Его Пленница

Мэри Джей, 2023

Эх, девочка, если бы ты знала, что жизнь в миг может превратиться в руины. По щелчку пальца отца Камилла становится пленницей очень сильного мужчины, которого интересует лишь власть и деньги. Судьба всегда любит играть в злые шутки, и на этот раз Камилла будет не только пленницей…

Глава 5

Дмитрий

Ромашечка начала дергаться под рукой, люблю, когда со мной рядом девушка теряется, но виду не подала сучка, сразу собралась, в миг одела маску безразличия, и деловито протянула

— Ну-у, зачем я здесь? Решил похвастаться? Заценила, знатный у тебя гараж, босс!

Мне нравилось, когда она звала меня боссом, было в этом боссе, что-то ехидное, но и смиренное. Даже громко дышать начала, пышечка, вся эта ситуация меня забавляла.

— Задание такое узаконь мне все это, здесь есть украденные, заброшенные, те, что сам купил, взял за долги, короче, чтоб к вечеру амбар превратился в законную автомастерскую, — голос мой звучал жестче, чем требовала ситуация.

— Все документы, что имеются и не мешай…те мне до вечера, — фыркнула ромашечка

Ну, ну, посмотрим, на что она годиться, отдав ей бумаги, я двинулся по своим делам. Заехал в офис, Мариночка, моя сладкая девочка, моя секретарша встретила меня во всей красе, точеная юбочка, пуговки открыты, губки облизывает, манит. Взял в охапку, засунув в кабинет, на колени поставил, ни слова не промолвил в рот вставил, сосала Мариночка знатно, всю сперму вытряхнула из меня, со вчерашнего вечера мне нужна была эта разрядка, и я наслаждался каждым всплеском моей спермы ей в рот. После явился отец, уже в курсе, что у меня за дела.

— Ты совсем? Зачем домой потащил?

Отец был мужиком волевым, под него все ложились, а те, кто нет тогда прямая путевка на кладбище, один взгляд и все, хана, любого в цемент закопает, попробуй ослушаться. Он знал о каждом моем шаге, докладывали.

— Чего молчишь? — продолжал он

Я и не знал, что ответить, когда к ней домой приехал, права хотел свои качать, все точки над и расставить, увидел и решил, что моей будет, как вещь моя собственность, но сам не понимаю, зачем же так решил. Взять с собой домой было спонтанным решением, я до конца сам себе не хотел признаваться, но как то она меня зацепила. Мне захотелось ее себе, как маленькому мальчику хочется забрать бездомную зверюшку домой, против воли родителей. И вообще я вел себя очень странно, рядом с ней со мной творился один неадекват. Да и чего греха таить, взбесила она меня своим побегом, может я бы и отвез ее домой, осталась бы на день два, померил бы ей масштаб ее страха, измерил бы грани и выслал бы восвояси, но она сама себя вогнала в клетку, захлопнув дверь решив сбежать у меня из под носа.

— Она моя, ее папаня мне ее проиграл, вот и забрал свою вещь к себе домой, — слова были как у 5 летнего мальчика, ей Богу. Оправдывался я ну очень позорно.

— Сын… — театральная пауза, — тебе виднее, взрослый уже, но смотри, чтоб проблем с ней не было.

Настучали уже, крысы, что ромашка своенравная, непослушная, устроила вчера концерт.

— У меня все под контролем, вот на склад повел, пусть работает, отрабатывает, — деловито выдавил я.

Отец остался еще ненадолго, мы обсудили дела. После я заехал в ресторан на обед, к своей Нике. Чика-бомба, из богатой семьи, избалована, красива, не очень умна, а для мужчины умная и не нужна, говорил мне отец. Мне нравилось ее глупость, она всегда была послушной и готовой ко всему. Она всегда смотрела мне в рот, каждое слово на лету ловила. Немного капризная, как и все дамы, но я для нее был неоспоримым авторитетом, она боготворила меня и молилась на мой член, что еще мне нужно для полного счастья.

— Любовь моя, — потянулась киска и, облизывая мои губы, потащила к столу.

Заказала устрицы, хотя их не любила, отмазывалась, что, такой как ей стыдно заказывать сосиски с макаронами, смеяться будут, заказывала, ковыряла вилкой, так и не съедала, странная. Ее всегда волновало общественное мнение, она зависела от него. Инстаграм дива, 24/7 онлайн. Ведет какой-то свой блог. Показывает всю свою жизнь в онлайн режиме, как проснулась, как поела, как покакала, короче идиотизм полный.

