Время молодых

Михаил Михеев, 2019

Война разгорается все ярче и требует в свою топку новых поленьев. Гремя огнем, сверкая блеском стали, идут в бой новые эскадры, а тем временем на планете Урал продолжается подготовка к решающему сражению, которое покажет, быть русским в этой галактике – или вообще не быть. Но для того, чтобы справиться с многократно сильнейшими врагами, мало одних кораблей. Необходимы новые, нестандартные решения, те, о которых не пишут в учебниках. А еще нужны люди с незашоренными глазами, способные применить их на практике. И такие есть – по обе стороны фронта. Наступает время молодых!

Система Эль Рияд.

За две недели до описываемых событий

Система Эль Рияд, как следовало из названия, была колонизирована выходцами из Саудовской Аравии, и назвали ее даже не в честь оставленной на Земле, разрушенной бомбардировками во время последней мировой войны столицы. Просто планета оказалась невероятно красивой, цветущей и напоминала сад³. Вот только сад оказался… ну, чуточку специфическим.

Пожалуй, в освоенном людьми секторе космоса сложно было бы найти планету, обитатели которой столь увлеченно жрали бы друг друга. При этом флора и фауна изо всех сил стремились перещеголять друг друга, и в результате естественный отбор свирепствовал вовсю. Словом, хорошая планета с приятным климатом, богатыми ресурсами и тяжелыми в общении аборигенами.

Самое смешное, что именно последнее обстоятельство неожиданно для всех оказалось большой удачей. Потомки бедуинов не самые лучшие работники, и на большинстве планет, заселенных арабами, в той или иной степени наблюдалась деградация. Собственно, именно поэтому Великий Халифат, номинально объединявший их, оказался в гонке крупных держав явным аутсайдером. Да и военные таланты арабов у понимающих людей вызывали если не смех, то сочувственное покачивание головой. Но на Эль Рияде все сложилось иначе.

Когда вопрос звучит совсем по Джеку Лондону⁴, люди начинают прогрессировать очень быстро. Любые, и арабы в том числе. Неудивительно, что три поколения спустя на Эль Рияде не осталось слабаков. Быстрые в принятии решений, смелые, жестокие, беспринципные… Про жителей планеты сказать можно было много и хорошего, и плохого, но кого среди них точно не было, так это трусов и слабаков.

Неудивительно, что к Великому Халифату эта планета относилась лишь номинально и без малейшего пиетета. И в принятии решений местные ориентировались лишь на собственные интересы, а никак не на потребности центрального правительства. Какие уж дела у них были с восточниками, оставалось только догадываться — может, те пообещали что-то, а может, правительство Великого Халифата таким образом спихнуло строптивых подданных… Вариантов масса, тем более, среди взятых в сражении за Новый Амстердам пленных никто не мог сказать по данному вопросу ничего интересного. Да, расположилась база восточников в системе Эль Рияда, а вот нюансы — то не простых солдат дело. Субординация у жителей Ассоциации Восточных Народов, что военных, что гражданских, всегда была на высоте.

База, кстати, у них была неплохой. Расположились восточники на орбите газового гиганта, коих там имелось аж пять штук, выбирай — не хочу. Казармы, ремонтные доки, запасы топлива, провизии, и того миллиона всевозможных мелочей, которые всегда нужны эскадре. Ну и на самом Эль Рияде имели что-то похожее, только не полноценную базу, а, скорее, жилой комплекс, используемый персоналом базы во время увольнительных. Людям нужен отдых, свежий воздух, небо над головой, свежие фрукты, доступные женщины… Конечно, восточники умели быть неприхотливыми, однако когда имелась возможность обеспечить нормальные условия жизни, они от нее не отказывались.

Кстати, там же, рядом с базой, расположились и две орбитальные крепости. Те самые, отсутствие которых совсем недавно удивило Александрова. А ларчик, как оказалось, просто открывался. Ну, не нашлось у восточников под рукой достаточного количества буксиров, поэтому они запланировали переброску крепостей в два этапа.

Помимо боевых станций держали восточники при базе небольшую эскадру из полудюжины корветов, чьей задачей являлись в основном патрульные функции. Внешнюю охрану нес флот Эль Рияда, а лучшей защитой, как считали адмиралы Ассоциации, являлась секретность. Которую они, кстати, с появлением у Александрова пленных, потеряли. Впрочем, и классическими средствами они не пренебрегли — базу свою вооружили на совесть.

Но и сама система была крепким орешком. Флот Эль Рияда не блистал новизной, однако являлся самым боеспособным в Халифате. Опять же, крепости на орбите планеты — серьезный аргумент. Словом, перед Александровым стояла задача не сказать чтобы невыполнимая, но весьма сложная. А выполнить ее надо, хотя бы даже для того, чтобы обезопасить подходы к родной планете.

Флот Урала… Да, теперь уже точно флот, и ни у кого не повернулся бы язык назвать это иначе, вышел из гипера в опасной близости от звезды. Риск, конечно, но штурманская группа у Александрова всегда была сильной. Гиперпространственные маневры, вообще-то, были нелюбимы флотоводцами — много риска, да и управление эскадрой легко потерять, однако молодому адмиралу всегда было плевать на мнение авторитетов. Не существует недостижимого, есть лишь человеческое нежелание выложиться на все сто — и чуть-чуть больше. Да и делали уже подобное, причем совсем недавно. А потому он просто швырнул свои корабли вперед, сразу делая бесполезными системы дальнего локационного обнаружения противника. Сейчас у него исчезает люфт во времени, а значит, попросту не останется возможности в комфортной обстановке собрать силы в кулак.

