Рыцарский турнир

Морган Райс

В книге "РЫЦАРСКИЙ ТУРНИР" Торгрин со своими братьями пойдёт по следу Гувейна в море и поплывут за ним на Остров Света. Но когда они доберутся до разорённого острова и найдут там умирающего Рагона, может оказаться, что они опоздали. Дариуса привозят в столицу Империи, на величайшую арену всех времён. Его тренирует загадочный человек, который намерен выковать из него воина и помочь ему пережить невозможное. Но столичная арена сильно отличается от всего, что Дариусу приходилось видеть прежде, и противники, с которыми он там столкнётся, могут оказаться слишком сильными даже для него. Король и Королева Перевала умоляют Гвен об одолжении и вовлекают её в их сложные семейные отношения. В поисках разгадки секретов, которые смогут изменить судьбу Перевала и помогут отыскать Торгрина и Гувейна, она копнёт слишком глубоко и будет шокирована своими находками. Эрек и Алистер становятся ближе друг к другу, пока плывут в самое сердце Империи, твёрдо намеренные найти Волусию и спасти Гвендолин, в то время как Годфри и его команда устраивают в Волусии беспорядки, желая отомстить за своих друзей. Волусия же на собственном опыте узнаёт, каково это – править Империей, когда её власти в столице угрожают со всех сторон. Благодаря усовершенствованному построению мира и характерам, "РЫЦАРСКИЙ ТУРНИР" представляет собой эпическую историю о друзьях и возлюбленных, о соперниках и поклонниках, о рыцарях и драконах, об интригах и политических махинациях, о взрослении, о разбитых сердцах, об обмане, амбициях и предательстве. Это история о чести и мужестве, судьбе и роке, о магии. Это фантазия, которая вводит нас в незабываемый мир, который понравится людям всех возрастов и полов.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Гвен стояла совсем одна посреди замка своей матери в Кольце и оглядывалась по сторонам. Постепенно она начала понимать, что что-то было не так. Замок был заброшенным, без мебели, лишённый всякой обстановки. Исчезли прекрасные витражи, украшавшие когда-то окна, от которых теперь остались только проёмы в каменных стенах, сквозь которые внутрь проникали лучи заката. В воздухе кружилась пыль, и казалось, что в замке никто не жил уже тысячу лет.

Гвен выглянула в окно и увидела пейзаж Кольца. Место, которое она однажды знала и любила всем сердцем, теперь было в запустении, выглядело изуродованным и нелепым. Будто во всём мире не осталось ничего хорошего.

"Дочь моя", — раздался голос.

Гвендолин обернулась и в шоке обнаружила, что её мать стоит рядом и смотрит ей в ответ. Она осунулась и выглядела болезненно, будто от матери, которую Гвен знала и помнила, осталась только тень. Такой она была на смертном одре — состарившейся больше, чем это вообще возможно на человеческом веку.

У Гвен почувствовала, как у неё ком застрял в горле, когда она вдруг осознала, как сильно, не смотря на всё, что между ними произошло, скучала по матери. Она не понимала даже, скучала ли она именно по ней или по семье вообще, по хоть какому-то знакомому лицу, по Кольцу. Она бы всё отдала, лишь бы снова оказаться дома, в родном привычном месте.

"Мама", — отозвалась Гвен, с трудом веря своим глазам.

Гвен протянула к ней руку и в тот же момент внезапно перенеслась в другое место — на остров, на край скалы, на пепелище, оставшееся от только что сожжённой земли. Тяжёлый запах гари и серы висел в воздухе и обжигал ей ноздри. Она повернулась лицом к острову и, когда хлопья пепла немного улеглись, она заметила опалённую золотую колыбельку — единственный уцелевший предмет среди золы и углей.

Сердце Гвен забилось быстрее, когда она шагнула вперёд, переживая о том, что увидит внутри. Часть её радостно трепетала от мысли, что она снова сможет взять сына на руки, прижать к груди и больше никогда не отпускать. Но другая её часть страшилась обнаружить, что его там нет или, ещё хуже, что он мёртв.