Сижу на нее смотрю, а в мыслях ромашечка, как она там с охранной и работниками, справляется, в одеянии овечки, одежду бы ей купить, или хотя бы чемодан ей отдать, в багажнике лежит. Смягчился я что-то… Вроде передо мной девушка о которой мечтает если не каждый, то точно каждый второй, а я сижу и о Камилле думаю.

— Ты меня слушаешь, Дим?

— Нет, о делах думал, чего тебе? — нагрубил я сам того не хотя

— Ну-у ты чего котик, я тут думаю, может пора нам о свадьбе думать, отец уже напирает, — она хихикнула, — все спрашивает, когда Суворовы руку дочки просить собираются, а я молчу ответа нету, может, просветишь, солнце? — она мило захлопала своими ресничками.

Опять 25, завела шарманку, я жениться не собирался, но не сейчас уж точно, дел по горло, новые проекты на носу, а Ника все время отнимает, как пиявочка, всасывала каждую минуту, с ней я ночами, а то и днями пропадал в постели, должным образом заваливая все и вся, отец отчитал, носом по асфальту потаскал, на место мне указал, теперь вот наверстываю упущенное, облажаться в его глазах не хочу, а о свадьбе заговорю, начнет о внуках сверлить, молодой еще 30 мне, только от гулянок отошел, в дела внедрился и уже окольцованным ходить, нет уж, увольте.

— Малыш ты сменила парикмахера, — я знал на все 100, тема ее внешности переведет все стрелки о свадьбе

— Нет, что, почему, с чего ты взял? — начала она дотошно допрашивать

Дальше разговор не о чем, 2 часа слушал жалобы о русских салонах красоты, в Милане лучше, в Париже ничего, а в Нью-Йорке самые крутые. Ника была самой обычной гламурной девушкой, которую не волновало ничего кроме своего я. И волосы, между прочим, были, как и всегда платиновый блонд, как она любила называть, в замысловатой прическе. Мне больше нравились спокойно уложенные волосы, без выкрутасов, без пафоса, стильно и со вкусом.

— Ты сегодня на себя не похож, даже пальчиками меня не обрадовал, и минетик под столом не захотел, — жаловалась Ника прощаясь со мной

Да, я был еще тот развратник. Я мог бы довести ее до оргазма за столом в центре ресторана и меня мало заботило, что подумают о нас люди, меня же наоборот мало волновало мнение окружающих, а творить разврат я любил. Но минета Мариночки, мне хватило, и как-то не вставал, когда Нику увидел, очень странно все это. Раньше мог и под столом устроить ей фейерверк и в туалет утащить, но разговор о свадьбе напрочь выбил из меня всякое желание.

— Прости, малыш, весь в делах, запыхался, — вымолвил я на автомате, даже не напрягался, скорее проводить желал и в амбар смотать.

Дорога до амбара показалась мне бесконечной, что я там хотел увидеть, ее, или смогла ли она справиться, или просто ее, а может задела меня эта сучка, трахнуть и отпустит. Нет… нельзя, только испорчу все, но как сладки мысли о ее дырочке на моем члене, стонала бы она во всю, губы свои в бантик протягивая, внизу по маленько все оживало, думаю я так дальше не выдержу. Вышел из машины, картина мылом, все поплыло, какого хера. Сидит в комбезе своем зверином, за столом, королевишна, а у нее и кофе, и сладкое, и выпечка, охрана, как ее собственная, по обе стороны стоит, а она с работниками переговоры ведет, права объясняет, вся такая важная, взять бы и в рот ей по самые гланды засунуть, бизнес-вумен… мля.

— С вопросами смело можете обращаться, все объясню, прочитайте договора до утра и принесите подписанными, мы ценим вашу преданность, — слышу ее голос

В глазах темнеет, несколько часов здесь провела, а уже, как хозяйка раскудахталась. За локоть хватаю, в сторону ее несу.

— Перетереть надо, — на ухо ей шепчу

Она бойкая, даже бровью не шевелит, тихо за мной следуют, еще больше бесит.

— Что за собрание? — предъявляю я

— Все, как велено, барин, узаконила все бумаги, все теперь тебе принадлежит, пройдись, подпишись, с работниками обговорила первый месяц пробный, платить не будешь, работа чисто конфиденциальная, если кому что выдадут, головой отвечать будут, мастера искусные, сама портфолио проверяла, и ребята помогли, — в сторону моих ребят головой мотает

Черт с тобой, ромашка, удивила ты меня, смотрю глаза отвести не могу, какая она, дал день, а она за пол дня управилась и теперь командует тут, но приятно, даже сказать нечего, смотрю, умиляюсь, сучке.

