Мой секси босс

Надежда Волгина, 2018

Он мой принц, моя мечта, мой идеал. Только вот я для него никто, он даже меня не знает. Его окружают красавицы, а меня – офисные перегородки и стопы бумаг. Он – король жизни, а я – офисный планктон, а еще послушная дочь и сестра, по совместительству. Но однажды я спасла ему жизнь и получила за это заслуженную награду – должность его секретарши. И как мне быть дальше, как вести себя с секси боссом, который сводит меня с ума? Если честно, понятия не имею, но что-нибудь я обязательно придумаю.В оформлении обложки использованы фото со стока фотографий и изображений shutterstock.

Глава 4

Мила

В понедельник утром Мила впервые прониклась мыслью, что пусть и только по календарю пока, но уже наступила весна. Ярко светило солнце, причем не просто светило, а и грело, лаская кожу. Вчерашние лужицы затянулись тонкой корочкой льда, который приятно хрустел под подошвами ботинок. Мила с детства любила наступать на такие вот лужицы и ломать тонкий лед. Конечно же, и сегодня она не отказала себе в этом удовольствии, да и утро выдалось размеренное, без суматохи. К работе она подъезжала с приличным запасом времени и могла себе позволить прогуляться от остановки, подставляя лицо солнцу.

Еще было так рано, что даже парковочная площадка практически пустовала. Минут через пятнадцать тут уже с трудом можно будет найти место, но и сейчас были такие, что приехали еще раньше Милы на работу, и их машины красовались на стоянке, блестя перламутром под солнцем. Один такой блестюнчик и привлек внимание девушки. А подойдя ближе, она и номер смогла прочитать. «М 777 ММ» — вон он тот, кто испортил ее сумочку. Мила с сожалением посмотрела на аксессуар в своих руках. Конечно, от пятен она избавилась, но вид сумка потеряла — уже не смотрелась гладкой и бархатистой, как и не выглядела новой.

Мила затормозила напротив машины, гипнотизируя взглядом капот, словно ожидая, что на нем проступит порочащая надпись: «Осторожно! За рулем неадекватный водитель!»

— Синица, тут не автосалон, — раздался знакомый голос, а потом и сам Вова поравнялся с ней. — Если интересуют Ауди, могу помочь выбрать. У меня как раз приятель продает такие вот красавицы.

— Привет, Вов! — отчего-то смутилась Мила и решила уже продолжить путь, но потом передумала и спросила: — Не знаешь, кто хозяин этой машины?

— Ну ты даешь, синица! — присвистнул он. — Не только руководителей нужно знать в лицо, но и их тачки. Сам царь прибыл на ней ни свет ни заря, сам Кожевников младший.

— Вадим? — удивилась Мила.

— Ну для кого Вадим, а для кого-то и Вадим Максимович, — хохотнул младший конструктор и сразу посерьезнел. — А для меня так просто мудак.

— Почему? — посмотрела на него Мила. Не замечала она раньше за другом такой категоричности.

— А ты не знаешь?

— Не знаю, что?

— Ну как он Машку уволил за пять минут? А еще через полчаса ее даже рассчитали. И это наша бухгалтерия!

Что он хотел сказать последней фразой, Мила так и не поняла. Все ее общение с бухгалтерией сводилось к получению аванса и зарплаты в окошке кассы, два раза в месяц. А про то, что Вадим уволил секретаря она слышала сегодня впервые. И что можно на это ответить сейчас, не знала.

— Ну что, так и будем стоять тут и взирать на тачку, как на алтарь с редкими дарами? Пошли уже, синица, в тепло! — подхватил ее Вова под руку и потащил к входу в здание.

Ну да, несмотря на солнце, все же на улице было прохладно. И ноги Милы в демисезонных ботинках начинали замерзать.

— Вов, а за что он Машу уволил? — вернулась Мила к интересующей ее теме, пока они ждали лифта. Благо, в это время они были единственными пассажирами, и холл пустовал.

— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Девчонки говорят, что кофе она ему не принесла по первому требованию. По мне, так это вообще дикость какая-то. Машка, конечно, глуповата была, но все равно как-то — вышвыривать человека не улицу, вот так вот… Да и бог с ней, синица! Ты лучше скажи, что сделала с собой? Почему это я сегодня глаз от тебя отвести не могу? — расплылся он в широкой улыбке, которая стала еще шире от вида румянца на щеках Милы.

— Просто, в парикмахерскую сходила, — провела она рукой по волосам и смущенно отвернулась. Она и сама сегодня в очередной раз залюбовалась их цветом, глядя на себя в зеркало.

— Ну это я заметил еще на стоянке. Классная прическа, тебе идет! А с глазами ты что сделала?

— Ничего, — оторвалась Мила от разглядывания дверей, которые в этот момент как раз распахнулись, впуская их внутрь.

— Тогда, почему они как яхонты горят? Кстати, откуда это?

— Есенин, — улыбнулась Мила.

Она любила стихи этого поэта, особенно его цикл «Любовь хулигана». Все они находили отклик в ее романтической душе. Многие строки даже заучивала наизусть.

— Молодец мужик! Умел про глаза писать…

— Это не про глаза! — рассмеялась Мила. — А про любовь, — тише добавила и процитировала: — «И ответил мне меняла кратко: О любви в словах не говорят. О любви вздыхают лишь украдкой, да глаза как яхонты горят».

Вова демонстративно вздохнул, как можно громче, и оба они рассмеялись как раз в тот момент, когда дверцы лифта разъехались в стороны. Так, хохоча, они и выскочили из лифта. Вот за что Мила любила этого весельчака — за то, что он неизменно действовал на нее, как антидепрессант, одним своим видом повышал настроение. Если бы в этот момент Мила обернулась, то заметила бы, что за ними наблюдают. И наверное, ей сразу же перехотелось бы смеяться от той маски презрения, что застыла на лице Вадима, смотрящего вслед удаляющейся паре. Но она не оглянулась, и отличное настроение продержалось весь день. Следуя строгим наставлениям подруги, Мила весь день сидела тише воды, ниже травы. Кабинет покидала только в крайних случаях, по поручению руководства и в обед. А вечером их всех собрал ВВ и торжественно сообщил:

— Милые дамы, — таких в их большом отделе трудилось ровно пятеро (два ведущих конструктора — дамы предпенсионного возраста, Светлана Викторовна — заместитель начальника отдела и мать пятерых!!! детей, Влада — младший конструктор, выпускница архитектурного института и довольно амбициозная натура, с которой у Милы не складывались отношения, и сама Мила) — все вы знаете, что завтра мы вас чествуем в торжественной обстановке. Банкет проводится в ресторане «Итальянские грезы», начало в 17.00. Все вы должны быть неотразимы! А потому я взял на себя смелость освободить вас завтра от работы. Отсыпайтесь, отдыхайте, но не наедайтесь. Ровно в пять ждем вас в ресторане. Явка строго обязательна! Как говорится, мероприятие добровольно — принудительное, — расплылся он в улыбке, что было большой редкостью на лице этого строгого, но в общем-то, справедливого мужчины. — А сейчас, марш по домам — готовить наряды!

— Подкинуть тебя до дому, синица? Мне сегодня как раз в твою сторону, — предложил Вова.

Такое случалось очень редко, потому что младший конструктор почти каждый день задерживался на работе, тогда как Мила торопилась уйти вовремя. Правда, со вчерашнего дня мама торжественно освободила ее от похода по вечерам в детский сад. Сказала, что теперь Лену они будут забирать по очереди с Сашкой. Но составить компанию Вове сегодня все равно не получится.

— За мной заедут, Вов, — вспомнила она, что в пять ее должна ждать Вика. Отчего-то настроение сразу поползло под гору. Опасалась Мила очередных наставлений подруги.

— Ладно, синица, жду тебя тогда завтра в ресторане. Буду приставать, уж не обессудь, — развел он руки в стороны, всем своими видом говоря: «Вот такой я — Казанова».

