Мой секси босс

Надежда Волгина, 2018

Он мой принц, моя мечта, мой идеал. Только вот я для него никто, он даже меня не знает. Его окружают красавицы, а меня – офисные перегородки и стопы бумаг. Он – король жизни, а я – офисный планктон, а еще послушная дочь и сестра, по совместительству. Но однажды я спасла ему жизнь и получила за это заслуженную награду – должность его секретарши. И как мне быть дальше, как вести себя с секси боссом, который сводит меня с ума? Если честно, понятия не имею, но что-нибудь я обязательно придумаю.В оформлении обложки использованы фото со стока фотографий и изображений shutterstock.

Глава 1

Мила

— Сто грамм молочной, пожалуйста. И если можно, порезать кубиками, помельче…

— Что значит помельче? — маленькие глазки продавщицы в колбасном отделе разве что не прожгли дырку на пуховике Милы.

— Ну как… кубиками, — Мила для достоверности изобразила жестом, как хотела бы, чтобы та измельчила колбасу.

— Девушка, вы издеваетесь?! А они все будут ждать, пока я вам тут резать стану? — театральным жестом указала продавщица на все пять человек, что успели скопиться в очереди.

— Хорошо, не нужно. Я сама…

Мила быстренько рассчиталась и поспешила на улицу. Возле входа в магазин прямо в пакете пощипала колбасу как можно мельче и положила все это «богатство» перед черненьким котенком, что сидел рядом в коробке и блестел на нее глазами-бусинками.

— Ешь, малыш, — прикоснулась она пальцами к шелковистой шерстке. — Ух как изголодался, — наблюдала она какое-то время за хватающим колбасные ошметки маленьким зверьком. — Где же твоя мамка? Я бы взяла тебя, да не могу, нельзя…

Почувствовав, что если пробудет возле котенка еще хоть минуту, то точно принесет его домой, Мила решительно развернулась и пошла прочь, меся противную кашицу, в которую превратился выпавший за день снег. Хорошенькая погодка для начала марта. Разве что дождь не идет. Но и от снега при нуле градусов толку мало.

Мила посмотрела на часы и прибавила шагу. Снова воспитательница будет высказывать Ленке, что забирают ее последнюю, хоть время еще и шести нет, а сад работает до семи. Один раз Мила уже наблюдала картину, как Лена стоит, вытянувшись по струнке перед этой грымзой, а та ей менторским тоном внушает:

— Что ты должна сказать сестре?

— Чтобы забирала меня пораньше, — пищит в ответ Лена голосом затравленного мышонка…

Ух, как же Мила тогда разозлилась! Вот прям готова была поколотить эту Клавдию Ивановну. Интересно, как она может забрать сестру пораньше, если работает до пяти, а потом добирается на перекладных? И так боится хоть на минуту задержаться в офисе. Благо, начальник понятливый, вошел в положение и отпускает всегда вовремя. А так у них считается нормой задерживаться на полчаса, час.

Конечно же, на улице, конечно же, шарф развязался и сопли по пояс. И одна. Других детей уже разобрали. Господи, ну хоть бы побегать ребенку дала! Ведь замерзла же поди, сидя как на привязи возле воспитательницы!

— А вот и наша Миленочка! — показала золотые фистулы в лицемерной улыбке Клавдия Ивановна и поспешила навстречу Миле. — Давай, Леночка, скоренько, бегом, — поманила она примерзшую к лавке малышку. — Опять задерживается твоя сестренка, да? — заглянула она так вроде ласково в глаза Миле. А сама, поди, костерит ее на чем свет стоит про себя. Ну и Миле, естественно, захотелось много чего сказать этой предпенсионерке, которая за долгие годы работы в садике так и не научилась любить детей.

— Клавдия Ивановна, она же совсем замерзла, — потрогала она ледяные руки сестры. — Почему вы ее в группу не завели?

— Это ж мне что, раздевать ее, а потом одевать по новой? — всплеснула та руками в притворном ужасе. — Только ребенка мучить…

Мила смотрела на престарелую блондинку в каракулевой шапке и размышляла, сказать той всю правду, что она думает о ней и ее методах работы, или не стоит? Может, нужно пригрозить походом к заведующей? А еще припомнить шантаж, к которому она периодически прибегает в разговорах с ребенком? А еще лучше просто обложить трехэтажным матом, да послать куда подальше напоследок!.. Только ведь не поможет, да и к Ленке та станет еще хуже относиться. И так не переваривает ее, считает гиперактивной. А когда это у нас так стали называться детей с пытливым умом и разговорчивостью?

