Между мирами

Н. Вельтен

Эта книга – о мире осознанных сновидений. Это пространство доступно каждому. Герои произведения – обычные люди, не знающие о той мощи, что в них таится. Они окружают нас каждый день, мы не обращаем на них внимания. Но порой именно в них таится великая сила. Она есть в каждом. Надо только захотеть. И скрытый потенциал прольётся потоком чистого света, увидеть всю красоту которого возможно между мирами – в пространстве сновидений, там, где любому, даже обычному человеку, доступна настоящая магия.

Глава 1. Знакомство

1.1 Кот

Виктор Сергеевич Костырин, тридцати двух лет от роду, до недавнего времени являл собой образец никчёмного офисного планктона, виртуозно умеющего при появлении начальства принимать вид занятой и важный, а по сути, представлял собой обычного лентяя, которому повезло родиться в семье, обеспечившей ему приличное образование и тёплое кресло специалиста ревизионного отдела в международной компании. Звёзд с неба наш герой не хватал, и, довольный жизнью, он плыл по течению благосклонной судьбы. Периодически обзаводился недалёкими, но красивыми подружками, с которыми расставался так же легко, как и сходился. Единственное, что в его доме было в последнее время неизменно — это здоровенный серый кот.

Котяра появился в доме Виктора пару недель назад, когда тот, возвращаясь пьяненький из очередного рейда по подружкам, услышал в подворотне какой-то звериный рёв, а, подбежав посмотреть, что за безобразие там творится, увидел облезлого, грязного, наглого кошака, который, явно стащив чужую добычу, оборонял её от нескольких местных котов с остервенением, достойным восхищения. К моменту, когда подоспел Виктор, сдавать позиции облезлый явно не собирался. Нетрезвый парень проникся внезапным уважением к наглой животинке и отогнал местных котов от героического бездомыша. Подобрал его, и вместе с трофеем в виде сардельки размером чуть ли не с самого кота, понёс домой. Виктору тогда было скучно и тоскливо, его очередная силиконовая пассия ушла со словами: «Меня так трудно найти, но так легко потерять!» (кстати, именно эти эпические слова появились во всех её аккаунтах в соцсетях через час после того, как она захлопнула за собой дверь. Видимо, за час до этого появились у какой-то её подружки и уж больно пришлись ей по вкусу). Поэтому появление в доме кого-то живого, но не способного нести чушь из интернета, было весьма кстати.

* * *

Вновь прибывший жилец перво-наперво слопал захваченный трофей, осторожно обошёл территорию, пока его новый друг хлопотал над температурой воды в ванной, чертыхаясь, что долбанный смеситель пора бы и заменить. На удивление, кот спокойно дал себя трижды помыть хозяйским шампунем. Другого не было, а в два часа ночи найти нужный товар не представлялось возможным. Но ждать до следующего дня Виктор не собирался — воняло от котяры так, что хоть из окна выпрыгивай. «Хрен с ними, с блохами, завтра ошейник куплю, — подумал он, — зато, хоть не задохнусь ночью, а заодно увижу, какой ты на самом деле».

Кошак оказался серым и костлявым. Наспех соорудив подобие кошачьего туалета из подручных средств, Виктор, наконец, понял, как он вымотался, поэтому просто рухнул спать.

И тут произошло нечто, что можно считать началом нашей истории.

1.2 Сон

Отключился Виктор сразу. Как-то резко оказался в огромном зале. Стены выложены из неровных камней, низкий потолок, колонны вдоль стен. Окон не было, в зале было сумрачно и жутко. Зал тускло освещался факелами, расположенными вдоль стен. Огонь горел практически неподвижно, ощущался сильный запах пыли. Воздух, казалось, можно было резать ножом. Никого. Когда глаза привыкли к сумраку, он начал присматриваться к обстановке. Мебели не было. Только высеченные из камня подобия то ли столов, то ли скамеек, испещрённые рисунками и каким-то лепным декором. Парень решил подойти поближе, чтобы разглядеть, и с ужасом увидел: то, что он принял за столы, оказалось подобием гробов. На верхней части крышки искусно вылеплен силуэт человека.