— Тест прошла, годная, не спорю, дела делаешь четко, ровно, чемодан отдам, приоденься, заслужила.

Смотрит на меня, глазами своими карими сверлит, губу нижнюю прикусывает, как бы я эту губу всосал, до посинения, да вовремя себя останавливаю, сучка, даже спасибо не вымолвила, как пацанов моих под себя прогнула, разберемся, еще не вечер.

— Свободна, иди работать, еще только 5, — смотрю на часы демонстративно пальцем постукивая

Позвал Фару ко мне, расспрашиваю что да как, восхищен девкой, говорит боевая, как пацан себя вела, даже не вздрогнула, рядом мужиков столько, а она парирует смирно, дело свое знает.

— А кофе, босс, моя инициатива, с утра голодная сказала, вот и устроил ей кофе брейк, жалко стало, — оправдывался Фара

Вчера в клочья разорвать хотел, сегодня жалко ему, вот же блядь, умеет вербовать, профессия такая или от природы, но меня другое волнует, смотрю на нее из далека, ходит с работниками любезничает, попой виляет, как бы я ее трахнул, раком. Меня тянет к ней, как магнитом. Знаю человека день, ну два, а такое впервые.

— Босс, — вырывает меня из эротических фантазий Фара, — по ходу все, она все закончила, если больше нечего, можем закругляться и домой.

— Ключи отдай, я сам поведу, Камиллу до машины выпроводи, за мной поедете.

Хочу с ней наедине остаться, понять ее сущность, скорее суЧность. Неладно все это, быстро управилась, странно, с людьми язык нашла.

Сидел и ждал, села она рядом, и тут же цветочками запахло, в штанах тесно стало, виду не подаю.

— Ну, рассказывай, ромашка, — безразлично промолвил я

— Все как сказала, босс, завтра преступят к работе, месяц бесплатный бонус, тебе, подарок, работать бесплатно будут, испытательный срок так сказать, — тараторила она

Смотрю на нее изредка, губу прикусывает, реакции моей ждет, но мне сказать нечего, мысли в ином русле вертятся, знаю, она там в своих хлопковых труселях, вроде не сексуально вовсе, а увидеть снова хочется, как оттуда выехали член покоя не дает, дышу за руль хватаюсь.

— Вы не довольны, Дмитрий Юрьевич?

В глазах истинное ожидание, ждет моего одобрения.

— Хорошо, боевое крещение прошла, будешь моим личным юристом, смотри у меня без фокусов, — перестраховываюсь я

Опять она свои руки на груди скрещивает и губы в бантик, обиделась, так то, пусть знает, меня не просто впечатлить.

— Я что тебе говорил, — мои слова звучали грозно, ромашечка совсем растерялась, в глазах смятение, поняла куда клоню.

Быстро выпрямилась, но уже поздно, торможу. Без слов на себя затаскиваю, сверху усаживаю. Пока вдыхаю, запах ее руки уже сами шастают по ее округлостям, она меня безумно манит, член уже как сталь, она его почувствовала, по глазам вижу, вниз заглядывает, но пискнуть боится.

— Что я тебе говорил про губы? — повторяю я вопрос, а внутри все ликует

— Ч-то, закусаешь…те до крови, — выпалила овечка

Славно, запомнила, к губам ее тянусь, языком провожу, сладкие, мать ее, как шоколад, наверное, остался на губах после кофебрейка, сжимаю ее 5-ую точку, как же я этого хотел, из горла стон, протяжный роняет, собраться пытается, ладошками в грудь уперлась, отмахнуться пытается. Без церемоний в рот влезаю, языком исследую незнакомую территорию, вкусная, сука, сладкая, оторваться не могу, покусываю, губы мягкие, натуральные, каждый дюйм исследую. Стонет, тихо, заводит, если сейчас не остановлюсь оттрахаю к чертям собачим. Отдаляюсь, смотрю в глаза, карие, и ни грамма страха, теперь лишь похоть, до одури хочу, на место ее высаживаю. Она недоумевает. Молчит в тряпочку, конечно, я задаю темп и я же его резко обрываю. Она резко краснеет и опускает голову, теперь ей стыдно за содеянное, она отдалась мне при первой же возможности. До дома молчу, пусть помучается.

— Я свободна…. на сегодня? — спрашивает Ева из Эдема, когда мы заезжаем на территорию дома.

Лишь головой киваю в знак согласия, сегодня больше видеть не желаю, не выдержу… Она резко выскакивает из машины, почти бегом заходит в дом. Я сижу и смотрю ей вслед, понять не могу, что это было, решил же не портить эту игрушку своей похотью, а сам все наоборот сделал.