Другая сторона бесконечности

Н. Д. Аврех, 2023

Эта книга, написанная стиле социальной фантастики с элементами психологии и философии, будет интересна в первую очередь думающим читателям, тем, кому интересна жизнь во многих её проявлениях, даже нестандартных. Лабиринт – один из основных образов данной книги. Лабиринт событий, лабиринт подсознания, лабиринт отношений… Ну и, конечно, действующие лица со всеми их слабостями, недостатками, достоинствами, а главное – личностным ростом. Они люди – весёлые, грустные, самые разные. Откройте книгу, дорогие мыслящие читатели, и вам будет интересно. А возможно, и полезно.

Глава 29

Она вошла, и все взгляды устремились на неё с нескрываемым любопытством. Вот они — говорящие приматы. Самовоспроизводящиеся белковые машины с набором заранее известных рефлексов, инстинктов и жалким бессмысленным цеплянием за столь же жалкое существование. Но отчего в белковых машинах иногда образуется отвага, тяга к знаниям, храбрость, фантазия, сострадание? Всего этого не должно быть в белковых машинах. Даже сами они объясняют эти странные вещи некими причудливыми играми импульсов в нейронах мозга, словно боятся признаться самим себе, что они не машины. И ведь она сама, благороднейшая, Высшая Бэаэт из старинного рода Ла, разве не принадлежит она к ним, к говорящим приматам, только более древнего вида! И этот бракованный помощник, перенявший память девчонки Лилит — неужели и он тоже человек, наделённый всеми качествами противоречивого явления, которое называется"люди"?

— Что вы все на меня уставились? — Бэаэт не смогла скрыть раздражения.

— Позвольте налить вам бокал вина, уважаемая, — галантно улыбнулся антрополог. — Или, быть может, виски? Вы должны нас извинить за излишнее внимание, просто не каждый день в нашей жизни, образно говоря, боги спускаются с небес. Разрешите всё-таки задать вам пару вопросов…

— Никаких вопросов, — замахал руками Ян. — Меню уже пришло на вотс-ап. Выбирайте быстренько, и я заказываю. Я лично голодный, как бездомный пёс.

От кошмарного жгучего напитка настолько закружилась голова, что Бэаэт даже не смогла дотянуться до корректора медицинских параметров. Как они могут пить такую отраву?! Конечно, бодрящие и пьянящие напитки есть и у Высших. Но их никак нельзя даже сравнить с той жутью, что выпила Бэаэт (и чего ей вздумалось экспериментировать на своём организме?!). Жрица ей разъяснила, что отрава создана на основе этилового спирта и каких-то добавок. Бэаэт невольно вспомнила нелюбимые ученические занятия химией. Подташнивало. Неудержимо хотелось спать. Корректор тревожно мерцал красными огоньками сквозь ткань сумки, и антрополог поглядывал на огоньки с живейшим интересом. Мрак и Змей вполголоса обсуждали написанный Бесом саундтрек. Их голоса звучали для неё, как шелест воздуха в вентиляционной решётке в подпочвенных помещениях спутника Ксаф. Невольное и неприятное расслабление окутало тело Бэаэт. Несмотря на то, что её настойчиво убеждали закусить, чтоб не стало совсем дурно, она рискнула съесть лишь пару оливок — то, что гарантированно не приготовлено из трупа животного. А то ведь эти приматы в еде неразборчивы, поди знай, что они там поедают… После ужина комнату наполнил приятно пахнущий дым, который они все, кроме учёного, в себя зачем-то втягивают. Дым попал ей в ноздри и подействовал усыпляюще, разлился по телу дурманом. Всеми силами Бэаэт боролась со сном, но глаза закрылись помимо воли. Она успела ощутить, как кто-то заботливо укрывает её чем-то…

