Мегаполис мертвых. Книга вторая

Михаил Липарк, 2021

Гномы, эльфы и другие расы достигли мира и теперь живут в цивилизованном обществе. Меня так "вывернуло", что я попал прямиком в офис, где моим боссом оказался добродушный орк, любящий обтягивающие костюмы и разноцветные галстуки. Пока я пытался разобраться, что в этом мире происходит, кажется, устроил настоящий зомби-апокалипсис… Это вторая книга из цикла. Содержит нецензурную брань.

Глава 2. Адские врата

Холодная сталь касалась горла Сенны и, кажется, орчиха с мечом в руках была настроена решительно.

— Разберусь с тобой и поймаю ту сучку, с которой ты разговаривала! Теперь она тоже женщина без имени! — пробарабанила вышибала.

Мне, в теле Сенны, терять уже было нечего. Похоже, что «рабыня» — это клеймо на всю жизнь. А вот накаченную эльфийку я еще мог спасти.

Я поставил на пути меча железные наручи, которые были на моих запястьях и убрал свою шею с пути клинка. Затем сильно размахнулся и вмазал орчихе ногой в живот. Тело Сенны как будто само помогало выполнять некоторые движения — настолько оно было заточено на то, чтобы отвешивать кому-нибудь тумаков.

Затем я вырвал меч из рук сбитой с толку вышибалы и теперь наставил на нее.

— Кто сейчас рабыня, сраная сучка? — заявил я, а сердце в груди бешено колотилось. — Я принес деньги и пришел за товаром. Кажется это всегда так работает?

Орчиха смотрела на меня с колен презрительным взглядом и не отвечала. Видимо из-за разговора со мной она тоже не хотела стать женщиной без имени.

— Говори! — приказал я ей и прикоснулся остриём к ее груди.

Я ожидал в этот момент чего угодно, но только не того, что лысая на всю голову вышибала засмеется.

— Ты чего ржешь? — возмутился я. Пощады не было места в этих стенах. Это я уже понял.

— Ты не убьешь меня, рабыня, — ответила наконец она, все еще стоя на коленях. — Узник, однажды сдавшийся, больше не имеет права убивать.

Орчиха скалилась и показывала свои огромные желтые зубы.

— Да? — отозвался я. — Если придется, я не поведу и глазом.

Заключенные, которые прежде шастали вокруг или просто занимались своими делами внутри камер, сейчас обступили нас и с интересом наблюдали, что произойдет дальше.

— Давай! Попробуй! — вышибала разорвала тюремную форму на груди и ребрами уткнулась в острие.

Столпившиеся вокруг вздохнули единым организмом.

Да что, блять, произойдет, если рабыня убьет кого-то?

— У тебя ровно три секунды, чтобы сделать то, что узник никогда не должен делать. А дальше я встану и вырву твои кишки. Потом растяну их по всему третьему этажу и буду сушить на них свои трусы. Раз…

Всегда ненавидел принимать решения спонтанно, но эта зеленая громила просто не оставляла выбора.

— Два…

Ну давай, Квист. Сенна бы проткнула нутро этой орчихи и ее даже не мучала бы совесть. Просто сделай это. Вот бы на мне был тот амулет, тогда вонять изо рта этой вышибалы давно бы перестало.

— Три! — она начала подниматься с колен.

В этот момент кто-то выскочил у меня из-за спины, схватил меч и проткнул насквозь унижающую меня орчиху. Это была та эльфийка.

Народ вокруг тут же окружил ее и завопил:

— Смерти! Смерти! Смерти!

Кажется, моя единственная подруга вляпалась похуже меня. Теперь всем было плевать на рабыню. Эльфийка стояла в центре обступивших ее заключённых с окровавленным мечом в руках, а у ее ног лежала убитая вышибала.

— Смерти! Смерти! Смерти! — продолжал требовать народ.

Вскоре на зов, распихивая всех по сторонам, явилась королева. Ладно хоть она успела накинуть тюремную форму.

— Что здесь происходит?! — низким срывающимся басом спросила она.

Из толпы вышла Вильгинья. Лысая гномиха, которая управляла бандой гномов.

— Орра! — яростно выпалила она, размахивая топором в своей руке, обращаясь к королеве. — Эйла убила одну из моих девочек! Без вызова на бой!

— Убила без вызова! Убила без вызова! — осуждали заключенные эльфийку.

Меч выпал из рук Эйлы на пол.

— Ты сама установила правила, королева! Эльфийка должна заплатить за смерть Омгы адскими вратами!

