Любовь, миндаль и текила

Надежда Лустина, 2020

Хотите погрузиться в мир бурных эмоций, искупаться в волнах романтики и страсти? Читайте волнующие истории в сборнике «Любовь, миндаль и текила», окунайтесь в мир горячих сердец. Реальные истории любви из жизни людей, а так же придуманные любовные рассказы – трогательные романтичные или жгучие страстные. О неожиданных и долгожданных встречах, каждая из которых неповторима. Самый мощный афродизиак – это любовь. Предлагаем вам коктейль из чувств по секретным рецептам.

Марципановые чары

Автор: Алеся Турбан @alesiaturban

Иллюстратор: Медея Волкова @cherry Snake_tea

Она: Зибилле (с фр. предсказательница)

Уличная танцовщица. 19 лет. Рост 165 см

Худощавого телосложения, гибкая, изящная.

Зибилле выросла на улице. Она плохо помнит свою мать и совсем не знает отца. Говорят, её мать была продажной женщиной. Бросила маленькую девочку, убежав из города с очередным любовником.

С детства Зибилле была юрким, подвижным ребёнком. Старый Понс увидел её однажды в толпе кочующих цыган. Он обменял девочку на ожерелье умершей жены, единственное богатство, которое у него было. Решил, что с Зибилле жить веселее, да и в старости будет сподручнее.

Маленькая девчушка оказалась красивым ребёнком с необыкновенными глазами цвета сирени. Она так ловко выплясывала на площади, что прохожие с радостью делились с ней хлебом и фруктами, иногда давали звонкие монеты.

Одно пугало Понса — девочка рассказывала, что когда она прикасается к руке человека, то тотчас видит, что у него на душе, и будущее, которое его ждёт. Понс боялся пророчеств маленькой танцовщицы и запретил ей говорить людям о своих видениях. Маленькая девочка выросла в прекрасную девушку и украшала площади города своими замысловатыми танцами, зарабатывая себе и старику на жизнь.

Он: Стейн (со скандинав. — камень)

Сын вождя племени ораулов. Ораулы живут в отдалении от людей, в скрытой от чужих деревне, в собственном, замкнутом мире, со своими законами. В деревне тесно смешалась современность и древние обычаи предков. Вождь племени — Снэбьерн обладает полной властью над своими соплеменниками, его слово — закон. Скоро наступит время для священного обряда, и его сын Стейн станет вождём.

Стейн — рослый, плечистый, крепкий мужчина 27 лет. Он смелый и сильный. Воспитанный в духе традиций, полностью подчиняется слову отца, готов ради своего народа принести себя в жертву. Мужественный воин, он победил множество врагов.

Марципановые конфеты

Круглая площадь заполнилась толпой зевак. Чарующие заводные ритмы заполняют всё вокруг. Что это? Да это же прекрасная Зибилле устроила праздник танцев.

Люди стоят тесным кругом, оголив центр, на котором порхает цветастая юбка юной девушки. Никто во всём городе не способен так кружиться в танце, как она. Словно маленькая юркая птичка она несётся по кругу, то припадает к земле, то подпрыгивает в порыве танца. Яркая одежда переливается на стройном стане, будто тело её горит огнём. Сотни маленьких монеток, камешков и бубенцов звенят в своём собственном ритме, разжигая задор толпы. Кажется, ещё чуть-чуть и все люди на площади бросятся танцевать.

Зибилле так увлечена танцем, что не замечает ничего вокруг. В этот момент в мире существует только её гибкое, пляшущее в экстазе тело и созданный на площади круг — арена. Зибилле с детства любит танцевать и готова это делать сутки напролёт. Вот уже больше часа она кружится в ритме музыки, удивляя зевак своими искусными движениями. Но быстрые танцы способны кого хочешь лишить сил, и девушка двигается всё медленнее и медленнее, завершая своё магическое действие.

Заведя за спину руки, она бежит по кругу, мельком глядя на лица зевак. И вдруг её взор наталкивается на незнакомое лицо, частично укрытое капюшоном. Зибилле делает ещё один круг и ищет в толпе незнакомый силуэт. Никого нет, ей просто показалось.