Бэаэт-Ла, как все представители её древнего вида, часто осознавала себя во сне. Этому Высших обучали с детских лет: ведь именно находясь в таком сне легче всего проецировать свой образ, несущий сознание, в то, или иное место. Вот и сейчас, она привычно осознала себя во сне, сконцентрировала десантную часть сознания и вывела за пределы тела. Увидела себя со стороны. С неудовольствием обнаружила, что её тело крепко спит на диване, укрытое пиджаком въедливого антрополога. Змей вновь наполняет гадкой отравой хрустальные стаканы, Мрак что-то говорит. А Борис Вайнштейн о чём-то с большим интересом расспрашивает псевдо-Лилит. Но о чём — Бэаэт не понимала: лептонный переводчик остался прицепленным к комбинезону на её теле, создаваемое им поле не достигало точки восприятия Бэаэт. Хотелось вернуться, проснуться, показать всем, что она не спит вовсе, поутихомирить исследовательский пыл антрополога…

Но Муари-Ю просто так не будет предостерегать относительно проекта Киюса-У и Туэдес-Ми. Он не из тех, кто попусту создаёт ажиотаж. Раз он специально разыскал её, да ещё здесь, значит дело действительно серьёзное. Но что такого может исходить от её бывшего друга? Что может грозить реальной опасностью? И опасностью всем — таким, кажется, был мыслеобраз Муари-Ю.

Бэаэт окончательно сформировала проекцию себя. Наполнила проекцию энергией своего тела, спящего на диване в самом дорогом номере лучшего отеля города. За долю мгновения её проекция пронзила пространство, почти несуществующее для неё (во всякос случае в пределах пары-тройки астрономических единиц). Мелькнул спутник Ксаф. Вот и подпочвенный жилой блок — именно сюда она проецировалась. Слились в сплошную полосу коридоры, освещённые мягким зеленовато-голубым светом. Вот аппартаменты, которые обычно занимал Киюс-У, когда бывал здесь.

Проекция Бэаэт, чувствуя крайнюю неловкость и стараясь быть незамеченной, прошла сквозь входную панель туда, куда прежде входила желанной гостьей. Проекция, несущая её образ, сознание и ощущения, быстро скользнула за старинную декоративную драппировку — единственное украшение во временном жилище Киюса-У. Невероятно коробила мысль, что она так по-воровски проникает сюда. Но теперь появиться здесь по-другому для неё невозможно.

Даже будучи лишь тенью себя, Бэаэт вздрогнула: вот он, Киюс-У, стройный, изящный, элегантный. Тот, к кому тянутся мысли, чувства. Такой близкий, но такой болезненно далёкий. Даже частью сознания она чувствовала притяжение к нему. Киюс-У устанавливал в своих аппартаментах какой-то прибор на ножке, назначение которого Бэаэт не знала. Закончив, он сел за стол, заваленный голограммами с какими-то формулами и графиками. Безумно захотелось подойти к нему сзади, обнять, привычно растрепать его мягкие светло-серые волосы…

Зрение проекции всегда узконаправлено: в поле видимости — лишь то, на что направлено внимание. Поэтому Бэаэт не сразу увидела серьёзные изменения в жилище Киюса-У. Все стены его гостинной оказались заставлены множеством прозрачных сот, в каждой из которых находилась крошечная колбочка с подведёнными к ней трубочками и миниатюрными приборами. Приборы то и дело высвечивали прямо в воздухе иероглифические формулы…

"Почему лаборатория оборудована в гостинной Киюса-У? — спросила себя Бэаэт. — Какое отношение социолог имеет к лаборатории?".

Только тут она увидела, кто сидит напротив Киюса-У. Туэдес-Ми, биолог-вирусолог. Бэаэт не виделась с лучшей подругой детства довольно давно, всё никак не было времени. Тхелла пару раз обошла вокруг Светила с тех пор, как они не виделись. Для людей древнего вида с их долгой жизнью это очень мало времени. И всё же что-то важное успело произойти за это короткое время. Бэаэт знала, что Туэдес-Ми уже почти учёный-вирусолог и усиленно готовит свой квалификационный эксперимент. Оказалось, что эксперимент-то у неё общий с Киюсом У! И лаборатория в его гостинной — её. Что общего может быть у социолога и вирусолога?