— Приставай! — рассмеялась Мила и треснула его сумочкой на выходе из кабинета.

Желтый фольксваген подруги она заметила издалека. Вика оказалась пунктуальной. Распрощавшись в Вовой до завтрашнего вечера, Мила бодро зашагала к машине, стараясь не думать о плохом и пытаясь продлить удовольствие от сегодняшнего дня.

— С кем это ты обжималась на крыльце? — вместо приветствия спросила Вика.

— Это Вовка — работаем вместе, — глянула Мила в окно на отъезжающую со стоянки машину друга.

— А ты со всеми, с кем работаешь, обнимаешься? — уточнила Вика, не смотря на нее, а тоже провожая машину Вовы взглядом.

— Он просто друг, Вик, и отличный парень, — вздохнула Мила.

— Ладно, проехали… — Вика завела мотор и плавно тронула машину со стоянки. — Во сколько завтра сбор?

Мила рассказала подруге последние новости, что на завтра у нее отгул, а в пять нужно быть в ресторане.

— Какой у тебя хороший начальник! — похвалила подруга. — Значит так, прибыть в ресторан ты должна в начале шестого, опоздать минут так… на десять, больше не нужно, — прикинула она что-то в уме.

— Вик, я не люблю опаздывать, — заикнулась было Мила.

— И не люби, я тебя заставляю что ли?! Но завтра так надо! — бросила та на нее многозначительный взгляд. — Ты должна с порога привлечь к себе внимание.

И сгореть со стыда, когда взгляды всех будут устремлены на нее, — подумала Мила, но спорить не стала. Надо, так надо.

— Это обязательный пункт плана, поняла? — пристально посмотрела на нее подруга.

— Да, поняла, поняла, — вновь вздохнула Мила.

— Я вчера всю голову сломала, придумывая что-то, что ты точно сможешь, — нахмурилась подруга. — Была бы ты другой…

— Какой, Вик?! — возмутилась Мила. — Я такая, какая есть!

— Вот именно! Вот именно, — зачем-то повторила Вика. — Слишком серьезная и скромная, а замахнулась вон на кого!

— Вик, я ведь тебя ни о чем не просила. И я не хочу…

— Помолчи! — беззлобно оборвала ее подруга и улыбнулась почти по-человечески, не только губами, но и глазами. На миг Мила узнала в ней прежнюю Вику. — Не волнуйся, не буду я заставлять тебя танцевать джигу на столе или напиваться и хохотать в пьяном угаре. Да и пошло это, согласись. А нам нужно действовать с умом и попасть в поле зрение твоего красавца, заставить его обратить на тебя внимание. И лучшее, что ты можешь сделать, — флиртовать на его глазах с другим, так, чтобы он это заметил. Как насчет друга и отличного парня?

— Вовы? — догадалась, о ком речь, Мила. — Ты хочешь, чтобы я флиртовала с Вовой?

— Ну да… А что, он не дурен собой, даже симпатяга, можно сказать. Кажется, тайно влюблен в тебя, ну или на пути к этому. Нужно воспользоваться этим.

— Я не смогу.

Не смогу и не захочу, — добавила про себя Мила. С Вовкой так нельзя — он друг. Да и не умеет она этого.

— Сможешь, — уверенно кивнула Вика, — и тебе даже не придется для этого забираться к нему на колени. Просто смотри ласково, говори доверительно, оказывай знаки внимания… В общем, включи в себе женщину. Пригласи его танцевать. Танцуй так, чтоб на вас смотрели. Сексуально, то есть, понимаешь?

— Вик, вряд ли это поможет. Руководство будет сидеть за отдельным столом. У них будет свой банкет, и на нас они не обратят внимания.

Хоть Мила и не была ни на одном корпоративе раньше, но по рассказам знала, как они обычно проводятся. Руководители поздравляли подчиненных, и у них начинался свой праздник. Тут главное было, чтоб никто не напился и не начал буянить.

— Просто делай так, как я говорю. И все! Тебя заметят, будь уверена, — растянула подруга губы в улыбке, а Миле вдруг захотелось заплакать. Бедный Вовка — еще и ему достанется завтра. — А теперь самое главное.