— Как я сюда попал? Где я вообще? — только успел подумать он.

— Это пирамида древних магов. Оплот Стража Ужаса на границе их мира и мира людей, — внезапно отозвался глухой и беспристрастный голос, который, как будто, зачитывал страницу из Википедии.

Парень подпрыгнул от испуга.

— Ты кто? Ты где? Выходи, я не вижу!

— Я здесь и нигде. Я не могу проявиться. Твоё сознание не воспримет меня.

— Да что за… Сплю! — Виктор хлопнул себя по лбу. — Ну, конечно, сплю!

Хлопок по лбу неожиданно оказался ощутимым и болезненным. Будь он во сне, он бы проснулся от такого. Или бы не почувствовал? «Во сне вообще есть голова и руки? Есть, наверное, — рассеянно почему-то подумал он. — Ну, разумеется, я сплю. Я живу в квартире, в 21 веке. А тут — ну просто Древний Египет какой-то».

Внезапно цепочку его отвлечённых размышлений прервал доносящийся откуда-то гул. Казалось, в его сторону движется огромная толпа. Инстинктивно парень решил спрятаться. Озираясь по сторонам, он заметил слева от входа за колонной нишу, в которой виднелась лестница, и бросился туда. Едва он добежал до неё, как гигантская каменная дверь у одной из стен отворилась, и в зал, до сих пор пустующий, ворвалась толпа… нет, не людей. Лавина причудливых и пугающих существ хлынула в комнату, посередине которой он только что стоял, заполонив собой, кажется, каждый метр пространства. Виктор в ужасе зажмурился. Внезапно гул стих. Он медленно открыл глаза. Он, весь в холодном поту, судорожно сжав в кулаках одеяло, лежит на своей кровати. В комнате темно.

— Уффф… Кошмар. Просто кошмар. Ладно, пить меньше надо. Сколько времени-то хоть? — он потянулся к тумбочке у кровати за телефоном и увидел два светящихся пятна. Кто-то сидел прямо напротив и смотрел на него. — А-а-а-а-а! — закричал он. — Твою мать! — вскочил с кровати, и тут вспомнил. — Кот!

Машинально нащупав выключатель, Виктор включил свет. Прищурился от рези в глазах. Кот сиганул под кровать и вылезать не спешил. Сна не было ни в одном глазу, так что парень решил выманить испуганное животное из-под кровати и пообщаться. Не столько хотелось успокоить кота, сколько себя. И живое тёплое существо было тут как раз кстати.

— Вылазь, бездомыш, не обижу, — заискивающе проговорил Виктор, — ну, давай, иди сюда.

Кот ошалело посмотрел на нового друга и осторожно двинулся к нему. Судя по потрёпанному виду, усатый-полосатый и не в такие передряги попадал, так что в себя пришёл быстрее хозяина.

— Ну, вот, иди на ручки. Пойдём на кухню, я гляну, чем тебя порадовать.

— Мааау! — благодушно отозвался кот.

Порадовать на холостяцкой кухне было особо нечем даже кота, так что Виктор просто, не отпуская кота с рук, сел на табуретку и закурил. Да уж, ну и сон, будь он неладен. От сигареты закружилась голова, а от тепла мурлыкающего кота стало спокойно и снова захотелось спать. Парень затушил сигарету, почесал кота за ушком и, зевая, отправился в кровать.

* * *

Голова ещё кружилась, мягко клонило в сон. Он сомкнул веки. На чёрном экране перед глазами замелькали точечки — кружочки — чёрточки. В центре образовалось чёрное пятно, которое всё разрасталось, захватывая пространство, затем внутри пятна стали выплывать неясные образы, силуэты, картины… Мягко, но настойчиво Виктора утягивало в это пятно, силуэты становились отчётливее, ярче, из тишины начал разрастаться гул. Образы и звуки, наконец, оформились. «Не может этого быть!!!», — он снова стоял у той же лестницы за колонной в том же древнеегипетском ритуальном зале! Толпа существ, казалось, пополнилась новыми экземплярами и растеклась по залу, заполняя немногочисленные пустоты. Виктор попробовал рассмотреть в полутьме ближайшего к нему персонажа. Что-то человекообразное, но похожее на длинного червя с большой, расколотой надвое головой. Руки существа напоминали змей, и, казалось, жили какой-то своей жизнью: не имеющие костей, извивающиеся отростки. Ноги, тонкие и длинные, со свисающими лохмотьями плоти. Туловище напоминало дрожащее на тарелке желе. Из раны на голове текла какая-то чёрная густая субстанция. Существо вызывало отвращение и ужас.