Тонкая фигурка устремляется в центр круга и продолжает медленно извиваться, ловя ритмы затихающей музыки. Она снова поднимает глаза на толпу и ловит острый взгляд незнакомца в капюшоне. Его глаза притягивают её словно магнит. Тёмные, бездонные, укрытые густыми бровями. Губ почти не видно, их обрамляют густые волосы, ниспадающие бородкой. Сильно выделенные скулы слегка подрагивают, едва скрывая нетерпение. Зибилле извивается, стоя на месте, не в силах оторвать взгляд от незнакомца. Что же так её притягивает и пугает одновременно? Как бы ей хотелось коснуться его руки и заглянуть в самую душу. Она медленно склоняет голову в поклоне, а когда поднимает — незнакомца уже нет.

Толпа взрывается рукоплесканием. Десятки голосов выкрикивают признания юной красавице:

— Зибилле, ты прекрасна! Ещё, станцуй нам ещё! Я люблю тебя, Зибилле! — доносится со всех сторон.

Но девушка наклоняется, подхватывает с земли широкополую шляпу и пробегает по кругу с протянутой рукой. Громко звенят монеты, гулко падает в шляпу большое яблоко. Кто-то протягивает ей яркую ленту, кто-то лоскут красивой ткани. Зибилле рада любому подарку, выбирать ей не приходится. Быстро пробежав среди толпы, она высыпает содержимое в цветастую сумку и убегает с площади, просочившись среди зевак. Скоро начнётся ежегодная ярмарка.

Скрывшись в узкой улочке, Зибилле останавливается, припав спиной к стене. Сердце бешено колотится, ещё не успокоившись после дикой пляски. Девушка обтирает лоб ярким лоскутом ткани и выуживает из сумки спелое яблоко.

— Ух ты, какое красивое и сочное, — смеётся она и с хрустом надкусывает фрукт.

— У меня для тебя есть кое-что ещё вкуснее, — раздаётся мужской голос откуда-то со стороны, заставляя девушку вздрогнуть, выронив яблоко, и ухватиться за сумку с заработком.

Она бросила взгляд в сторону полумрака тесной улочки и увидела силуэт высокого мужчины. Её сердце замерло и сжалось в маленький комочек. Неужели её сейчас убьют и заберут все монеты?

— Не бойся меня, — словно прочитав мысли девушки, сказал незнакомец. — Я лишь хочу отблагодарить тебя за прекрасный танец.

Зибилле вздохнула с облегчением и, присев, подобрала надкусанный плод. В этот момент незнакомец сделал шаг к свету, и девушка встретилась с колким взглядом, притянувшим её внимание на площади. Замерев, она смотрела на мужчину не в силах пошевелиться.

Он протянул ей маленький мешочек и вложил в руку, накрыв своей ладонью. Зибилле мгновенно бросила яблоко на пол и коснулась свободной рукой кисти незнакомца. И в этот момент её словно ударило током, сердце сперва замерло, потом заколотилось сильнее. Незнакомец убрал руки и, развернувшись, тотчас скрылся за углом дома.

Девушка осталась стоять, прижавшись спиной к стене дома и сжимая в руке небольшой мешочек. Сердце по-прежнему колотилось в груди.

Прикоснувшись к руке незнакомца, она не увидела ничего. Впервые в жизни не смогла заглянуть кому-то в душу.

Опомнившись, красавица бросилась вслед за мужчиной. Ей стало интересно — кто же он. Но за углом уже никого не было.

Зибилле развязала шнурки на мешочке и высыпала на ладонь горстку странных камушков. Тотчас воздух наполнился сладким ароматом мёда и розовой воды. Девушка поднесла конфеты к губам и подхватила зубами один камушек.

— Ммм, — простонала она от удовольствия, когда раскусила конфету и ощутила во рту миндальный вкус сладости. Она вдруг вспомнила матушку и своё детство. Однажды мать угощала её точно такими конфетами.

Завязав мешочек, танцовщица бросила его в сумку и побежала домой.

