Приключения Адара Кленова

Мищенко Юрий

Как?! Вы еще не путешествовали в Космосе?.. Тогда мигом на космолет «Четыре космоплавателя» и вперед за приключениями с Адаром и его друзьями. Куда? Да куда понесет неуемная фантазия сочинителя-подростка…

Второе путешествие

Мы взяли напрокат палатку, матрасы и всё в этом роде и отправились отдыхать на природу. Место мы выбрали довольно хорошее: вдали от городов и дорог возле небольшой речушки.

— Садись тут, — крикнул мне Инор.

Я резко нажал на тормоз. Позади раздались стоны.

— Слушай! — раздался после них возглас Гриши, — Ты не тюк со сталью везёшь!

— У нас, в отличие от стали, — подхватил Элост, — шишки могут вскакивать!

— Ну да ладно вам, ребята, — ответил я, снижаясь, — ничего особенного не произошло.

— Угу… — ответил Гриша, пшикая активизатором, — абсолютно ничего

Унис ткнулся в мягкую длинную траву. Кульколак c громким кульканьем выскочил из него и стал качаться по ней.

— Мики, перестань, — прикрикнул на него Инор, и добавил, понизив голос, — мало ли что тут может быть…

Предположение Инора оправдалось. «Моли ли что» не заставило себя долго ждать: буквально через минуту после слов Инора, в лесу раздался громкий треск.

— Мики, ко мне! — крикнул Инор и, толкнув меня, добавил, — взлетай!

Унис качнулся от веса кульколака, и я рванул ручку управления на себя. Довольно сильная перегрузка вжала нас в кресла и также внезапно, как началась, кончилась. Меня так и подбросило в кресле. Упав обратно, я накренил унис вперёд, открыв, таким образом, обзор лежавшей под нами поляны. Кто-то присвистнул. Прямо под нами, топая и подпрыгивая, бесился огромный холм. Позднее я узнал, что это был уиларсуст, кровожаднейшее животное, бич килоракских ферм. Он махал короткими руками-тросами. Покричав ещё около получаса, холмик видимо решил, что прыжков с него хватит, и решил заняться бегом. Через минуту вместо «холмика» остался холмик пыли. Мы подождали, пока пыль осядет, и с горечью отметили, что вместо зелёной, цветущей полянки под нами расстилалась голая земля. Пришлась лететь вверх по течению в поисках другой подходящей полянки. Тaкaя вскоре подвернулась. Посадив унис, мы расставили предупреждающие столбики: эти бруски ночью создавали световую сеть, и как только эту сеть что-то нарушало, раздавался ужасный, пронзительнейший вой, который, по идее, должен был испугать непрошеного гостя. Признаюсь вам, эта была прекрасное средство для бессонницы: достаточно было кинуть камешек, чтобы ближайшие полчаса не спать. Тaк вот, установив предупреждающие столбики, мы поставили палатку, обустроили ее и стали отдыхать. Место мы выбрали прекрасное. За три месяца у нас было всего пять тревог. Мы спокойно отдыхали, купались, загорали, бегали, прыгали, делали экскурсии. О результатах этих экскурсий можно было посудить, зайдя через полгода в нашу кают-компанию. Вся она была заставлена стереограммами с Килораски. Под конец месяца мне уже пришлось запретить Инору снимать пейзажи. Он истратил уже 10 компакт-дисков. Поскольку за первую треть месяца было так мало происшествий, мы расслабились, о чем тут же пожалели.

Первое крупное происшествие произошло 25 числа. В этот день, накупавшись до отвала мы, зайдя в палатку, уснули мертвым сном. Спал я прекрасно. А снились мне земные луга, мой дом, космодром, дороги, центр отдыха на море, но к концу сна я начал беспокоиться. Мне приснилось, будто к моему дому подбегает существо, корчит мне гримасы и начинает пожирать двухэтажный коттедж. Я закричал, но существо приостановилось, после чего дико и страшно захохотало… Тут-то я и проснулся. Переход из сна в бодрствование произошел так внезапно, что я принял хохот, доносившийся снаружи, за сон. Когда же я окончательно пришёл в себя, хохот утих, и доносилось только чавканье. Поборов страх, я встал и бесшумно направился к выходу, но у самого порога задел чайник. Тот громко зазвенел. Гриша заворочался, а чавканье стихло. Я замер у двери. Ноги у меня окоченели, когда снаружи снова донеслось чавканье. Я осторожно приоткрыл дверь, вышел на улицу и… Сильнейший удар сшиб меня с ног. Я взлетел в воздух, перевернулся и полетел вниз. В падении я замети виновника моего полёта — это было странное существо с перепончатыми крыльями, тремя зубастыми мордами, большим толстым хвостом и короткими ногами. Я с силой ударился головой о землю. Трава чуть смягчила удар, и поэтому я потерял сознание не сразу. Последнее, что я увидел, была надвигающаяся зубастая морда, ярко-красная, вспышка, после чего рожа поднялась… Очнулся, я после всего этого на кровати. Надо мной был белый потолок.

— Очнулся, — раздался чей-то возглас.

Я приподнялся на кровати и осмотрелся вокруг. Лежал я посреди белой комнаты, уставленной аппаратурой. На фоне черной двери маячила фигура человека в белом.

— Кто вы? — выдавил я.

— Лежите, я мединспектор этого сектора Эрнст Армстронг.

— Как я сюда…?

— Вы подверглись нападению трехглавого ситраунга, одного из опаснейших летающих животных этой планеты. В общем-то, если бы ваш друг не выскочил с бластером из палатки, не лежать бы вам тут…

— Где он?

— Друг? В городе. Продукты скупает. Ситраунг у вас всю еду слопал. — Я хмыкнул. — А вы лежите, лежите, — добавил врач, — вам ещё десять дней лежать, пока вы полностью регенерируете.

— Сколько? — встрепенулся я. — Десять! Я ж не могу. Вот пять ладно, но только не десять.

— Это зависит от вас, — успокоил Эрнст, — вернее от того, как вы будете регенерировать.

— Я…, я постараюсь.

— Ну вот.

Запищал зуммёрчик. Доктор поднёс к уху часы:

— Ага, к вам ваш спаситель. Примете?

— Конечно! Давайте. — Через минуту дверь отворилась, и в комнату заглянул Гриша.

