О чем говорит Ветхий Завет. Четвертая ступень

Михаил Скобелев, 2018

Заключительная книга проекта «Ступени веры» вводит читателя в Ветхий Завет, его сюжеты, структуру, историю создания и духовное содержание. Уникальность авторской подачи состоит в том, что кандидат богословия Михаил Скобелев показывает ветхозаветную историю глазами ее главных действующих лиц: Авраама, Моисея, Иисуса Навина, Давида, Иова. Ветхий Завет – это история людей, их нравственных падений и духовных подвигов, история поиска Бога. Весь текст Писания представляет собой активный диалог между Богом и человеком, и книга «О чем говорит Ветхий Завет» приглашает читателя стать заинтересованным участником этого диалога.

Предисловие

Священное Писание христиан, или Библия, состоит из двух частей: Ветхого Завета и Нового Завета. Приступая к рассказу о Ветхом Завете, мы сразу сталкиваемся с серьезным вопросом. В нескольких десятках ветхозаветных книг содержится множество сюжетов и тысячи имен. Не случайно Апостол, вспоминая события Священной истории, восклицает: Недостанет мне времени, чтобы повествовать о Гедеоне, о Бараке, о Самсоне и Иеффае, о Давиде, Самуиле и других пророках^[1]. Как же построить рассказ, что выбрать? Вроде бы ясно — выбрать самое главное, как это делается, например, в хрестоматиях для учащихся, чтобы они могли быстро ознакомиться с сюжетом длинного романа. Но Священное Писание — не роман. Все его книги — совершенно особенные, богодухновенные^[2], и, по мнению святых отцов, в них важно все, даже отдельные слова и буквы — все «главное»!

Что же делать? Изобретать свой способ повествования нам показалось слишком дерзким, и мы нашли надежный ориентир — изложение Священной истории в апостольской проповеди. Архидиакон Стефан^[3] и апостол Павел^[4], проповедуя иудеям о воскресшем Христе, начинали свою речь с изложения событий ветхозаветной истории и описывали основные ее этапы через деяния главных действующих лиц: Авраама, Моисея, Иисуса Навина, Давида, Соломона… Мы последовали их примеру.

Но прежде чем перейти непосредственно к рассказу, кратко напомним важные, принципиальные особенности Священного Писания, которые необходимо помнить всякому приступающему к его чтению.

В отличие от произведений художественной литературы, где подробно описываются внешность героев, их внутренние состояния и переживания, объясняются мотивы их поступков, Писание практически полностью лишено этих подробностей. Так, описывая красоту жены патриарха Иакова Рахили, священный автор говорит: Рахиль была красива станом и красива лицом^[5]. И все! Сравните это с описанием, например, внешности Анны Карениной…

Другое важное отличие — читая светскую литературу, мы всего лишь следим, не без сопереживания, конечно, за жизнью главных героев. Священные же авторы вовлекают нас в активный диалог с текстом. С одной стороны, в Писании Бог открывает Себя людям, и поэтому мы называем собрание этих книг Божественным Откровением. Но в Ветхом Завете есть книги, содержащие и ответ человека, его слово, обращенное к Богу. Самые яркие примеры — Псалтирь и книга Иова, но по сути и весь текст Писания являет собой активный диалог между Богом и человеком. Всякий заинтересованный читатель становится участником этого диалога, вступая таким образом на путь богообщения. Как замечает протоиерей Леонид Грилихес, в этой диалогической форме — существенное отличие слова Божия от священных текстов других религий — ислама, буддизма.

Специфической чертой библейского стиля является параллелизм — повтор одной и той же мысли с некоторым различием:

Благословлю Господа во всякое время;

Хвала ему непрестанно в устах моих^[6].

Таким образом, весьма часто библейские стихи можно легко разделить на пары. Параллелизм способствует запоминанию, создает смысловой акцент. Этот прием свойственен библейской поэзии, но также встречается и в прозаических книгах. В ряде случаев параллелизм построен не на повторе мысли, а на ее противопоставлении:

Лук сильных преломляется,

А немощные препоясываются силою;

Сытые работают из хлеба,

А голодные отдыхают;

Даже бесплодная рождает семь раз,

А многочадная изнемогает^[7].

В Ветхом Завете мы часто встречаемся с реакцией Бога на то или иное событие. Эта реакция может быть передана в выражениях: и возгорелся гнев Божий на Израиля^[8], и раскаялся Господь^[9], отяготела рука Господня над Азотянами, и он поражал их^[10], Господь пожалел о бедствии…^[11]. Возникает вопрос: как же так, Бог — Творец мира, Вседержитель, и вдруг человеческие эмоции: гнев, жалость, раскаяние? Что это? Еще один миф, каких множество в литературе древних греков? Нет, и еще раз нет! Библеисты назвали такие выражения антропоморфизмами. Слово Божие обращено к человеку, поэтому священные писатели говорят нам о Боге и Его свойствах в доступной и понятной нам форме, и не следует понимать их буквально.