Адмирал сидел в своем кресле и с усмешкой наблюдал за окружающими. Если быть до конца честным, и усмешка, и общая невозмутимость были всего лишь маской, призванной скрыть напряжение, но никто в рубке «Суворова» об этом не догадывался. Зато вкалывали все, как проклятые, и не только потому, что не хотели вызвать неудовольствие отца-командира. Нет, просто смерть — тот экзаменатор, которому не стоит проваливать сессию. А находящиеся здесь очень хотели остаться в живых.

Откровенно говоря, согласно всем и всяческим правилам, серьезно поврежденный линкор требовалось немедленно отправить к Уралу и загнать в док, но тут впервые в своей карьере Александров столкнулся даже не с нарушением приказа, а с его демонстративным невыполнением. Проще говоря, весь экипаж, несмотря на жуткие потери, отказался идти домой и бросать товарищей. И Славка Вассерман, скотина, друг называется, не только не поддержал адмирала, но и оказался в числе лидеров бунта. А командир линкора… Ну, этот хитрый француз всем видом показывал, что он здесь ни при чем, однако даже не попытался успокоить людей. Что же, оставалось лишь сделать контр-демарш и, вместо того, чтобы перенести свой флаг на неповрежденный линкор, остаться на «Суворове». Конечно, это резко снижало шансы на выживание уже самого Александрова, но, в конце концов, перейти на другой корабль и, случись что, до конца жизни ощущать себя трусом и предателем не хотелось еще больше.

Базовые варианты действий, просчитанные, что называется, на все случаи жизни (три дня напряженной работы, куча расчетов на основе недостаточной информации и сомнительных допущений, вагон тонизирующих таблеток и дикая головная боль в финале), уже в компьютере. Остается только внести коррективы, согласно свежим данным, буквально сыплющимся со всех сторон, а значит, шлем на голову — и вперед! Так и мозги спалить недолго, но деваться некуда, и адмирал, со страдальческим кряхтением напялив успевшую за последнее время изрядно надоесть бандуру, принялся за обработку стекающейся на флагман информации.

В принципе, с этого момента и началась операция. Корабли перестраивались, расходясь двумя отрядами. Один, крейсерский, разворачивался в сторону планеты, тяжелые же корабли, все восемь, в сопровождении эскорта легких сил, выдвигались в направлении базы восточников. И адмиралу оставалось лишь незаметно для окружающих, но удовлетворенно собственной проницательностью улыбнуться — расклады почти идеально вписывались в один из просчитанных накануне вариантов. Не самый легкий — но и не самый тяжелый.

Флот Эль Рияда находился возле следующей от родного светила планеты. Небольшая, атмосферой и климатом напоминающая Марс, и названная, не мудрствуя лукаво, Джидда, планета эта была не слишком пригодна для колонизации, но ушлые арабы нашли ей очень неплохое применение. Вместо того, чтобы портить воздух в своем доме, они попросту вынесли все «грязные» производства туда, где ни самой экологии, ни связанных с нею ограничений не существовало в принципе. Выплавка стали, объекты металлургии, строительство кораблей — все там. И неудивительно, что базу флота разместили тоже в стороне от Эль Рияда. А что? И промышленные центры прикрыты, и недалеко. Случись что, к родной планете, прикрытой аж шестью крепостями, всяко успеют.

Конкретно сейчас практически все тяжелые корабли арабов располагались на базе. Два десятка линейных кораблей, довольно старых, но крепких. Точнее, не старых — устаревших, доступа к современным военным технологиям Конфедерации и Ассоциации Халифат не имел. Так что линкоры-то, может, только-только построенные, но все равно не своими возможностями впечатляющие, опасные лишь числом. Помимо этих космических динозавров там же наблюдались пара авианосцев и с полсотни крейсеров. Плюс легкие силы. В общем, если вся эта братия атакует, проблем не избежать — толпой можно суметь натворить дел.

В открытом же космосе, разбросанные по всей системе, болтались около сорока разнотипных кораблей. В основном легкие, дозорные — корветы, фрегаты, эсминцы, но имелась и пара линкоров. Плюс два тяжелых крейсера на орбите самого Эль Рияда. При таких раскладах кто-либо неминуемо успеет удрать — ну да и черт с ним, все равно рано или поздно информация о действиях уральцев вырвется наружу. Главное же, контроль над системой сейчас можно было установить в одном коротком бою, а потом уже начать потрошить восточников. И, повинуясь воле командующего, флот устремился в атаку.

Еще не отошедший от работы со шлемом адмирал едва сдержал глупое хихиканье. Нет, приятно все же чувствовать себя, любимого, самым умным. Точка выхода из гипера, усредненная по большинству расчетов, оказалась крайне удачной. Всего два часа хода до базы флота Эль Рияда — это для линкоров, и полтора для линейных крейсеров. Эффект внезапности еще не будет утрачен.

