Глава 5
— Как ты относишься к любви? — Задал я совсем не подходящий ситуации вопрос. Лежа в постели любимой женщины, я очень сильно боялся разоблачения. Боялся снять маску беззаботного студента и показать, что влюблен…
— Я к ней не отношусь совсем. Стараюсь соблюдать асоциальную дистанцию. — Как-то ненавязчиво, по-КВНовски шутливо ответила обнаженная, казавшаяся беззащитной, моя Наталья.
— А я ее боюсь! Мне кажется, что это слишком большая ответственность — доверить себя другому человеку… Что же тогда останется мне самому? Ты не подумай, я не эгоист. — Поспешил заверить ее я, будто Тося, как мама, начнет меня отчитывать за то, что я не желаю делиться любимой игрушкой. — Но я так боюсь потеряться, утонуть в чужих чувствах, так и не разобравшись в своих…
— Ну, знаешь, любовь ведь может быть разной. Моя, например, переломала мне все ребра изнутри и разорвала сердце на куски… Его надо было бы сшить, но я ненавижу шить… Так и болтаются в моей внутренней вселенной неаккуратные куски любовной материи, каждый со своей памятью, кадром из воспоминаний… — Ее глаза на миг показались абсолютно пустыми и бездонными, как будто сквозь них прошел ледяной северный ветер, вытаскивая наружу то, о чем она поклялась себе больше не вспоминать.
— Это так больно звучит… — Обняв ее за плечи, я хотел успокоить эту бурю воспоминаний, показав, что теперь она в полной безопасности и может полностью расслабиться, начав новую жизнь, новую любовь… Я был готов сшить, склеить, скрепить ее сердце за нее.
— А чувствуется слегка щекотно. Потом, после эмоционального апокалипсиса…
— Поэтому ты сейчас такая?
— Какая?
— Неизлечимо грустная…
— В этом ключе я о себе не думала. Я постоянно старалась себя чем-то занять, чтобы не думать и не чувствовать эту щекочущую боль в глубине. Чтоб не захотелось вдруг вновь взять в руки иголку с ниткой и начать шить. Понимаешь, о чем я? — Она загадочно улыбнулась, не сводя с меня глаз, затянулась невидимой сигаретой и продолжила. — Не переживай насчет себя. Любовь нужна, чтобы строить семьи или оправдывать какую-то вселенскую ложь. А у меня уже все есть: Атос, Гортензия и даже незапланированный молодой любовник. На твою свободу и ответственность я не претендую. Мне просто очень хорошо с тобой. Так пусть это «хорошо» продлится столько, сколько нужно. И ему, и нам.
Это было удивительно, странно и как будто даже немного больно. Но после ее слов мне захотелось выйти из комнаты, уехать далеко-далеко и даже сменить имя, чтобы больше никогда не встретиться с этой женщиной. Но в тот же самый момент, именно после ее фразы, мне вдруг захотелось доказать, что эта теорема ошибочна. Что мой страх потеряться, утонуть в любви другого человека, связан лишь с отсутствием такового в моей жизни. Доказать, что я, наконец, нашел того, кому могу и хочу отдаться со всеми потрохами…
— А ты смогла бы выйти замуж еще раз? — Будучи полностью уверенным в себе и своем влиянии на Наталью, задал я этот вопрос не столько ради ответа, сколько ради самоутверждения. Я был уверен, что сейчас она изменила свое отношение к любви. Из-за меня. И ради меня будет готова даже на второе замужество.
Конец ознакомительного фрагмента.
