Год дракона

Надежда Сухова

Драконы живут среди нас! Они вернулись, но уже не в облике крылатых гигантов. Их внешний вид мало отличается от человеческого – старанием богов, которым удалось скрестить ДНК драконов с ДНК Хомо сапиенс. Правда, непокорность у драконов осталась в крови. Некоторые из них не желают подчиняться богам, выходят из повиновения, с лёгкостью маскируясь в людской толпе.

Визит капитана

Наверняка в дирекцию казино можно было попасть через залы, но охранник повёл гостя иным путём. По расположению двери, которая выходила на небольшую, в пять машин, парковку, по извилистому коридору с пятнами одинаковых дверей без табличек Миронов понял, что это путь предназначался исключительно для экстренного отхода владельцев в случае опасной ситуации. Парковка у чёрного выхода охранялась и имела выезд на улицу, а оттуда вариантов бегства было как минимум три.

Сопровождающий молчал, тяжело ступая по керамогранитным плитам коридора. Его блестящие остроносые ботинки цокали, видимо, каблуки уже изрядно поизносились, раз начали выступать гвозди. Левой ногой охранник цокал сильнее, чем правой, что явно указывало на какие-то проблемы с тазобедренными суставами.

Миронов мотнул головой, отгоняя эти мысли: опять эта ненужная информация забивает голову! Впрочем, работа научила, что любая информация оказывается нужной в тот или иной момент.

Наконец, цокающий охранник достиг небольшого квадратного холла, в одном углу которого имелось окно, а по диагонали от него располагалась массивная двухстворчатая и наверняка пуленепробиваемая дверь. Сопровождающий с неожиданным изяществом английского дворецкого открыл одну створку, приглашая гостя внутрь. Миронов вошёл и сразу почувствовал себя неловко. Не стеснительно, не смущённо, а именно неловко, словно его позвали на чай, а он пришёл положить конец чьей-то империи. У него всегда возникало такое чувство, когда он посещал места, где нарушали закон, но прекратить это пока не было возможности. Миронов решил, что так, наверное, чувствуют себя начинающие диверсанты, которых засылают на чужую территорию. Враг ничего не подозревает и, возможно, даже радушно принимает посланца, а тот высматривает слабые стороны противника, чтобы по ним ударить.

За дверью находился ещё не сам кабинет директора, а странная смесь комнаты отдыха с приёмной. За стильным столом, обросшим эргономичными полочками, на которых покоились принтеры, сканеры и прочая офисная техника, сидела миловидная девчушка лет двадцати. Наверняка по совместительству любовница директора. Вокруг девчушки и её стола буйными зарослями громоздились фикусы, пальмы, лианы и прочая экзотическая для московских широт растительность. В огромной, подвешенной к потолку клетке чирикал разноцветный попугай, а в углу возле окна мерно гудел кислородным фильтром массивный аквариум. Королева этих офисных джунглей бросила на гостя беглый взгляд и снова погрузилась в работу на компьютере.

Проследовав мимо диковинных растений к ещё одной двери, Миронов хотел было взяться за ручку, но цокающий охранник ловко опередил его, впустил в святая святых и тут же деликатно закрыл дверь. Миронов остался один на один с известным криминальным авторитетом Сергеем Кулагиным, которого ещё десять лет назад вся Москва знала как Скулу. Скула был невысок ростом и скроен на манер питбуля: тонкие ноги через широкие бедра крепились к мускулистому торсу с могучей шеей, на которой сидела большая, коротко стриженная и при этом удивительно круглая голова, похожая на шар для боулинга.

— Капитан Миронов, старший оперуполномоченный уголовного розыска, — машинально представился гость, но хозяин казино перебил его, поднимаясь из-за стола:

— Да я в курсе! Ты же… то есть вы же звонили. Присаживайтесь. Может, чаю?

— Нет, спасибо, — Миронов опустился в кресло с невысокой спинкой, видимо, предназначенное для не очень желанных гостей.

— Может, чего покрепче? — по-дружески подмигнул Скула, но, перехватив взгляд капитана, осёкся и снова сел. — Чем обязаны, капитан?

— Вам знакома Соловьёва Галина Викторовна?

— Что-то не припомню, — Скула для верности поднял глаза к потолку, как будто это могло освежить ему память.

— Она была у вас в казино позавчера. А вчера пришла к нам и написала заявление, что в вашем заведении у неё украли перстень.

— Точно! Перстень с топазом. Сейчас я вспомнил эту тётку! — почти по-детски обрадовался директор, но тут же взял себя в руки и напустил суровости. — Она и к нам обращалась, только вот это… в общем, никто у неё не крал перстень. Она сама его потеряла.

— Вы можете доказать это?

— Ну да! У нас везде камеры. Я даже попросил Славяна… то есть начальника службы безопасности, чтобы он нашёл все записи, на которых есть Соловьёва. Хотите посмотреть?

— Хочу.