Если корабли не стоят в оперативной готовности — а на хрена им это, — большая часть линейной эскадры противника стартовать попросту не успеет. Даже если и успеет — ничего страшного, уральцы все равно сильнее. Во всяком случае, индивидуально их корабли намного лучше, а значит, несмотря на общее преимущество арабов в огневой мощи, возможно разорвать сражение на кучу эпизодов и побить врага по частям. Все так, но крови, своей, русской, прольется много. А терять своих людей не хотелось, Александрову хватило той плюхи, которую получил недавно «Суворов». Куда проще и перспективнее бить врага у причальной стенки, чем в космосе, маневрирующего, укрытого защитой и активно отвечающего. Именно поэтому, чтобы по максимуму использовать отведенное им время, линейные крейсера шли сейчас, напрягая силовые установки и быстро отрываясь от главных сил флота. В первые минуты боя солировать предстояло именно фон Корфу.

Надо сказать, молодой каперанг не подвел. Не зря он с немецкой педантичностью и безжалостностью до седьмого пота муштровал свои экипажи, а заодно жестоко пинал инженеров верфей, проводивших штатное обслуживание механизмов. Сейчас это приносило ощутимые дивиденды.

Рассчитывая маневры кораблей, Александров исходил из общепринятых восьмидесяти процентов эффективности. Двадцать процентов — это потери на износ механизмов и человеческий фактор, сиречь ошибки. По факту практически всегда выходило ниже, два-три пункта свыше восьмидесяти процентов для большинства флотоводцев — с трудом достижимый идеал. Но Корф доказал, что теоретики ошибаются.

Двигатели он форсировал безжалостно и безбоязненно. Даже пять минут в том режиме, на который вышли линейные крейсера, считались большим риском. Отлаженные, буквально вылизанные уральскими инженерами механизмы спокойно выдержали восемь, после чего двигатели перешли в штатный боевой режим. Ускорение снизилось, но не прекратилось. В результате до базы арабов линейные крейсера добрались не за полтора часа, а за семьдесят две минуты. К тому моменту стартовать успели только два вражеских линкора.

Однако позволив быстро приблизиться на дистанцию залпа, скорость кораблей превратилась в проблему — время прохода мимо цели стало крайне ограниченным. Корабли линейного класса — не песчинки, мгновенно пальцем не останавливаются. Однако и тут фон Корф сработал как надо, в точности исполнив приказ адмирала. И тот факт, что ему вообще доверили совершить этот маневр, говорил о высокой оценке адмиралом и самого фон Корфа, и его людей.

Замедлять скорость, используя тормозные двигатели, как того требует устав, долго. Именно поэтому принято было решение о рискованном, но дающем тактические преимущества развороте. Не меняя траектории, отработав маневровыми двигателями, линейные крейсера практически синхронно кувырнулись «через голову». Сейчас их маршевые дюзы смотрели навстречу движению. Учитывая колоссальные перегрузки при развороте, маневр не только сложный и опасный для экипажей, но и чреватый столкновением идущих в плотном строю кораблей. Плюс какое-то время линейные крейсера окажутся обращены к противнику уязвимой кормовой частью. Но уральцы справились, а через секунду отражатели маршевых двигателей вновь выплюнули в космос концентрированную энергию, замедляя ход кораблей.

Разумеется, группу фон Корфа пронесло мимо цели. Но скорость относительно вражеской базы уже была невелика и продолжала падать. Комфортные условия работы для артиллеристов создать удалось — так чего еще желать? А они уж постарались, сработав четко. И неудивительно — пожалуй, лучше них из всех кораблей уральского флота могли стрелять разве что артиллеристы флагмана.

Вариантов действий хватало, но, распределяя цели, адмирал сразу уточнил: постараться уничтожить именно базу. И, естественно, она стала приоритетом. А дальше… Дальше все получилось так, как и задумывал Александров.

Попытайся линейные крейсера выбить пришвартованные корабли, у них наверняка получилось бы нанести повреждения многим. Или уничтожить немногих. Слишком много целей, а орудия уральцев хоть и мощнее вражеских, но в десять кораблей одновременно выстрелить не сумеют. Плюс какое-то количество придется выделить, чтобы шугануть успевшие стартовать линкоры, которые в стороне однозначно стоять не будут. База же… База — это база!

Еще планируя штурм системы, Александров уделил немало внимания орбитальным сооружениям, в том числе и этому. Правда, точных данных у него не было, но и по косвенным он смог достаточно хорошо понять, с чем придется иметь дело. И полученная информация в кои-то веки радовала.

Эль Рияд, не имея доступа к высоким космическим технологиям, копировал то, что отставало от созданного ведущими державами на два, а иногда и три поколения. Это касалось не только звездолетов, но и сооружений, и база флота не должна была стать исключением. А хотелось-то чего-то получше. И тут подворачивается возможность купить станцию обеспечения флота. Почти новую, десяти лет не прослужила! Да еще и недорого… В общем, купили не задумываясь. И все бы здорово, но со строителями ее сыграли злую шутку распространенные тогда тенденции в кораблестроении и тактике.