* * *

Добравшись до дома, Зибилле спрятала свои сокровища в укромное место, оставив себе подаренный незнакомцем мешочек. Старый Понс, её отец, ещё не вернулся с ярмарки. Торговля нынче будет идти до утра. Пытаясь продать нехитрые игрушки, вырезанные из дерева, Понс будет сидеть на ярмарке до закрытия. Матери у девушки не было, она пропала много лет назад.

Забравшись под одеяло, Зибилле развязала мешочек и снова высыпала на ладонь загадочные камешки, пахнущие изысканной сладостью. Она положила кусочек в рот и раскусила. Закрыв глаза от удовольствия, Зибилле вдруг ясно увидела перед глазами лицо незнакомца. Острый взгляд тёмных глаз, прямой нос… Словно вновь почувствовала прикосновение его шершавой ладони.

— Что за наваждение! — воскликнула она и мотнула головой, отгоняя образ.

Но черты мужчины всё время всплывали в её памяти. Проглотив ещё несколько камушков, девушка закуталась в одеяло и сладко уснула.

* * *

Зибилле почувствовала на своём лице лёгкое касание. Открыла глаза и увидела незнакомца. Он сидел рядом с её кроватью, сбросив капюшон. В свете лучины его волосы переливались оттенками шоколада и корицы. Висок слева, над бровью располосовали глубокие шрамы. Зибилле попыталась поднять голову, но не смогла, словно она налилась чугуном.

— Это всего лишь сон, — прошептала одними губами.

Во рту чувствовался привкус сладости и сухость. Хотелось сглотнуть слюну, но не получилось.

Незнакомец провёл тыльной стороной руки по её щеке, а потом нагнулся и поцеловал её в лоб. Зибилле почувствовала тепло шершавых губ и прикосновение волос.

— Теперь ты принадлежишь мне, — услышала она хрипловатый голос.

Девушка улыбнулась видению и простонала. Ей стало жарко, словно тело её окутал огонь. Глаза наливались тяжестью и готовы были вот-вот закрыться.

Тем временем мужчина встал перед кроватью и развязал широкий пояс на талии. Блеснув серебром, пояс змеёй устремился на пол. Полы одеяния распахнулись, и одежда упала с плеч, обнажая упругое тело и красивый торс.

Зибилле из последних сил боролась со сном. Ей хотелось, что бы наваждение продолжалось. Последнее, что она увидела, был отблеск лучины, который плясал на широкой груди. Глаза закрылись.

* * *

Девушка проснулась. За окном уже было светло. Попыталась поднять голову и ощутила, как острая боль пронзила череп. Она застонала.

Солнце ярко светило. Наступил день.

— Как же долго я проспала, — удивилась Зибилле, привыкшая вставать с первыми лучами светила.

Как только тяжёлая пелена сна спала с её разума, девушка ощутила холод. Она коснулась руками обнажённого тела и резко села в кровати. Её бёдра были прикрыты уголком тонкого одеяла, а обнажённая грудь застенчиво белела, покрываясь мелкими пупырышками от холода. Она схватила одеяло и натянула его до подбородка. Оглянулась по сторонам. Хорошо, что отца ещё нет.

Вскочила, набросила на себя рубаху и подошла к зеркалу. Волосы растрёпанной копной торчали во все стороны. Она вспомнила ночное видение и обняла себя за плечи.

— Какой чудесный сон, — улыбнулась она своему отражению. — Кто же ты, незнакомец?

Цена любви

Сидя на полу напротив камина, Зибилле обхватила колени руками и рыдала. Горе её было таким большим, что затмило собой все радости мира. На ней было красивое платье, на руках дорогие браслеты. Она была по-прежнему молодой и красивой. Но это не мешало ей чувствовать себя самой несчастной на свете.

После мимолётной встречи с таинственным незнакомцем, подарившей девушке марципановые конфеты, Зибилле не могла прожить и дня, чтоб не думать о нём. Его пронзительный взгляд, прямой нос и глубокий шрам на виске отпечатались в сознании и преследовали день и ночь. Внутри неё зародилось глубокое чувство, неведомое ранее. Впервые в жизни ей хотелось быть рядом с мужчиной и дарить ему всю любовь, на которую способно её сердце.

Однако незнакомец исчез из жизни девушки. Она бродила по улочкам города, надеясь случайно его встретить. Во время танцев постоянно оглядывалась по сторонам. Но мужчина пропал, словно его никогда и не было.

