Снежная леди

Надежда Игоревна Соколова (2021)

Поговаривают, на окраине Цепи Миров существует «Снежная Леди», волшебная гостиница для разбитых или одиноких сердец. В ней каждый, при желании, способен найти свое счастье. Вита в сказки не верит, и напрасно. Попав в другой мир, в качестве хозяйки волшебной гостиницы, она должна будет соединять сердца тех, кто живет в номерах гостиницы. А заодно найдет и свое счастье.

Глава 8

Над колыбелькою склонясь,

Земная женщина поет:

«Не знаю я, кто твой отец,

В какой сторонке он живет…»

Вдруг встал в дверях на склоне дня

Страны неведомой жилец:

«Не бойся, милая, меня,

Я сына твоего отец.

Я человек лишь на земле,

Я дивный зверь среди зыбей,

И не доплыть на корабле

До берегов страны моей».

Большой кошель ей подает,

В нем звонко золото звенит…

Роберт Бернс. «Водяной»

Изумление в глазах незнакомца возросло. Сам он застыл статуей и, похоже, испытал шок. Не желая прямо сейчас разбираться в причинах такого странного поведения, я повторила вопрос:

— Что здесь происходит?

— Заселяю Раймонда норт Тарийского, — тихо пискнула со своего места покрасневшая Лина.

— Заселяете? А мне показалось, вы с ним флиртуете, — обрубила я и добавила, обращаясь уже к гостю. — Будьте добры вести себя адекватно в моей гостинице.

Повернулась и отправилась в кабинет.

Арина последовала за мной, что было мне только на руку: следовало понять как можно скорее, что происходило, кем являлся этот Раймонд и почему никто из персонала ничего не предпринял, чтобы привести его в чувства.

— Итак? — когда мы обе уселись в кресла, я вопросительно посмотрела на Арину. — Что все это значит?

— Он — инкуб, — таким тоном, будто это все объясняло, сообщила Арина.

Я качнула головой:

— Мне это ни о чем не говорит. В моем мире нет никого, кроме людей.

Во взгляде Арины проскользнула жалость. Я так и прочитала: «Бедная деревенская простушка, не знакома с инкубами. Сколько же открытий ей теперь предстоит».

— Инкубы считаются детьми богов, — охотно пояснила Арина. — Они обладают сильным животным магнетизмом, которому не способны противиться женщины любых рас.

— Кулон в руках…

— Да. Защита.

— Почему на меня не подействовал этот самый магнетизм?

— Видимо, потому что твое сердце занято, — задумчиво откликнулась Арина. Я видела, она что-то не договаривает, но выяснять, что именно, не стала.

— Хорошо. Мое сердце занято, поэтому я могу противостоять этому бессовестному ловеласу. Почему никто даже не пошевелился, пока он очаровывал Лину?

— Потому что инкубы считаются высшей расой, чуть ниже богов. Ни оборотни, ни тролли, ни драконы не смеют сказать и слова против.

Вот оно что. Только я, глупая человечка, сначала перешла дорогу принцу троллей, а затем одернула зарвавшегося инкуба. Вряд ли они оба это оставят просто так.

— Думаю, он заинтересовался тобой, — сообщила Арина, добив меня окончательно.

Вот только интереса со стороны инкуба мне сейчас и не хватало для полного счастья.

— Как заинтересовался, так и потеряет интерес, — раздраженно фыркнула я. — Мне сейчас не до сердечных дел. Что теперь? Снова спускаться и проверять, как там Лина?

— Не стоит. Полагаю, он потерял желание очаровывать ее.

Действительно. Зачем ему податливая эльфийка, когда под боком такой крепкий орешек, как я.

Арина ушла, я снова погрузилась в миры Цепи. Библиотечные книги никто не уносил, а потому, выбрав толстый том в светло-коричневой кожаной обложке о флоре и фауне миров, я открыла оглавление. Гоблины, орки, тролли, эльфы, драконы, инкубы, демоны, русалки, домовые, водяные, лешие — мне казалось, что передо мной мифологический словарь, а не книга о реально существовавших расах.

«В каждом из миров главенствует одна раса. Остальные могут жить с ней в мире, враждовать или подчиняться ей. Иерархия рас зависит от определенного мира. В Аратарне правят эльфы, а тролли и орки являются их прислужниками и не имеют своего мнения. В Голасане на престоле сидит Великий Гоблин, которому служат драконы и оборотни. В Паринатаре главные — тролли, им подчиняются все, включая вампиров», — я читала о традициях миров, пыталась впитать как можно больше информации и самой себе казалась чайником, что вот-вот закипит, такое огромное количество фактов обрушилось на меня.

— Единороги, сильфы, наги — существа разумные, а вурдалаки, зомби и ехидны — нет, — пробормотала я, оторвавшись от книги. — Жуткий бестиарий. Главное, не перепутать и не начать отчитывать вломившегося в гостиницу вурдалака за непристойное поведение.

Я представила в красках ошарашенную морду нежити, прыснула в кулак, откинулась на спинку кресла, потянулась. Хотелось есть и спать, причем и то, и другое — в равных пропорциях.

— Доставь сюда, пожалуйста, обед, — попросила я, надеясь, что в этот раз обойдется без искусственного дождика.

На столе из воздуха появился алюминиевый поднос, раскрашенный яркими крупными цветами. Тарелка густого мясного супа, салат из свежих овощей, кусок белого пшеничного хлеба и стакан морса заставили мой желудок громко заурчать. Я облизнулась и приступила к трапезе.

Стук в дверь раздался очень вовремя: я как раз доела все, что находилось на подносе, и успела залить в себя морс.

На призыв войти в кабинете появился, ослепительно улыбаясь, инкуб.

— Дражайшая шантара, позвольте мне принести вам свои самые искренние извинения и уверить, что я ни в коем случае не желал оскорбить вас…

Речь лилась, словно лесной ручей, медленно, неспешно, усыпляюще. Прямо профессор, читающий скучную лекцию нерадивым студентам.

Не выдержав, я зевнула:

— Закончите — сообщите. Я пока посплю.

Инкуб прервался на полуслове и с уже знакомым изумлением посмотрел на меня:

— Простите, шантара. Я всего лишь пришел извиниться.