— Привет! — протянул он. — А вот и я!

— А вот и я — передразнил я его.

— Я вас оставлю, — вклинился доктор, он прошёл мимо Гриши и скрылся в дверях.

— Я на минутку. — Дверь закрылась. Гриша присел возле кровати: — Ну, как ты?

— Я-то? Да я ничего, ты мне скажи, что у нас в палатке, и как этот зверюга продрался сквозь сеть.

— Ну, в палатке у нас всё отлично, — заверил меня Гриша, — только еды нету, да несколько сигнальных столбиков повалено. Сигнализация сработала, но ситраунг уже смылся. А насчёт сигнал-сети, то она ведь не предохраняет от нападения сверху.

— Слушай, Гриша, а как ты проснулся?

— Ну-у-у, — протянул он, — разбудил меня ещё тот звон, но я не хотел вставать, тем более, что мне снился такой классный сон, — астронавигатор прикрыл глаза и расплылся в улыбке, но тут же взял себя в руки. — Наверное снова уснул бы, не закричи ты. Ну, у меня всё так и перевернуло внутри. Я выхватил бластер и выскочил на улицу, увидел там этого трёхголового и-и-и…

— Постой, постой! Значит красная вспышка это…

— Угу, он самый. Ну, так вот, разрядил я в этого трёхголового всю обойму, а он ещё и взлететь успел, правда, два столбика свалил и систему тем самым включил. Тут Элост и Инор подоспели. Да, кстати, тот кран в первый старт помнишь?

— Ну помню…

— Так выходит, расквитались.

— Что, — удивился я. — Расквитались? Да ты мне жизнь спас!

— Да, но из-за меня нам пришла штрафовая квитанция на сумму 2 миллиона стоунов за слишком резкий взлёт.

— Н-да… — промямлил я в ответ, — Н-да, А что там с «Мусир»?

— Ах да, совсем забыл: они повышают плату за работу, видимо никто к ним не идет.

— То есть как?

— А вот так. Обещают уже 50% скидку на «Текоунорадий» вместо 25-и.

— О-о-о! — протянул я. — Не даром нанялись.

Воцарилась тишина. Пауза невольно затягивалась.

— Да, вот что, — наконец подал голос Гриша. — Я становлюсь командиром группы?

— Да, а что?

— Ничего. — Опять тишина.

— Ну ладно, иди, — сказав я, увидев, что разговор уже не вяжется, — Передай привет нашим…

Гриша встал, отошёл к двери, обернулся и сказал:

— Быстрей поправляйся, а то у них с неустойкой какие-то новые правила.

— Я постараюсь, ну пока!

Двери закрылись. Так я пролежал около десяти минут, после чего дверь приоткрылась, и в палату заглянула сестра. Она, как и все врачи была в белом облегающем костюме. Видимо в операционном отделе она еще не работала, потому что, увидев меня, вернее мои раны, ужаснулась.

— Как вас там, говорите, что вам нужно? — спросил я.

— Я э-э-это, — она встрепенулась, вошла в палату. У неё была прекрасная фигура и приятное личико. — Меня зовут Катя, я…

— Катя? — удивился я. — Вы что, родились на Земле?

— Не! — улыбнулась она. — Я родом с Йорка, это такая планетка рядом с Фуодзи.

— Фуодзи…, — поморщился я, — кажется что-то припоминаю. Это тот Йорк, где произошла катастрофа на урановом руднике?

— Да, она самая. Но я не могу с вами долго говорить, доктор просил передать, что в целях увеличения скорости регенерации вы должны больше спать. Он вам это устроит. — Она скрылась за дверью, но тут же вернулась, вернее не сама, а её голова высунулась из-за двери. — Я к вам после сна зайду, — она потупилась, — поговорить о Земле. Если честно, то я никогда не была на Земле…

— А если ещё честнее, — проговорил я, — то я тоже уже год не был на Земле. Как улетел оттуда, так и не возвращался… Ладно, до свидания.

— До свидания.

Двери закрылись. Я ещё чуток полежал, после чего меня стало клонить в сон. Сон мне снился прекрасный… Я проснулся, продолжая пребывать под его впечатлением. Катя не заставила себя ждать. Буквально чрез минуту после моего пробуждения дверь открылась и она вскользнула в комнату.

— Можно? — спросила она. — Вы обещали рассказать мне о Земле.

— Я? Обещал? — возмутился я, но тут же успокоился. — Ладно, садитесь. — Она села. — Ну вот, — начал я, — родился я, в городе Боне в 2480 году…

Рассказывал я Кате о себе и о Земле целый час. После чего она ушла, а я снова погрузился в сон.

Так и проходили эти пять дней: в снах и рассказах, а на пятый день я собрал свои пожитки и направился прямо на космодром. Ну в общем-то дорога на Космодром сложилась плохо. Целый час я прождал форест на остановке, да и форест попался какой-то дряхлый: сломался за одну остановку до космопорта. Пришлось слазить, и идти пешком. Ну, протопал я в космопорт, подхожу к инфоблоку и говорю так, нагнувшемуся ко мне микрофончику:

— Космический маршрутный космобус рейдом 071 прибыл?..

А он мне и отвечает женским голосом:

— Космический маршрутный космобус №825 следующий рейсом 071 Килораску-Атлант находится на 5 перроне. Посадка ещё не объявлена.

— А где находятся пассажиры на рейс C7I с билетами CI3, OI4, OI5? — продолжал допытывать я. На этот раз ответ поступил не сразу:

— Пассажиры с билетами 013, 014, 015 находятся в зале ожидания №15.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Пожалуйста.

Я перешёл ко второму инфору и запросил план космопорта, всмотрелся и обнаружил, что 15 зал ожидания находится на 2 этаже. Я поблагодарил инфор (благодарность служила кодом для отключения роботов), и потопал к ближайшей бегущей дорожке. Доехал на ней до эскалатора, поднялся на 2 этаж и оказался перед дверьми зала. Зал ожидания был огромной комнатой, с двумя огромными окнами и прозрачным потолком, вернее, не прозрачным, а экранным: на потолке изображалась картина неба. По всей площади зал был заставлен кабинками. Кабинка — это окруженное откидной занавеской раскладное кресло со всеми удобствами: с телевизором, с заказклавиатурой. Половина зала была не занята. Я по привычке пошарил глазами в поисках игровых автоматов. Несколько раз я дожидался на земных космопортах запаздывающие рейсы, и всегда, когда я входил в зал ожидания, в глаза мне бросались ярко раскрашенные игровые автоматы. Однако их здесь, почему-то, не было. Из-за этого чувствовалась какая-то ущербность этого зала. Пройдя чуть вперед, я осмотрелся, но мою компанию нигде не увидел. Продвинулся чуть вперёд… и наконец решил пройти по диаметру зала. Свернув в проход, я пошёл между рядами кабинок, внимательно вглядываясь в лица. Несмотря на все мои старания, я всё-таки пропустил моих друзей и когда, наконец-то услышал крик Элоста, я отошёл от них на три ряда.