Однажды девушка отплясала жаркий танец на площади и протянув шляпу, стала собирать монеты. Вдруг в шляпу упало что-то тяжёлое. Это был мешочек с монетами. Девушка ахнула и остановилась. Когда она подняла глаза, увидела его. Пол-лица было скрыто капюшоном, но девушка сразу его узнала. Она хотела прикоснуться, но он тотчас развернулся и скрылся в толпе.

С тех пор незнакомец со шрамом стал частым гостем на выступлениях. Он внимательно наблюдал за красавицей во время танца, но никогда ничего не говорил. Лицо его было спокойным и бесстрастным. Когда Зибилле бежала по кругу со шляпой, он щедро одаривал её, бросая туда мешочек с монетами или красивые украшения. Танцовщица стала хорошо зарабатывать. Они с отцом переехали в уютный домик.

— Что же это за странный поклонник? — донимал её вопросами старый Понс. — Судя по подаркам, человек небедный. Вот бы он взял тебя в жёны!

Зибилле молча слушала отца и мечтала, что когда-нибудь незнакомец со шрамом войдёт в её дом и заберёт с собой. Они уедут далеко-далеко и будут жить счастливо.

Иногда перед сном Зибилле долго лежала в кровати и тихонько касалась рукой своей щеки, вспоминая его прикосновение. От мысли о поцелуе с её губ срывался невольный стон.

— Кто же ты, таинственный незнакомец со шрамом? Как ты смог завладеть моими мечтами? — шептала она в темноте.

* * *

Вскоре Зибилле заболела. Что-то странное творилось с её телом. Руки и ноги отекли, она располнела и перестала быть лёгкой и гибкой. Девушка с трудом выступала перед зрителями. Она уже не могла танцевать ритмичные танцы, просила музыкантов играть спокойную музыку и даже после неё едва не задыхалась, валясь с ног.

Девушка боялась что, увидев её, незнакомец пропадёт и перестанет дарить подарки. Но нет, он по-прежнему приходил и молча наблюдал. Однажды он бросил тяжёлый мешочек монет в шляпу и провёл ладонью по её лицу:

— Я скоро приду за тобой.

У танцовщицы закружилась голова, и она чуть не упала в обморок. Хорошо, что её подхватили под руки. Когда Зибилле открыла глаза — мужчины со шрамом не было.

С каждым днём ей становилось хуже, она не могла больше танцевать. Отец разволновался и отправил её к лекарю. Его слова прогремели громом:

— Ты скоро родишь, дитя моё.

Зибилле выбежала от лекаря и из последних сил добежала до дома, рухнула на пол перед отцом и рассказала ему новость.

Старый Понс в гневе вскочил с кресла, в котором сидел и курил трубку, пнул ногой Зибилле и выкрикнул:

— Будь ты проклята, потаскуха! Не зря мне говорили, чтоб я не брал тебя! Недаром поговаривали, что в тебе течёт грязная кровь твоей продажной матери! Будь проклят тот день, когда я приютил тебя!

Старик схватил свою куртку и ушёл прочь. А Зибилле осталась лежать на полу, разрываемая рыданиями.

Придя в себя, девушка побежала к знахарке. За городом на опушке леса стояла её ветхая хижина. Едва дойдя, танцовщица ввалилась в дом. Старая женщина стояла у очага и помешивала ложкой варево, кипящее в котелке.

— Помоги мне, старая ведьма, — прошептала Зибилле, её ноги подкосились, и она без сил осела на пол.

— Что тебе нужно? — неприветливо сказала знахарка, бросив взгляд в сторону девушки.

— Убей моего ребёнка, — взмолилась Зибилле. — Я заплачу.

Старуха подошла и подхватила её за локоть. Не успела Зибилле приподняться, как старая ведьма отпустила её руку и словно ошпаренная отскочила в сторону.

— Убирайся прочь! Я не буду тебе помогать! — закричала она и замахала руками, указывая девушке на дверь.

— Я заплачу, — заплакала танцовщица.

— Не нужно мне твоих денег! Тебе никто уже не поможет, — прошипела ведьма.