Рассматривая сквозь декоративную драппирровку свою подругу детства, Бэаэт заметила, что и Туэдес тоже сделала себе эту, ставшую столь популярной, татуировку — маленькую чёрную слезинку на щеке. Вот только почему она так улыбается Киюсу-У? Почему она так нежно берёт его за руку? Их пальцы сплетаются… Бэаэт впервые в жизни почувствовала ревность.

Туэдес отпустила руку Киюса-У, и они продолжили обсуждение совместного эксперимента. Ещё ни разу Бэаэт не слышала от Киюса-У таких восторженных речей.

— Его возможности не перестают меня удивлять! — восклицал он. — Это будет небывалая доселе эпидемия! Никогда не думал, что в принципе есть возможность создать вирус, избирательно действующий! Для меня необыкновенно важно, что действует он на субъектов, мыслящих понятиями, отличными от тех, что лежат в основе Иерархического Кодекса!

— Это небывалое научное открытие должно было однажды случиться! — в тон ему воскликнула Туэдес-Ми. — И сделали его мы!!!

— Притом до чего же гуманно действует вирус! — продолжал восхищаться Киюс-У. — Он не убьёт ни одного человека. Он всего лишь полностью заблокирует действие серотонина, дофамина, норадреналина!

— Не торопись, Киюс, — строго сказала Туэдес-Ми. — Мы ещё недоработали программу неэффективности лечения от нашего вируса. Надеюсь, это я завершу в кратчайший срок.

— Я даже не сомневаюсь, моя очаровательная учёная! — улыбнулся Киюс-У — Никто не упрекнёт нас, что мы убийцы, и мы сами не будем чувствовать себя убийцами.

— Ну да. Я полагаю, это будет так: субъект, поражённый вирусом, просто тихонечко уйдёт на обочину жизни. Мне так нравится социальная программа, которую ты, любимый, разработал для действий нашего вируса!

— Ну, эту программу надо ещё серьёзно доработать, моё счастье!

— Я представляю, как твоя программа заставит поражённого вирусом перестать принимать решения, интересоваться чем бы то ни было. Личность, осознанность, память, логические связи сознания распадутся при жизни. Поражённые нашим вирусом не смогут продолжать существование на волновом уровне. И не будут мешать развитию цивилизации — вот, что самое ценное!

— Если у нас всё получится, — мечтательно произнёс Киюс-У, — вирус сможет дотянуться даже до тех, кто уже находится на волновом уровне! До злостно плюющих на Кодекс, как, например, старый чудак Муари.

— Назовём наш проект Ментальный вирус! — нежно мурлыкнула Туэдес-Ми и опять взяла его за руку. — Мы с тобой — гении, милый Ки! Когда я думаю, какую неимоверную пользу принесут наши разработки, у меня кружится голова!

— Мы наконец-то избавим Систему Светила от мерзких вырожденцев! Мы организуем Великую Чистку социума.

— Да, милый, общество станет здоровым, чистым, однородным, предсказуемым и легко программируемым здоровыми программами.

— И тогда исполнится, наконец-то, главная заповедь Иерархического Кодекса: слияние всех чистых и развитых сознаний в единое мощное сознание! Моя чудесная Туэ! Это же далеко выходит за рамки простой квалификационной работы. Это величайшее открытие всех времён!

— Верно, Ки! — воскликнула Туэдес. — Это открытие принесёт нам славу, почёт, уважение Высших и Высочайших… Разумеется, тех, кто останется после нашей Великой Чистки.

— Но Иерархический и Учёный Советы с их вялыми нытиками не пропустят наш проект, — озадачился Киюс-У. — Решат, что он опасный. Для них. Нельзя афишировать его до времени. Думаю, сделаем так: сначала приведём вирус в действие, а, когда в Совете не останется вырожденцев, тогда можно будет открыто представить оставшейся общественности наш проект.

— Рискованно что-то скрывать от Иерархического Совета, Киюс-У, — посерьёзнев, сказала Туэдес-Ми. — Но я готова рискнуть ради великой цели очищения общества. Может, это звучит слишком помпезно, но по-моему идея Ментального вируса — величайшая идея с момента основания нашей древней цивилизации. После создания самого Кодекса, конечно.