— Это еще не все? — перепугалась Мила.

— Все, если хочешь, чтобы твой Вадим забыл тебя уже через пару дней, если не на следующий. Когда он будет выходить курить…

— Кажется, он не курит, — перебила ее Мила. Или курит? Этого она с уверенностью не могла утверждать. Но в курилке его не видела ни разу.

— Ладно, — согласилась Вика, — может и не курит. Но он обязательно захочет выйти, подышать воздухом. Вот тогда ты тоже должна выйти, поняла?

— Зачем?

— Подышать воздухом и оказаться у него на виду, — терпеливо пояснила подруга.

— Ох, не нравится мне все это. Да и не получится у меня ничего, — вздохнула Мила, чувствуя себя столетней старухой.

— Не получится, придумаем что-нибудь другое, не волнуйся. Но лучше корпоратива возможность вряд ли представится, а поэтому ты обязана ее использовать и сделать все, что в твоих силах. Усекла?

— Я постараюсь.

— Старайся на пятерку, а не на слабенькую троечку.

Они подъехали к дому Милы.

— Завтра я не смогу прийти и помочь тебе со сборами. Вечер занят. Не забудь, что я говорила тебе про макияж… И на вот, это подарок, — протянула Вика ей какую-то коробочку.

— Что это? — повертела Мила в руках коробочку, догадываясь о содержимом.

— Духи. С феромонами… Не забудь завтра нанести на локтевые сгибы и запястья и немного сбрызни на волосы. Мужики от таких запахов дуреют. И удачи тебе, подруга! — серьезно посмотрела на нее Вика.

В удачу Мила не верила и на корпоратив идти уже боялась. Одно немного успокаивало, что подруги там не будет. И если уж Мила не сможет вести себя так, как та велит, то и поругать ее будет некому.

Вадим

Вадим распахнул дверь в приемную и застыл на пороге. Взгляд его упал на стол, заваленный бумагами, и захотелось резко ослепнуть. Сам виноват, дурак! Нет, он не пожалел ни на минуту, что уволил нерадивую и дерзкую секретаршу. Но вчера, когда дверь в его кабинет практически не закрывалась, под вечер он озверел окончательно. Созвав начальников подразделений на экстренное совещание, на повестку он вынес единственный вопрос — чтобы никто больше не смел переступать порог его кабинета без приглашения, а все бумаги оставляли на секретарском столе. Мог ли он догадываться тогда, что за вечер их скопится столько, что утро его будет отравлено окончательно. И ведь он специально приехал пораньше, чтоб разобрать завал!

— Черт! — выругался он. — Черт! — повторил, не переставая буравить взглядом заваленный стол, а потом выскочил из кабинета, как тот черт из табакерки.

Вадим не сомневался, что Лидия Сергеевна — начальник отдела кадров, уже на месте. Она сама не раз рассказывала, смеясь, что в ее возрасте уже не спится, что дети выросли, а внуков ей доверяют только по выходным и праздникам, и что чем скучать в четырех стенах квартиры, уж лучше она потрудится на благо их общего дела.

Заливистый смех заставил замереть его на месте и посмотреть на хохочущую парочку, выпорхнувшую из лифта. Так странно было видеть кого-то веселыми, тогда как он периодически впадал в неконтролируемую ярость, как вот сейчас, например. От этой ярости у него даже руки дрожали — в замочную скважину ключом попал не с первого раза. А они смеются!.. Парень что-то шепчет девушке на ухо, приобнимая за плечи, а она аж взлететь готова на крыльях счастья. И даже со спины они кажутся такими счастливыми и беспечными. Неприлично счастливыми! Слишком откровенно довольными жизнью!

Вадим гипнотизировал злым взглядом спины парочки, пока те не скрылись, кажется, в конструкторском отделе. Вот, значит, где выдают счастье щедрыми порциями? И куда испарилось его счастье?