Гвен поспешила вперёд, нагнулась и заглянула внутрь. Сердце её упало, когда она увидела, что колыбель пуста.

"ГУВЕЙН!" — вырвался у неё горестный крик.

Высоко над головой Гвен услышала крик, похожий на её собственный, и увидела, как армия чёрных существ, похожих на горгулий, улетает прочь. Кровь застыла у не в жилах, когда она заметила, что в когтях у последней из них болтался плачущий младенец.

"НЕТ!" — завопила Гвен.

Гвен проснулась от собственного крика. Она села на постели и принялась оглядываться в поисках Гувейна и тянуть руки в пустоту, надеясь спасти его и сжать в объятьях.

Но его нигде не было.

Гвендолин сидела тяжело дыша и пыталась понять, где она находится. В тусклом свете предрассветных сумерек ей понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить — она на Перевале, в замке Короля.

Гвен почувствовала что-то мокрое на ладони, опустила глаза и увидела, что это Крон сперва облизал её руку а потом положил голову ей на колени. Она машинально гладила его за ухом, сидя на краю кровати, и постепенно приходила в себя, всё ещё во власти своих мрачных видений.

Гувейн, — думала она. Сон казался таким реальным. Она знала, что это был необычный сон, а вещий. Гувейн, где бы он сейчас ни был, попал в беду. Его похитила какая-то тёмная сила. Она это чувствовала.

Взволнованная, Гвендолин встала. Больше, чем когда либо прежде, она испытывала потребность найти своих сына и мужа. Всё, что ей было нужно — это снова к ним прикоснуться. Но она понимала, что этому не суждено было сбыться.

Смахнув слёзы, Гвен набросила шёлковый халат, быстро пересекла спальню, ступая босыми ногами по прохладному гладкому камню, и остановилась у высокого арочного окна. Она отворила витражные створки и впустила в комнату приглушённый свет первых лучей восходящего солнца, расцветивших пейзаж багряными бликами. Это было захватывающее зрелище. Гвен выглядывала из окна и вбирала в себя красоту Перевала, безукоризненные столичные улицы и простиравшиеся за ними бесконечные деревни на пологих холмах, сменявшиеся роскошными виноградниками и плодородными полями — нигде больше она не видела такого изобилия. За всем этим, вдалеке, искрилась в утреннем солнце голубая гладь озера, а ещё дальше виднелись окутанные туманом пики Перевала, обрамлявшие королевство идеальным кольцом. Казалось, в таком месте зло не могло существовать.

Гвен думала о Торгрине и Гувейне, которые были где-то за этими пиками. Что с ними происходило? Увидит ли она их снова?

Гвен подошла к умывальнику, ополоснула лицо холодной водой и торопливо оделась. Она знала, что если будет и дальше просто сидеть в комнате, это не приблизит её к Торгрину и Гувейну, и сейчас потребность что-то предпринять была у неё как никогда острой. Если кто-то и мог ей помочь, то это Король. Он должен был располагать нужными средствами.

Гвен вспомнила их разговор на вершине Перевала, когда они провожали Кендрика, и секреты, в которые он тогда её посвятил. О его грядущей смерти. О грядущей гибели Королевства на Перевале. Но и это было ещё не всё. Он рассказал бы ей гораздо больше, если бы их не прервали. Его советники отвлекли его для решения каких-то срочных вопросов, и он пообещал ей закончить свой рассказ позже. К тому же, он хотел обратиться к ней с просьбой. Что это могла быть за просьба? Что ему могло быть от неё нужно? Гвен терялась в догадках.

Король назначил ей встречу в тронном зале на рассвете, и теперь Гвен в спешке собиралась, зная, что уже опаздывает. После своего сна ей было сложно сбросить оцепенение.

