Катюша

Надежда Лавринович, 2018

Повеса и бабник Костя был уверен, что где-то на свете есть женщина, которая предназначена именно ему. Он был уверен, торопиться с женитьбой не стоит, ведь это очень серьезный и ответственный шаг. Придет время и обязательно появится та, кто не осложнит, но украсит его жизнь.

БЕДА.

— Костик, миленький, родненький мой! — надрывно рыдала в трубку Катя, — немедленно приезжай! Это ужас какой-то! Ой, беда-то какаяяяяя! Вот БЕДА!!!!!

Константин досадливо поморщился, ослабил галстук. В ушах звенело от жениных воплей:

–Не реви! Уже еду! — рявкнул он, и отключился.

Что такого ужасного произошло, выяснить не удалось бы при всем желании; жена захлебывалась, по-бабьи выла и причитала. Когда-то, еще на заре отношений, Костя строго-настрого запретил Катерине звонить ему на работу. Причина была проста: Катя не знала меры. Она не понимала или же очень убедительно делала вид, что не понимает — Костя человек занятой и ему не до пустопорожней болтовни. Раньше она, бывало, звонила ему в разгар рабочего дня и начинала ныть:

— Скууучно мне, голубчик. Так скучно, мочи нет!

— Катюша, я занят. Извини, но чего ты от меня хочешь? Честное слово, не понимаю…

Поначалу Костя стремился быть терпеливым и ласковым, какое-то время ему это вполне удавалось. Он предлагал ей различные варианты проведения досуга, например, покупал книги по кулинарии.

— Смотри, детка, какую прекрасную книгу я купил тебе! — с порога объявлял Костя.

Катя обожала готовить и делала это мастерски. Ей доставляло удовольствие экспериментировать на кухне, пробовать новые приправы, узнавать доселе неизвестные рецепты кухонь народов мира. И все же новая палочка-выручалочка выручала ненадолго, Катя снова начинала скучать. Проблема заключалась в том, что, к сожалению, или же к счастью, это как посмотреть, — жена Константина Евгеньевича была безнадежно, фантастически глупа. Она смотрела на мужа влажными, коровьими глазами в пушистых ресницах и молчала. Вскоре пухлые губы начинали дрожать, и вот уже все лицо ее залито чистыми как роса слезами:

— Костик, скажи, чем мне заняться? Сериал посмотрела, обед сготовила, все помыла, перестирала, а теперь?

Костя, если у него был выходной и никуда не нужно было спешить, вздыхал и, обнимая жену, пытался, как мог, утешить ее:

— Хочешь пройтись по магазинам? — предлагал он.

— Конечно! Конечно, хочу! — катины глаза загорались, слезы бесследно исчезали.

— Тогда давай так; ты покормишь меня обедом, затем я часок вздремну, отдохну. Ты ведь не против? Ну а после пойдем, подыщем тебе что-нибудь красивое.

Если же Костя работал, то старался не вступать ни в какие разговоры. Чаще всего не брал трубку, просил секретаря сказать, что, дескать, Константин Евгеньевич страшно занят. Перезвонит, как только сможет. Если же избежать беседы не получалось, Костя собирался в кулак и терпеливо выслушивал женины жалобы.

Так продолжалось около трех месяцев со дня свадьбы. Затем Костя резко изменил тактику. Однажды вечером, после того как молодая жена буквально вырвала его с важного совещания сообщив что дело важное, не терпит отлагательств:

— Что там у тебя, говори скорее! — потребовал Костя.

— Костик, понимаешь, не могу решить, какую сумочку прикупить, красную или фуксию? — весело затрещала Катя.

Костя набрал в легкие воздуха, медленно выдохнул и отключился. Вечером, хорошенько раззадорив себя по дороге, Константин ворвался в квартиру:

— Катя! — заорал он, едва прикрыв за собой дверь.

Катерина лежала на кровати, подсунув под спину пару больших подушек. Она лениво листала журнал пухлыми пальчиками с кроваво-алым маникюром. Услышав грозный крик мужа, женщина в недоумении приподнялась:

— Костя? Что… — договорить она не успела.

— Идиотка! Чертова курица! Когда до тебя дойдет, что звонить мне на работу со всякой чушью нельзя! Ты слышишь?! Нельзя!