— Пойдем, Ленок. До свидания, Клавдия Ивановна, — взяла Мила сестру за руку. — Сейчас пройдешься и согреешься. Ножки замерзли? Ну потопай ими чуть-чуть. Так лучше?..

— Мил, ну Ми-и-ил! Ты опять что ли в заоблачные дали улетела?

Они уже подходили к дому, и только сейчас Мила сообразила, что Лена ей что-то рассказывает. А теперь вот обиженно надула губы и не смотрит на нее. Улетела в заоблачные дали. Вообще-то, так говорит мама, когда старшая дочь глубоко задумывается. Ну хорошо, не задумывается, а начинает фантазировать. Ну не виновата же она, что фантазии свои считает второй жизнью, где есть место всему тому, чего нет в реальной. Она уже давно привыкла не жаловаться и довольствоваться малым. Но только не в мечтах. Там у нее есть Вадим! И он ее любит. Нет! Он сходит по ней с ума, предугадывает малейшее желание. А еще у них скоро свадьба. Скромненькая такая, человек на сто. Конечно, Вадим предлагал гульнуть с размахом, как того хотят его родители. Но это идет в разрез с желаниями Милы. Во всем нужна мера, даже в таком торжественном событии, которое случается раз в жизни.

— Все! Я с тобой не дружу! — вырвала Лена свою ручку, оставив Миле мокрую варежку, и гордо зашагала по лестнице на второй этаж.

— А вот и дружишь! — подхватила сестренку Мила на руки и помчалась вверх. — А не будешь дружить, защекочу, так и знай.

В квартиру они вбегали, хохоча обе. Мила даже ловить Лену не стала, когда та упорхнула в комнату, прямо как была, в грязной обуви. Все равно, полы в коридоре затоптанные, и первым делом нужно их протереть. Потому что скоро от Шведовых вернется мама и если застанет квартиру такой, то мало не покажется всем.

— Ленка, раздевайся и вещи складывай на место. И руки помыть не забудь! — крикнула вслед сестренке Мила. Сама же быстро стянула пуховик, сунула в тумбочку сапоги (потом помоет) и поторопилась в ванную за ведром и шваброй.

Не, ну ладно, коридор кроме нее никто не вытирает. Это уже у всех вошло в привычку. Но посуда-то почему не мыта?

— Сашка! — гаркнула Мила, да так громко, что не знакомый с ней человек подивился бы голосу такой силы в столь хрупком теле. Весу-то в ней было не больше пятидесяти килограммов, и это при росте метр семьдесят. Недобор явный. Хотя фигурой своей Мила была довольна. Меньше весишь, легче жить. Так тоже говорит ее мама, которая, кстати, тоже далеко не упитанная. Конституция у них такая — худышестая. — Иди-ка сюда! Засранец малолетний, — это она уже сказала себе.

— Ну? — появилась в дверном проеме долговязая фигура брата с болтающимися на шее наушниками.

— Что ну? Гну! — окрысилась Мила. Только сейчас она почувствовала, как устала. — Почему посуду не помыл?

Сегодня по графику было его дежурство. В свой день Мила безропотно бы встала к раковине, но сейчас уже дело касалось принципа, и сдавать позиции она не собиралась.

— Ну, помою… Потом…

— Нет сейчас! — схватила она Сашку за руку и подтолкнула к раковине. — Скоро мама придет.

Это было волшебное словосочетание, которое всегда действовало безотказно. Да и брату надо отдать должное — подчинился почти безропотно. Ворчал, конечно, что-то на тему, как его это все достало, но посуду мыл. Его понять тоже можно. Мало того, что мальчишка, так еще и вошедший в пору юности. Шутка ли, пятнадцать лет недавно исполнилось. Конечно, в этом возрасте меньше всего хочется заниматься домашними делами. Но и кто-то один не должен надрываться за всех. А таким «кто-то» в их семье много лет была мама, когда ее бросил первый муж, едва Миле исполнился год. На заработки он, видите ли, подался, а там и про семью забыл. Мама долго мыкалась одна, пока не подвернулся отец Саши и Лены. Но и от него помощи было, как от козла молока. Все, что зарабатывал, то и пропивал с дружками. А потом и вовсе помер в канаве, куда свалился в пьяном угаре. Мама и сейчас продолжала трудиться за десятерых, но Мила следила, чтобы хотя бы дома ей ничего не приходилось делать. Такое положение вещей она считала справедливым.