Страх и любопытство боролись в парне недолго. Его вот-вот могли заметить, а стать предметом интереса этих мерзких тварей вот ни разу не хотелось. Он оглянулся. Единственным выходом избежать общения с этими монстрами, было подняться по лестнице. Куда она ведёт, было неизвестно. И что там, наверху: спасение или погибель, — тоже. Но отвращение к толпе суетящихся рядом уродов было настолько сильным, что Виктор решил: наверх, так наверх.

Тихо и плавно он обогнул перила и поднялся на ступеньку. Поднял голову: ничего не видно. Оглянулся, выглянул в последний раз за колонну, посмотрел на тусклые силуэты, поморщился от отвращения, и, держась за перила, начал подниматься.

Ступени и перила были каменными, как и всё вокруг. Местами камни ступеней откололись, а перила, ледяные и, как будто, влажные на ощупь, оказались сломанными. Непроглядная темнота, царящая на лестнице, усугубляла ситуацию. Однако, с трудом преодолев два пролёта, Виктор поднял голову и увидел этажом выше тусклый свет. Воодушевившись, он стал подниматься быстрее, споткнулся об очередной отколотый камень и чуть не рухнул на ступеньки, но вовремя зацепился за обломок перил и сохранил равновесие. При этом больно поранил ладонь, на ране начали выступать капельки крови. Но всё же удержался, и тогда с облегчением он стал подниматься выше увереннее и аккуратнее, тем более, с каждой ступенькой мрак понемногу рассеивался, и становилось видно хотя бы смутные очертания лестницы.

Наконец преодолев эту полосу препятствий, он оказался на распутье: последняя ступенька заканчивалась небольшой площадкой, от которой в разные стороны расходились три коридора.

— Час от часу не легче, — подумал он, — и куда теперь?

Долго думать ему не пришлось: издалека послышались звуки шагов, которые стремительно приближались. Инстинктивно он побежал вперёд, в коридор, что находился посередине. Освещение всё ещё было тусклым, и его источник пока не просматривался. Но даже этот полумрак не смог скрыть того, что открылось его взору, стоило ему забежать в коридор. Где тот заканчивался, было непонятно. Коридор был длинным, в стенах, выложенных из грубых камней, по обе стороны были вырублены подобия окон, выходившие в соседние коридоры. Полчища крыс, нисколько не опасаясь незваного гостя, шныряли вдоль и поперёк, и было, почему. По всему коридору стояло невыносимое зловоние разлагающейся плоти, запах тухлого мяса просто разъедал ноздри. Стены то тут, то там, были испачканы то ли в грязи, то ли в крови, то ли в том и другом, вместе взятом. Грубые камни хранили на себе следы ударов каких-то острых орудий. Засмотревшись на стены, Виктор внезапно споткнулся и упал на что-то мягкое. Достав из-под себя какую-то тряпку, взглянул и почувствовал, как на голове зашевелились волосы. В поднятой тряпке болталась человеческая нога. Тряпка была жёсткой, насквозь пропитанной засохшей кровью. С поднятой с полу ноги с глухим звуком отвалился кусок полусгнившей плоти, частично объеденной грызунами. Парень не смог даже встать, от омерзения его вырвало. Тут он заметил, что прямо перед ним лежит ровно разрубленное пополам человеческое туловище. Словно какой-то титан решил разделать человека гигантским топором и сделал это одним точным ударом от плеча до бедра. Парня опять вывернуло наизнанку. Тем временем топот многочисленных ног приближался и становилось понятно, что толпа не пойми кого движется навстречу. А чего ждать от этой встречи, можно было только догадываться, учитывая то, что привыкшие уже к темноте глаза парня явно различали, что его находки — не единственные: кусками разрубленных человеческих тел усыпан весь коридор.