— У меня нет сил, — продолжала плакать Зибилле, закрыв лицо руками.

— Я дам тебе выпить зелье, оно придаст сил, — сжалилась знахарка, подошла к кипящей в котелке жидкости и зачерпнула кружкой. — Пей и убирайся.

Зибилле взяла кружку и поднесла к губам. Боясь обжечься, она отхлебнула глоток и с удивлением почувствовала, что варево холодное.

* * *

Девушка не помнила, как добралась до дома и упала, провалившись в глубокий сон.

Проснулась она оттого, что кто-то прикоснулся к её голове. Открыла глаза и увидела незнакомца со шрамом. В ужасе Зибилле села в кровати и стала закрывать свой живот одеялом.

— Не смотрите на меня, — заплакала она. — Я стала уродливая и толстая. Не смотрите на меня!

Закрыв лицо руками, она рыдала. Немного успокоившись, Зибилле вытерла слёзы и увидела, что мужчина по-прежнему стоит посреди комнаты.

— Что вам надо? — спросила она.

— Этот ребёнок принадлежит мне, — сказал он и подошёл к кровати. Затем протянул руку и положил её на живот девушки. — Пришло время, и я пришёл за ним.

Зибилле смотрела на мужчину, не в силах промолвить ни единого слова. Она почувствовала, как от руки разливается тепло по всему её телу. Неожиданно вспомнился старый сон. Словно спала пелена забвения, и девушка увидела ночь во всех подробностях. Она вспомнила, как он стоял перед кроватью, обнажив торс, как наклонился к ней и поцеловал, а потом навалился всем телом. В её памяти всплыли его жаркие поцелуи, крепкие объятия, стоны, его горячее дыхание на её коже, и резкая боль где-то в глубине мироздания. Лоб покрылся испариной, и Зибилле стала задыхаться от накативших на неё видений. В ушах зазвенели стоны, которые переплелись в воздухе в ту ночь любви. Это был не сон, это была реальность.

Мужчина взял девушку за локоть и помог подняться с постели. Она припала к его груди. Вдохнула запах. Её сердце заколотилось, отдавая в ушах, тело затрепетало. Как давно она мечтала прикоснуться к нему, припасть к груди, раствориться в нём! Он обнял её и прижал к себе. Казалось, они простояли так целую вечность.

Потом взял её за руку и повёл за собой.

— Мои вещи…

— Тебе они больше не нужны, — ответил он.

У дверей дома их ждала запряжённая лошадьми повозка. Мужчина подхватил Зибилле и аккуратно положил на подушки, достал из сумки фляжку и протянул девушке:

— Выпей, так тебе будет легче перенести дорогу.

Зибилле послушно сделала несколько глотков и легла. Лошади тронулись, а девушка провалилась в сон.

* * *

Проснулась она от светившего в лицо солнца. Заслонившись от навязчивых лучей, открыла глаза. Незнакомая комната была увешана пёстрыми коврами, девушка лежала на большой кровати, в окружении подушек. Тотчас подбежала женщина:

— Лежи, лежи, деточка. Тебе нельзя вставать.

— Где я? — спросила Зибилле.

— Тебе очень повезло, красавица. Тебя выбрал сам Стейн.

— Кто такой Стейн?

— Что ты, дитя моё. Это сын вождя! Отец твоего ребёнка, — сказала женщина и скрылась за коврами.

Оставшись одна, Зибилле разлеглась на мягких подушках, положила руки на живот и почувствовала, как внутри трепыхается ребёнок. Теперь у него есть отец. Слёзы счастья потекли по щекам.

Так Зибилле поселилась в удивительном месте, где жило племя ораулов. Она никогда раньше о них не слышала. Но теперь она была не одна, за ней ухаживали, заботились, кормили с ложки, и Зибилле наслаждалась каждым днём. Вечером приходил Стейн. Обычно он наблюдал, как она ест или брал тарелку с супом и сам её кормил.

— Ты любишь меня? — шептала Зибилле.

— Внутри тебя мой ребёнок, — отвечал Стейн. — Ты мне нужна.

