужин остается в силе?
Я нехотя киваю.
— Хочешь, дождусь окончания тренировки у Зайцева, и отвезу к сестре?
Что? ЧТО? Провести кучу времени в замкнутом пространстве его машины? Вот уж, спасибо!
— Нет! — отрезаю я. — Уверена, у вас много других дел. А я хотела успеть встретиться с подружкой, которая недавно прихала.
— Ну, как хочешь, — Вернер равнодушно пожимает плечами. — Увидимся позже, Романова.
Жду не дождусь, с совершенно несвойственным мне сарказмом думаю про себя, глядя на удаляющуюся по коридору фигуру.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Лед и пламя предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других