Виктор метнулся назад, к площадке у лестницы. Добежав, он услышал топот поднимающихся по лестнице шагов. Путь на лестницу явно отрезан: он видел, что за существа там внизу, встречаться с ними желания не было никакого. Но шаги толпы, доносящиеся из коридора, и воспоминания об увиденном там кошмаре, не давали и шагу ступить обратно. От отчаяния хотелось просто завыть. Он оглядывался по сторонам, как раненый зверь, с ужасом понимая, что выхода нет. Вообще нет. Вдруг, из правого коридора ловко выскочила хрупкая молоденькая девушка с растрёпанными волосами, крича: «С ума сошёл? Забыл, куда идти?!!», — схватила его за руку и с неожиданной силой утащила за собой, обратно в правый коридор.

Оказавшись за углом в коридоре, девчонка внимательно посмотрела на Виктора. Её глаза в темноте коридора показались ему какими-то страшными, чёрными, неестественными. Она слегка склонила голову и спросила:

— Эй, герой, ты чего здесь забыл?

— Я.. я не знаю, просто так получилось, — промямлил Виктор.

— Получилось? Ну, так себе, знаешь, получилось. Сейчас огрёб бы по полной. Зачем торчал на площадке? Не знаешь, куда идти? — распалялась девушка.

— Я… не знаю, — снова растерянно проговорил он.

— Ладно, незнайка. Ты кто вообще? — кажется, сменила гнев на милость, девушка.

И тут ошеломительный рёв, доносящийся, как будто, отовсюду, оглушил Виктора. Пространство стало дрожать, девушка лихорадочно что-то ему кричала, но Виктора словно невидимой рукой что-то схватило и резко выдернуло. В реальность. Будильник надрывался, что есть мочи. Кот подпевал. Не столько от любви к искусству, сколько от того, что за ночь порядком оголодал, неплохо выспался и, убедившись, что здесь ему опасность не грозит, окончательно обнаглел.

1.3 Водовороты реальности

Проснувшись окончательно от этой какофонии будильника с котом, Виктор встал, привычными движениями натянул шорты и футболку и пошёл в душ. Зеркало в ванной показало бледную небритую рожу с синяками под глазами. Он включил воду, и, подставив ладони под струю воды, резко подпрыгнул: на ладони правой руки красовалась свежая ссадина. Как оглушённый, Виктор долго и молча смотрел на рану, казалось, даже мыслей в тот момент не было. Наконец, он начал понемногу приходить в себя. Так. Он отчётливо помнил, что перед сном гладил кота и курил. Никакой раны не было. И был лишь один эпизод во сне, когда он, чудом ухватившись за обломки перил, едва не скатился с лестницы. Тогда о грубый край обломка он и поранил руку. Но ведь это был сон! Во сне поранил. На самом-то деле он всё это время мирно посапывал в кровати, в мягкой и тёплой кровати. В которой нет никаких обломков и острых углов. Что вообще происходит? Сон, который казался реальным или он сейчас в реальности, которая кажется сном? Философские размышления прервало настойчивое: «Мааау!». Вконец обнаглевший кот уже не просил, он требовал свой паёк.

Виктор наскоро промыл ссадину, умылся, почистил зубы и вышел к маленькому тирану. Он машинально нажал на кнопку кофемашины, поставил на плиту сковородку, разбил в неё несколько яиц и задумчиво взял на руки тощего, но, стараниями шампуня, пушистого кота.

— Мрррр! Маау! — благодушно отозвался тот.

— Охренеть, конечно, ночка… — рассеянно пробормотал Виктор, — просто охренеть. Имя тебе надо придумать. Или как у вас, котов, там водится — кличку. Как будем тебя звать?

— Мррррр-ррр, — уже вовсю тарахтел на ручках умиротворённый кот.