— Вот вы где! — крикнул я, пробираясь между рядами. — А я тут ищу вас, ищу.

— Да мы сидим тут на самом видном месте, — оправдался Инор, — но сидевший перед нами захотел поспать, еще и попросил, если его будут искать разбудить.

— Ну да ладно, — смилостивился я. — Кстати, где наш командир? Временный конечно.

— Он, — вклинился Элост, — он сейчас пошёл в бар купить… — он запнулся, — сок

— А что, — с иронией заметил я, — ему не нравится ниша автодоставщика?

— Да не то чтобы не нравится, а так…

— А, ну ясно. Ну, рассказывайте мне тут, что у вас было за время моего отсутствия?

— Да так, ничего, особенного, — ответил Элост.

— Неужели? — усомнился я.

— Элост врет, — подал голос Инор. — Событий у нас было, хоть отбавляй. Ну например: сразу как Гриша уехал в город, мы попали под эмиграционный табун лоргов (динозавров таких), ну и они нас чуть не растоптали. Несмотря на сирену. Потом к вечеру опять налетели лороты. И пришлось нам перебазироваться. А для Гриши мы записку оставили. Гриша до утра не приходил, и я решил отправиться на его поиски. Нашел я его, как и предполагал, на нашем старом пятачке. Он там спал.

— А записку лороты затоптали, — вставил Элост. Инор зыркнул на него суровым взглядом и продолжал:

— Только я его увёз, как обнаружил Элоста, сражающегося с ситраунгом, и хорошо сражавшемся. У ситраунга была сбита одна голова. Ну, мы всё побросали, кинулись на помощь Элосту. Потом разгрузились и легли спать. В следующем дне особых приключений не было, но вот вечером…

— Вечером, — снова перебил Инора Элост, — вечером опять налетели ситраунги, мы отбились от них. Но те расселись на деревьях вокруг поляны. Потом в полночь, когда мы проснулись, оказалось, что вокруг палатки вырос забор самых разнообразных зверей. Кстати, Гриша… — Элост замялся.

— Ну-ну! — подзадорил я его.

–… стал кидать подачки этим чудищам, — как-то поспешно продолжил Инор. — Некоторые так ели, мы чуть с хохоту не лопнули. Правда, когда какой-то бронтозавр слопал нашу рестроплиту, нам не до смеха стало.

— Так и остались мы без горячей еды…

— Да. Ну, а часов семь назад, ой, Оказалось, что перебазировались мы не на чистую полянку, — Инор беззвучно рассмеялся, — а на кладку яиц! — Со смехом продолжил Элост. — Ага, и пришлось нам оттуда драпать на всех парах…

— Да. Мы там ещё рюкзак с едой забыли, так тут и страунги налетели… — Да. Они стали даже нападать на детёнышей.

— Да. А мы то думали: чего это они вокруг поляны расселись?

— А они лучше информированы, чем мы.

— Ага. Они даже знали, куда бить клювами при нападении на унис, — это неизвестно когда появившийся Гриша.

Я обернулся, встал, пожал руку другу и сказал:

— Инор и Элост мне такого понарассказывали… Жаль даже, что в больницу слёг.

Гриша неопределённо хмыкнул и спросил:

— А что-й-то у тебя на голове?

Улыбка исчезла с моего лица, я потрогал куполообразную шапку на голове:

— Это? Это синтезатор биоткани, знаешь ли, она всё ещё не совсем зажила.

— A-a, — протянул Гриша.

— Да, хотел у тебя спросить несколько вещей…

— Да?! — Ты не знаешь, почему здесь нет игральных автоматов?

— А тебе они что нужны?! — спросил он с лукавой улыбкой. — Ну ладно, не обижайся… Это не основной космопорт. Основной порт там, — он покрутил пальцем у себя над головой, — на орбите.

— Но перроны? — удивился я.

— Перроны там же, а наверх ведёт трансуг.

— Тран-суг! — глупо повторил я. — Да, а что со штрафом?..

— Что, что… выплатили, осталось всего 20 тысяч.

— А неустойка? — не унимался я.

— Ну то же самое, только денег больше берут.

— Н-да!.. — выдавил я. — Сколько там нам ещё работать в «Мусир»?

— Сколько ещё? Год и всё.

— И все?!

По залу разнеслась знакомая мелодия предупреждения о сообщении, одинаковая во всех космопортах.

— Внимание, внимание? Всех, следующим рейсом 071 сообщением Килораску-Атлант просим пройти к первой ланжер-палубе трансута космопорта. Повторяю…

«Килораскцы любят свою планету. Вон даже космопорт вынесли на орбиту, хоть это и дороже. Недаром Килораска одна из самых зеленых планет», — подумалось мне, когда я пробирался между кабинками и шёл по коридору к ланжер-палубе. Вернулся я к действительности благодаря толчку Гриши. Мы стояли перед большими коричневыми дверьми, над которыми красовалась красная цифра «1». Видимо табличку с указанием, что тут находится вход, мы уже прошли. А я и не заметил! Двери лифта раскрылись, и мы вошли в стеклянную цилиндрическую капсулу. Справа от двери красовалась такая же коричневая, как и на двери, табличка с кнопками. Гриша присмотрелся и сказал:

— Нa межзвездном.

Пальцы навигатора забегали по клавиатуре. После чего стеклянные двери задвинулись, и лифт-капсула полетел вверх.

— Смотри, — сказал Элост минуты через две, указывая на приборный щиток, — что это?

— Это? — спросил Инор, приглядываясь к зелёному прямоугольнику с чёрным коником внутри и желтыми веточками, обвивающими этот своеобразный флаг — Это герб Килораски.