Приоткрыв рот, Катя молча хлопала глазами. В одно мгновение Костя понял, что говорить, кричать, убеждать эту женщину абсолютно бессмысленно. В следующую секунду он схватил жену за волосы, стащил с кровати и хорошенько отмутузил ее.

Стало значительно легче. Костя перевел дух и в изнеможении упал в кресло, затем посмотрел на Катю.

Бедняжка забилась в угол и легонько, тоненько поскуливала.

— Дошло наконец?! Дошло теперь? — устало спросил Костя.

Обнаружив в глазах избранницы лишь знакомую пустоту, он выскочил вон из квартиры и минут двадцать кружил вокруг дома, стремясь успокоиться, чтобы просто не убить ее. Однако вопреки опасениям, звонки прекратились. Трепка подействовала. Костя еще несколько дней вздрагивал от каждой телефонной трели, но вскоре это прошло и он даже почувствовал нечто вроде гордости. Ему таки удалось донести до этой пустоголовой барышни то, что было по-настоящему важно для него.

Выбирая жену, Костя не торопился и не разменивался. Он хорошо понимал и даже представлял в деталях, какая именно женщина нужна ему. Друзья его давно переженились, а кое-кто уже и развелся. Костя же, все еще ходил в холостяках. Ему завидовали, сочувствовали и посмеивались. Близкое окружение полагало, что такой женщины, как хочет Костя, просто не существует. Однако Костя не обращал на это никакого внимания; он был молод, хорош собой, вполне обеспечен и никуда не торопился.:

— Мужчина востребован и после сорока, это доказывает сама жизнь. Спешить мне некуда. А смеется тот, кто смеется последним, — говорил он.

Женщины в его постели с завидной регулярностью сменяли одна другую, ни она не задерживалась дольше недели.

— Ты, Костик, сильно теряешь в качестве. Такое количество баб ни к чему хорошему привести не может, помяни мое слово — предостерегал его один из друзей.

Костя лишь отмахивался, да посмеивался:

— Ты так говоришь, потому что с Иркой своей уже десять лет живешь. Наверняка и хотел бы разнообразия, да только она тебя от своей юбки никуда не отпускает.

— Дурак, ты, Костик, Ирку свою я люблю и ни на одну другую ее бы не променял. Придет время, и ты поймешь, как важно иметь рядом верного, надежного человека.

Когда Косте стукнуло 39, он все еще был одинок. Никому не признаваясь, он, тем не менее, почти потерял надежду встретить ту, о которой мечтал. Тем летом, прихватив парочку близких друзей, он укатил в Коктебель, с тем, чтобы вспомнить юность. Было время, когда Крым являл собой предел мечтаний, пьяная бесшабашная молодость оставила о тех краях воспоминания самые радужные. Полуостров остался прежним, а вот сам Костя и его друзья, увы, утратили задор юности, и реалии отечественного отдыха быстро рассеяли иллюзии. Не радовали пляжи, забитые отдыхающими, не кружило голову молодое местное вино и шашлык — не шашлык, так, дрянь какая-то. Костя страшно разочаровался и пожалел о том, что потратил свободные дни на «эту помойку».

На исходе пятого дня, троица принялась собираться домой. Они порядком наелись здешнего хамства, отсутствия сервиса и прочего, прочего, прочего. И когда вопрос уже был решен, пришли к морю попрощаться, Костя увидел ее. То был удар такой мощи, что ладони внезапно вспотели и перехватило горло. Костя понял сразу и без раздумий — это она, его жена, его суженая. «Жене» едва минуло семнадцать. Только окончив школу в провинциальной Перми, будучи девушкой скромной и неизбалованной, Катя с радостью приняла подарок родителей — совместную поездку на море. Целый месяц предстояло юной деве дышать свежим воздухом и наслаждаться морем. То, что девица была хороша, оспорить не решился бы, пожалуй, никто. Яркая брюнетка, рано созревшая, с чудными идеально округлыми формами, и глазами, цвета спелой вишни. Она притягивала взгляды мужчин от 13 до 60. Движения ее отличались плавностью и изяществом, она лишь смутно чувствовала женскую свою силу и еще не умела ею пользоваться. Костины планы переменились мгновенно.

Конец ознакомительного фрагмента.