Все новое, и хорошее, и плохое, это чаще всего хорошо забытое старое. И то, с чем столкнулись звездолетчики, когда-то уже было в истории земных флотов. Согласно «новым» веяниям считалось, что кораблю вообще не нужна броня — все равно основная защита его силовое поле. Зато, отделавшись от лишнего груза, можно в тот же объем напихать больше орудий, да и скорости добавить. Порочная была тенденция, но продержалась она почти тридцать лет, до первой серьезной войны.

Война, кстати, закончилась тогда как раз из-за этого. Небронированные корабли горели, как спички. Обе стороны устроили грандиозное сражение, посчитали потери и схватились за головы, после чего поспешно заключили мир. И новенькие, порой только-только сошедшие со стапелей, корабли частью пошли на срочную модернизацию, а частью и вовсе были исключены из состава флота. В принципе, на том пагубное увлечение быстроходными самоварами и закончилось, ныне из тяжелых кораблей так строили только линейные крейсера, да и то частично — броню, пускай и облегченную, они все же несли.

С базами оказалось куда сложнее. Модная тенденция коснулась их, пускай и в меньшей степени. Совершенно непонятная была ситуация. Если с кораблями имелись хоть какие-то логика и военная теория, то отказаться от бронирования не предназначенных для лихих маневров военных станций было, на взгляд Александрова, откровенной глупостью. Правда, при строительстве крепостей возобладал здоровый консерватизм, но сооружения, не предназначенные для лобового столкновения, тоже начали массово строиться в облегченном варианте. А потом так же массово списываться.

Одна из этих поспешно списанных станций Эль Рияду и досталась. Надо сказать, не из худших. Позже, разобравшись, что за кота в мешке они купили, арабы провели несколько модернизаций, но исправить положение не смогли. И дело тут даже не в том, что их технологии не позволяли работать с орбитальными конструкциями такой сложности. Все они могли. Грубее, примитивнее, дороже, но могли. Дело в другом. Броня — это не просто защита, она составная часть силовой структуры, и чтобы ее полноценно изменить, пришлось бы разобрать половину станции. Быстрее и проще новую построить. Так что все свелось фактически к установке навесных бронеплит, после чего решено было считать, что станция готова к дальнейшей эксплуатации. Тем более, что ее непосредственное участие в бою не предполагалось.

Сейчас все это выходило боком. С базы, бесформенной конструкции почти двадцати километров в самой широкой части, один за другим взлетали легкие корабли — им для подготовки к старту требовалось намного меньше времени, чем гигантам-линкорам. Поле базы было отключено. И когда сосредоточенные залпы линейных крейсеров обрушились на лишенные защиты конструкции, результат вышел закономерным. Орудия большого калибра прошивали станцию практически насквозь, вдребезги разнося склады с топливом и боеголовками, энергонакопители, реакторы… Станция продержалась минуты три, а потом рванула, да так, что богам стало жарко.

Можно долго описывать эффектное зрелище, и не передать даже сотой части того, что смогли увидеть присутствующие, чьи глаза еще долго потом слезились, несмотря на прикрывшие их светофильтры. Но главное было в другом. Пульсирующее облако огня поглотило не только саму базу флота, но и пришвартованные к ней корабли. И шансов уцелеть у них не было — с отключенными полями, а порой и открытыми люками, звездолеты в считанные секунды превратились в комья мертвого, оплавленного металла. Грозная сила, вполне способная побороться с флотом Урала, перестала существовать.

А линейные крейсера продолжали тормозить. Примерно через двадцать пять минут скорость относительно планеты снизилась до нуля, после чего корабли начали обратный разгон. К тому времени успели кое-как организоваться те корабли арабов, что успели взлететь. Их оказалось немало, примерно с полсотни, но в основном фрегаты, корветы, в лучшем случае, эсминцы. Помимо пары линкоров стартовать, правда, успели еще три крейсера, но это выглядело несерьезно. Подобно цунами, тяжело и страшно надвигались на них корабли Александрова, с тылу уже вновь начинала разгон группа Корфа, и ясно было, что эти жернова перетрут любого, кто рискнет сопротивляться.

И все же военные Эль Рияда не были трусами, да и готовили их на совесть. Кто бы ни командовал стихийно образовавшейся эскадрой, он моментально сделал необходимые выводы, просчитал действия и рванул всей эскадрой в направлении родной планеты. И рванул ловко, не сбиваясь в группу, а, наоборот, рассыпавшись, что давало шанс прорваться. Или атакующие рассредоточат огонь и не смогут проломить защиту, или выбьют тех, на ком сконцентрируют залпы, но остальные прорвутся. И, надо сказать, логика была на его стороне. Потеряв всего три легких корабля и крейсер, они четко, как на параде, составили строй и рванули в сторону своей планеты.

Тут уж настала очередь волноваться Александрову. Эль Рияд сейчас блокировала только крейсерская группа. Для боя с линкорами, пускай и устаревшими, она не предназначалась. Опережая противника, крейсерам ушел приказ — несмотря на то, что ситуация с прорывом части арабских кораблей к Эль Рияду была предусмотрена, рисковать не хотелось.