— Герб, — удивился Гриша. — А флаг?

— Флаг у килораскцев круглый, изображающий планету с большой килоракской «К» на его фоне и красно-зелёными изогнутыми цилиндрами, символом научно-технического прогресса. О, кажется, мы приехали.

Мы вышли в длинный, залитый светом коридор.

— Интересно, — промямлил Элост, — далеко этот коридор ведёт?

— На космопортах этого типа, — начали мы с Гришей одновременно. Я посмотрел на него и он жестом предоставил слово мне.

— На космопортах этого типа, коридоры не очень длинные и почти все оборудованы стил-дорожками. — сказал я и через несколько минут мы подошли к стеклянным дверям, Тe беззвучно разъехались и также беззвучно задвинулись вслед за нами. Мы прошли ещё немного и оказались в огромном зале. Везде суетились, разговаривая на самых разных языках сотни существ. Мы прошли ещё вперёд и увидели, что зал был круглый с тремя ярусами. На третий и второй ярус вели движущиеся эскалаторы, на всех ярусах открывались и закрывались двери, входили и выходили разные существа.

— Вот это да… — опять промямлил Элост. Гриша же, ничему не удивляясь, задрал голову вверх.

— О-о-о, — протянул он, — приятная неожиданность.

Я тоже поднял голову и увидел, что информация на верхнем инфоэкране дается на земном, артрианском и межзвёздном языках. Гриша вслух стал читать:

— Космобус рейсом 071 сообщения Килораску-Атлант 7843 рейс. Посадка объявлена, перрон №5. Проходные коридоры 3, 7, 44 унир и 893, 57. Пошли.

— Подожди, — остановил я его, и стал протискиваться к центральному столику. Когда я там оказался, вынул свой слайдер и, подключив его к инфоблоку космопорта, набрал на клавиатуре: «Инфбюро, контакт». На табло тут же вспыхнул ответ: «Инфбюро космопорта «Килораск-орбита». «Мне нужна схема переходов космопорта», — набрал я в свою очередь. На табло вспыхнула схема космопорта, на котором чётко обозначились белые линии переходов. «На слайдер», — добавил я. Внизу табло появилась красная подоска со словами, означающими на межзвездном «перевод». После этого я поблагодарил Инфбюро, забрал слайдер и протолкался обратно к своей компании. Я включил слайдер и провёл пальцем по линии, возникшей на нём:

— Вот таким путём и пойдём.

Мы тронулись. Двери со светящимся циферблатом «3» раздвинулись и тут же беззвучно сомкнулись, пропустив нас в коридор. Этот коридор был чуть другой. Его стены были отражающими, что создавало иллюзию прозрачности. Так мы шли по указанию слайдера минут пять, после чего Элост, дёрнув меня за рукав, указал на цифру «7», сияющую на зеркальной поверхности.

— Но где же дверь? — изумился я.

Инор усмехнулся и подойдя к стене, обвел по зеркалу цифру «7». Тут же в стене возник проход:

— Вот, — он жестом пригласил нас войти.

— Как это тебе удалось? — пробормотал я.

— Номера тут, — пояснил Инор свои действия, — являются как бы ключом для таких вот невидимых дверей. Ты просто забыл.

Мы вошли в тёмный коридор и, пройдя метров двадцать, оказались в прозрачной трубе. Где-то внизу в зале ожидания копошились букашки-люди. Мы ступили на стилдорожку и поехали по этому стеклянному трубопроводу. Буквально через метр от нашей трубы отошла ещё одна и ещё. Мы ехали вперёд. Но вскоре нам пришлось спрыгивать со стилдорожки и переходить в другой коридор с цифрой «44». Он тянулся над кафе и залом ожидания, опять над кафе, и так пока мы снова не въехали в тёмный коридор. Дорожка подошла к концу, мы спрыгнули, прошли сквозь прозрачные двери и снова оказались в огромном зале. Коридор 893 мы нашли не сразу. Тем более, что начинался он с эскалатора. Эскалатор поднял нас на палубу Космопорта. От неё непрерывно отлетали корабли, подходили на стыковку, разгружались. Над стеклянным куполом пролетел огромный военный крейсер. Мы вскочили на дорожку и поехали по коридору. Над правой палубой завис темный цилиндр контейнероносца. Из-за борта всплывала сплюснутая «кастрюля» рудовоза, мигающая огнями маневровых двигателей. Невдалеке вспыхнула ярчайшая звезда разгоняющегося транспланетного танкера. Трансзвёздные танкеры дальше внешних планет не заходили… Слева вспыхнула точка тормозного импульса огромного, вытянутого пассажирского лайнера. Уступая ему дорогу, дал задний ход какой-то личный космолёт. Палуба дрогнула. Это на палубу сел небольшой иглообразный космобус. Мы перешли во второй коридор с цифрой «57», а минут через 10 езды, заметили небольшую «консервную банку» очередного космобуса. Дав плазменный выстрел, корабль снизил скорость и мягко сел, опираясь на короткие желтовато красные огненные язычки. Где-то вдалеке приземлялась тарелка личного звездолёта.

— Стоп! — вдруг остановил нас Грима. — Пятый перрон. Это наш.

Мы сошли с дорожки, прошли по коридору и остановились в замешательстве у мощных опорных башен космобуса.

— Вперёд! — подтолкнул нас Элост.

Мы вошли на эскалатор. Тот, почувствовав людей, двинулся наверх. У входа нам пришлось сунуть в щель робота-контролёра наши билеты и только после этого мы вошли во внутрь. Салон космобуса представлял собой цилиндр, уставленный рядами кресел по 4 с каждой стороны. Мы пошли вперёд, прошли сквозь дверь и оказались в следующем салоне.

— Так, салон №2. То что нам нужно, — сказал я. — Половина кресел уже занята, а интересно, сколько времени до старта? 8—131 (обращение к часам), сколько времени до старта? — «23 минуты», — пискнули те. Я присвистнул.

— Адар! — окликнул меня Гриша. — Скорей иди сюда. Я подошёл.

— Где ты сядешь? — спросил Элост.

— Я? Я вот здесь, — я стукнул кресло, стоявшее скрая.

— Ясно, — принял к сведению Гриша, и уже садясь в кресло около иллюминатора, добавил: — А я тут.