Все присутствующие замолкли.

— Да! Пусть адские врата разверзнутся в Адском Убежище! — выкрикнула какая-то заключенная. И все остальные тут же поддержали ее. — Да! Откроем врата!

Я видел, как глаза Эйлы наполнились еще большим страхом. Настоящим ужасом!

Орра подняла руку и сжала ее в кулак, чтобы все замолчали, а затем повернулась к эльфийке.

— Ты знаешь правила, Эйла, — произнесла она.

Та медленно кивнула.

— Сегодня мы откроем врата ада! — заорала королева, размахивая своим топором и била себя в грудь.

Несколько орчих взяли эльфийку под руки и увели прочь. Толпа бросала проклятия вслед Эйле, пока та была в поле зрения, а потом все заключенные стали расходиться по своим камерам.

Орра повернулась ко мне и наставила на меня свой топор.

— Ты нашла мне девку, рабыня? — обратилась она ко мне.

— У меня есть деньги, — я протянул ей сверток из купюр, отданных мне Эйлой.

— Отлично! — ответила орчиха, выхватила деньги и пошла в одну из камер, что назывались публичным домом. — Через час я жду тебя здесь. Пока можешь быть свободна.

Орра скрылась за грязной простыней, а бас, изображающий мужской голос, приветливо встретил ее там.

Что еще за врата ада? Что такого сделала Сенна, что эльфийка пошла на какое-то жестокое испытание ради нее? Почему вышибала так легко могла убить меня, а все другие убийства считались убийством без вызова? Потому что я сделал Сенну рабыней? Ни на один вопрос сейчас я не мог найти ответа.

Я медленно шел между камер и размышлял. Затылок Сенны уже напекали первые лучи солнца. Те, кто еще дышал свежим воздухом под открытым небом, сторонились меня, как прокаженной. В лучшем случае. В худшем — плевали, кидали чем-то вонючим и испускали целый ворох брани в мою сторону. Подойти к кому-то и спросить куда увели эльфийку было просто нереально.

Сейчас у меня оставалось два варианта. Броситься в покои королевы, чтобы начать искать способ вырваться на свободу или помочь эльфийке. Если бы у меня было больше времени, я бы возможно успел и то, и другое… Черт бы побрал это гребаное милосердие! После того как эльфийку увели прочь, я стал чувствовать странную связь с ней. Мне так и хотелось умереть самому, но спасти ее.

С этими мыслями я заторопился вниз по лестнице. Буквально за несколько минут оставшиеся заключенные, кроме обкуренных гоблинш и орчанок, забрались в свои камеры и засыпали. Ночная жизнь заканчивалась и начиналась дневная, куда более спокойная.

Я дошел до самого конца коридора на втором уровне и через разрушенную стену здания посмотрел наружу. С другой стороны нашего тюремного блока на улице пасли коз. Чуть дальше была плантация солнечных батарей, которые видимо давали электричество всей тюрьме, а на площадке с тренажерами, где я уже был сегодня, сейчас занималась спортом банда темнокожих женщин.

— Пс, — вдруг донеслось до меня.

Я оглянулся. Никого не было. Тогда я снова уставился на улицу в поисках того, кто даст мне ответы.

— Пс, — навязчивое привлечение внимание теперь не казалось мне иллюзией. Я осмотрелся еще раз.

— Я тут, — послышался голос прямо из-под ног.

Я опустил взгляд и сквозь решетку в полу, кажется, увидел чьи-то глаза. Я посмотрел, чтобы за мной никто не наблюдал, встал на колени и спросил:

— Ты кто?

— Я тоже рабыня, — признались испуганные глаза.

— Что ты там делаешь?

— Прячусь. Я очень рада, что наконец-то появился кто-то, кто составит мне компанию. Мне в Адском Убежище ужасно скучно! Я ни с кем не говорила уже много лет.

Кажется эта рабыня уже давно в моей шкуре. Можно быть с ней откровенным и ничего не бояться. Ее все равно никто не будет слушать.

— Кто такие эти рабыни? — спросил я.

Из канализации какое-то время не было ответа, словно она подозрительно задумалась.

— Ты что? Только вчера родилась?

— Мне отшибло память в последнем бою. Говори, иначе я пошла. У меня нет времени на объяснения.