Крейсера уральцев послушно ушли в сторону, пропуская вражескую эскадру к планете. Лишь огрызнулись, когда корветы арабов сунулись их прощупать. А на помощь крейсерскому отряду уже шла группа фон Корфа, благо им даже разворачиваться не требовалось, лишь подкорректировать курс, чтобы попутно пройтись огнем по поверхности Джидды. Ну а линкоры добавили, превратив ее атмосферу в пылающее облако. Все, колония арабов вместе с большинством их промышленных комплексов перестала существовать.

Проходя мимо гибнущей планеты, Александров вздохнул. Сделанное ими сейчас было ему не по нутру, но он продавил именно это решение. Остальные тоже были против, однако фраза «нам эту систему все равно не удержать, остается сделать ее бесперспективной для противника» решила все. Действительно, как бы ни повернулся бой, цепляться за систему Эль Рияда просто не было смысла. Восточники могли в любой момент нагрянуть сюда как минимум с трех направлений — звездных систем, имеющих базы флота и находящихся на расстоянии одного гиперпрыжка. Плюс обходные варианты. Обидно, конечно, но такова объективная реальность. Пытаться захватить а потом защищать — не самая лучшая идея. Нет уж, пускай мучается противник, тем более, что к Эль Рияду тоже можно было прорваться из других систем, контролируемых флотом Конфедерции. И приговор промышленности Эль Рияда, а вместе с ней нескольким сотням тысяч человек, не сделавших лично Александрову ничего плохого, был подписан.

Результаты происшедшего штабные теоретики наверняка обозвали бы удачной авантюрой из тех, что лучше никогда не делать. Те, кто поумнее, задумались бы о том, как не дать подобное повторить, ибо ломать каноны — чревато. Самые же умные присмотрелись бы к личности адмирала, не только плюющего на общепринятые правила военного искусства, но и ставящего под угрозу их карьеры. Все так, но Александрову сейчас было плевать. Во-первых, удача улыбается смелым, а во-вторых, бой еще только начался, и требовалось срочно развивать успех. А единым духом разгромить как минимум равного по силе противника — так это уже в прошлом, уже случилось. Нельзя жить прошлым, надо рваться вперед, нехитрая логика карьериста сейчас пришлась очень кстати.

До базы восточников линкоры ползли почти сутки. Можно было бы разогнаться сильнее и выиграть несколько часов, но Александров сейчас не видел в том смысла. Легкие силы восточников, несомненно, успеют снять персонал базы и уйти, уклонившись от безнадежного боя. Сам Александров на их месте так бы и сделал, обнаружив интерес к своей персоне, и сомневался, что адмиралы противника глупее него. Догнать невозможно, скрыть от врага свое появление тоже — и смысл тогда напрягать лишний раз многострадальные двигатели? Их ресурс еще пригодится. База же врага никуда не уйдет. Постреляет, конечно, в автоматическом режиме, но и только.

Возможно, правда, с базы эвакуировались и не все. Если там японцы, то они могут и остаться, чтобы драться до конца и уйти к предкам с честью. А может, и нет, все же и среди островитян далеко не все фанатики. Гадать Александрову не хотелось, равно как и вступать в бой. Для решения проблемы у него в запасе имелся совсем иной план.

Восточники совсем не дураки и вместо того, чтобы строить станцию в открытом космосе, воспользовались тем, что дала им природа. Миллионы лет газовый гигант размерами чуть меньше Юпитера стягивал к себе всякую дрянь — космическую пыль, астероиды, целые планеты… Вокруг него вращалось общим счетом двадцать четыре луны, на одной из которых, размерами в четверть земной, база, собственно, и располагалась.

Когда-то на этой недопланете пытались вести разработку полезных ископаемых, но быстро забросили дело — слишком малы оказались запасы действительно ценных руд, не окупая затрат на добычу и транспортировку. Ну а железа, меди и никеля можно было накопать и быстрее, и ближе, так что технику перебросили на более перспективные объекты. Но, пока вели изыскания и пытались наладить процесс, шахт успели нарыть несколько десятков километров. И неудивительно, что восточники, наплевав на дискомфорт, решили обустраиваться именно там, под толщей скал. Выковырять гарнизон из катакомб задача не для слабонервных.

Александров не собирался терять людей и технику ради того, чтобы лишить противника опорной точки в системе. Захотят — отстроят новую, а любой размен в людях окажется выгоден именно врагу — плодятся они, как кролики. Именно поэтому адмирал использовал достаточно старый, но редко применяющийся и считающийся варварским прием. И корабли эскорта не зря раскинулись веером вокруг ударного ядра отряда — то, что требовалось Александрову, они нашли.

Линкоры плавно, не перегружая лишний раз двигатели, начали тормозить примерно в трех часах хода от базы, и, обгоняя их, к ней пошел небольшой астероид. Каменюка длиной в три километра и шириной около двух, сорванная эсминцами эскорта со своей орбиты и направленная прямиком к безымянной, имеющей только номер, луне. Можно было бы найти и что-нибудь посолиднее, здесь этого добра хватало, но масса эсминцев невелика, и работать с такими громадинами им сложно. Потеряли бы на корректировку траектории несколько суток, что Александрову категорически не нравилось.