Инор сел около меня, а Элост рядом с Гришей.

— Да, Гриша, — спохватился я, — дай-ка мне компакт-диск. Мне надо сделать кое-какие записи.

Гриша на какое-то время покраснел, что само по себе вызвало у меня подозрение, но быстро взял себя в руки, порылся в сумке и протянул мне диск. Я привстал, достав из кармана мою электронную записную книжку. Одним ударом ладони вогнал диск в щёлку считывателя, переключил книжку на режим записи и, увидев зелёную лампочку, стал надиктовывать дрожащему мотыльку звукозаписи небольшой доклад о нашем пребывании на планете. Когда я сделал это дело, до старта оставалось чуть больше 6 минут. Я вынул диск из книжки, засунул её обратно в карман, после чего взял упаковку диска, внимательно осмотрел её, вернул диск Грише и сказал:

— Гриш, а ведь это не те диски! А те заснял? Куда ты ходил тогда перед стартом? В электронный магазин, да? Ну конечно! Куда же ещё, — я с усмешкой взглянул на безмолвно сидящего Инора, — Ведь по автозаказчику не закажешь диски. Я тебя ругать не буду, скажи лишь, что ты на них записал? — Гриша повернул ко мне свою голову, он улыбался:

— То, чего не видел ты!

— А именно?

— События последних пяти… — голос стюардессы прервал его.

— Внимание! — сказал голос на межзвёздном, — Приготовиться к взлёту. Космобус движется рейсом 071 сообщением Килораску-Атлант. При аварии или попадании метеорита просим не сходить с ваших мест. Автоматика позаботится о вашей безопасности. — «Как будто я не знаю! — мелькнула у меня мысль. — 3апросы и заказы передавайте в инфоцентр корабля с помощью микрофонно-клавиатурных наборов на правом подлокотнике. Полёт будет происходить со средней скоростью 223 тыс. км./с. Продолжительность полёта 3 часа 10 мин. Пилоты нашего космобуса вместе с обслуживающим персоналом желают вам приятного пути. — Голос умолк и стал слышен еле заметный гул. Стенки чуть завибрировали, — Внимание до старта минута.

Я представил себе, как руки операторов и пилотов там наверху переключают тумблеры, докладывают о готовности к старту.

— Приготовиться! — донеслось из динамиков. — Старт!

Бело-красные сполохи осветили верхний обод иллюминатора. Сейчас корабль отрывается от палубы, отлетает от неё, разгоняется. Операторы, диспетчеры и буксировщики, которые прямо окружили соседний линкор, пилоты — все они участвуют в старте… Положение звёзд поменялось, после чего корабль увеличил скорость. В иллюминаторе показалась тёмная плоскость палубы космопорта, усеянная огнями посадочных пунктиров. Я, наконец, оторвал взгляд от иллюминатора и взглянул на мою команду. Гриша и сейчас не мог оторвать взгляд от своего видеомонитора, на нём мелькали какие-то картинки. Я перевёл взгляд на Элоста. Тот, нацепив на голову наушники и блаженно щурясь, что-то слушал. В полную противоположность Элосту, Инор решил поспать. «Н-да! — подумал я, — Надо и мне чем-то заняться». Я открыл нишу в левом подлокотнике и достал оттуда видеомонитор и наушники. Нацепив поверх биоматериализатора две подушечки на тонком проводе и установив монитор на своевременно выдвинувшемся штативе, включил третью видеопрограмму. В уши ударил резкий вой какой-то супер рок музыки. По экранчику заметались тени. Можно было подумать, что это грешные души прыгают в аду. Съёжившись, будто это меня, а не их хотели посадить на сковороду, я прошептал:

— Фу ты, чёрт, забыл, что по третьей музыкальное шоу, — я тыкнул пальцем в первую попавшуюся кнопку. Визг исчез. «Из огня да в полымя!» — мелькнула мысль: с экрана на меня уставилась рожа, такая, что все последующие ночи можно было не ложиться спать. Рожа отвернулась и зашагала прочь, открывая обзор искореженного салона. На погнутых креслах тут и там валялись ярко-белые кости, кое-где и целые скелеты. Я взглянул на клавиатуру и опять сплюнул:

— 8 видеоканал, канал фильмов ужасов! — пробормотал я, стараясь вспомнить, по какому каналу показывают приключенческие и фантастические фильмы. В это время чудище подошло к дальней стене салона и стало царапать металлическую поверхность. Наконец я вспомнил номер канала. На экране появился автомобиль типа «чех», что бороздили дороги Земли в конце XX века, в уши ударил резкий визг тормозов. «Карлоо мирос, талореук кавост, — произнесло животное, сидящее за рулём, а сидящий рядом же гуманоид высунулся из окна и ответил: «Куко, иирос, де ликнор фа, ра. си до недя». Меня так и шокировали эти фразы. Сняв наушники, я залез в нишу и, высунув оттуда небольшой зелёный ящичек, раздосадовано сказал: — Ну вот, автофон не подключил, и, сунув штепсель в проем, услышал выстрелы. «Чего ты так плохо стреляешь? Дай я», — я перевёл взгляд на экран. Существо, сидящее за рулём, забрало большую и, судя по всему, тяжелую трубку с прямоугольничком посередине у гуманоида. — «Порули!» — приказало оно и перелезло на заднее сидение. Опять раздался визг и машина, чуть не слетев под откос с горной дороги, вписалась, сбивая столбики, в поворот. — «Осторожнее!» — завопило существо, треснувшись о дверку машины. «Извини, Кор», — пробормотал гуманоид, снова налегая на руль. Кор же, перевалившись через спинку сидения, оказался на месте гуманоида. Разбилось стекло. «Что это?» — завопил гуманоид. «Стреляют», — ответил ему Кор, высовываясь из окна. На впереди идущей легковушке типа «седан», вспыхнул огонёк. Пуля вспорола обшивку кресла. Камера переместилась из салона автомобиля за его пределы. Из окна машины наполовину высовывалось тело Кора. Он передёрнул что-то на своей палке, прижал её к плечу. В уши ударил резкий стрекот и одновременно пули подняли впереди фонтанчики пыли.

— Интересно, что это у него? — пробормотал я.

