От истоков

Надежда Ефремова

Всем нам дороги наши корни, воспоминания детства, рассказы об умерших родственниках, которых мы даже не видели. Эта книга посвящается моим предкам, жившим на славной Донской земле.

Сестренки

Маша, несмотря на предсказания крестной в церкви, не умерла вскоре, а наоборот, стала расти и поправляться. Таисия любила ее особенно, как бывает у матерей после тяжелых родов. Маша даже стала ревновать. Когда Даше исполнился годик, Таисия решила всю семью сводить сфотографироваться на память. В те времена фотографироваться могли только в отведенных для этого помещениях, потому что ни у каждого был свой фотоаппарат. Да и проявлять пленку было нелегко тогда.

Таисия нарядила дочек в разные красивые платья, но вдруг Маша завопила:

— Ага, а у Даши лучше платье!

Вероятно, так выражалась ее ревность. Пришлось маме покупать материал и шить дочкам одинаковые платья.

Маша была красивой, аккуратной девочкой с правильными, словно точеными чертами лица. А Даша — маленькая ростом, черты лица неправильные. Зато черные большие глаза были явно в деда Николая Ивановича. Именно поэтому он очень любил именно Дашу.

У Маши были красивые разноцветные ленты для волос. Она хранила их на кровати, привязав к спинке. Трогать их Даше строго запрещалось! Как-то раз Маши не было дома, и Даша решила их потихоньку примерить — запретный плод сладок! Она стащила их с кровати и завязала к себе на пузо (в Ростове летом было очень жарко, и дети ходили в одних трусиках).

После этого она, чтобы никто не увидел, залезла под высокую мамину кровать, где стоял алюминиевый таз, и стала воображать, что она очень красивая! За этим увлекательным занятием Даша не заметила, как уснула.

Тем временем в доме Гаркушенко начался нешуточный переполох: все искали Дашу, на улице и дома, но ее нигде не было! Мама уже хотела вызвать милицию, но устав, присела на свою кровать. Внезапно она услышала мирное посапывание. Заглянув под кровать, мама выдвинула таз, в котором тихо спала «красавица». Проснувшись от крика, Даша долго не могла понять, почему все кричат, а мама плачет. Ведь она считала себя такой красивой!

Однажды Даше купили новое пальтишко. Даша потребовала, чтобы его тут же на нее одели и вынесли на улицу. Ей возразили, что сейчас стоит лето. Но Даша раскапризничалась, и мама попросила мужа одеть Дашу в новое пальто и вынести на улицу. Было уже темно. Даша постояла важно на пороге в новом пальто и подняла руки к папе — попросила унести ее обратно домой.

Сестры жили не совсем мирно, видимо Маша недолюбливала младшую сестру, постоянно задирала ее. Иногда даже они дрались не на шутку. Тогда мама устало кричала:

— Алексей, скажи им!

Папа урезонивал их:

— Маша, Даша, вы чего!

И хлопнув и по мягкому месту, прогонял. Обеим сестрам было стыдно после этого.

У Даши была хорошая фантазия, она часто что-нибудь представляла себе. Например, когда мама мыла пол, Даша представляла себя на палубе корабля, где за бортом — бескрайнее море…

Однажды мама решила пошутить — она надела на себя шубу и, рыча, вползла на четвереньках в комнату, изображая медведя. Даша почему-то представила, что это — настоящий медведь и, испугавшись, стала громко плакать. Тут мама сбросила с себя шубу и стала ее успокаивать:

— Что ты, Дашенька! Ведь это я — мама!

Тогда Даша успокоилась.

Даша редко выходила гулять на улицу, ей было удобнее сидеть дома с книжками, по которым она сама училась читать. Но когда она все же появлялась во дворе, то все дети расступались и говорили:

— Дашенька вышла! Уступи ей качели!

Так ее любили местные детишки.

У Даши были черные глаза. Однажды знакомая тетя решила над ней подшутить:

— Ты когда глаза мыла в последний раз?! Они же у тебя черные-пречерные!

Даше стало стыдно, и она понеслась в баню, намылила там глаза. Вскоре мыло стало больно разъедать слизистую глаз, и Даша начала громко кричать. На крик прибежала мама.

— Зачем ты это делаешь?!

— Тетя сказала, что у меня глаза грязные, черные!.. — сквозь слезы объяснила Даша…