Конкретно же эту скалу требовалось лишь чуть-чуть подтолкнуть в сторону и немного разогнать, да и шла она навстречу цели, что увеличивало энергию удара. Выбор едва ли не единственной луны, вращающейся навстречу основному потоку космических объектов, нельзя было назвать удачным решением. Скорее, это оказалось серьезной ошибкой восточников. Высокая орбита, проходящая за пределами основного облака космических обломков, позволяла надеяться, что луну не заденет случайная глыба льда или металла, но зато и выбор тел, идущих в противоположном луне направлении, был велик. И если природа хранила луну, то человек этого делать не собирался.

Через пять часов астероид достиг своей цели. Естественно, непосредственно в базу восточников он не попал, да этого и не требовалось. Две громады, летящие с космическими скоростями, нашли друг друга, столкнувшись практически лоб в лоб. Атмосферы, способной хоть немного замедлить астероид, разумеется, не имелось, а орбитальные батареи-автоматы восточников хоть и открыли огонь, но были слишком слабы, чтобы разрушить астероид. И результат получился как раз тот, которого желал Александров.

Вся энергия, высвободившаяся при столкновении, пошла в дело. Ее было недостаточно для разрушения луны или хотя бы заметного смещения ее с орбиты, все же массы объектов различались на несколько порядков, однако на подобное никто и не рассчитывал. Хватило и обычного смещения тектонических плит, и без того не слишком стабильных из-за близости огромной планеты с ее запредельным тяготением. В считанные часы луна покрылась сотнями вулканов. Фееричное вышло зрелище — при местном низком тяготении лава взлетела на десятки километров вверх и, выйдя из поля тяготения планеты, огненными, быстро тускнеющими «бомбами» разлеталась во все стороны. Поверхность тоже начала покрываться ярко-желтыми полями лавы, и, даже если база восточников каким-то образом уцелела в катаклизме (расчеты выдавали разброс на подобный исход от одной сотой до полутора процентов), использовать ее по назначению вряд ли окажется возможным. Если… точнее, когда восточники заявятся сюда вновь, им придется начинать все с нуля.

Наблюдающий за происходящим из рубки своего линкора Александров задумчиво потеребил подбородок, благо воздух не стравливали и можно было не закрывать забрало гермошлема. Это было и удобнее, и, откровенно говоря, рациональнее. Запасы газа в танках корабля не безграничны, и все шло к тому, что еще один, максимум два боя — и придется думать, где их пополнить. Вот и решили не стравливать давление, благо серьезного сопротивления не ожидалось. Пока, во всяком случае.

Итак, все шло неплохо, но оставались еще две орбитальные крепости, с которыми требовалось что-то делать. Хотя почему что-то? Дырявить главным калибром до посинения, других вариантов все равно не просматривалось. Не оставлять же их противнику. Разве что еще астероид подцепить, но, к сожалению, поблизости не наблюдалось ничего подходящего. Оставалось лишь вздохнуть тяжко да начать перестроение для атаки.

Однако стоило кораблям начать эволюции, как пришел доклад — с крепостей отчаянно сигналили, вызывая уральские корабли. Что же, хотят поговорить — можно и пообщаться, подумал адмирал и разрешающе махнул рукой. И тут же на экране появилась широкая, изрядно заплывшая салом рожа. Опять китаец!

— Ну, говори, — холодно усмехнулся Александров. Восточные лица он читал плохо, и в мимике собеседника разбирался с трудом. Зато не сомневался, что главное и единственное, что там можно увидеть, это страх. Перед его визави такой проблемы не стояло, для него эмоции европейца считать несложно, однако сейчас данное обстоятельство ничего не меняло.

Ответ пришел с запозданием в несколько секунд — космические расстояния, что поделаешь. Когда-то это нервировало, сейчас же адмиралу было все равно. Привык…

— Позволено мне узнать, с кем я имею дело?

— А тебе не все равно? Я же твоим именем не интересуюсь.

И в самом деле, к чему забивать голову лишней информацией? К примеру, тем, как зовут этот будущий труп. И китаец ход его мыслей понял.

— Господин адмирал, мы нижайше просим принять нашу капитуляцию!

Откуда он узнал, кто перед ним, подумал Александров и тут же сообразил: ничего-то этот узкоглазый не знал. Просто решил, что кашу маслом не испортишь. Да и потом, такому соединению, как у него, адмирал и положен… Вот только зачем ему сейчас пленные? Хотя…

— Сколько вас? Кто командует станцией?

Слушая ответ, он едва удержался от смеха. Ну надо же! История любит повторяться. Недавно ему так сдали аж целый авианосец. И здесь так же. Китайцы, составляющие большую часть экипажей, решили, что верность державе — это хорошо, но жизнь дороже, и повязали командиров-японцев и тех соотечественников, что остались верными присяге. Что же, в прошлый раз получилось — значит, и сейчас получится. Тем более, если верить китаезе, на станциях только перегонные команды, сотня человек на двоих. Вполне можно и принять на борт.

— Сэр… Господин адмирал… Тьфу, Владимир Семенович!

— Слушаю вас, Поль, — адмирал обернулся к командиру своего линкора, нимало не заботясь тем, что это невежливо по отношению к предыдущему собеседнику.

— Я тут прикинул кое-что. Взгляните.

Александров некоторое время разглядывал изображенную на экране планшета неуклюжую конструкцию, задавал вопросы, слушал пояснения. Затем спросил:

— И когда вам это в голову пришло?