По пути из комнаты Гвен ощутила болезненный приступ голода — переход через Великую Пустошь всё ещё давал о себе знать. Она оглянулась на стол с угощениями, где для неё был накрыт завтрак — хлеб, фрукты, сыры и пудинги, схватила первое, что попалось пол руку и стала есть на ходу. Она взяла больше, чем ей было нужно, и по пути наклонялась, чтобы отдать половину снеди Крону, который поскуливая трусил рядом с ней и жадно выхватывал угощение из её рук. Её переполняла благодарность за еду, за ночлег, за роскошные покои — всё это давала ей почувствовать, будто она вернулась в Королевский Двор, замок своего детства.

Стражники встрепенулись, когда Гвен с усилием распахнула тяжёлую дубовую дверь и вышла из комнаты. Она прошла мимо них и устремилась в тускло освещённые каменные коридоры замка, в которых после ночи ещё не потушили факелы.

В конце одного из коридоров Гвен, которая уже немного освоилась в замке, с не отстававшим ни на шаг Кроном, поднялась по витой каменной лестнице и вышла на верхний этаж, где, как она уже знала, располагался тронный зал. Она поспешила через холл и собралась было пройти под каменной аркой внутрь, как уголком глаза заметила какое-то движение. Она вздрогнула от удивления, увидев, что в тени притаился человек.

"Гвендолин?" — спросил незнакомец сладким ровным голосом и вышел к ней навстречу с едва заметной самодовольной ухмылкой на лице.

Гвендолин моргала, ошарашенная его внезапным появлением, поэтому не сразу его узнала. За последние несколько дней её познакомили со столькими людьми, что бесконечная череда лиц плыла у неё перед глазами, сливаясь в одно.

Но это лицо она бы не смогла забыть. Она поняла, что это был сын Короля, второй близнец, тот, который не стриг волосы и выступил против неё на пиру.

"Ты сын Короля", — сказала она вслух, вспоминая."Третий по старшинству".

Его хитрая и скользкая ухмылка стала шире, когда он, к неудовольствию Гвен, приблизился к ней ещё на шаг.

"Вообще-то, второй", — поправил он."Мы близнецы, но я родился первым".

Он подошёл ещё ближе, и Гвен, смерив его взглядом, отметила, что он был гладко выбрит, идеально причёсан, от него пахло духами и маслами, и одет он был в самый изысканный наряд из всех, что она когда-либо видела. Он излучал надменность, самоуверенность и осознание собственной важности.

"Я предпочитаю, чтобы ко мне не относились как к близнецу", — продолжил он."Я сам по себе. Меня зовут Мадриг. Мне выпало родиться близнецом, и это единственное, на что я в своей жизни не смог повлиять. Хотя кому-то такой жребий кажется удачей", — закончил он философски.

Гвен не нравилось находиться с ним рядом после того, как он с ней обошёлся прошлым вечером. Она почувствовала, как Крон тоже напрягся, и шерсть у него на загривке встала дыбом, когда он плотнее прижался к её ноге. Ей не терпелось узнать, что он от неё хотел.

"Ты всегда прячешься в тёмных углах и подстерегаешь людей?" — спросила она.

Мадриг хмыкнул и снова подался вперёд, оказавшись чересчур близко.

"В конце концов, это мой замок", — по-собственнически ответил он."Тут все знают, что я люблю по нему бродить".

"Твой замок?" — переспросила она."Не твоего отца?"

Он помрачнел.

"Всему своё время", — ответил он загадочно и сделал очередной шаг.

Гвендолин невольно отступила, испытывая к нему отторжение, а Крон у её ног зарычал.

Мадриг бросил на Крона неодобрительный взгляд.

"Тебе известно, что животным не позволено ночевать в нашем замке?" — спросил он.

Гвен раздражённо нахмурилась.

"Твой отец не возражал".

"Мой отец недостаточно строго следит за соблюдением правил", — сказал он."А я — наоборот. Поэтому я командую королевской стражей".

Она не знала, как на это реагировать.

"Так вот почему ты меня здесь остановил?" — спросила она нервно."Из-за животного?"

Её собеседник тоже нахмурился, осознавая наконец, что встретил равную себе. Он сцепился с ней взглядом, будто пытаясь проникнуть ей в душу.

