В поисках своего Эвереста. Неопровержимые принципы достижения вашей большой цели

Мурад Ашурлы

Автор делится жизненными принципами, которые помогли ему вырваться из полукриминальной среды Москвы 90-х, получить блестящее образование, защитить научную степень, переехать в США и достичь своей мечты – путешествовать по всему миру и покорить Эверест. Вы узнаете детали подготовки к восхождению на высочайшую вершину мира, особенности программы тренировок и вместе с автором пройдёте путь к вершине.

Глава 1.

На перекрестке

двух миров

под «золотыми арками»

Мой друг Артем и я простояли несколько часов в длинной очереди, чтобы попробовать капитализм на вкус в виде «Биг Мака» и шоколадного коктейля. Первый «Макдональдс» открылся в 1990 году в Москве, в городе, где прошло мое детство, и стал символом радикальных изменений, которые начались в уходящем в прошлое СССР.

После того как под брендом знаменитых «золотых арок» было продано уже более миллиарда бургеров, пришел наконец-то и наш черед познакомиться с западным фастфудом.

Для нас, как и для остальных россиян, живущих в Москве, это было долгожданным событием после десятилетий экономической стагнации и крушения политической идеологии. Тем, кто вырос в США, где «Хэппи Мил» был обычной едой, трудно представить, что значил для нас этот простой бургер и молочный коктейль.

Мы вышли из «Макдональдса», я держал в руках два коктейля: один я хотел отнести матери, а другой выпить на свежем воздухе в соседнем парке. Мы уселись на солнце, чтобы самозабвенно насладиться замечательным вкусом, когда к нам подошла компания местных хулиганов — их было восемь человек. Поход в «Макдональдс» в те дни для многих людей стоил зарплаты за несколько дней — роскошь, доступная не каждому. Таким образом, в тот момент мы оказались невольными участниками столкновения между социализмом и капитализмом.

«Я хочу коктейль того парня!» — Заявила лидеру банды не слишком-то опрятно выглядевшая девица из этой компании. Они подошли ближе. Оценив их численное превосходство и опасность быть избитыми, мы действовали быстро. Они получили наши коктейли, правда, не совсем так, как того ожидали. Артем и я швырнули стаканы им в лицо, добавив по паре ударов кулаками. Начать первыми было критически важно, если мы хотели унести ноги. Завязалась ожесточенная драка. И прежде, чем ее прекратили собравшиеся люди, мы отделались лишь незначительными порезами, царапинами и порванной одеждой. По сравнению с драками, которые мы раньше видели в этом районе, нам очень повезло, что из этой мы смогли выйти целыми и невредимыми.

Драку за молочный коктейль из «Макдональдса» можно рассматривать как обычный, ничего не значащий случай из жизни пары подростков, пытающихся справиться с последствиями сложившегося политического климата, в котором мы тогда жили. Но, размышляя над ситуацией годы спустя, я вдруг осознал, что вполне мог погибнуть в той потасовке.

Бандитизм в Москве тогда не был чем-то необычным. Драки часто вспыхивали как между враждующими группировками, так и между бандитами и их жертвами, которых они считали лакомой добычей или объектом для рэкета. Драка за молочный коктейль в центре Москвы была актом сопротивления грубой силе и готовности бороться за свободу выбора — то, что до сих пор недоступно многим в современной России.

В конце 80-х, после многих лет экономической стагнации, правительственной коррупции и репрессивного строя, навязавшего людям за долгие годы свою идеологию через тотальный контроль средств массовой информации и непрекращающуюся пропаганду, наконец забрезжили ростки перемен.

В 1985 году Политбюро ЦК КПСС назначило Михаила Горбачева на пост генерального секретаря. Несмотря на то, в чем нас пытались убедить контролируемые государством средства массовой информации, Советский Союз в те дни представлял собой малопривлекательное место для жизни. Михаил Горбачев стал первым советским лидером со времен революции, кто признал, что страна экономически истощена и страдает от низкого уровня жизни. Его попытка изменить экономическое будущее страны была реализована через два принципа, получивших историческое значение: перестройку и гласность. Выбранный им курс действительно привел к радикальным переменам в стране, но не к таким, как он ожидал.

Перестройка представляла собой процесс экономической реструктуризации с элементами свободного рынка. Ее задачей было не скопировать модель западного капитализма, а сделать так, чтобы «социализм стал лучше».