— Хорошо. Хорошо, — большие желтые глаза смотрели на меня сквозь решетку и еще больше испугались. — Если в Адском Убежище ты вызвала кого-то на поединок, а потом сдалась, то становишься рабыней. С тобой не будут разговаривать, тебя будут использовать как подстилку, вытирать ноги и унижать. В общем, все, что ты когда-либо видела в своих страшных снах, окажется явью. Поэтому многие выбирают смерть.

Кажется теперь я стал различать силуэт гоблинской морды, а сухие седые волосы пролазили сквозь решетку. Рабыня продолжала:

— Я долгие годы живу в канализации тюрьмы и уже сбилась со счета сколько времени прошло. Одиночество оказалось не на много лучше всех унижений, которые мне приходилось терпеть. Но если сейчас я вновь появлюсь, мне откроют адские врата… Вот я и подумала, что теперь мы могли бы забиться в каком-нибудь закутке и жить вместе. Мне так нравится разговаривать с тобой.

Да, похоже седая гоблинша совсем сошла с ума. Но один сумасшедший союзник, лучше полного отсутствия оных.

— А что такое адские врата?

— О-о-о… — гоблинша схватилась за голову. — Адские врата — это самая суровая казнь, которая только существует…

— Подробнее. И быстрее. У меня мало времени.

— Смертнику раздвигают руки и ноги, а затем фиксируют их так, чтобы он не мог пошевелиться. Палач разрезает вдоль грудную клетку жертвы и раздвигает ей ребра. Главная цель — сделать так, чтобы смертник не умер прежде, чем увидит свое сердце в руках у убийцы.

Скверно. Я не смогу смотреть, как эльфийка умирает такой смертью. Надо что-то придумать.

— У тебя есть место, где я смогу укрыться?

— Конечно, конечно! Сейчас тебе нужно спуститься… — начала гоблинша.

— Нет, ты не поняла, — перебил я ее. — Не прямо сейчас. И, ты же понимаешь, что орчанка в несколько раз крупнее тебя, не сможет лазить по канализации словно крыса.

— Конечно! — согласилась гоблинша. — Ты большая девочка, но и для тебя найдется место в моих хоромах.

— И последнее. Ты знаешь куда увели эльфийку? Мне нужно освободить ее, прежде чем мы придем в твое убежище.

— Это исключено! — взбесилась рабыня-гоблинша. — Пусть проклятые эльфы дохнут, но гоблины никогда не станут им помогать!

Похоже эти расы не сильно любили друг друга.

— Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой или нет?

Тишина из трубы под ногами сопела мыслями рабыни.

— Хорошо, — сдалась она. — Освобождай свою эльфийку. Но я не буду помогать. Я потеряла уважение, но не чувство собственного достоинства.

— Непременно. Скажи мне, где она.

— Откуда мне знать? Только у орков срабатывает инстинкт жертвенности, который потом заставляет защищать того, кто вас спас…

Точно! Вот почему у меня такое самоотверженное желание спасти ее. И вот почему я почувствовал эту связь сразу после того, как Эйла спасла меня. Нужно научиться ей пользоваться.

— Рабыня! — голос сзади возвестил о приближении королевы. Видимо орчиха быстро удовлетворилась.

— Как мне воспользоваться этим инстинктом?

Молчание.

— Скорее!

— Я не знаю! Мне только известно, что вы можете слышать того, кому служите…

— Рабыня! — Орра кричала все яростнее.

— Скажи, куда мне бежать когда спасу эльфийку?

— Во втором блоке есть заброшенный туалет. В третьей кабинке за унитазом плитка убирается, а кирпич можно разобрать…

Поздно. Меня схватили за волосы и откинули назад.

— Ты оглохла?! — негодовала королева Адского Убежища.

Я молчал.

— Сейчас я научу тебя откликаться своей повелительнице с первого раза!

Она влепила мне кулаком по морде. Затем двинула еще раз. В следующее мгновение я уже летел вниз со второго этажа. Удар спиной о каменный пол. Я не думал, что переживу. Все тело ломило от боли, но я еще дышал.

Орра спустилась вниз и запихала меня в тюремную камеру. Решетка захлопнулась. Она достала с пояса большую связку ключей и закрыла замок.

— Будешь сидеть здесь столько, сколько потребуется для того, чтобы ты уяснила, где твое место, рабыня! Трое суток без еды! — разразила вонью из своего рта она мою новую камеру, затем развернулась и начала уходить.

Спящее Адское Убежище даже не проснулось от того, как меня избивали. Кажется, теперь Эйле точно был конец. Я попытался дернуть дверь — крепкая решетка была рассчитана и на сдерживание орков.