— Да еще когда астероид ловили.

А молодец… На все про все меньше суток, и это при том, что от обязанностей командира корабля никто лягушатника не освобождал. Нет, в самом деле, молодец!

— Знаете, Поль, вы меня удивили. Честно. Похоже, общение с нами идет вам на пользу, становитесь настоящим уральцем. Только как бы потом любовь к нестандартному мышлению карьеру вам не попортила.

— Да какая тут карьера. Выжить бы.

— Тоже верно. Передайте ваши выкладки инженерной группе. Эй, ты! — вновь повернулся он к китайцу. — Слушай сюда, панда. Будете делать то, что сказано, и пахать со всем пылом, останетесь живы. Нет — прямо сейчас разнесем. Устраивает?

Китаец отчаянно закивал головой, всем своим видом показывая, какой он белый, пушистый и вообще послушный. Ну что же, пускай будет так… Хотя до последней минуты Александров опасался, что идет прямиком в ловушку, и комендоры держали пальцы на тангетах управления огнем. Но — обошлось.

Как оказалось, китаец все же не соврал. Жить, наверное, хотел очень. Абордажные группы линкоров в течение полутора часов взяли обе крепости второго ранга под контроль. Возились сравнительно долго не потому, что им оказали сопротивление. Как раз наоборот, практически все старшие офицеры и впрямь были разоружены и находились под арестом, а команды выстроились у стыковочного модуля, всем своим видом демонстрируя готовность служить новым хозяевам. Просто сами крепости — сооружения немаленькие, большая часть времени ушла на то, чтобы добраться до новых боевых постов. А дальше закипела работа.

Одним из преимуществ уральцев над восточниками являлось умение импровизировать. Для японца или китайца невозможно — значит нельзя, для русского — повод попытаться. Если для буксировки космической станции нужны буксиры и только буксиры, то у восточников она будет висеть в пространстве, ожидая их прихода. А вот у русских… И, как оказалось, у французов, мозги работали иначе.

Корабельные инженеры, бессовестно припахав к работам пленных, за восемнадцать часов полностью переоборудовали буксировочные узлы. Теперь восточникам оставалось лишь кусать локти — место специализированных кораблей заняли линкоры «Апраксин» и «Ушаков». И начали разгонять крепости для гиперпрыжка даже лучше обычных буксиров — все же силовые установки гигантов были куда эффективнее. Вот так, под охраной «Кутузова» и легких сил, они и ушли к Новому Амстердаму, решая тем самым, пусть и частично, вопрос с его обороной.

К Эль Рияду «Суворов» вышел в гордом одиночестве. Впрочем, противодействия со стороны противника можно было не опасаться. Корабли, уцелевшие после учиненной в начале сражения бойни, заняли оборону, готовясь поддержать орбитальные крепости в случае, если уральцы решат устроить незапланированное веселье. Те же, что находились в дальнем космосе, сбились в эскадру и заняли позицию примерно в трех астрономических единицах от планеты, не пытаясь приблизиться, но создавая тем самым угрозу атаки с тыла. Вполне тактически грамотное действие, но ограничивающее маневр и самим остаткам флота Эль Рияда. Во всяком случае, перехватить флагман уральцев у противника никак не получалось, да и контрдействий со стороны фон Корфа они явно опасались. Четыре новейших линейных крейсера запросто объяснили бы их антиквариату, чьи в лесу шишки.

А Эль Рияд из космоса и впрямь был красив. Издали эта планета очень напоминала Землю — голубые океаны, белые облака… Очертания материков иные да оттенков голубого намного больше, чем на прародине человечества, однако же с первого взгляда стало понятно, что мимо такого приза те, кто открыл планету, просто не могли пройти.

— Владимир Семенович? — в притворном изумлении воскликнул фон Корф, когда адмирал вышел на связь. — А мы вас тут уже заждались. Что так долго добирались?

— Дела, Игорь Иванович, дела, — улыбнулся Александров. Фон Корфу он благоволил, считая, что тот уже давно перерос свою должность и, по сути, единственный человек на Урале, способный полноценно перехватить командование флотом если с ним, адмиралом, не приведи Космос, что-нибудь случится. — Как вы тут без меня?

— Да так себе, — усмехнулся командир «Измаила». — Совсем местные страх потеряли, не уважают нас. Лаются неприлично, обещают за ноги подвесить. Может, их тоже астероидом, а?

— А чем они тебе не нравятся? Храбрые, наглые, прям совсем как мы.

— Некоторые выглядят храбрыми потому, что боятся убежать. А по сути они — балласт человечества.

— Расскажу я тебе, Игорь, одну притчу. Которую только что сам придумал, — усмехнулся адмирал. — Один храбрый аэронавт решил подняться в небо на воздушном шаре. Но когда шар оторвался от земли, аэронавту стало страшно, и он обделался. Шар поднялся выше, аэронавт испугался еще сильнее и вновь обделался. Шар поднялся еще выше. И чем больше гадил аэронавт, тем выше поднимался шар. Отсюда вывод — не сбрасывайте балласт без нужды.

— Хм… — задумался фон Корф.

— Вот тебе и хм, — передразнил его Александров. — Ладно, кто там от них на связь выходит?

