Тону в тебе

Настасья Карпинская, 2018

Какую цену имеют деньги? Для неё – это шанс на жизнь, для него – пустые бумажки, которые не спасли его сына. Когда-то он думал, что деньги могут решить всё, но жизнь наглядно показала, что это теория не имеет подтверждения. Она искренне верила, что количество денежных знаков не могут определить твою судьбу, но именно сейчас от них зависела её жизнь… Что делать, когда, помимо денег, в твою жизнь вмешивается ещё и любовь?Содержит нецензурную брань.

Глава 11

Игорь уехал, а я так и сидел в кабинете. Мысли разные в голову лезли, нехорошие мысли… Скоро 28 число… Десять лет со дня гибели Наташи и нашего сына. Десять грёбаных лет прошло, а всё не отпускает… Всё так же царапает внутри, всё так же душит… Опрокидываю в себя остатки виски и с грохотом ставлю бокал на стол. Раздаётся стук в дверь, и в кабинет заглядывает Вика.

— Артём, к тебе можно? — жестом показываю ей зайти в кабинет.

— Чего хочешь?

— Соскучилась просто. Ты не в настроении, да? — Что мне нравилось в Виктории, так это её способность чувствовать людей. Даже сейчас она мягко спрашивает, прекрасно ощущая моё состояние.

— В х*ровом я настроении.

— Может тебе массаж сделать?

— Нет, Вик, спасибо.

— Мне уйти или я могу чем-то помочь?

— Иди.

— Хорошо, — Вика вышла за дверь, а я провёл ладонью по лицу, сбрасывая с себя эту дымку неприятных мыслей и воспоминаний.

Выхожу из кабинета в зал, замечаю Киру. Она что-то говорит охране, потом обращается к официантке… Игорь прав, эта девушка заставляет меня улыбаться. Смотрю на неё и каждый раз заново осознаю — жизнь продолжается. Это словно какая-то насмешка судьбы: случайная встреча, подобная моей травма, и эти глаза… Они зацепили с первого раза. Смотрю в них, и губы сами растягиваются в улыбке. В них постоянно искорки пляшут, даже когда она злиться. И мне снова и снова приходиться напоминать себе, что она замужем. Кира что-то говорит новенькому бармену и направляется в мою сторону.

— Устала?

— Не особо, втянулась уже.

— Собирайся домой, оставь всё на старшую официантку. Два часа до закрытия осталось, справятся без нас, — Кира бросает встревоженный взгляд на ключи от машины, которые я крутил в своей руке.

— Ты собрался сесть за руль? Ты же вроде выпил.

— У тебя есть права?

— Есть…

— А машины нет?

— Сейчас нет.

— Но была?

— Была. Старенькая Тойота Марина.

— Отвезешь сегодня меня домой, — взял её за руку и вложил ключи от машины в её ладонь.

— Я больше года не садилась за руль и никогда не ездила на таких больших автомобилях. Не думаю, что это хорошая идея.

— Никогда не поздно начинать.

— Артём, вызови такси лучше. Не стоит рисковать. Вдруг я её поцарапаю или фару разобью.

— Ну и похр*н, это всего лишь железяка. Чего так переживать? Разобьешь — новую куплю. Бери сумочку, ключи и пошли. Жду тебя на парковке.

***

Мой начальник псих, жутко сексуальный, наглый псих. Он своими неожиданными предложениями ставит меня постоянно в ступор: то эта ситуация с Межинским, то просьба отвезти его на его же машине домой. «Разобьешь — новую куплю», — я вот даже предположить боюсь, сколько стоит его машина. Работаем почти месяц вместе, а я всё привыкнуть не могу к его шуточкам, взглядам, поступкам. А прикосновений вообще стараюсь избегать, потому что невозможно нормально реагировать на него. Всё внутри сводит разом. Может это не на него реакция, а просто результат долгого отсутствия секса? Я уже забыла, когда у нас с Олегом что-то было. Сначала я в больнице три месяца пролежала, потом в Израиль улетела на полгода, и после возвращения уже месяц прошёл. Итого десять месяцев воздержания. М-да, Кира, оно и понятно, чего у тебя мозги не в том направлении заработали при виде красивого мужчины. Надо выходной попросить и решить эту проблему. Накинула куртку, взяла сумочку с ключами и, предупредив девочек, дорабатывающих смену, направилась к парковке.

Сев в салон, настроила зеркала и сидение под себя и завела машину.

— Артём, пристегни ремень.