Гласность была направлена на то, чтобы снизить уровень цензуры и предоставить больше свободы средствам массовой информации. Тем самым Горбачев надеялся снизить уровень коррупции в правительстве и простимулировать инициативу граждан.

Гласность, как мне кажется, послужила толчком, который избавил советских людей от оков, связывавших их на протяжении многих лет. Объявить гласность было все равно что снять крышку с кипящей под давлением скороварки. Как только ушел страх репрессий, негодование в адрес обманувшего надежды правительства стало повсеместно нарастать. Способность центрального руководства навязывать свою волю гражданам всей страны таяла на глазах. К концу 1991 года, всего через шесть лет после того, как Горбачев стал генеральным секретарем, старая советская империя распалась.

Объективно оцени, где находишься сейчас,

чтобы понять, куда идти дальше

Что касается моей собственной жизни, я был на перепутье. Я учился в университете и получал хорошее образование, но ради чего? Перспективы трудоустройства были мрачными. Будущее страны — пугающе неопределенным, как и мое собственное. Несмотря на то что обстоятельства, в которых я жил, сильно отличались от тех, к которым привыкли люди в других концах света, я, по сути, мало отличался от остальных молодых людей, которые пытаются осознать свое место в мире и найти свой путь.

Для меня на закате Советского Союза вариантов было немного. Я мог продолжить обучение, получить диплом или даже защитить кандидатскую диссертацию по какому-либо престижному направлению и потом, наиболее вероятно, стать водителем такси или каким-нибудь малооплачиваемым работником. Как и большинство других представителей потерянной и разочарованной молодежи, я выбрал то, что казалось очевидным и наилучшим способом зарабатывать на жизнь, — черный рынок.

Экономика черного рынка, или «дикий капитализм», как многие называли его в России, не сильно отличалась от деятельности организованных преступных группировок в остальном мире. Как для меня, так и для моих друзей-подростков не было ничего необычного в том, чтобы изобрести способы украсть шины или электронику и продать их жаждущим покупателям со стопроцентной прибылью. Конечно, присутствовал и страх быть пойманным милицией. Но он был связан не с тем, что нас могли арестовать за нарушение закона, а с тем, что фактически мы обкрадывали их «клиентов», которые платили милиции за обеспечение безопасности.

Множество бизнесов были вовлечены в незаконную деятельность. Например, в продажу фальшивой водки. Милиция была прекрасно осведомлена, но закрывала на это глаза до тех пор, пока получала регулярные откаты.

Каждый путь куда-то ведет —

к хорошему или плохому

Я считал себя предпринимателем: трудись в поте лица — и вознаграждение не заставит себя ждать. Что-то вроде «стань активным участником» или «жертвой процесса» — менталитет в духе «или ты, или тебя». Коррупция была повсеместно. Нельзя было доверять даже милиции. Ее сотрудники во всем искали выгоду для себя и использовали свое положение в личных целях. Со временем некоторые из моих друзей также перешли в милицию и вывели свою нелегальную деятельность на новый уровень. Фактически это было то же самое, как если бы Аль Капоне стал членом парламента и продолжал руководить мафией. Один из моих друзей поступил в милицейскую академию и вскоре был убит за то, что перешел дорогу не тем людям.

Несомненно, одним из рисков такой формы предпринимательства является постоянная угроза попасть в тюрьму либо быть убитым. Грязные деньги легко доставались моим бывшим приятелям, и некоторые из них до сих пор находятся у верхов черного рынка. Однако многие другие попали в тюрьму либо погибли. И я мог бы быть одним из них, если бы продолжил плыть по течению вместе со сверстниками, которые боролись за обеспечение собственного существования.

На пути, который я в тот момент выбрал, было много тех, кто меня постоянно воодушевлял и подкидывал работу. Мы все помогали друг другу в этой борьбе за экономическое выживание. И хотя экономика черного рынка была полна опасных рисков, это был самый легкий путь, поскольку в моем кругу он стал нормой. В то время мое сознание было весьма ограниченным. Когда вся жизнь происходит в замкнутом географическом пространстве, в окружении коррумпированных друзей, ты не знаешь, как может быть иначе. Все твои мечты и стремления упираются в привычный образ мыслей и в ограничения, которые задает толпа, увлекающая тебя за собой. Как я понял позже, до тех пор, пока ты не найдешь в себе силы свернуть с привычной траектории и уловить отблеск альтернативного пути, ты обречен находиться во власти ограничений, которые тебе навязали.

К счастью, в моем окружении были люди, которые показали мне возможность альтернативы.