Скула с деловым видом нажал кнопку на телефоне и произнёс голосом, каким обычно разговаривают в голливудских фильмах сволочные владельцы больших корпораций с нерадивыми подчинёнными:

— Кариночка, сообщи Вячеславу Юрьевичу, что мы сейчас навестим его.

Не дослушав, что ответит Кариночка, Скула поднялся, одёрнул пиджак и указал рукой на дверь:

— Мы щас сходим к нашему пульту, вам всё покажут.

— Я думал, что изображение с камер выводится к вам на ноутбук, — бросил Миронов, тоже поднимаясь.

Кулагин обернулся на свой стол, словно только что заметил на нём ноутбук. На мгновение в его глазах мелькнула растерянность и даже беспомощность, но он быстро справился с собой:

— У меня демонстрация в режиме рил-тайм, а вам-то запись нужна. Она на жёстком диске.

Миронов кивнул, хотя в отмазку Скулы не поверил ни на секунду. Скорее всего, у него там открыт документ, который оперу видеть нежелательно, и он не успел свернуть страницу — просто захлопнул крышку ноутбука.

Они вышли из кабинета. После дивных джунглей в коридоре было как-то совсем уныло. Миронов брёл позади маленького Скулы, размышляя о том, призван ли этот офисный оазис создать некий ореол рая в глазах посетителей Кулагина, или же его задача более прозаичная: например, быть тайником для сейфа.

Служба безопасности находилась ближе к выходу в зал, видимо, чтобы можно было оперативно задерживать мошенников или нарушителей порядка. Её начальником был парень с открытым, честным лицом, как у героев ранних советских фильмов. Говорил он так же, будто снимался в «Трактористах».

— Сергей Владимирович, я уже на пять раз всё пересмотрел! Никто не брал пиджак. Никто к нему даже не подходил, — сходу объявил он, едва директор переступил порог комнаты, уставленной всевозможной аппаратурой.

— Какой пиджак? — Миронов слегка прищурился, пытаясь уловить ход мысли «тракториста» Славы.

— Ну, мужа её. В котором кольцо было.

— Кольцо в муже? — не удержался Миронов.

— Да в пиджаке этом треклятом!

— Слава! — мягко осадил «тракториста» Скула. — Объясни с самого начала.

— В общем, Соловьёва эта сняла кольцо…

— Перстень, — поправил Миронов.

— Ну да, перстень… В общем, сняла она его и мужу отдала. На записи это хорошо видно. Муж в пиджак положил, во внутренний карман. Потом они ещё немного поиграли в рулетку и пошли к карточным столам. Там-то мужик и снял пиджак, повесил его на подлокотник кресла.

— А дальше? — вступил Миронов, по паузе Славы чувствуя, что тот закончил рассказ.

— Дальше ничего. Повисел этот пиджак, а потом мужик его надел и ушёл. Совсем.

— И к стулу никто не подходил?

— Никто. Даже на расстояние вытянутой руки не приближался.

— Да ты покажи! — Скула кивнул на батарею мониторов над широким столом. — Лучше, как грица, один раз увидеть…

Слава тут же плюхнулся в крутящееся кресло, которое заскрипело и застонало под ним, оттолкнулся ногами от пола, как конькобежец, и с неожиданной скоростью переместился к мониторам. Его пальцы застучали по клавишам, и на одном экране погасло изображение пустого коридора, зато вместо него появилось изображение стола с рулеткой. Слава подцепил бегунок ленты и перемотал видео до нужного момента. За это время капитан и директор успели подойти к столу.

Галину Соловьёву Миронов узнал сразу, хотя камера запечатлевала в основном её макушку, плечи и грудь: Галина Викторовна была женщиной в теле.

— Вот они, с мужем, — Слава ткнул пальцем в монитор. — Сидят себе, никого не трогают.

Несколько секунд капитан наблюдал за четой Соловьёвых, не находя ничего подозрительного.

— Вот сейчас она кольцо снимет, — прокомментировал «тракторист», который, видимо, и вправду несколько раз пересмотрел запись.

— Перстень, — снова поправил Миронов.

— Ну, пусть будет перстень, — со вздохом согласился Слава.

Галина Соловьёва, повинуясь его комментарию, принялась стягивать перстень с руки.

— Как вы думаете, зачем она его сняла? — Миронов повернулся к Скуле.

— Откуда ж я знаю?! — искренне удивился тот. — Может, на удачу. Тут люди, чтобы выиграть, такие фортеля выкидывают…

— Может, у вас есть человек, который следит за игроками?

— У нас камера следит, — усмехнулся Скула.

— Но в Лас-Вегасе во всех казино есть люди, которые просматривают записи, чтобы вычислить мошенников ещё до того, как те сорвут банк, — поддел его Миронов. — У вас ведь в тот вечер тоже был инцидент, да?

— Да какой это инцидент? Два парня напились, подрались с охраной, — фыркнул директор. — Мои парни выкинули их за дверь — вот и вся разборка.