Вечер пятницы прошел именно так, как он и запланировал. Едва переступив порог дома, Вадим достал виски из бара и уже не расставался с бутылкой, пока не увидел ее дно. Правда видел к тому моменту он уже плохо, а соображал еще хуже. В субботу утром он продолжил начатое в пятницу, и на этот раз бар его опустел еще почти на две бутылки. Напивался в свой первый выходной Вадим со знанием дела. Чтоб не травануться, организовал себе даже плотную закуску. Задвинул тяжелые портьеры на окнах, отключил телефон, наполнял бокал за бокалом и выпивал мелкими глотками, чувствуя, как крепкое пойло выжигает мысли из головы с каждым глотком. Хватило его до обеда. Именно в это время мозг Вадима отключился, и сам он повалился на диван, так и не дотянувшись до очередного стакана.

Пробуждение сопровождалось ледяным душем. Похмельный мозг никак не хотел фокусировать взгляд на лице отца, что склонился над Вадимом и поливал его из чайника. А когда тот открыл глаза, взял его за грудки и усадил на диване, подоткнув с двух сторон подушками для надежности.

— Не знал, что мой сын алкаш. Причем пьет в одно рыло! — грубо выплюнул Максим Кожевников, опускаясь в кресло напротив сына и брезгливо осматривая захламленный стол.

— Твой сын тоже об этом не знал, — произнес Вадим и тут же застонал, схватившись за голову. Ему даже на миг показалось, что она раскололась на несколько частей, и теперь он уже никогда не соберет их в одно целое и думающее.

Отец встал и на короткое время исчез из поля зрения сына. Вернулся он со стаканом воды и таблеткой.

— Пей! — сунул все это сыну в руки. Никогда еще отец не разговаривал с Вадимом в таком тоне. Он даже и не знал, что тот способен на подобную жесткость.

Голова болела адски, и он готов был выпить пачку таблеток или еще чего, чтобы боль хоть ненадолго отступила.

— Слушай внимательно! — вновь заговорил отец, и Вадим был вынужден опять сфокусировать на нем воспаленный взгляд. — Хочешь пить, пей, только так ты Катерину не вернешь. А сопьешься уж наверняка. Да и ты любым другим способом ее больше не вернешь.

— Откуда такая уверенность? — не то чтобы он собирался бороться за свою любовь. Уже тогда, в ресторане, Вадим понял, что Катя приняла окончательное решение. Да и не из тех она была девушек, что поступают сгоряча. Наверняка думала и долго.

— Факты, сын, — уже спокойнее ответил отец. — Она ушла к другому мужчине, с которым встречается уже почти два месяца. У них все серьезно, — повысил он голос, когда Вадим попробовал возразить, что быть такого не может. — Мои источники не врут, и ты это отлично знаешь. Информация проверена. И у тебя есть два пути: опуститься на дно, пестуя свои обиды, или продолжать нормально жить. Второй путь сложнее и требует определенных усилий. Но и ты не тряпка, по крайней мере, не таким я тебя растил и желал видеть. Думай, сын.

Больше отец ничего не сказал, как и не задержался в гостях у Вадима. Проводив родителя взглядов, Вадим снова завалился на диван и на этот раз проспал почти до обеда воскресенья. А когда проснулся, восстановил в памяти разговор с отцом с точностью до слова. А ведь он прав! Но и Вадим не собирался разрушать свою жизнь, только вот оправдываться не было желания, да и не позволили бы ему. Пьянка была попыткой притупить боль, и окончилась она провалом. Теперь Вадим точно знал, что поможет ему только время, которое лечит, как говорят в народе.

Первым делом он помылся и плотно пообедал. Потом навел порядок в комнате и принялся складывать в коробку все, что хоть как-то могло напомнить ему о Кате. Раз ее больше нет в его жизни, то и воспоминания ему ни к чему! Как там говорят? С глаз долой из сердца вон? Вот в этом направлении и нужно двигаться. Даже сережки, что купил ей накануне разрыва, он положил в коробку. Выбрасывать ничего не стал, а отправил на адрес ее родителей, куда предположительно и съехала девушка. Собственного жилья, насколько Вадим знал, у Кати не было. Все! Теперь если что-то и окажется на помойке, то ни он это туда вынесет. У него бы рука не поднялась.