— Это автомат, — я обернулся. Оказывается Инор уже давно наблюдал вместе со мной за сюжетом фильма. — Ты смотри, смотри…

Я опять уставился в экранчик. Очередь повторилась. Весь экран заполнил зад впереди шедшего «седана». Его обшивку вспороли пули, задняя фара разбилась. В покрышку угодила пуля и та, дико завизжав, стала сдуваться. «Хо-хо-хо!» — захохотал гуманоид… Этот фильм мы с Инором посмотрели до конца рейса. Оказалось, что это фильм известного сериала «100 неудавшихся раскрытий сыщика Фрула». Этот герой писателя с планеты Фиест брался за самые неразрешимые преступления и, конечно же, раскрывал их… Но во всех этих историях сыщику Фрулу преступников поймать не удавалось. В последний момент те либо драпали за границу, либо в мир иной. Наше внимание ко второму фильму под названием «Преступление 59 или спасенные дети» прервал голос стюардессы:

— Внимание, наш рейс подходит к концу. В иллюминаторы правого борта видна ночная сторона Атланта. Через фислет в тех же иллюминаторах появится космопорт.

Я с сожалением заметил, что наши кресла находятся по левому борту, А тем временем голос не переставал распинаться, Он рассказывал историю открытия Атланта. «Планета Атлант не была населена разумными существами в отличие от Килораски и поэтому, согласно 589 статьи «Прав и закона» Всепланетного Галактического Сообщества (ВГС), была объявлена частью планетарных владений Килораску. На Атланте внедрены те же принципы, что и на Килораску. И космопорт также находится на орбите, Этот космопорт вы можете увидеть на своих видеомониторах, набрав код «127z». Голос замолчал. Я же набрал этот код и увидел то же, что видимо было видно и на иллюминаторах правого борта, но только не то, что мне было нужно. Усмехнувшись, я взялся за микрофон и приказал:

— Инфбюро, контакт!

— Инфбюро космобуса №7893 слушает.

— Схему космопорта, этого, который возле Атланта.

— Вам нужна схема космопорта Атлант-главный?

— Да! — на экранчике появилась схема космопорта настолько запутанная, что я не сразу понял, что это же не тот космопорт. — Инфбюро?!

— Да. Вам что-то нужно?

— Да. К какому космопорту мы приближаемся?

— К космопорту «Кол-Офео-Блу.»

— Вот и дайте мне его схему.

На этот раз схема была не столь запутанна. Я быстро разобрался с ней, после чего перевел изображение на слайдер и взглянул на мою компанию. Она приникла к стеклу иллюминатора, как будто впервые видела, орбитальный космопорт.

— Наш космобус производит посадку на 15 посадочную палубу, — снова включился голос стюардессы. Невдалеке проскользнул огромный тёмный бок перрона. — Пройти в центральный зал космопорта можно выйдя из нашего космобуса и зайдя в 73 коридор. Пройти по нем до внешнего сборного зала, после чего, пройдя через 22 коридор до развилки F, затем свернуть в коридор S. Приготовиться к посадке! — В следующее мгновение я почувствовал легкий толчок. — Приятного пути, — сказал голос. — Выход через центральные трап.

Мы встали и направились к выходу. После того, как мы протиснулись сквозь межсалонный люк и спустились вниз, все пошло, как и на том космопорте, но другим порядком: коридор, дорожка, эскалатор, и так вплоть до центрального зала. Выскочив в центральный зал через центральные двери, мы оказались в огромной полусфере. Где-то под потолком сияло искусственное солнце. Я пошарил глазами в поисках табло. Оно находилось в том же ряду, что и другие информаторы. Информация давалась тут на межзвёздном. «Катер на планету Кауст звёздной системы Полукса находится на 40 перроне для фирменных машин. Пройти можно по коридорам 20, 183, 544, 1000», — прочитал я и вытянул слайдер:

— Коридор №20 на втором ярусе, — пояснил Инор, — заглядывая мне через плечо. Мы поднялись на эскалаторе, прошли сквозь стеклянные двери и оказались в широком светлом коридоре. А дальше… Дальше всё пошло как обычно. Коридоры прозрачные, светлые, темные, зеркальные со стил-дорожками и без. Добрались мы так до следующего эскалатора, поднялись на палубу, нашли 544 коридор.

— Ха! — удивился Элост, когда мы сошли с эскалатора, — а где ж стил?

— Тут нет стилов, — ответил Инор. — Тут индивидуальные тележки. Их ставят в особо длинных коридорах. А вот, кстати, и они.

Элост удивлённо уставился на него:

— Где же они?

— Вон! — Инор прошёл вперёд к нише в стене, — Вот тут. — Он указал на щиток, вделанный в стену. Мы подошли. Инор поманипулировал кнопками и из ниши выкатились четыре небольшие платформочки. Инор еще понажимал какие-то клавиши и платформы слиплись. — Прошу! — указал он на площадку.

Мы ступили на неё, Инор встал впереди.

— Поехали! — воскликнул он и нажал на педаль. Площадка сорвалась с места и понеслась вперёд.

— Ну и сколько мы так будем лететь? — перекрывая шум ветра, крикнул я.

— Минуты четыре. Пока не приедем, — прокричал Инор.

— Очень мало, — буркнул в ответ Элост. Вдруг площадка резко остановилась, от чего мы чуть не оказались на полу. Вслед за этим погас свет. Только звезды освещали туннель.

— Что это? — спросил я. Инор пожал плечами. Вслед за этим вдруг появился гул. Он нарастал. Палуба задрожала.

— Может быть сел какой-нибудь линкор, — прошептал Гриша.

— От линкоров свет не гаснет, — отвергнул я его слова. — Ладно, двинемся пешком.

Мы уже почти дошли до коридора 1002, когда свет включили.

— Хм…, — хмыкнул Элост, — подождем платформу?

— В общем-то, — ответил ему Гриша, — и идти осталось недолго, но можно. — 0н взглянул на нас. Долго ждать не пришлось, буквально через 40 секунд (а мы шли не менее 3 минут) около нас, предварительно повыв, остановилась платформа. Дальше мы ехали без происшествий. Доехали до коридора 1002, дошли до космокатера, который оказался вдвое меньше нашей посудины, если мне память не изменяет, забрались в него и, дойдя до рубки, рухнули в мягкие кресла.