— Это я хотела убить орчиху! — заорал я голосом Сенны, не контролируя себя. Орра остановилась.

Вот оно. Неподавляемое желание защитить свой тотем. Тотем? Откуда я знаю это слово?

— Что? — Орра подошла к моей камере.

— Эльфийка просто взяла на себя вину. На самом деле это я убила ту суку.

Орра внимательно посмотрела в глаза Сенне и сказала:

— Тем лучше. Значит мы откроем адские врата перед тобой. А заодно сохраним мир с четвертым блоком. Вечером я казню тебя, рабыня. Молись всем нашим Богам!

Королева развернулась и ушла. Это был конец.

Я огляделся. Здесь была всего одна койка, разбитый унитаз и водопроводная труба, которая протекала, а вода из нее, скапливающаяся в небольшой луже, падающими каплями давила на нервы и раздражала. На стенах светились какие-то надписи, которых я не мог прочитать.

Гоблинша сказала, что орки могут слышать того, кому прислуживают… Я хотел точно знать, что Эйлу освободили, поэтому напряг все извилины, что были в голове у Сенны, чтобы сосредоточиться на той, что спасла меня. Это должно было работать таким образом.

Вдруг кто-то словно выключил звук у меня в ушах, и я стал слышать посторонние голоса. Передо мной была все та же безлюдная тюрьма, только вот подслушивал я тех, кого здесь никак не могло быть.

— Эти сраные власти думают, что им удалось остановить апокалипсис? — я не мог поверить, что слышу этот голос. — Отличная идея с яхтой этого тупоголового Эрка, Тень. Мы наделаем мертвяков в самом центре мегаполиса, как только знакомые этого эльфа уладят все дела с документами.

Это говорил Квист. Вернее, Лана в теле Квиста. Похоже орочье умение, защищать того, кто спас тебе жизнь действительно действовало не только в желании отдать должное, но и позволяло слушать, что происходит с твоим тотемом.

— Да, милый. Жаль, что твое лицо прославилось на весь мир. Было бы гораздо проще.

— Кто будет пиво? — я узнал голос Эрка.

— Мы вышли в Бушующее Море не на пикник, — огрызнулся Квист, и эльф умолк.

Я слышал, как задувает ветер. Видимо Лана и Ласковая Тень уже плыли в Аркалис на всех парусах. Остается только надеяться, что их остановят, иначе… Всему конец.

— Можно узнать? — Ласковая Тень обращалась, кажется, к Лане. — Зачем мы взяли мертвецов с собой, а не убили их? В Аркалисе ты можешь наделать еще много таких.

— Способности парнишки сильно пригодятся в порабощении мира. Как только мы найдем достойного кандидата и выселим из него душу этой орчихи, дела пойдут гораздо быстрее. Ты же можешь пользоваться своим заклинанием сколько угодно?

— Конечно. Главное держать под рукой нужные ингредиенты, — голос эльфийки смеялся.

Маленькая дьяволица подкинула мне отличную идею! Если у меня получится вернуться в свое тело, то врата в ад откроют для Ланы в теле воительницы. Но как сделать это? Кажется, я помню, как звучит заклинание, но, чтобы попробовать нужна часть плоти Квиста…

— А есть что-то, что навсегда запрет меня в этом теле? — спросила Лана, как будто услышала мои мысли. — Мне, честно говоря, становится не по себе, когда представляю, что могу снова оказаться в теле мертвеца.

— Есть один способ. Но он тебе не понравиться.

— Не имеет значения. Давай сделаем это прямо сейчас! Хочу остаться в теле Квиста навсегда.

— Ну хорошо, — отозвалась Ласковая Тень. — Эрк!

Меня выкинуло. Я больше не слышал задувания ветра, разговора Ласковой Тени и Квиста, а бутылки не гремели в переносном холодильнике меченосца.

Блять! Неужели мне пришел конец?

Я снова напрягся, чтобы вернуться на палубу, но через мгновение слышал уже другие голоса. Нужно будет научиться управлять этой способностью.

— Выходи, — сказала Орра — королева Адского Убежища.

— Что?

— Рабыня во всем созналась. Я выпускаю тебя.

— Нет! Это не правда! — Эйла начала упираться. — Если ты опросишь свидетелей, королева, они подтвердят мою вину. Сенна ни в чем не виновата!

— Мне надоело, — ответила орчиха, и я услышал, как щелкает замок. — Значит сегодня вечером вы обе сдохните.

Я свалился на продавленную койку и вместо всех голосов теперь слышал только белый шум.