Пока Сашка мыл посуду, Мила с Леной начистили картошки. Да-да, сестренку она тоже приучала к труду с малолетства. Как могла, так и помогала. Главное, выработать у нее привычку к труду, а дальше пойдет легче.

Когда вернулась мама, в квартире уже царила чистота, на плите томилась картошка с тушенкой, Мила с Леной читали сказку, а Сашка делал вид, что занят уроками, закрывшись в своей комнате.

— Как дела на работе? — поинтересовалась мама у Милы за ужином.

— Нормально.

— У тебя всегда все нормально, — рассмеялась мама. — Чем ты там хоть занимаешься? Полгода уже, как устроилась, а ничего не рассказываешь.

— Так и нечего рассказывать, мам, — пожала плечами Мила. — В мои обязанности входит выполнять все мелкие поручения.

Мила трудилась с восемнадцати лет, как только закончила школу. Где только не работала: и нянечкой в детском саду, и продавщицей в палатке, на рынке, и промоутером, и курьером… В общем, послужной список у нее был еще тот, солидный, если не учитывать, что все должности считались неквалифицированными. Ну это и понятно, куда еще можно устроиться без специального образования. А полгода назад позвонила бывшая одноклассница и предложила ей работу в крупной строительной компании. Туда набирали персонал из тех, кто хорошо умеет обращаться с карандашом. Вот одноклассница и вспомнила про Милу, которая в школе отлично чертила. Теперь она работала в чистом современном офисе, в команде конструкторов, младшим помощником. По-простому говоря, везде была на подхвате. Но Милу все устраивало. Платили хоть и немного, но стабильно.

— К восьмому марта обещали премию, — сообщила она радостную новость. — Будет на что подарки купить. А как там у Шведовых дела?

— Да все так же, со странностями, — усмехнулась мама. — Не поверишь, кого я сегодня видела.

— И кого же? — поинтересовалась Мила.

— Деда Мороза? — воскликнула Лена.

— Нет, дочь, дед Мороз уже спит, в своем Устюге, — улыбнулась мама и потрепала малышку по светлым волосикам. — Вика домой вернулась, — перевела серьезный взгляд на старшую дочь.

— Правда что ли?

Мила даже не знала, как реагировать на эту новость. Когда-то, сейчас уже казалось, что в прошлой жизни, были они с Викой закадычными подругами, такими, что не разлей вода. С детского сада дружили, да и росли в одном дворе. Когда закончили школу, то видеться стали гораздо реже. Мила пошла работать, Вика поступила в институт. А потом подруга переехала, решила начать самостоятельную взрослую жизнь. И вот уже года три они с Милой даже не созванивались.

— И как она? — уточнила она у матери.

— Не знаю, дочь. Уставшая какая-то или потерянная. Ну так мне показалось. Мы ж и парой слов не перебросились. А может, просто повзрослела, да ветра в голове поменьше стало.

Ветра? А разве был он когда-то у Вики? Миле она, наоборот, всегда казалась очень целеустремленной, четко знающей, чего хочет от жизни. Интересно, как она устроилась? Как на личном фронте дела обстоят?

— А ты позвони ей. Подруга все-таки.

Ну так их уже вряд ли можно назвать. Жизнь развела, как говорится.

— Может и позвоню, — пообещала Мила и принялась убирать со стола. Почему-то ей сейчас сильнее обычного захотелось закрыться в своей комнате и помечтать. Начиналось ее время — вечер, когда никто не посягает ни на ее жизнь, ни на ее территорию.

Хорошо быть взрослой двадцати четырех летней девахой без малейшего намека на личную жизнь. В таком случае тебе даже выделяется собственная комната в трехкомнатной хрущевке. Вторая такая, собственная, у брата. Ну тут все просто, он мужчина. А вот мама с Леной живут в проходной комнате. Но одна уже махнула рукой на личную жизнь, хоть Мила с ней и совершенно не согласна и считает ее еще даже очень ничего, а вторая еще маленькая. Наверное, все надеются на то, что когда Лена подрастет, Мила уже обзаведется собственным домом. Ой ли… Свежо предание, да верится с трудом.

В такие моменты, как этот, когда заканчивала с домашними делами и закрывалась в своей комнате, Мила понимала, что ведет не совсем нормальный образ жизни, что большую часть ее расходует не на себя, а на свою семью. Но ведь и никого роднее у нее не было. А сама она… Ну что ж, еще не старуха, хоть уже и девушкой можно назвать с натяжкой. Свободного времени нет от слова совсем. С мамой у них двое детей на двоих, хоть Мила их и не рожала. И с романтикой дело обстоит настолько тухло, что даже думать об этом не хочется. Но у нее есть Вадим, и сейчас наступает его время.