— Ребята, — окликнул пилотов Элост. — вы не знаете, что это было минуты 4 назад? — Один из пилотов обернулся:

— Это всего метеорит ударился о палубу космопорта, где-то в 40-м квадрате явление, в общем-то, заурядное.

— А летим сейчас?

Пилот обернулся, что-то спросил у товарища.

— Через 4 минуты, — он опять отвернулся и защелкал тумблерами.

— 7289, к взлету готовы? — услышал я голос диспетчера.

— Я 7289, к взлёту готов, — ответил тот пилот, что разговаривал с нами, — взлёт будем осуществлять в 17 офр.

— Выходить на курсовой мангруст будете по 5 спирали в 17 кубе, ясно?

— Ясно. Корабли пересекисты и попутчики?

— В 13 фоне 5-го пара пересекист пасланут и в 25-ом фоне 5-го пара малсухвор. Попутчик один: с 30 фона 8-го пара по 15 фон 4-го пара кар, даск 0,5.

— Ясно, Гасолет!!!

— Отсчёт: 30, 29, 28… 10, 9, — мерно загудели двигатели, — 4, 3, 2, 1, — ничего не произошло, лишь сильней загудели двигатели, да отодвинулись вниз посадочные пунктиры. Ничего не скажешь, профессионально! — Выхожу на пятую спираль.

— 0'кей, идёте точно по курсу, — и так до тех пор, пока по радио не донеслось, — Диск 32 первой пер, конец связи, — и дальше традиционный обмен приветствиями: «Попутного солнца!», «Прекрасно оставаться», «Малых метеоритов и чистого космоса!», «Пока!».

Так мы отправились обратно на Кауст. По дороге, а летели мы долго, у пилотов была уйма времени и они быстро разговорились. Из этого разговора мы узнали, что дела «Мусир» действительно одно время шли на спад, то есть, туда никто не шёл. Но после надбавки платы, поток желающих снова располнел. Также мы узнали, что куча мусора у Полукса заметно поубавилась, а «Мусир» закупила новые мусоросборники: переоборудованные танкеры. Пилоты поведали нам, что на этих танкерах происходит больше всего аварий и, что, возможно, мы попадём именно на такой корабль… Больше ничего они рассказать не успели, поскольку были с головой втянуты в переговоры с Кауст-Полуксом. Сели мы также профессионально, без толчка, и поэтому быстро выскочили на бетон посадочной площадки. Нас встречал с распростёртыми объятиями директор Джон. Он забрал у Гриши диск с отчётом об отпуске, кратко расспросил о нём, посмеялся, и отправил нас в душ.

— В душ и спать! — приказал он. — Завтра предстоит сложная работа.

Назавтра мы встали бодрыми и жизнерадостными. У выхода нас встретил синий робот с красной полоской на боку. Робот-информатор, как нам позже сказал он сам. Так вот, этот робот проводил нас до нашего корабля. Если сказать честно. то пилот катера оказался не прав: нам оставили наш прежний ярко раскрашенный «ВОСТ». Ha нём мы и работали до конца нашего контракта. И за всё время у нас с ним было всего два происшествия, а сколько было бы, если бы мы работали на танкере-мусоросборнике?! Одно — в конце срока контракта, небольшое. Метеоритом пробило сеть. Пришлось Инору, как механику, выходить в космос и чинить её. Бедный Инор!.. Когда он вернулся, на него было страшно смотреть: весь в бумажках и ещё чёрт знает в чём! Со сломанной антенной, разбитой фарой и исцарапанным пластиком забрала, он выглядел как рыцарь только что вернувшийся из канала канализации. Как рассказывал потом Инор, из-за налепившихся на забрало бумажек, он едва различал инструменты в сильнейшем луче света. После этого случая мы целую неделю не брали Инора с собой на космолёт. Малейший намёк на мусор вызывал у него приступы тошноты. Но всё это лишь пустяк по сравнению с происшествием, которое произошло в конце третьего месяца работы. Я думаю, о нём мне надо рассказать подробнее.

В тот день я, как обычно, первым встал, умылся, сделал зарядку и первым явился на наш «вест». Так же, как обычно, я уселся в полужесткую чашу пилотложемента и, так же как и обычно, ещё раз удивился работоприспособленности этой скорлупки, полужестким креслам, П-образному (тоже, кстати, очень удобному) пульту, маленьким клавишам. Наудивлявшись всему этому, я стал дожидаться остальных членов команды. Как обычно, те явились все вместе, гурьбой. Так же как обычно, мы распрощались с опердиспетчерами космопорта и, дав скорость, устремились к району Янс, где нам поручили начать работу. Необычное началось лишь под конец работы, когда мы попали в метеоритный поток, жиденький, в общем-то, поток…

— Черт бы побрал этот поток, — чертыхнулся я, уклоняясь от очередного метеорита. — Того и гляди в сеть угодит.

— По градусу 110 поток, плотностью 05, — сообщил Гриша.

Я резко двинул ручку влево. Внизу раздался звон и какой-то стук.

— Инор, иди посмотри, что это такое, — отдал я приказ — Подожди, — остановил его Гриша. — Похоже, это иллюминатор в каюте.

— Иллюминатор? — переспросил Инор, и подтянулся к платформе управления ремонтным кибером.

— Значит в каюте разгерметизация… — Он ухватился за рычаг управления, повернул краник включателя и повёл ручку вперёд.

Лёгкий толчок и вспыхнувший на лото-пульте красный огонёк, оповестили нас о том, что «бочка», как называют ремонтный кибер космолётчики, покинула корабль. Так вот, выкинув «бочку» за пределы ангара, Инор переключил боковой экрано-иллюминатор на боковой обзор. В тёмном его квадрате появилось конусообразное тело «бочки». Поманипулировав кнопками, Инор заставил экран засветиться и на нем проступили контуры, в которых я узнал стенку жилого отсека «веста». На экране появилось небольшое пятнышко. «Метеорит, — мелькнуло у меня. — Звёзды бы тебя побрали, — в сердцах выругался я, удивившись тому, что ещё помню фразу космолётчика, осматривавшего сломанные стойки сети своего космолёта. — Этот метеорит определённо хочет в нас врезаться». Я резко отвёл космолёт в сторону. Из-за большой мусороплотности, промелькнувшего совсем рядам обломка скалы видно не было. Я снова посмотрел на дисплей Инора. Теперь на нем маячил разбитый иллюминатор. В поле зрения появились клешни манипуляторов «бочки», которые принялись быстро заделывать пробоину.