Но в голову совсем не шло никакое имя, кличка, да что угодно. Каким-то невообразимым образом мозг снова и снова прокручивал кадры сна, щедро снабжая их всё новыми и новыми удивительными подробностями. На автомате, Виктор положил себе на тарелку яичницу, на другую тарелку положил порцию поменьше, поставил на окно, чтобы остыло. Голодный кот начал, было, концерт по поводу того, что, дескать, почему он должен терпеть такое неравноправие: хозяин поглощает еду, а его к тарелке не подпускают. Однако, ловко увернувшись от брошенного в него тапка, резко замолчал и обиженно поглядывал из-под табуретки. Кошачья гордость, конечно, была уязвлена.

Закончив свой завтрак, Виктор снял кошачью тарелку с подоконника и поставил на пол. Оскорблённый на время забыл об обидах и с нетерпеливым урчанием принялся уплетать содержимое тарелки.

Посмотрев на время, Виктор чертыхнулся, быстро надел рубашку и костюм, подбежал к окну с пультом, включил автозапуск, затем запрыгнул в ботинки и, на ходу застёгивая куртку, крикнул новому жильцу: «До вечера, ноунейм». Кот счёл ниже своего достоинства отвлекаться от тарелки. Виктор захлопнул входную дверь и побежал к машине.

Оказавшись на улице, он глубоко вдохнул свежий морозный воздух. Октябрь. Любимое время. Листья на деревьях ещё не облетели, так что, даже в городе, казалось, бушует карнавал: зелёные, жёлтые, оранжевые, красные, — они, как вдохновлённый художник, расписывали своими красками серый город. Зимние морозы ещё не пришли, а от летней духоты не осталось и воспоминаний. Просто песня.

Однако недолго музыка играла: во дворе у машины ждал неприятный сюрприз. Красный Мерседес W-169, припаркованный у его заднего бампера не оставлял шансов выехать из двора без происшествий. Виктор заглянул в машину, растерянно покрутил головой — никого, кто мог бы оказаться владельцем, а, скорее, владелицей, маленькой, но неаккуратно припаркованной машинки. Дела… Посмотрел на часы: без двадцати восемь. А это значит, что если он не выедет прямо сейчас, вовремя на работу он точно не успеет. Безрезультатно оглянувшись ещё раз, Виктор начал стучать по лобовому стеклу, чтобы привлечь внимание нерадивой хозяйки, в надежде, что она просто выбежала из машины на минутку и вот-вот прибежит обратно. Но время шло, на пиликанье сигнализации никто не реагировал, а шансы приехать на работу без опозданий, очевидно, таяли, как первый снег. Красный от злости, он уже вовсю пинал злополучную машинку по колёсам. Тут, на удачу, из подъезда вышел сосед Сергей Павлович, чья машина была припаркована рядом.

— Здорово, Витёк! — улыбнулся сосед.

— Доброе утро, Сергей Палыч, — пробубнил в ответ Виктор.

— Не задалось утречко, смотрю? — сочувственно покачал головой дедок. — Навыдают права курицам, машин надарят. Эхх, найдётся на эту дуру старый УАЗик рано или поздно, допаркуется, как попало. Ну, ничего-ничего, сейчас выеду, там дальше и тебе места хватит, — ворчал дед, заводя свою старенькую зелёную Тойоту. — Ну, бывай!

Сосед, наконец, выехал, Виктор бросился в свою машину, еле сдерживаясь от злости, аккуратно проехал через двор и через минуту уже нёсся на работу. 07:52. Не успеть. Вздохнув, увидел впереди на мосту начинающуюся пробку, которую за десять минут до этого он мог бы благополучно объехать. Парень включил музыку погромче, и с досады что есть силы треснул кулаком по пассажирскому сиденью.

* * *

На работу он опоздал, и неслабо. Все места для парковки, разумеется, были заняты, и ему пришлось бросить машину, как попало, перекрыв выезд тачке коллеги, который сидел с ним в одном кабинете. «Ладно, не обидится, вместе с работы выходим», — подумал Виктор. Электронный пропуск на КПП жалостливо пикнул и монитор вывел красным время: 08:16. А это значит, что сейчас эта информация уйдёт его начальнику и дубликатом — в Службу безопасности. Придётся объясняться. Ладно, если перед шефом, он мужик понимающий. Лишь бы не перед СБ-шниками. Их он, как и все сотрудники компании, ненавидел люто. Бывшие менты, которые так и не сняли погоны. Везде им заговоры мерещатся, а сотрудники для них — потенциальное жульё. И разговаривают со всеми, как с грязью. Из любой мелочи трагедию в пяти актах распишут — всё ради галочки. Из органов ушли, а палочно — галочную систему с собой взяли.