— Выходит, ваши парни вместе с теми драчунами невзначай и полмиллиона выкинули, — пожал плечами капитан и, хоть и не видел лица Скулы, был готов поклясться, что лицо это вытянулось. Не ожидал преступный божок, что менты осведомлены о его делишках!

— Не понимаю, о чём вы, — директор мотнул головой.

— Можно взглянуть на тех дебоширов?

Слава бросил тревожно-вопросительный взгляд на хозяина и тот, подумав пару секунд, утвердительно кивнул. «Тракторист» снова застучал по клавишам, и через пару мгновений изображение в зале сменилось изображением крыльца заведения. Люди, перемещаясь рывками, как в футуристических плёнках, входили и выходили в двери, курили на крыльце, говорили по телефону, садились в такси. Слава перематывал, отыскивая нужный момент. Фон на записи темнел — и вот уже парковку и крыльцо озарили неоновым светом десятки ламп. Наконец, на видео что-то произошло, что-то быстрое, стремительное, не похожее на происходившее ранее.

— Вот! — победно провозгласил Слава и, сдав бегунок чуть-чуть назад, явил оперуполномоченному картину, как из дверей казино вышел паренёк лет восемнадцати в кожаной куртке и быстрым шагом направился куда-то в глубь стоянки. Через минуту после исчезновения его из поля видимости камеры на крыльце возник второй — спортивного вида, в джинсах и чёрной толстовке, с непрозрачным пакетом в руке, сквозь стенки которого топорщились уголки купюр. Парень явно торопился уйти от погони: как только он достиг конца лестницы, на крыльце нарисовались два охранника. Перепрыгивая через две ступени, один первым догнал беглеца и схватил за плечо, но спортсмен развернулся и сильным ударом в лицо уложил громилу. Это произошло так стремительно, что второй боец не успел сориентироваться и получил такой же сокрушительный удар в живот. Атлет припустил бежать, и ему хватило двух шагов, чтобы выйти из зоны видимости. Охранники, кое-как поднявшись, бросились в погоню. На подмогу им спешили ещё двое.

— Хороший у него удар! — похвалил Миронов и поднял глаза на Скулу. — В пакете деньги, как я понимаю?

Кулагин помолчал, выдерживая взгляд опера, а потом спросил холодным тоном:

— Вы думаете, это они украли перстень?

— Мы привыкли отрабатывать все возможные версии, — слабо улыбнулся Миронов. — Даже маловероятные. Что если эти парни провели отвлекающий манёвр?

Скула молчал, играя желваками.

— Тот, что помоложе, он ведь был за столом, где сидела Соловьёва?

— Да, точно! Был же! — оживился Слава.

— Можно посмотреть это ещё раз? — Миронов, минуя директора, обратился напрямую к «трактористу», а тот уже шуровал в своей сложной технике, возвращаясь к изображению за столом.

Камера плохо захватывала подозрительного парня, но, даже наблюдая половину его затылка и плечо, Миронов мог с уверенностью сказать, что пацан смотрит на Соловьёву. Он буквально сверлил её взглядом, особенно в тот момент, когда женщина принялась снимать перстень. По приподнятым плечам и замершим в недожатом кулаке пальцам парня Миронов определил, что тот чего-то ждёт — напряжённо, настороженно. Возможно, он ждал не того, что должно было наступить, а того, что должно было отпустить его. Скажем, приступ клептомании.

— Можно скопировать мне эту запись? — капитан слегка откинул голову в сторону директора.

— Конечно.

— И ещё ту, с внешней камеры. А есть записи с парковки?

Слава открыл, было, рот, но Скула опередил его:

— Нет, к сожалению. На той камере был повреждён кабель.

Миронов перевёл взгляд на «тракториста», и тот активно закивал.

— Слава, запиши товарищу капитану видео на диск, — чтобы сгладить неловкость, попросил Скула.

Миронов ушёл не сразу. Ещё задал несколько вопросов относительно расследования пропажи охранниками казино.

— У нас тут редко такие вещи случаются. Обычно если крадут, то телефоны или фишки, — с неохотой заговорил Кулагин. — Деньги вот ещё бывает — у тех, кто в баре на коньяк налегает. Но уже полгода не было ни одного инцидента.

— И какова ваша версия случившегося?

— Я думаю, мужик этот выпил и потерял перстень. Выронил, когда пиджак снимал. Вещь-то ведь круглая, могла укатиться под другой столик, а там его кто-нибудь подобрал.

— А возможен вариант, что он передал кому-то украшение или обменял на фишки? — уточнил Миронов.

— Фишки у нас выдаются только в обмен на наличку, а что касается того, передавал ли Соловьёв перстень посторонним, то мы этого не видели. Может, вы заметите, — Скула кивнул на компакт-диск, который капитан держал в руке.

Миронов попрощался и направился к выходу.