Брошенный. Повесть, фантастика

Надежда Никитина

Повесть «Брошенный» – это несколько дней из жизни парня, который пережил предательство любимой девушки и оказался безучастным к происходящему. Высланному в деревню молодому человеку кажется, что он сходит с ума, потому что видит странные галлюцинации. Шаг за шагом к нему приходит понимание, что истинные причины болезненного состояния совсем в другом.

3

В тесной комнате пусто. На небо за окошком наползла стайка облаков. Листья яблонь уже не отбрасывали тень друг на друга, не играли бликами, а выглядели однообразными, серо-зелёными. Вадик потянулся к планшету: разряжен. Достал телефон: нет связи.

В комнату заглянула бабушка и позвала «попить чайку». В центре стола, покрытого блестящей клеёнкой, рядом с эмалированным синим чайником стояли бокалы в горошек, на тарелке — стопка блинчиков, на блюдце — малиновое варенье. Вадик торопливо шагнул к столу и схватил блинчик, даже не успев присесть. Бабушка подвинула табурет и с удовольствием наблюдала за тем, как он проглатывает её стряпню.

— Проголодался? К вечеру борщ тебе сварю. Ты блинчики-то чаем запивай! Чай заварила на смородинке. Такой душистый! А мне после лекарства легче стало. Даже огородик полить вышла. Там огурчики ранние посажены. Дня через три угощу. А к вечеру прошлогодних банку открою. С картошечкой вкусно. Мама на обед картошку варит или на макаронах живёте?

— Бабуль, нас до шести вечера никого в квартире не бывает. Перекусить в городе можно на каждом шагу. А дома утром — кофе, вечером — чай. Колбаска, сыр, пиццу закажем. Нет, по выходным-то она на кухне отрывается.

— Совсем город девку испортил, — вздохнула бабушка. — Как она готовить любила: пироги пекла, торты освоила… А салаты какие придумывала!

— Ну, салаты-то она и сейчас придумывает! — усмехнулся Вадик. — Такие, блин, салаты, что после их приёма хоть на тренировку не ходи!

— А что за тренировка? — немедленно поинтересовалась бабушка.

Вадим замешкался. Конечно, он знал, что бабушка была грамотной женщиной — работала методистом в сельском клубе, отвечала за работу с молодёжью, но чтобы так, с первого разговора, она подвела его к ключевому вопросу, он не ожидал. Бабушка уловила заминку и помогла:

— В наше время бокс в моде был.

— Нет, не бокс. Я занимаюсь восточной борьбой.

— А почему восточной? Нашей нет? Я считала и продолжаю настаивать на том, что в русской культуре есть всё, за чем сегодня охотятся на Тибете.

— Есть и наша. Просто в школе объявление висело на восточную — мы и пошли.

— Всем классом? С учителем?

— Нет, учителям по барабану, куда мы ходим после уроков. Нас из класса пошло человек семь, а осталось двое. Но я тебе потом, бабуль, расскажу. Где у тебя телефон берёт? Откуда маме позвонить можно?

— А вот с того пригорка.

— Я пойду?

— Сходи до речки прогуляйся! У нас летом красиво.

Вадик торопливо вышел из-за стола, чуть не забыв мобильник. Вышел за калитку, оглянулся на окно, из которого участливо смотрела ему вслед бабушка, и, кивнув, пошёл вверх по дороге, гадая, что именно ей могло быть известно от мамы.