Но злость не проходила. Она отравила ему остаток выходных. Она же погнала на работу ни свет ни заря в понедельник. А пустая приемная и вид заваленного бумагами стола только подлили масла в огонь.

Вадим еще какое-то время стоял в коридоре и смотрел на дверь, закрывшуюся за смеющейся парой. Он боролся с желанием войти следом и вытряхнуть из них эту радость или заставить их насильно поделиться той с ним. Пока не осознал, насколько диким даже ему самому кажется это желание. Вот тогда он отправился в отдел кадров.

— Лидия Сергеевна! Почему у меня до сих пор еще нет секретаря?! — спросил он с порога, напрочь забыв о правилах вежливости.

— И тебе, Вадик, доброго утречка!

Крупная женщина с пышной копной седых волос отложила бумаги, которые и просматривала в данный момент, сняла очки и встала из-за стола. Пока она пересекала довольно просторный кабинет, Вадим успел устыдиться и своего рассерженного вида, и сути проблемы. Нельзя так себя вести. Особенно с Лидией Сергеевной, которая знает его практически с детства и в фирме отца работает… сколько? Да уж, наверное, не меньше пятнадцати лет. А он врывается в ее кабинет, да еще и орет, как потерпевший.

Пока он подбирал слова и боролся с нежеланием извиняться, женщина добродушно улыбнулась, подхватила его под руку и проговорила:

— Давай-ка, Вадик, я тебе кофейку налью, и мы спокойно поговорим.

О! Кофе сейчас был бы очень кстати! Вадим привык его пить на работе много и часто, а вот готовить напиток самому как-то не получалось.

— Лидия Сергеевна, назреет катастрофа, если у меня сегодня же не появится секретарь, — уже спокойно сказал Вадим, когда они сидели за столом, и перед каждым дымилось по чашечке кофе.

— Ну, Вадим, я не волшебница и так быстро подобрать подходящую кандидатуру не смогу, — развела руками кадровичка. — Поторопился ты с увольнением.

Вадим скривился, но спорить не стал. Он и сейчас не жалел, что уволил Кравцову.

— Дайте мне одну из своих девочек. На время, — осенило его. Насколько он знал, в отделе кадров трудилось четыре человека, не считая начальника.

— Не могу, Вадик. У каждой из моих сотрудниц серьезный участок работы, и взваливать что-то дополнительно на их плечи я не хочу и не буду.

— Но что же мне делать?! — сунул он пятерню в волосы, как делал всегда в минуты волнения.

— Вот что, Вадик. Потерпи как-нибудь уж пару дней. А после праздника я обещаю, что у тебя будет секретарь. Кстати, насчет праздника. Надеюсь, личные проблемы не помешают тебе пойти в ресторан завтра? — она внимательно заглянула в его глаза. Вадим же подумал, каким образом сплетни так быстро разносятся по офису? — Мне позвонил Максим Юрьевич и попросил приглядывать за тобой, — улыбнулась женщина, угадав его мысли. — Так что?..

Он и забыл о праздновании женского дня. И конечно же, никуда идти ему не хотелось. Но поступить так он не мог себе позволить, потому что даже отец с матерью обещались быть в ресторане. Ну а он должен был лично поздравить сотрудниц с праздником.

— Я буду, — кивнул он и встал из-за стола. Кофе был вкусным, заглотил он его с удовольствием и пора было приступать к работе.

— Я передам по внутренней связи, чтоб без крайней необходимости сегодня и завтра тебя не беспокоили, — догнал его голос Лидии Сергеевны еже в дверях. — Ну а уж срочные вопросы, не обессудь…

И на том спасибо!

Возвращаясь обратно и поравнявшись с конструкторским отделом, Вадим снова вспомнил смеющуюся пару и вновь ощутил укол зависти. Он завидовал им и тоже мечтал о возвращении беспечности. Но сначала ему нужно было побороть в себе злость.