— Я никогда не забуду, Туэ, этот восхитительный миг, когда я впервые услышал от тебя идею очищающего вируса. Я тогда вернулся с океанической базы Тхеллы после участия в дурацком проекте, о котором я даже не хочу вспоминать. И, услышав от тебя всего лишь намёк на идею проекта, я, будто, заново родился. Я сразу понял, сколько потенциала он в себе таит.

Киюс-У потянулся к Туэдес через стол, с нежной страстью поцеловал её шелковистые ультрамариновые губы. Над ними в воздухе высветились таблицы и схемы. Бэаэт в своей проекции в гневе чуть не выскочила из-за драппировки, но сдержалась. Она отлично понимала, что главное сейчас — узнать как можно больше о планах неприятеля… То, что в роли неприятеля выступают Киюс-У и её подруга детства, могло бы довести её до слёз, не будь она лишь проекцией себя.

— Будем тестировать вирус согласно плану, — продолжил Киюс-У, с сожалением оторвавшись от шелковистых губ. — Сначала испробуем на людях Тхеллы и на помощниках. Кстати, на складе живых биоматериалов у меня имеется молодая нестандартная самка — то, что надо для тестирования вируса. Конечно, её одной недостаточно, придётся раздобыть ещё много таких же. А после мы, как истинные учёные, инфицируем себя. Уверен, здесь всё пройдёт отлично. И тогда наконец…

— Инфицируем всё наше общество! — воскликнула Туэдес-Ми и лазурный румянец проступил на её нежных щеках. — Ведь конечная цель — очищение именно нашего древнего вида! Впервые в истории создадутся условия для слияния сознаний! Всё, как предсказано в Древнейшем Кодексе!

— Среди нашего общества удручающий переизбыток нестандартно мыслящих вырожденцев, — вздохнул Киюс-У. — Всякие там сострадающие биообъектам, позволяющие им делать, что хотят…

Бэаэт не сомневалась, что в этот миг он вспомнил о ней. Вот только как-то нехорошо вспомнил…

— Нашим Ментальным вирусом можно будет заразить и до сих пор ещё не покорённых Низших! А в завершение очистим все эти людишники и гадюшники Тхеллы.

— И тогда с нестандартностью мышления всех видов и фасонов будет покончено навсегда и во всех слоях Системы Светила. Настанет предсказанный Кодексом прекрасный чистый мир! Ну а сейчас давай-ка за дело! Материалы ещё сырые, требуют проработок перед тестированием.

— Я тут на досуге разработал ещё одну идею усовершенствования нашего вируса, — сказал Киюс-У. — А также план его сокрытия до поры. Сейчас расскажу тебе…

— Постой, Ки! — вдруг насторожилась Туэдес-Ми. — Может, это мнительность, но мне кажется, здесь присутствует чье-то сознание… Возможно, чья-то проекция.

— Ну что ты, Туэ! Нарушить неприкосновенность жилища Высшего — это слишком, даже для старого чудака Муари!

— Нет, Ки. Муари бы не стал заниматься таким грязным делом, как подслушивание. Он Высочайший, как-никак. Но твоя бывшая подружка Бэаэт… Я её давно не видела, но она, наверно, бесится, что потеряла тебя.

— Это совсем уж невероятно, Туэ, — попытался успокоить её Киюс-У. — Она там возюкается себе со своими развесёлыми приматами… Кроме того, мы бы увидели её проекцию. Здесь и спрятаться-то негде.

— Негде, говоришь… — Туэдес-Ми озиралась по сторонам, пока её взгляд не остановился на старинной декоративной драппировке.

— Ки! Зачем ты прицепил сюда эту дурацкую тряпку!!!

Это было последнее, что успела услышать Бэаэт-Ла. Проекция, несущая десантную часть её сознания, рванулась сквозь молекулы стены, сквозь биометаллические перекрытия, сквозь толстый слой реголита, сквозь холод и мрак. Со скоростью гравитационной волны мчалась к Тхелле, к одному из крупных людишников, к одному из очень дорогих отелей, в один из номеров-люкс на верхнем этаже…