С этими нерадужными мыслями Виктор подбежал к лифту. Лифт как раз остановился на первом, и Виктор, не задумываясь, влетел в открытые двери. Не учёл он одного: айтишники, которые, похоже, с работы не уходили (а зачем им? Комп же и тут есть, а пиццу хоть ночью курьер доставит), отметившись в начале рабочего дня на рабочем месте, уже успели дойти до автомата с кофе, и теперь с дымящимися ароматными стаканчиками спускались на улицу покурить. И залетевший против основного движения в лифт Виктор через мгновение уже стоял, печально взирая на растекающееся коричневое пятно на своей голубой рубашке. Горячий напиток обжёг кожу. Виктор медленно поднял глаза. С неподдельным ужасом из-за толстенных линз на него взирали глаза АИБа Антохи.

— Виктор Сергеевич, простите, пожалуйста, я не хотел, — пытался оправдаться бледный Антоха, лихорадочно вспоминая, когда грядёт ближайшая ревизия в его отделе.

Виктор, который уже просто не знал, куда себя девать от злости, издал в ответ какое-то нечленораздельное рычание. Айтишников сдуло из лифта полным комплектом. Двери закрылись, парень повернулся к зеркалу. Из зеркала на него смотрел багровый, с перекошенным от злости лицом, небритый дядька в грязной рубашке.

* * *

В кабинет он зашёл мрачнее тучи, когда там уже никого не было. Сегодня на 8:00 была назначена планёрка в кабинете начальника. Повесив куртку в шкаф, Виктор посмотрел на себя в зеркало. Нет, в таком виде идти на всеобщее обозрение, пожалуй, не стоит. Всё равно опоздал, так какая разница, на сколько. Эта мысль, на удивление, немного успокоила, и он отправился в туалет, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Поскольку весь этаж торчал на планёрках, он решил снять рубашку, чтобы попытаться смыть пятно. Вышло так себе. Проматерившись в очередной раз за утро, подставил рубашку под сушилку для рук. Тут дверь в туалет настежь распахнулась, и, гремя вёдрами и швабрами, в него ввалилась уборщица, которая, видимо, тоже была уверена, что все на планёрках. Возникла неловкая пауза.

— Доброе утро, Витя — наконец сказала уборщица.

— Ага, доброе, — пробурчал в ответ смутившийся парень, и спохватился, — здрасьте, Ольга Дмитриевна. Я тут кофе пролил. Простите, — почему-то решил оправдаться Виктор.

— А, так в горячей воде надо, — засуетилась уборщица, а лучше солью присыпать. Давай помогу тебе, вон как вышло-то, осталось пятно, целый день так что ли ходить будешь?

Сердобольная тётка без церемоний забрала у парня рубашку, открыла кран и начала полоскать её в горячей воде. Виктор, опешив, стоял и наблюдал.

И тут закончилась планёрка. Мимо распахнутой двери туалета начали толпой проходить сотрудники офиса. Виктор сквозь землю был готов провалиться. Посреди туалета, полуголый, рядом кудахтающая уборщица, которая, то ли чтобы скоротать время, то ли пытаясь сгладить неловкость, с энтузиазмом повествовала ему подробности личной жизни своей умницы-дочки. Одни сотрудники проходили, глядя в пол, другие — ошарашенно замирали на мгновение, девушки хихикали. «Вы-то чего в мужской туалет пялитесь, курицы?», — злобно подумал Виктор. Но, злись — не злись, а история уже к обеду обрастёт невероятными подробностями и будет предметом обсуждения и гомерического хохота по всему офису. Скучная жизнь офисного планктона расцветает новыми красками по таким вот глупым поводам. Ещё и к шефу идти объясняться. Не день, а праздник.

Наконец, позорное мероприятие закончилось, Виктор надел рубашку и пошёл в кабинет. Коллеги уже вернулись с планёрки, теперь идти сдаваться шефу предстояло ему.