— Да какой-то хрен с бугра. Посмотреть, как зовут? Я не запомнил.

— А зачем? — искренне удивился адмирал. — Просто переключи на меня, как объявится, а я пока здесь подремлю.

Он действительно заснул прямо в рубке своего линкора — последние дни вымотали его донельзя. Хрен с бугра вышел на связь через полчаса примерно, паузу, так сказать, выдержал, но к отдыхающему его не допустили, грозно цыкнув, чтоб сидел и не отсвечивал. Так что разговор состоялся лишь через три часа, когда адмирал сумел поспать, выпить кофию и почувствовать, наконец, вкус к жизни.

Собеседник его был из тех, кого женщины называют «интересный мужчина», после чего вешаются им на шею. Чтобы потом, хе-хе, жаловаться на то, как «эта скотина» поматросил и бросил. Ну, что же, арабы вообще красивый народ. С учетом того, что иных достоинств у большинства из них маловато, пусть радуются, что хоть этим природа не обделила. Она всегда стремится к усреднению, и если где-то прибавит, то где-то, соответственно, отберет.

— Я — первый наследник, принц Халид…

— Стоп! — адмирал поднял руку, отрубая гневную речь и с интересом рассматривая принца. Ну да, здесь, на Эль Рияде, монархия во всей красе, так что ничего удивительного. И понты у наследника просто обязаны быть соответствующими. Хорошо еще, представиться воспитания хватило. Пускай и вместо приветствия. — Можете не продолжать, для вашей идентификации этого достаточно, а забивать голову ерундой я все равно не собираюсь. Меня лучше называть сэр, господин адмирал… Можно просто господин, я не обижусь.

— Что-о…

— А что? — в притворном удивлении приподнял брови Александров. — Вы — проигравшая сторона, мы — победители, а значит, согласно вашим же понятиям, имеем право вот прямо сейчас начинать резать ваших мужчин и иметь ваших женщин. Или вы думаете, в сказку попали? Здесь вам не тут, мы — уральцы, у нас свои законы.

— Вы еще не победили, — араб, похоже, не привык, что с ним разговаривают, цедя через губу, и малость смешался. Чего, собственно, и добивался адмирал. Вывести противника из равновесия — хорошая заявка на успех.

— Это вам так кажется. Впрочем, я не в обиде. Мы вам не нравимся? Могу поздравить — вы нам тоже. И могу предложить вам взаимно устраивающий вариант — самоубейтесь об стену. Будет не так больно. В сухом остатке же простой факт. Ваш флот уничтожен, те, кто уцелел, нам не противники. Взять на вашей планете, по большому счету, нечего. Поэтому возиться с вашей обороной не будем. Развернем пару астероидов — и все. Это, кстати, весьма интересное зрелище, я недавно видел — понравилось. Так что хорош тянуть кота за все его подробности, начнем, помолясь.

— Но…

— Я вам не лошадь, поэтому воздержитесь от подобного. Это мне можно, а вам — нет. Дорогой мой принц, я прекрасно знаю, что вы хотите сказать. Однако же вы снюхались с нашими врагами, и простая логика требует зачистить осиное гнездо и обезопасить фланг. Поль, траектории просчитаны?

— Так точно, — справа от адмирала зажглась голографическая карта системы. Через секунду на ней вспыхнули три зеленые и восемь желтых точек. — Если начинать прямо сейчас, то в течение суток можем использовать три объекта. В течение недели — еще восемь. Дальше не считал, смысла нет.

— Согласен с вами. Ярослав Федорович, ты у нас математик, значит, за тобой координация процесса. Бери два крейсера и начинай.

А вот это принца Халида Как-Его-Там проняло до печенок. Одно дело, когда собеседник ругается и брызжет слюной, и совсем другое, когда буднично и даже как-то весело, с улыбкой маньяка зачитывает тебе приговор. Еще и объясняет, за что. Он, конечно, не трус, однако на него, помимо собственной судьбы, давил еще и груз ответственности за свой народ. Такое вот свойство всех нормальных правителей, а принц Халид со временем наверняка станет именно таким. И это сочетание ответственности и внешнего давления оказалось для наследника престола чрезмерным. Тем более, Лурье, имеющий, похоже, зуб на арабов, варианты перебрал реальные и сделал это не то что без понуканий и даже не с удовольствием. Он пришел и предложил! Нет, решительно, интересный человек командир флагмана и в экстремальной ситуации раскрывает неизвестные ранее грани…

Итак, Халид поверил… А почему бы и не поверить? Даже если учесть, что имеющиеся у него специалисты наверняка отслеживали реакции Александрова с целью определить, блефует он или нет. Скорее, если они и были, то наверняка сыграли на руку Александрову, поскольку могли сказать своему хозяину лишь, что варвар не врет. Адмирал и не врал. И не блефовал. Просто озвучил один из рабочих вариантов. Не основной, разумеется, основной-то как раз и сработал, но тот, который, случись нужда, применил бы, не задумываясь. Мирных жителей этой планеты, конечно, жаль, но свои как-то дороже.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

3

Название столицы Саудовской Аравии переводится как «Сады».

4

Ешь, или съедят тебя самого. Джек Лондон. «Белый Клык».