С каждым днём их связь становилась крепче. Зибилле нравилось засыпать на упругой груди мужчины. Она целовала его плечи, гладила их руками и шептала:

— Как долго я тебя ждала… Я полюбила тебя с первого взгляда.

Стейн гладил её по голове и, зарываясь лицом в её волосы, засыпал. Так продолжалось много дней, пока не настало время родить.

* * *

В комнате собралось несколько старых женщин. Они суетились вокруг девушки, приносили воду, раздевали её, растирали тело. Зибилле чувствовала аромат трав, который одурманивал её и клонил в сон. Стейн ушёл до рассвета и больше не приходил. Зибилле билась и извивалась в постели, изводимая схватками. Несколько часов она кричала, то приходя в сознание, то снова проваливаясь в дрёму, звала Стейна. И вот она услышала крик младенца.

— Девочка! — закричала одна из женщин. — Какое счастье! Это девочка!

Зибилле открыла глаза и протянула руки к ребёнку, но в этот миг в комнату вбежало несколько мужчин. Они схватили девушку за руки и потащили на улицу. Зибилле пыталась вырваться, но сил уже не было.

Несчастную выволокли на круглую площадь, где был установлен огромный идол. Протащив сквозь кричащую толпу, оглушающие удары барабанов, её привязали к столбу. Она теряла сознание, по ногам струилась кровь. Танцовщица видела, как к основанию идола кладут сухую солому. В ужасе подняла глаза и заметила Стейна. Он отделился от толпы и подошёл к ней:

— Я буду любить тебя вечно, — сказал он едва слышно.

Глаза Зибилле наполнились слезами, и она прошептала:

— Помоги мне…

На площадь вышел высокий, седой мужчина в шкуре животного. Это был вождь племени. Он подошёл к Стейну и оттолкнул его:

— Наши предки говорят, есть такая связь на свете, что не важно, сколько раз ты её разрываешь. Вы всё равно встретитесь.

В руке его горел факел. Он поднял его над головой Зибилле, что-то прокричал и опустил вниз, поджигая солому.

Только смерть разлучит нас

Вся округа была заполнена громкими звуками барабанов и криками людей. Время замерло, позволяя девушке рассмотреть всё до мелочей. Её любимый стоял напротив, опустив руки, и не моргая смотрел на Зибилле. Вождь поджёг солому, бросил факел и размахивал руками, выкрикивая слова на непонятном языке. Подбадриваемое дикими воплями толпы, пламя быстро расползалось по соломе, глотая её охапками, приближаясь к ногам девушки. Ещё чуть-чуть, и оно коснётся нежной кожи её стоп. Зибилле чувствовала жар, исходящий от прожорливого огня. Она закрыла глаза, последние силы покидали её.

И вдруг Зибилле услышала оглушающий нечеловеческий рёв. Приподняла тяжёлые веки и увидела, как Стейн метнулся с криком в сторону вождя, выхватил у него из-за пояса огромный кинжал и сильным ударом в грудь отшвырнул отца в сторону. Толпа взревела. Несколько воинов отделились от общей массы и выскочили в центр, держа наготове острое оружие. Тем временем Стейн за один прыжок оказался около идола и разрубил толстые верёвки, окутавшие девушку. Пламя обжигало его ноги, но он, не чувствуя боли, схватил обмякшее тело и выпрыгнул из костра.

Выкрикнув слова на неизвестном Зибилле языке, Стейн развернулся и бросился бежать прочь, унося с собой добычу. Теряя сознание, девушка видела, как воины подняли вождя. Он размахивал руками, указывая на Стейна и что-то кричал. Глаза закрылись, и она провалилась в пустоту.

Сознание возвращалось на короткие мгновения и снова забирало её во тьму. Зибилле видела, что лежит в лодке, а впереди широкая спина её любимого. В следующий раз он нёс её на руках, пробираясь сквозь лес. Затем она очнулась среди вороха листвы, под нависающими сверху лапками ели. Открывала глаза в темноте, слыша звуки леса, и снова проваливалась в небытие.

Когда пелена сна в очередной раз спала с век, Зибилле очнулась и почувствовала, что по её телу течёт вода.