— Адар, — позвал меня Гриша, — прямо по курсу рой, плотность 03.

Я плавно отвёл машину в сторону. Робот стал уплывать с бокового экрана. «В ангар», — подумал я. Элост поднялся и направился на обследование пострадавшей каюты. В поле зрения глаз «бочки» попала зияющая пасть вакумствора нашего ангара. Пасть стала увеличиваться.

— Адар, — раздался крик Гриши. Я резко бросил мусоросборник в сторону кибера. Увесистый обломок, судя по показаниям радара, просвистел буквально в метре от стойки грависети. Метеорит то просвистел, однако… Через несколько секунд после этого сложнейшего манёвра, корабль содрогнулся от страшного удара, который чуть не выбил меня из кресла. Внизу раздался гром от падения чего-то тяжёлого, вслед за чем последовал истошный крик. Инор вскочил и рванулся вниз. Судя по грому и повторившемуся крику, Инор тоже куда-то упал. На этот раз вскочил Гриша. Он кинулся к выходу. Внизу раздались крики, стоны, гром, ругня, а через несколько десятков минут все трое появились в рубке. В то время мы опять попали в метеопоток, и корабль бросало то вправо, то влево. Когда это мотание кончилось, и я сумел взглянуть на Инора и Элоста, то ужаснулся:

— На вас что, ведро мусора высыпалось? — спросил я, оправившись.

— Нет, хуже! — ответил Инор, стягивая со штанов какую-то этикетку. — Мы искупались в мусоре.

— Смотри ты не искупайся, — мрачно добавил Элост.

Меня естественно подмывало любопытство и всё время, оставшееся до конца рейса, я не уставал расспрашивать Инора и Элоста о состоявшемся купании, на что те лишь отговаривались, говоря, что после рейса у меня будет возможность увидеть всё своими глазами. Поэтому, сразу, как только корабль сел на базу «Кауст-8», я первым сорвался с места и бросился в коридор.

— Будь осторожен, — донеслось до меня, — на лестничной площадке! Не упади!

Я побежал вниз и… нога моя с маху проехала по вымазанной чем-то ступеньке, и скатившись с лестницы, я чуть не оказался в куче мусора. Xоpошо, успел зацепиться за поручень и провисеть там до прихода команды.

— Я же предупреждал, — смеясь, сказал Инор, вытягивая меня на лестницу. — Туда наверх залетела банка сока ну и разбилась. Поэтому и скользко.

— А мусору столько, — пояснил Элост, — из-за иллюминатора.

Я поднялся, и мы зашагали к выходу. Я чуть прихрамывал. Объяснение этому случаю я получил позже. Оказывается, когда я уклонялся от крупного метеорита, в иллюминатор врезался «камешек», величиной в 10 см. Он то и разбил окошко. Поток мусора, хлынувший в иллюминатор, заполнил всю каюту. В те время подоспел ремонтник. Он заделал пробоину и уже возвращался обратно, когда я резко увел космолёт от столкновения. Кибер вошёл в ангар, но из-за непредвиденного движения врезался в заднюю стену, в результате чего у него отодрались стальные листы топливных баков. Грянул взрыв, который сломал стенку ангара, потряс весь корабль и разгерметизировал дверь каюты с мусором. Хлынувший в каюту воздух еще сильнее приоткрыл дверь и поток мусора обрушился на уже стоящего внизу Элоста: он открывал дверь скафандрового отсека. Выскочивший на помощь Инор, ступил нечаянно на банку с соком и, прежде чем её раздавить, проехал пару ступенек. Этого было достаточно, чтобы оглушенный событиями Инор, прямо таки влип в кучу банок сгущенки. Гриша же был белее осмотрительным и сумел добраться до друзей и выбраться наверх.

Больше происшествий не было. Мы проработали еще пять с половиной лувра, после чего получили весть о том, что до отлета осталось четверть лувра. К концу этого срока мы быстро собрали вещи, и сошлись в моей комнате.

— Так вот, — сказал я, когда все расселись за стол, — сегодняшняя повестка дня включает в себя…

— Кончай подражать оратору, — поморщился Элост, — зачем собрал, говори?

Фарс с меня как ветром сдуло.

— Вопрос, — начал я, — не так уж прост, хотя и коротко формулируется: куда мы будем лететь, когда кончится контракт?

Воцарилась тишина.

— Я вот что думают, — начал было я, — может нам где-нибудь осесть?! — Все уставились на меня, как на пропукака, существа, похожего на попугая, но в отличие от него, всегда болтавшего чепуху. — Ясно, не собираетесь, — опять настала тишина.

— Эврика! — вдруг воскликнул Инор, — нам нужно смотаться в парк Зверей и Фауны «Космос-Орустальный»!!!

— Точно! — поддержал его Гриша.

— Это ещё надо посмотреть, — возразил, вставая, Элост. Он скрылся на минутку дверях, но тут же появился. Пройдя мимо непонимающе глядящих Инора и Гриши, всучил мне компакт-диск.

— Что это? — я осмотрел маленькую коробочку и вслух прочитал: — Парк всепланетной Флоры и Фауны «Космос-Окрустальный». Кстати, Инор, не «Орустальный»…

— Этот компакт-диск рассказывает о парке «Космос-Окрустальный, — пояснил Элост. — Но я не о том сейчас. Как я знаю, парк не работает, у них там непорядки в снабжении питанием, кажется. Да и далековато вроде бы…

— Ну, дальность для нас это не проблема, — заверил я, вставляя диск в щелку считывателя, — а вот, что парк закрыт…

По экрану забегали и запрыгали фигурки и зверьки. Действие перенеслось в Космос. Там залетали цилиндрики, квадратики… Пошло звуковое сопровождение. Диктор рассказывал историю создания парка, историю его создателей, ист…

— Вспомнил! — вскрикнул вдруг Инор, — Вспомнил!!!

— Что? — спросил Гриша. — Что вспомнил?

— Я вспомнил, что ремонт у них кончается через лувр. А через четверть лувра же, вернее в том же районе, косморалли Олфай-Покласн…

— Точно, точно! — воскликнул и я, — 15 дней на полёт и…

— И мы у цели! — поддержал Гриша.

Так была определена цель нашего следующего путешествия.