Важно также подчеркнуть, что в Писании Бог обращается непосредственно к нам лично: «Не убивай. Не прелюбодействуй. Не кради»^[12]. Даже в вопросах, адресованных, согласно контексту, не прямо нам, как, например, вопрос Христа к апостолу Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня?^[13] — мы не можем не чувствовать, что он обращен и к нам тоже.

Кроме того, Священное Писание дает нам множество примеров поведения в отношении к Богу и к человеку: родителям, мужу, жене, детям, другу, врагу. Часто эти примеры для большей убедительности представлены в виде антитез, положительный пример — отрицательный: Авель — Каин, Сим — Хам, Сарра — Агарь, Исаак — Измаил, Иаков — Исав, Иосиф — братья, Давид — Саул. В этом противопоставлении библейских персонажей реализуется одна из главных идей Писания — тема двух путей: жизни и смерти, благословения и проклятия, святости и беззакония.

Читая Ветхий Завет, важно также помнить, что люди, жившие до прихода Мессии, не обладали той полнотой знания о Боге и человеке, которой обладаем мы — христиане, и потому многие их поступки в свете новозаветного Откровения представляются нам странными, а иногда и смущают. Для правильного их понимания необходимо обращаться к церковной экзегезе — толкованию. Экзегеза начинается с умения увидеть в содержании текста проблему и задать правильный вопрос, а затем постараться найти на него верный ответ. Поэтому некоторые комментарии святых отцов состоят из вопросов-ответов. Вот и мы попробуем следовать этому правилу — будем учиться задавать вопросы и находить на них правильные ответы.

Важно помнить, что при этом мы должны не только руководствоваться своим личным пониманием, а постараться узнать ответ в церковной традиции, в имеющихся церковных комментариях. И если такой ответ покажется неубедительным или непонятным, не нужно спешить его отвергать, ибо для правильного понимания смысла Писания должно прийти свое время, что зависит не только от нашего теоретического знакомства с традицией, но и нашего личного опыта жизни в Церкви.

О сложности понимания Ветхого Завета свидетельствует следующий факт: в истории Церкви известна попытка вовсе отказаться от ветхозаветного наследия. Адепту этой точки зрения — Маркиону (II век) — Бог Авраама, Моисея, Давида представлялся слишком справедливым и жестоким, мстительным, непохожим на Спасителя, Господа Иисуса Христа, проповедующего любовь и прощение. Действительно, такое впечатление Маркиона имеет некоторые основания, но это именно лишь впечатление, которое привело к неправильным выводам. Церковь же твердо исповедует, что единый Бог действует в Ветхом и в Новом Заветах, и мнение Маркиона было отвергнуто как заблуждение.

В итоге, размышляя над значением Ветхого Завета в жизни Церкви, можно сделать следующий вывод. С одной стороны, Ветхий Завет — приготовление к Новому, так что, по слову Апостола: Закон был для нас детоводителем ко Христу^[14], то есть уже выполнил свое назначение. Это справедливо! Однако и весь Новый Завет, по меткому замечанию протоиерея Леонида Грилихеса, «дышит Ветхим Заветом». Все новозаветные писания пронизаны цитатами и аллюзиями на Ветхий Завет, прямых и косвенных ссылок на него — сотни. Емко и лаконично выразил это величайший богослов Церкви блаженный Августин: «Новый Завет скрывается в Ветхом, а Ветхий раскрывается в Новом». И для знающего Писание очевидна невозможность открыть всю глубину евангельских слов Господа Иисуса Христа, не изучив Ветхого Завета.

Вот почему Православная Церковь изначально использует ветхозаветные книги в своем богослужении, тем самым сделав их неотъемлемой частью своей жизни.

Примечания

1

Евр. 11: 32.

2

Здесь и далее выделенные слова см. в Словаре терминов, с. 205–212

3

См.: Деян. 7.

4

См.: Деян. 13.

5

Быт. 29: 17.

6

Пс. 33: 2.

7

1 Цар. 2: 4–5.

8

См.: Числ. 25:

9

См.: Быт. 6: 6.

10

См.: 1 Цар. 5: 6.

11

См.: 2 Цар. 24: 16.

12

См.: Исх. 20.

13

Ин. 21: 16.

14

Гал. 3: 24.