Что-то мягкое и скользкое касалось её кожи свои холодным языком. Открыв глаза, она увидела Стейна. Склонившись над девушкой, мужчина окунал лоскут ткани в ручей и обтирал горящее от жара тело. Заметив, что она очнулась, Стейн накрыл её глаза рукой и прошептал:

— Спи. Спи.

Зибилле тотчас провалилась в глубокий сон.

Проснулась она оттого, что ей стало жарко. Открыла глаза и увидела перед собой большой костёр. Она лежала на сухой соломе, укрытая толстой шкурой. У огня сидела старая ведьма и, бросая в костёр пучки трав, что-то бормотала. Причудливые тени плясали за спиной женщины, играя на каменных стенах.

Увидев, что девушка смотрит на неё, ведьма улыбнулась:

— Наконец-то пришла в себя. Я уж думала, ты не выживешь. Боги пощадили твоё хрупкое тело.

Зибилле приподнялась, оперевшись на локти и осмотрелась. Она лежала посреди большой пещеры у костра. Кроме старой ведьмы, вокруг никого не было.

— Где Стейн? — прошептала она, ощущая сухость во рту.

Ведьма зачерпнула плошку жидкости из котелка, что дымился у костра, и поднесла к губам девушки.

— Выпей, тебе нужно пить.

Зибилле отхлебнула дымящуюся жидкость, которая, как и в прошлый раз, оказалась холодной.

— Где Стейн?

— Ушёл за твоим ребёнком, — сказала знахарка и отвернулась.

— Когда он придёт? — не унималась девушка.

— Ляг, поспи.

— Когда он придёт?

— Я не знаю. Возможно, он не вернётся, как и твой отец.

Зибилле почувствовала, как тепло разливается внутри её тела и на веки снова наваливается дрёма.

— Ты же знаешь, что Понс никогда не был твоим отцом. Он просто подобрал тебя и вырастил.

— А ты откуда знаешь, что стало с моим отцом? — отключаясь, спросила Зибилле.

— Потому что я твоя мать, — прохрипела старая ведьма, и Зибилле провалилась в сон.

Когда девушка проснулась, почувствовала, что силы вернулись в её тело. Она поднялась и села рядом со знахаркой у костра.

— Расскажи мне всё, — попросила Зибилле.

— Племя ораулов тысячи лет ведёт свои колдовские игры, решая судьбы сотен людей. Всегда всё идёт по кругу. Мужчина должен выбрать женщину, которая не живёт в деревне. Он соблазняет её и ждёт, когда придёт время родить ребенка.

После этого её крадут и приводят в деревню, принимая роды. Как только женщина родит, она должна быть принесена в жертву богам, чтобы не разгневать спящих предков. Взамен предки награждают рождённых детей неведомой силой. Новое дитя растят в деревне. Если это девушка, когда она достигает половой зрелости, уходит к людям и соблазняет самого красивого и здорового юношу, которого встретит. После рождения дитя, его тоже приносят в жертву богам.

Когда-то я была молодой девушкой. Меня вырастили, как и тебя, чужие люди, и я не знала своих отца и матери. Потом пришёл он. Казалось, это бог сошёл с небес, так божественно красив был твой отец. Я полюбила его с первого взгляда. У меня просто не было шансов не полюбить его. А потом всё было так же, как с тобой. Он принёс меня в свою деревню и забрал ребенка. Меня хотели сжечь на костре. Но всё пошло не так, как должно было. Говорят, один из многих способен воспротивиться воле богов и нарушить древний закон. Твой отец и был тем, кто вопреки воле предков похитил меня, сняв с костра. Мы долго скитались по лесам, он нёс меня на руках, пока не нашёл место, где можно меня оставить. А сам вернулся назад, в деревню, чтоб забрать нашего ребёнка. Но его уже ждали. Его убили — принесли в жертву своим проклятым богам. Я осталась одна. Жизнь моя почти потеряла смысл. Только ты заставила меня жить дальше. Я стала тенью, невидимой спутницей, которая всегда была рядом. Забрать тебя я не могла. Если б выдала себя, погибли бы вместе. В деревне таких, как ты, не держат, поэтому тебя подкинули кочующим цыганам. Ну а потом старый Понс выкупил тебя и вырастил, как дочь. Возможно, всё бы было иначе, если б сын вождя, сам Стейн, не выбрал тебя в жены. Но даже он не устоял перед нашими чарами и поступил так же, как твой отец. Теперь только время покажет, вернётся он или нет. Но я не желаю тебе такой судьбы. Время безжалостно, а горе ещё хуже. Ты видишь, как быстро оно превратило меня в старуху. Если б не наш дар, я давно бы уже погибла.