Мила улыбнулась своими мыслям, легла на кровать и прикрыла глаза. Сегодня она его видела несколько раз, хоть и большую часть времени он был в разъездах. А один раз она даже столкнулась с ним в коридоре, когда главный конструктор отправил ее за сметой в бухгалтерию. Ну столкнулась — громко сказано. Он так спешил, что даже не взглянул на нее, пронесся мимо. А она еле сдержалась, чтобы не оглянуться и не посмотреть ему вслед. Но делать этого нельзя, о ее тайне не должен знать никто.

Вадим! Он такой!.. Как с картинки. Не то чтоб классический красавчик, какие Миле наоборот не нравились. Он настоящий мужчина. Высокий, сильный, с мужественными чертами лица. Брюнет, опять же, как ей нравится. Волосы такие, волнистые, шелковистые, наверное. Стрижка всегда стильная, аккуратная, оттеняет его синие глаза. Нет, даже не глаза, а озера! Только вот, бриться ему нужно каждый день, хоть щетина ему и идет. Но ведь она колется, когда целуешься! Ах, каково это — ощутить его губы на своих. Какие они? Мягкие и теплые или жесткие и прохладные? Да и какая разница, если это его губы.

Нет! Все сегодня как-то не так. Вот абсолютно все! Даже не мечтается. Мила села на кровати и схватила книгу со стола. Лучше уж читать, чем думать, что Вадим ей не пара. Где он — сын владельца одной из самых крупных строительных компании, коммерческий директор, и она — мелкая рыбешка в огромном планктоне. Да на таких, как она, такие, как Вадим, не то что не смотрят, а и за людей, поди, не считают. Но мечтать-то она может!

Эх… Если бы он только хоть разок взглянул на нее. Ведь не уродина же. Многие находят ее даже симпатичной. Ну нет в ней светского лоску, и что. Не это же в человеке главное. Зато она классно готовит лазанью, а еще печет лимонный кекс такой, что пальчики оближешь. Хотя, скорее всего, у Вадима штат поваров-профессионалов и любительской лазаньей его не удивишь. А еще у таких как он просто не может не быть девушки. Возможно, он даже помолвлен, а она об этом не знает. Да хоть бы и знала, что бы изменилось? С этой мыслью Мила отбросила и книгу, которую даже не открыла. Да что же сегодня за день, вечер? Почему мысли в голову лезут одна чернее другой? Как будто судьба ей готовит перемены, а пока настраивает на нужную волну, чтобы потом не пришлось слишком тяжко.

Звонок телефона пришелся как нельзя кстати. Кто бы это ни был, спасибо ему или ей большое! Мила уже просто больше не могла копаться в себе и остановиться не получалось. Она пулей выскочила из комнаты, чтобы успеть взять трубку первой. Мама лишь удивленно взглянула на свою импульсивную дочь и с радостью снова опустилась на диван. Лена уже посапывала на своем диванчике. Она у них жаворонок, и завтра всех разбудит ни свет ни заря, будильник можно не заводить.

— Алло! — проговорила Мила в трубку и какое-то время слушала тишину на том проводе, нарушаемую едва уловимым треском. — Говорите! Алло!..

— Привет, подруга!

— Здравствуйте! — машинально отозвалась Мила.

— Приехали… — произнес смутно знакомый голос. — Уже перешли на вы.

Лишь когда на том проводе усмехнулись, Мила испытала невольный прилив радости.

— Вика?.. Мама сказала, что ты вернулась к родителям.

Она не знала, что можно сказать еще, хоть и поговорить с подругой вдруг испытала дикое желание. Но у них не осталось общих тем.

— Мил, мне тебе столько нужно рассказать. Столько всего произошло.

Показалось ей, или в голосе Вики, действительно, промелькнула грусть? Значит, мама права, и та сильно изменилась.

— Вик, у тебя все в порядке?

— Нет, но это не телефонный разговор, — решительно ответила та, и наконец-то Мила узнала в ней прошлую Вику. — Давай завтра встретимся, в нашем кафе? Я ужасно соскучилась.

Ну вот тебе и перемены. Что-то подсказывало Миле, что звонок подруги, да и само возвращение той в ее жизнь, не спроста. Что-то, да будет.