"Во всём королевстве нет ни одной женщины, которая бы меня не желала", — проговорил он."Но в твоих глазах не вижу страсти".

Гвен открыла рот удивления, понимая наконец, к чему он клонит.

"Страсти?", — повторила она краснея."А с чего бы мне испытывать к тебе страсть? Я замужем, и любовь всей моей жизни вскоре ко мне вернётся".

Мадриг рассмеялся в голос.

"Так ли это?" — спросил он."Насколько я слышал, он давно мёртв. Или настолько далеко отсюда, что никогда к тебе не вернётся".

Гвен скривилась, едва справляясь с нараставшим гневом.

"Даже если он никогда не вернётся, — заявила она, — я не буду ни с кем другим. И уж точно — не с тобой".

Его лицо потемнело.

Гвен развернулась, чтобы уйти, но он схватил её за руку. Крон оскалился и зарычал.

"Когда я чего-то хочу, я не спрашиваю, — сказал он, — я просто беру это. Ты в чужой стране, на милости хозяев. С твоей стороны будет мудрее не сопротивляться тем, в чьей ты власти. Ведь если бы не наше гостеприимство, тебя бы выбросили обратно в пустыню. А гости, знаешь ли, не застрахованы от всяких неприятностей, даже если у хозяев самые благие намерения".

Она ответила ему гневным взглядом. Слишком много настоящих опасностей она видела в своей жизни, чтобы испугаться его глупых угроз.

"В чьей же я власти?" — спросила она."Ты считаешь нас пленниками? Я свободная женщина, если ты до сих пор не заметил. Я могу уйти хоть сейчас, если захочу".

Он рассмеялся отвратительным смехом.

"И куда же ты пойдёшь? Назад в Пустошь?"

Он ухмыляясь покачал головой.

"Тебя никто не держит, это так, — добавил он. Но когда мир вокруг так враждебен, какой выбор у тебя остаётся?"

Крон угрожающе зарычал, и Гвен почувствовала, что он готов наброситься на обидчика. Она резко и с пренебрежением сбросила с себя руку Мардига и потянулась вниз, чтобы сдержать Крона. Затем её осенило, и она снова смело взглянула на принца.

"Скажи мне одну вещь, Мардиг", — сказала она холодно и твёрдо."Почему ты сейчас не со своими братьями в пустыне? Почему ты один остался дома? Уж не боишься ли ты?"

Он улыбнулся, но от неё не скрылась его трусость.

"Рыцарство — для дураков", — ответил он."Полезных дураков, которые прокладывают путь для всех остальных, чтобы мы могли получать, что захотим. Помаши перед ними рыцарским флагом — и они превратятся в марионеток в твоих руках. Меня нельзя так просто использовать".

Она посмотрела на него с отвращением.

"Мой муж и наши рыцари Серебра рассмеялись бы тебе в лицо", — сказала она."В Кольце ты бы не выжил и двух минут".

Гвен перевела взгляд с него на вход, который он загораживал.

"У тебя есть два варианта", — сказала она."Можешь убраться с моего пути или стать завтраком для Крона. У него уже слюнки текут, да и по размеру ты подойдешь".

Мардиг взглянул на Крона, и его губы задрожали. Он отступил.

Но она решила не уходить так сразу. Вместо этого, она подошла к небу ближе, грозно хмурясь, желая, чтобы он не сомневался в серьёзности её слов.

"Может ты заправляешь своим маленьким замком, — мрачно прошипела она, — но не забывай, что ты говоришь с Королевой. Со свободной Королевой. Я не подчинюсь тебе. И никому не подчинюсь, пока моё сердце бьётся. С меня хватит. И это делает меня очень опасной — гораздо опаснее тебя".

Принц долго смотрел на неё а затем неожиданно улыбнулся.

"А ты мне нравишься, Королева Гвендолин", — сказал он."Больше, чем я мог предположить".

Гвендолин с громко стучащим сердцем смотрела, как он развернулся и пошёл прочь, снова растворившись в темноте коридора. Когда эхо его шагов стихло, она спросила себя, какие ещё опасности таились при дворе.