Шли дни. Зибилле жила со знахаркой в пещере и ждала Стейна. Она верила, что он обязательно вернётся. Но каждый день в ожидании тянулся бесконечно.

И вот однажды на рассвете, когда первые лучи солнца только подкрались ко входу пещеры, Зибилле проснулась от детского плача. Она открыла глаза и увидела в проёме знакомый до боли силуэт. Стейн стоял, держа в руках маленький кричащий комочек, завёрнутый в шкуру. Сердце девушки сжалось и замерло в груди. Она вскочила и подбежала к мужчине. Он вложил в руки ребёнка. Зибилле развернула шкуру, посмотрела на малышку и заплакала. Стейн обнял их и прижал к своей широкой груди. Так они стояли долго, пока не подошла старая ведьма.

— Дайте мне ребёнка, я осмотрю его, — подхватила она младенца и выскользнула из пещеры.

Зибилле подняла глаза и посмотрела на мужа.

— Как долго я тебя ждала. Я боялась… — прошептала она.

— Я не мог не прийти, — ответил Стейн и взял её лицо в руки. Он притянул его и припал губами, покрывая каждый сантиметр поцелуями.

Зибилле обхватила руками тело мужчины и прижалась к нему. От поцелуев Стейна её стала бить дрожь. Внутри разгоралось забытое телом ощущение, огонь, который ласкал её всю. Стейн подхватил девушку и понёс вглубь пещеры. Аккуратно положив на солому, сел рядом и достал откуда-то маленький мешочек.

Сердце Зибилле заколотилось с удвоенной силой — она вспомнила вкус марципановых камешков, которые ей в первую встречу подарил Стейн. Она развязала мешочек и высыпала лакомство на ладонь. Взяла пару конфет и положила себе в рот, а потом столько же протянула любимому. Он послушно собрал их губами с её ладони.

Раскусив конфеты, Зибилле почувствовала знакомый вкус мёда и миндаля. Сладость растеклась по её языку, играя мелодию восхитительного вкуса. Стейн наклонился и поцеловал девушку, а потом навалился на неё всем телом. Зибилле податливо извивалась под теплом его ладоней и целовала всё, до чего могла дотянуться. Её тело изгибалось, вспыхивая от каждого прикосновения. Она ласкала упругую, мускулистую спину мужа и не могла поверить в реальность происходящего. Он зарывался лицом в её волосы и рычал от захлестнувшего его потока нежности.

Внутри них кипела лавина страсти, которую эти двое не могли выплеснуть столько времени. Теперь никакого наваждения, колдовства и страха, только оголённые чувства раскалённых добела тел, сильное влечение, перемешанное с любовью и нежностью.

Внутри них кипела лавина страсти, которую эти двое не могли выплеснуть столько времени. Теперь никакого наваждения, колдовства и страха, только оголённые чувства, раскалённых добела тел, сильное влечение, перемешанное с любовью и нежностью.

Когда стоны и рык прекратились, знахарка проскользнула в пещеру, прижимая к груди младенца. Стейн лежал на спине, раскинув руки и ноги, а Зибилле, свернувшись клубочком, прижималась к его боку, поместив голову на плечо. Ведьма положила младенца около отца:

— Ребёнок здоров, — прошептала она и вышла прочь.

Стейн подхватил кроху и переложил между ними. Малышка открыла глаза, агукнула и уснула, прижимаясь к тёплому телу родителя.

— Ты меня больше не оставишь? — прошептала Зибилле.

— Только смерть разлучит нас, — сказал Стейн, натягивая шкуру на жену и ребёнка и погружаясь в сон. Костёр догорал. Ведьма подбросила охапку хвороста и вознесла руки вверх, благодаря своих богов.