— Не волнуйся, выезжай. Адрес помнишь?

— Нет.

— Ломоносова, 17, — я плавно вывернула руль в сторону выезда с парковки, а Артем, приоткрыв окно, закурил. — Почему столько времени не водила машину?

— После аварии Олег против, чтобы я садилась за руль.

— Олег — это у нас муж? — поинтересовался Артём.

— Да. Ну, и «Марину» пришлось продать, чтобы оплатить первую операцию.

— Во время аварии ты была за рулем? Травма оттуда?

— Да, я была за рулем. Травма произошла во время аварии, плюс сотрясение мозга, многочисленные ушибы, порезы и двойной перелом левой руки.

— Если Тойоту продали, то, что ты тогда разбила?

— «Копейку».

— Что? — он удивлённо вскидывает бровь поворачиваясь ко мне.

— «Копейку» 1978 года выпуска. Трассу знаешь грунтовую, как ехать в сторону деревни «Иваново»? Там ещё соревнования проводят.

— Знаю, конечно. Только пока не совсем понимаю, как связана ты с этой трассой, «копейкой» и аварией.

— Гонки на выживание. Я участвовала в них, — с улыбкой произношу, наблюдая за реакцией Орлова. — Увлекалась с восемнадцати лет, — Артём присвистнул. — Это был мой тридцатый заезд. Правда, закончился неважно. Спонсоры, что устраивали этот заезд, забыли наполнить бочки водой, которые ставят вместо отбойников в качестве ограждения. Я вошла в поворот на довольно высокой скорости, получила удар в бок от ещё одного участника заезда. Это нормально для этих гонок. И должна была удариться в эти бочки, но вместо этого просто вылетела вместе с ними с трассы прямо в конструкцию из железа и стекла, что стояла за ними. Она накренилась и упала на машину, засыпав меня осколками. Там, то ли осветительные приборы стояли, то ли что — то ещё, уже не помню. В больнице несколько часов вытаскивали осколки. Врач, что занимался мной, сказал, что мне повезло, что был шлем надет, и лицо не пострадало.

— Извини, что заставил вспомнить, — уже серьёзно проговорил Артём.

— Да ничего страшного. Я не рефлектирую и за руль садиться не боюсь. Даже соскучилась, если честно. «Копеечку» только до сих пор жалко, от неё ничего не осталось. Так, груда металла.

— Никогда бы не подумал, что ты — любительница экстрима.

— Это уже в прошлом. После случившегося пообещала бабушке, что больше никаких гонок, никаких прыжков с тарзанки и парашюта.

— Даже парашют был? И сколько прыжков совершила, если не секрет?

— Шесть всего.

— Ты меня сейчас очень удивила, правда. А женщинам редко удается меня чем-то удивить, — я улыбнулась. — Высоты не боишься, скорости тоже. Неужели нет никаких женских страхов?

— Мышей боюсь. Подойдёт?

— Мышей? — Он рассмеялся. — Серьёзно? Вот этих маленьких, миленьких, сереньких созданий?

— Фу, блин, не продолжай. Как представлю… брр…

— То есть, при виде мыши ты будешь визжать и запрыгивать на стол? — гаденько так ухмыляясь, уточнил Артём.

— Орлов, даже не думай меня ими пугать. Я тебе этого не прощу, и, кстати, я очень злопамятна.

— Буду иметь в виду, — всё так же ухмыляясь, отметил этот наглец.

— Приехали, — я припарковала машину у его дома. — Держи ключи, такси вызову.

— Зачем? Езжай домой, а завтра заедешь за мной. Нам всё равно к трём надо быть в ресторане.

— Артём…

— Что? Боишься, что муж ругаться будет? А ты не говори ничего.

— Это обман.

— Нет, просто умалчивание кое-каких ненужных для него фактов.

— На что же вы меня толкаете, Артём Сергеевич? — я улыбнулась, пытаясь перевести всё в шутку.

— Спокойной ночи, Кира! — и подмигнув мне, он просто вышел из машины.

Вот как мне на это реагировать? Вроде бы ничего не сделал он плохого или нетактичного, а чувство, что всё это неправильно, меня не покидает. Всё-таки дистанция между начальником и подчиненными должна быть больше, а Артём всё время её словно намеренно сокращает, и это заставляет меня нервничать.

Припарковав машину возле своего дома, я поднялась в квартиру. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить мужа, разделась и пошла в душ. А вот когда я прошла после душа в комнату, меня ждал неприятный сюрприз: Олега дома не было.